Марсианская святая (Нф-детектив)

Выбрав радиальный траволатор, они двинулись к центру, к главной шахте, соединявшей все уровни внутрикупольной структуры сотнями быстрых туерных лифтов.

Когда они сели за столик, к ним подошёл официант. Это поразило Сэма больше всего. Не мебель из настоящего дерева, не тропические цветы и кусты, росшие рядом со столиками в кадках, а именно то, что к ним вышел живой человек. Не какая-нибудь говорящая туерная штука подлетела или приковылял робот-андроид. Это, без сомнения, был живой человек, и единственной его работой было обслуживать посетителей. Наверняка, это было безумно дорого − содержать такого бездельника.

Видимо, заметив всю сложную гамму чувств, скопившихся на лице Беккета, официант сказал:

− Моё почтение. Смею заверить, наш ресторан − экстра класса. Перед тем как принять заказ, я буду вынужден убедиться в вашей кредитоспособности. Прошу прощения, но таковы правила.

− Да мы уже поняли, − прервала его Миранда и активировала свою болталку. − Проверьте мой кошелёк.

Официант достал собственный гаджет и что-то на нём запустил. Он долго крутил свою болталку, поворачивая её то прямо, то набок и что-то разглядывая на экране.

Наконец, он сунул устройство Миранде под нос:

− Это цифра восемь?

− Нет, − та повернула его болталку вертикально: − Это математический знак «бесконечность».

− Никогда такого раньше не видел, − признался озадаченный мужчина.

− Ну, теперь увидели, − спокойно сказала Миранда. − Где меню?

− Уже у вас в болталках, − ответил работник ресторана. − На основном экране должен быть знак нашего заведения. Активируйте его и позовите меня, как закончите с выбором блюд. Надеюсь, наш ассортимент вас не разочарует.

С профессиональной улыбкой официант удалился, оставив посетителей изучать богатое голографическое меню. Над столом порхали трёхмерные фотографии блюд, по мере того как Сэм и Миранда продирались сквозь разделы с разнообразными яствами и напитками.

− Что закажем? − спросила женщина у своего спутника.

− Ну, я, наверное, возьму пинту рециколы и большую порцию рецисуши, − задумчиво ответил Беккет. − Я правда их тут пока не нашёл, что даже странно.

− Ты их тут и не найдёшь, − женщина постучала костяшками пальцев по столешнице из красного дерева. − Давай лучше поедим человеческой еды, а не рециклированной дряни?

− А можно? − с сомнение спросил детектив.

− Экзархия же платит, − напомнила помощница.

− Как по мне, так хорошему не стоит и привыкать, − возразил мужчина, медитируя над картинками мясных деликатесов.

− Я думала, раз ты был пилотом-асом, тебя и кормили по-королевски, − заметила Миранда. Она, напротив, листала раздел с пирожными.

− Да ну тебя! − отмахнулся детектив. − Это же армия и флот, не забывай. Там вся моя элитарность выражалась в том, что консервы, которые я ел, не были просрочены. Все остальные подъедали стратегический запас времён Второй марсианской. И все мы мечтали о миске свежесваренной рецилапши и бутылке ледяной рециколы. Мирное время − оно такое. Ситуацию со снабжением вооружённых сил сможет исправить только Третья марсианская война.

− Ты как будто не рад тому, что уже как сто лет мир на планете? − неодобрительно прищурилась спутница.

− Не то, чтобы я не был рад, − уклончиво ответил Сэм. − Я просто знаю, почему мы больше не воюем друг с другом. И эти причины далеки от гуманизма и миролюбия.

− И что это за причины? − заинтересовалась женщина.

− Я тебе как-нибудь потом расскажу, когда повод подвернётся, − снова уклонился Сэм. − Давай уже закажем пожевать. Что ты предлагаешь?

− Я предлагаю начать с яичницы по-земному из двадцати яиц с морепродуктами и острым сыром, плюс две пинты ирландского эля, − стала перечислять Миранда.

− Я пас. На работе не пью, − остановил её Сэм. − Нам ещё дело делать.

− Ну хорошо, − скривив губы, пошла ему на встречу Миранда. − Тогда вместо эля возьмём настоящий арабский кофе. Две кофейника. С швейцарскими сливками. И два стейка из австралийской говядины с соусом «марс атакует». Ты как, кстати, к супергорчице относишься?

− Нормально. Я же пилот-разведчик. Узнавать новое − моё призвание.

− Отлично. Пока остановимся на этом. Сок и пирожные закажем позже, − подвела итог Миранда и вызвала официанта.

Официант появился не один. С ним был старомодно одетый пожилой мужчина.

Миранда, до сего момента наслаждавшаяся цветочными ароматами, сразу почувствовала, что затевается что-то недоброе, но локализовать источник опасности так и не смогла. Угроза буквально повисла в воздухе. За те три дня жизни, что она помнила, женщина поняла, что, пусть она не особо умна и не может соперничать ясностью мыслей, например, с той же Клементиной или её новым компаньоном, зато у неё есть хорошо развитая интуиция.

