Бумажные доспехи (в работе, не окончено)

— Что такое? — перепугалась Галка. — Ты чего так смотришь?

Она рванула к зеркалу, но Морген схватила ее за плечо и усадила обратно. Резко провела ладонью по ее лицу.

— Извини, — сказала она. — Сейчас. Ох, что-то я намудрила, губы аж фиолетовые...

Морген соврала, но Галка успокоилась, даже хихикнула. Морген успела навести очарование до того, как вернулись дежурные медсестры.

— А что вы делаете? — загалдели девушки. — Галина Па-ална, такая вы красивая! А можно нам тоже?

— Аньке не делай, — не разжимая губ, пробормотала Галка. — Она и так слишком смазливая. Пациенты с каталок спрыгивать будут.

Медсестры — и сама Анника — захохотали, но Морген покачала головой.

— Нет, девочки, — сказала она. — Я уже выложилась, сил никаких.

Уходя из сестринской, где девчонки хихикали и хвалили сияющую Галку, Морген взглянула в зеркало. Вздохнула и украдкой провела пальцами вокруг глаз, скрывая набрякшие веки и покрасневшие белки.

До дома ехать полчаса на автобусе, но слишком жалко и несчастно выглядеть не хотелось.

Чуть позже, выходя с территории больницу, спрятав руки в карманы теплой дутой куртки, Морген едва успела отскочить от широкого веера брызг. Черный автомобиль, не затормозив, вписался в поворот к автостоянке больницы, и более нерасторопным пешеходам досталась шедрая порция грязной воды.

Морген проследила глазами за автомобилем, и вдруг сердце пропустило удар.

На стоянке был припаркован большой зеленый "этланн", заляпанный по самые окна грязью. Его хозяин стоял, прислонившись к капоту и сложив на груди руки. Глядел прямо ей в глаза, и Морген на миг почувствовала страх, потом досаду, что это не его напарник.

— Вы что тут делаете? — строго спросила она, подходя к нему.

Донно непроницаемо поглядел на нее сверху вниз, и Морген не сумела ничего прочесть в его темных глазах.

— Я приехал за вами. Мы ведь так и не поговорили.

Лесные рубаки и фоморы

После того, как Саньку забрали, Игорь впал в тоску, раздражая родителей унылым видом — или тем, что тоска и вынос мусорного ведра ну никак не состыковывались. Даже пройденный от скуки до конца "Гнилой дом-3" и пара миссий "Лесных рубак" не подняли настроения.

Звонить Саньку домой Игорь побаивался: во-первых, мамаша друга была горластой теткой, вдруг она его винит, за то, что Санька тогда задержался? Уши ведь лопнут, как орать начнет. И еще он боялся, что Санька сам подойдет.

Ведь его даже теперь не Санькой звали. Как-то по-другому, по-дурацки, как из той игры про поморов... или фоморов? Скукотища была, типа цивилизацию строить, и еще всякие волшебные штуки искать, чтобы защищаться от волшебного народа.

Санька нашел его сам. Сидел там, где обычно — на бетонной чаше клумбы, где летом росли редкие фиалки.

— П-привет, — неловко сказал Игорь и остановился.

Спрятал руки в карманы.

Санька был самый обычный, такой же, как в тот день, когда они последний раз играли. Без шапки, в зеленой "военной" куртке. Те же светлые волосы, торчащие ежиком вверх, щербатый рот, широко расставленные серые глаза. Он тоже засунул руки в карманы и смотрел на него исподлобья.

— Тебя как сейчас называть-то? — спросил Игорь.

— Лейтэ, — чуть запнувшись, ответил мальчик.

Потом спросил:

— Ты чего не звонишь? Я твоей матери передавал, что меня уже выписали из больницы.

— Я... звонил, — соврал Игорь. — Только у вас то занято, то никого.

Санька... то есть Лейтэ смотрел на него пару секунд, будто ждал совсем не этого, потом отвернулся.

— А ребята так и сказали, что все старые друзья фиг со мной общаться будут, — печально сказал он. — Да и пошел ты.

Он вскочил и быстро ушел. Ветер стремительно кружил вокруг него, вертя сор и прошлогодние листья.