Сейчас невидимая стрелка детектора неприятностей металась между официантом, незнакомцем и Сэмом. И, как ни странно, она задерживалась на Беккете.

«Вряд ли тут может случиться что-то дурное. Место-то приличное», − пораскинула мозгами Миранда и решила понаблюдать за тем, как станут развиваться события.

− В нашем заведении есть возможность заказать живую музыку. Мой спутник − Роберто Бертольди, джазмен с мировым именем − и его джаз-бэнд «Огни Сидонии» готовы создать для вашей трапезы незабываемое музыкальное сопровождение, − внёс ясность официант.

− Это, наверняка, дорого, − начала Миранда в надежде отвести беду, но внезапно Сэм оживился:

− Всамделишный джаз-бэнд? Я бы с удовольствием послушал!

− Я предпочла бы есть в тишине, − парировала женщина, но Сэм уже вытащил болталку и обратился к джазмену:

− Решено. Готов оплатить вашу работу, маэстро.

− Премного благодарен. Какой джаз вы предпочитаете? − спросил Роберто Бертольди.

− Ну, всё ведь зависит от того, что вы умеете играть. Думаю, мне будет проще, если вы скажете, какие из сортов джаза освоил ваш бэнд, − ответил Сэм.

− Мы играем джаз во всём его многообразии. Все стили − от зарождения джаза до наших дней. Мы же профессионалы, − с гордостью заявил Бертольди.

− Да быть того не может! − детектив с вызовом хлопнул ладонью по столешнице. − Вы уверены, что сможете сыграть любой стиль?

− Хорошо, молодой человек, − Роберто сложил руки на груди. − Давайте разберёмся. Джаз появился на Земле, в начале двадцатого века в Новом-Орлеане. Потом уже были свинг, бибоп, кул-джаз, хард-боп, модал-джаз, фри-джаз, пост-боп, соул-джаз, фанк-джаз, эксид-джаз, рок-джаз. Правильно? И это только в двадцатом веке. Потом были пост-джаз, нео-джаз, нью-эйдж, пост-нью-эйдж, апокалиптик, пост-апокалиптик, резурекшн, ренессанс, пост-ренессанс, декаданс, революшн, риэкшн, сэконд-вэйв и рилоуд. Сейчас популярен ридемпшн-джаз, но уже поговаривают о пост-ридемпшене и третьей волне.

− Вы забыли упомянуть сик-меландж, − с укором заметил Сэм, но джазмен только отмахнулся:

− Это не настоящий джаз, а смесь пост-нью-эйджа с хард-этно-электро-попом второй волны. Так что, друг мой, какой стиль вы предпочитаете?

Сэм почесал подбородок, выбирая, и спросил:

− Дистракт. Вы играете дистракт?

Собеседник тяжело вздохнул и ответил:

− Это не совсем стиль джаза. И это очень рискованный выбор. Дистракт − только для ценителей. Нужно слушать джаз годами, причём все его направления, чтобы правильно воспринимать дистракт.

Сэм самодовольно усмехнулся:

− У меня было десять лет одиночества в кабине межпланетного разведчика, чтобы переслушать весь джаз, какой только есть. И только под самый конец я смог открыть для себя дистракт.

− Хорошо, тогда вы готовы, − задумчиво покивал джазмен: − Но как же ваша спутница?

− Ты помнишь, какую музыку ты любишь? − обратился Сэм к Миранде.

− Нет. Но я стерплю любую, − пообещала женщина.

Едва заметная улыбка тронула уголки губ музыканта. Сэм рассмеялся в открытую.

− Вы хотели бы услышать какие-то конкретные композиции? − обратился Бертольди к детективу.

− Да, − кивнул Беккет. − Раз моя спутница новичок в джазе, то начнём с самой настоящей попсы: «Cry me a river», «Caravan», «Summer Time», «A night in Tunisia», «Istanbul not Constantinople», «To Mercury and back», «Jupiter moon rhapsody», − перечислил он, с явным удовольствием произнося слова родного языка. − Я хочу, чтобы дистракт нарастал постепенно − медленно и неотвратимо. Почти что неразличимый в начале, он должен зазвучать в конце во всей своей разрушающей мощи.

Пожилой мужчина кивнул и удалился, чтобы вскоре вернуться уже в компании пятерых музыкантов. Расположившись на сцене ресторана со своими инструментами, они стали разыгрываться и настраивать аппаратуру.

Еду придётся подождать минут двадцать, предупредил официант, так что Сэм решил потратить время с пользой и достал пистолет, чтобы лучше его изучить.

− Ты сдурел? − зашипела на него Миранда. − Ты можешь всех распугать. Нам достанется. Клементина же велела им не светить.

− Я аккуратно. Только посмотрю, − детектив положил разряженное оружие на колени и стал поворачивать так и эдак, изучая мелкие детали. Корпус пистолета был сделан из полированной стали, а накладки рукояти вырезаны из натурального дерева.

− На игрушку похож, − разочарованно сказал Сэм. − Настоящее оружие, по крайней мере, то, что мне довелось повидать, целиком пластиковое и матовое.