Ни один из мальчиков не заметил внимательного взгляда.

Когда Игорь, пиная попадающие под ноги камни, поплелся домой, за ним следом двинулась тень.

Всего лишь женщина, обычная, полноватая дама с пакетом из продуктового магазина. Она обогнала Игоря почти у самого подъезда, но мальчик и не посмотрел на нее.

Забавное предложение

— Мы так и не договорили, — повторил Донно, когда Морген вздернула бровь.

— А мне это больше не нужно, — сказал она. — Мне уже юрист передал, какие тонкости бывают, и что надо делать.

Донно моргнул. Всего на миг Морген показалось, что он растерян.

— Я могу поговорить с теми, кто ведет дело, — медленно сказал он, — и тогда на вашего сына ничего вешать дополнительно не будут.

— А мне наоборот подсказали, что никаким образом воздействовать нельзя... — и Морген осеклась, поняв, о чем он говорит. — Дополнительно? Что — "дополнительно"?.. Неужели... да я вас всех с землей сравняю, — зашипела она, сжав кулаки, — только попробуйте!

Донно поднял руки, с интересом глядя на нее.

— Я ничем таким не угрожал. Но он же сдался в обычную полицию. На него могут навесить какие-нибудь мелочи, которые давно болтаются нераскрытыми. В идеале, конечно, хорошо бы потребовать это дело нам, но...

— Но?

— Но зачем мне это?

— А если я попрошу?

— Мне это неинтересно, — отрезал Донно.

Морген не знала: Донно просто повторил то, что ему на днях сказал по телефону Каролус. Мороз пробежал по коже, когда она подумала, что ему наплевать на них с Эвано. Как и всем остальным. Насколько же она бессильна перед непонятной машиной судопроизводства. Как вертятся эти винтики? Где нужно толкнуть, чтобы она развернулась туда, куда нужно, а не переехала поперек тела? Галин Женька — специалист по бракоразводным процессам, сумеет ли он помочь? И как заинтересовать этого мага, чтобы он сделал то, что может?

Первоначально ведь он хотел расспросить ее о Роберте. Вряд ли он соблазнился ею самой.

— Я могу устроить вашего напарника на консультацию, — осторожно сказала она, внимательно следя за его лицом. — Могу сама посмотреть, я терапевт-диагност.

Донно как-то обмяк, засунул руки в карманы и посмотрел куда-то поверх ее головы.

— Не выйдет, — устало сказал он. — Роберт отказался ходить по врачам. Сначала вроде уговорились на одну консультацию, но после того, как этот старый некромант сказал, что не будет смотреть, и Роберт тоже послал всех к бесам.

— Тогда что? Я даже не знаю, как тогда помочь.

— Сможете осмотреть его в частном порядке?

— Это как еще? На дому, что ли? — Морген даже фыркнула.

— Да, — ответил Донно. — Я представлю вас как свою девушку, и...

Тут Морген захохотала. Сначала прыснула, как девчонка, потом не удержалась.

Даже продавщицы в продуктовом магазине у дома перестали называть ее девушкой уже давно — и тут вдруг дядька, пусть и куда крупнее, но все же младше лет на семь, предлагает ей какую-то нелепость.

Сердито нахмурившись, он смотрел, как Морген вытирает выступившие слезы и пытается успокоиться.

— Я не предлагаю вам ничего личного, — отрубил Донно. — Не буду ничего делать, просто побудьте у меня и осмотрите его. Да я бы в жизни с вами не связался, но у меня дурное предчувствие, и как ни крути, оно не уходит.

— Может, сделаем проще? — спросила Морген. — Я могу научить вас несложной диагностике, на что обратить внимание, и...

— Нет, — прервал ее Донно. — Посмотрите на меня внимательнее. Я маг только номинально. Я перегорел.

Морген подалась ближе, щурясь и вглядываясь иначе. Ленты потоков энергии, почти иссякшие, тянулись и колыхались вокруг него, светлые и почти бесцветные. Машинально Морген шевельнула пальцами, корректируя движение нескольких потоков, закрутившихся у плеча и висков мага, потом опомнилась.

— Простите, — сказала она. — У вас, кстати, гастрит, последите за питанием. И да, действительно, вам не хватит сил. А вам не выдавали комплекс упражнений, разработанный для таких случаев? Я не знаю, какой у вас прежде был уровень, но скорректировать можно где-то до тридцати-пятидесяти баллов.

— Я нестабилен, — ответил он. — Не фига это все не работает.

Морген пожала плечами. "Эвано", — вспомнила она. И еще о том, что скоро ей сорок будет. Вот это было невпопад, но неприятно.

— А давайте, — сказала она, и сама вдруг испугалась этой смелости. — Давайте попробуем. Когда? И когда вы сможете что-то сделать по поводу Эвано?

Донно на миг прикрыл глаза, потом криво, едва заметно улыбнулся:

— А я уже сделал, — и не стал уворачиваться, когда Морген, рассвирипев, ткнула его в плечо кулаком. — Его к нам в Чайный домик перевели сегодня.

— Так чего вы мне голову морочили?!

— Делать-то надо было сразу, — оправдываясь, сказал Донно. — Вы бы еще думали несколько дней, я же не знал, что вы сразу согласитесь.

Морген нахмурилась: действительно, ну вот вообще не подумав, брякнула, ввязавшись неизвестно во что... хотя о чем речь? Просто тайком осмотреть и поставить хотя бы предварительный диагноз. Судя по всему, этот Роберт просто не ощущает опасности, но ведь мужик вроде умный, если услышит конкретные слова, то с ним можно будет работать.

Морген видала и таких.

— А к Эвано можно будет прийти? И ведь ему нужно будет вещи передать? Я смотрела, в сети советуют одеяла приносить, еду...

— Садитесь в машину, — сказал Донно. — Подброшу до дома и по дороге расскажу. Ваш номер телефона у меня есть, мой запишите. И... давайте сразу на "ты", чтобы потом не сбиваться.

"А чего не позвонил тогда, а приехал?" — хотела было спросить Морген, но не стала. Когда еще удастся в тепле и сухости доехать до дому... да и такие щекотливые вопросы действительно лучше обсуждать лично.

А вот завтра наверняка девчонки с вопросами пристанут — чтобы никто из своих да не увидел, как ее увозят? Надо будет что-нибудь придумать, эта история слишком бестолковая, чтобы ее кому-нибудь кроме Галки рассказывать.

Хорошая идея

Донно раздумывал так и эдак.

Больше всего ему не нравилось, что Морген может навоображать себе чего-нибудь, а он без привычных ощущений не успеет понять. Надо будет просто сказать ей заранее.

Роберт ведь не поверит. Точно не поверит, не дурак же. Но при ней не полезет разбираться, а там всего-то четверть часа нужна. Морген сказала, что ей для предварительной диагностики хватит. "Если прямой контакт, то, конечно, быстрее, — задумчиво добавила тогда она. — Но вряд ли это удастся. А потом уже положим в больницу и надо будет взять полный спектр анализов. Мне кажется, что все еще не так запущено".

За идею с поисками скрытых мест Артемиус долго хлопал его по плечу и громогласно ставил "всем остальным дармоедам" в пример. Сова потом подсыпал соли в кофе Донно, Роберт ржал, а плечо болело до вечера, будто кувалдой приложило.

Он долго думал, потом рассказал-таки ребятам, что видел во сне Джека.

— Как думаете, вдруг не сон? Я с Анной разговаривал, она сказала, что если раньше подобного не бывало, то это просто игра подсознания.

Роберт пожал плечами.

— У тебя слишком мало сил, чтобы держать такую связь. Скорее всего, Анна права, и это действительно разговор с самим собой, с подсознанием.

— Да почему именно Джек? Я и забыл, как он меня раздражал, — вздохнул Донно.

— Так именно поэтому, — рассеянно ответил Роберт. — Чтобы подсказать тебе то, что обычный ты никогда бы не подумал.

— Ну загнул! — хохотнул Сова.

Потом за работой не было времени болтать, но к вечеру Донно поймал минуту, пока никого в кабинете не было и сказал Роберту:

— Слушай. Помнишь ту женщину, Морген?