− Кажется, в старину оружие делали именно из железа и дерева, − заметила Миранда.

− Допустим. Слушай, а что тут написано? − Сэм передал ей пистолет через стол. Женщина рассмотрела клеймо на стволе.

− Вторая часть по-русски. Тут написано «Жаркий луч», − перевела она. − Торговая марка, видимо. А первая часть − иероглифы какие-то. Видимо, пистолет китайский.

− Тут я не соглашусь, − отрицательно мотнул головой детектив. − Иероглифы китайские, но вот изображены они с ошибками. Похоже, пытались написать «удачная палка яркого огня», но вместо этого вышла какая-то белиберда. Я сомневаюсь, что китайцы не смогли написать собственные иероглифы правильно. Значит, дело дрянь.

− Почему это? − не поняла Миранда.

Сэм объяснил:

− Мой дедушка говорил, что когда начнут подделывать китайские товары, этот мир будет уже не спасти.

− Не думаю, чтобы Клементина подсунула тебе плохое оружие, − заметила Миранда, на что мужчина пожал плечами и предположил:

− Может, ей сказали, что пистолет сделали на той же фабрике, что и настоящие, просто в нерабочее время? В любом случае, до сих пор я умудрялся обходиться без оружия, так что не фатально.

− Разве, когда ты служил в армии, у тебя не было пистолета? − удивилась собеседница.

− Не в армии, а во флоте, − поправил её детектив и объяснил: − Я был космонавтом, не забывай. Раньше военным пилотам действительно выдавали личное оружие, но, согласно статистике, в ста случаях из ста космонавты применяли его не против врага, а для убийства членов собственного экипажа или самоубийства. Такая уж специфика у космического житья-бытья. Добровольная тюрьма, считай. Любой сорваться может. Военным это надоело, ведь от лазерных выстрелов портится казённое оборудование, и оружие забрали. Смертность это не снизило − космонавты, как известно, люди изобретательные, зато корабли стали выходить из строя гораздо реже.

− Ну а когда ты стал детективом, разве тебе не нужно было оружие? − не сдавалась Миранда.

− Ну, не помешало бы, это точно, − нехотя признал мужчина. − Но лицензия уж больно дорогая. Не знаю, как тут у вас с этим обстоят дела, а у себя на родине я бы отстёгивал больше половины ежемесячного заработка только за право ношения. Мне на еду-то не всегда хватало, так что пришлось расставлять приоритеты.

− Понимаю, − задумчиво кивнула помощница, всё ещё державшая «жаркий луч» в руках. Сэм жестами дал ей понять, что ствол пора бы и вернуть, и она передала пистолет через стол. Вложив оружие в кобуру, Сэм запахнул плащ.

− Так и будешь в верхней одежде за столом сидеть? − спросила его спутница. − Как-то неприлично. Вон вешалка. Ты бы разделся.

− У меня пистолет и магазины будет видно.

− Просто положи их в карманы плаща.

− Ладно, − Сэм вздохнул и направился к вешалке. Миранда проводила его задумчивым взглядом. Всё-таки, он был таким скучным в плане одежды, решила она, и одевался слишком уж формально. Сейчас Сэм снял с себя серебристый плащ-дождевик и повесил на крючок вместе с малиновой шляпой-федорой, оставшись в чёрной водолазке и зауженных тёмно-синих джинсах. Детектив носил белоснежные кроссовки с липучками вместо шнурков. Единственной вещью, выбивавшейся из строгого стиля, был кремовый шарф-арафатка, небрежно намотанный вокруг шеи. Это атрибут скрытого бунтаря вызывал у Миранды улыбку. Беккету не хватало только сунуть в зубы причудливо изогнутую трубку-вапорайзер, чтобы дополнить классический образ частного детектива, но, похоже, Сэм был равнодушен к никотину, и наверняка вёл здоровый образ жизни. У него была поджарая, подтянутая фигура. К сожалению, Беккет был невысок ростом. Всего метр девяносто. Для мужчины на Марсе это не то, чтобы было приговором, но, скорее всего, в школе Сэма дразнили коротышкой, подумалось Миранде... И он бил тех, кто так делал, неожиданно пришла ей в голову мысль. Да, он такой. Женщина улыбнулась своим фантазиям, но тут же оставила их − Сэм уже возвращался.

Музыканты играли первую композицию, и Миранда нашла её весьма приятной.

− А твой джаз не так уж плох, − сказала она. Принесли кофе. Сэм и его помощница колдовали со сливками и сахаром.

− Джаз? − отозвался Сэм, вслушиваясь в расслабляющую музыку, лившуюся с эстрады. − Да, они играют прекрасно. Я на них рассчитываю.

− Ну, есть какие-нибудь идеи? − спросила Миранда, грея пальцы о чашку кофе.

− Мне не даёт покоя эта оперативница, − признался мужчина.

− Как пить дать, она и есть убийца, − убеждённо добавил он, сделав глоток. − Наверняка, мстит им за десятилетия унижений. Не иначе.

− С чего ты так решил?