— Ну.

— Я с ней вчера на свидание ходил, — почти не соврал Донно. — Завтра к себе в гости пригласил. Ты как, сможешь прийти? Просто чтоб ее не пугать сразу, я обещал, что ты тоже будешь.

— Да ладно? — вскинулся Роберт. — Это ты специально, что ли?

— Что — "специально"? — нахмурился Донно, пытаясь понять, где он прокололся.

— Ты заметил, что она мне понравилась, да? Решил поиздеваться? Вот старый пердун, а еще друг, называется...

Роберт продолжил ворчать, но Донно сплюнул, поняв, что напарник не серьезен.

— Придешь или нет? — спросил он.

— Приду, конечно, — тут же сказал Роберт. — Неужели вас вдвоем оставлять? Попробую отбить, так и знай.

Донно вздохнул и проворчал: "Придурок". Роберт только оскалился в ответ, но когда Донно отвернулся, ухмылка исчезла с лица. Он постучал пальцами по телефону, но звонить не стал.

— Принести что-нибудь? — спросил он. — Небось, с дамочкой придется вино пить?

— По-моему, она не особо по выпивке, — неуверенно сказал Донно. — Я спрошу.

Про себя поставил галку в списке "Что нужно сказать Морген". Сразу после указания больше не пользоваться наведенным очарованием.

Это он еще просто не успел понять, что Морген такие вещи лучше не говорить.

Утро началось с войны

С утра Морген ездила в Чайный домик, передала объемный сверток для Эвано. Записалась на свидание — оказалось, что день-в-день нельзя, вот дурацкие порядки. Потом тряслась через полгорода в госпиталь, смотрела в окно автобуса на серые улицы и мокрые черные деревья, думала о том, что весна в этом году никак не придет.

Словно время застыло на месте.

Дурацкая эта мысль приходила уже не в первый раз, но Морген привычно отогнала ее, задумавшись над тем, что надеть в гости. При мысли о следующем вечере ее пробирал нервный смех: ну ввязалась, старая корова.

Спросить совета у Галки? Ох, нет. Подруга захочет узнать подробности, а она обещала Донно не рассказывать никому. Врать Галке не хотелось.

Донно оказался на редкость придирчив. Прислал пару сообщений, спросил, что она будет пить. Потом указание, чтоб макияж был обычным — у Морген тут же засвербело между лопаток и захотелось сделать наоборот. Останавливало только то, что все маги, и ее очарование будет только рябью в их глазах.

Донно сказал, что как-нибудь познакомит ее со следователем по делу Эвано — тот работал в их отделе.

Морген рассеянно слушала Галку, описывающую роскошный ресторан у Княжеской заставы, где они обедали с Женькой, просматривала новые истории болезней перед обходом и размышляла о том, надеть синее платье или серое.

Серое — более открытое, шелковое, но цвет совсем неброский, придется что-то с украшениями мудрить. А синее — к глазам хорошо, но строгое слишком. Нет, синее — нет, забыла, что именно в нем ее забрали в Чайный домик. Вот ведь выверт логики: нервничая, оделась как на торжественное мероприятие...

— Да ты что!.. — восхищенно ахнула Морген, уловив, что Галка рассказывает о намеке на предложение руки и сердца.

Так, а вот этот анализ надо будет переделать... слишком много белка, может, как часто бывает, сэкономили на стерильном контейнере. И на инфекции заодно мазок пусть сдадут...

— Док!

— Как дела, док?

Галка, улыбаясь, подняла голову — и взвизгнула. Морген стремительно обернулась.

"Утро началось с войны", — сердито подумала она.

— Посмотрите нас, ладно? — жизнерадостно сказал один из двоих юношей, стоявших в дверях.

Капли крови непрерывной дорожкой на коричневых клетках линолеума. На одном — разорванная куртка, в дырах торчит испачканный красным пух. У второго — все лицо в мелких порезах, короткие красные волосы потемнели еще больше от спекшейся крови. Рок и Тень, два боевых мага, работники архива при Институте. Головная боль начальства и почти всех окружающих.