-О, Серег, а давай сюда зайдем?! — предложил мне Олежка, хватаясь за латунную фурнитуру большой двустворчатой массивной двери. От нечего делать мы зашли.
В большом зале были развешены плакаты патриотического содержания, приглашавшие соискателей поступить в армию, морской или воздушный флот. А яркие картины, весьма похожие на комиксы, зазывали молодых ребят и девушек становиться медсестрами, воздухоплавателями и водителями паровиков. Особняком стояли магические курсы. Администратор, стоявший за конторкой в большом зале, увидев двух вошедших ребят, поманил к себе, приглашая:
— А что вы хотели молодые люди? Вас что-то интересует? Паромобили, армия, а может быть, бипланы?
-Дирижабли! — выпалили мы одновременно с Олегом и тут же рассмеялись, довольные случившимся эффектом.
Администратор общества, видя наши довольные лица, рассмеялся тоже и успокоившись, попросил наши документы:
-У вас есть с собой какой-то документ? Паспортная книжка, справка, билет.
Мы полезли за пазуху, в свои карманы и вытащили свои ученические билеты, выданные приютом. Тот прочел содержащиеся в них записи и нахмурился.
-К сожалению, молодые люди, на дирижабли нынче набираются флайт-юнги, но вы точно нам не подойдете. Обучение практике ведется на дирижабле с проживанием, а тот постоянно в полете. Вам сложно будет совместить проживание с учебой в приюте и полеты на дирижабле. Сожалею. Не положено.
Олег приуныл. Администратор, видя наше изменившееся настроение, продолжал:
-Могу предложить, молодые люди, приобрести нынче популярную профессию парториста. -Попросту говоря, водителя парового трактора: — А там и до паромобиля недалече. Это отсюда недалеко, в Семеновской пуще. Обучение по выходным, за счет общества. Ну что, я пишу вас ребята, согласны?
К сожалению, предложенный администратором иной вариант нам не понравился и теперь мы уж сами от него отказались. В отказе, помотав головой и с тяжелым сердцем, забрав свои ученические билеты, мы с Олегом вышли из дверей добровольного общества. На выходе Олег только горько вздохнул:
-Батька у меня на пароходе плавает. Снится мне ночами, как я к нему на дирижабле...Эх ма!
* * *
-Ну, с чего начнём-с, молодые люди!
С этих дежурных слов начинался новый урок тартарской литературы. Григорий Петрович, сухонький, немного подслеповатый, но всегда добродушный и не помнящий обид, старичок медленно прохаживался в проходах мимо парт. Сообщив нам название новой темы и с десяток страниц с учебника, которые мы должны были непременно прочесть и заучить к следующему уроку, он садился за стол и принимался сидя разъяснять нам новую тему. Медленнее, медленнее, еще медленнее, почти останавливаясь.
И засыпал. Прямо на уроке. Иногда всхрапывая. Правда сказать, иногда он все же просыпался и сходу начинал рассказывать дальше. Прямо с момента, как заснул. Как у него это получалось? Не знаю. Прямо загадка. Ну а мы что? Не будучи дураками, шторы на окнах сразу закрывали и сидели себе в классе. Бурчим себе тихо, не отсвечивая, занимаясь своими делами и разговорами. И также тихо, пытаясь нашего литератора не разбудить, выходили из класса по звонку, оставляя того в тишине. Когда позже наш учитель просыпался один в темной комнате, он, как ни в чем не бывало, выходил из класса, смешно щурясь сонными глазами.
Иногда были приколы. Любили парни в классе над Григорием Петровичем подшутить. Измазанные сзади мелом штаны, считай, просто классика. А то Петька разок рожки из бумаги сделал и пока наш преподаватель дрых на стуле, положил их на его голову. Его смешной вид вызвал сдавленный смех всего класса. Не всегда шутки ребят оканчивались хорошо. В другой раз учитель налил себе стакан воды, отпил немного и оставил стакан на столе. Ну и заснул как обычно. Венька Малеев, шутки ради, из тонкой серой нитки накинул лассо на стакан. И хитрой системой перевязал стул и ногу преподавателя. Правда до звонка мы из класса слинять не успели. Наш старичок проснулся уж сильно раньше и не менее резко встал. Привязанный к его ноге стакан упал на пол и разбился. В содеянном естественно никто не признался, поэтому пришлось недовольному сим фактом учителю назначить виновника. Заставив того заниматься уборкой, вытирая пролившуюся на пол воду. А после всему классу отвечать на задаваемые по прошлой теме вопросы. Двоек и колов в тот день было поставлено много. И Веньке заодно от нас досталось...после отбоя.
* * *
— Конов, скорей беги в парадную, там тебя какой-то важный гость дожидается?
Крикнув мне, староста убежал дальше.
— Бардин, что ли, пришел? — первой была эта мысль.
И вправду, в парадной меня ожидал коллежский асессор. При виде меня он поднялся с красивого стула, большой комплект которых стоял в парадной для ожидания важных гостей.
-Ну, здравствуй, Серёжа! Как ты тут? Освоился?
— Да ничего, господин Бардин, спасибо. Все нормально.
— Мне было бы приятней, ежели ты звал бы меня Петром Алексеевичем.
— Все нормально, Пётр Алексеевич.
-Вот так-то лучше. Сергей, ты ничего не вспомнил о своих? Нет? Жаль, полиция по твоему описанию пока не нашла твоих родных. Но ничего, ищут пока, не переживай...найдутся.
Разговор не складывался. У нас обоих не было общих тем для поддержания разговора, поэтому Бардин, быстренько выяснив все интересовавшие его вопросы, начал потихоньку собираться.
— Сергей, я не смогу вскоре чаще приходить к тебе...в ближайшее время его превосходительство направляет меня в разные места, поэтому сам понимаешь ...Если тебе что-нибудь когда-нибудь понадобится, по этому адресу сможешь застать меня или помощь окажут — с этими словами Пётр Алексеевич передал мне свою визитку.
— И вот, держи, это тебе на всякие расходы — и вручил мне небольшую стопочку денег новенькими сине-розовыми ассигнациями, перевязанные желтоватой бумажной ленточкой. Пятьдесят целковых рублевыми купюрами с большой надписью на каждой "Государственный кредитный билет Гран-Тартарии. Кредитный билет разменивается на золотую монету без ограничения суммы."
-Зачем это?
-Держи, держи, не отказывайся от них, вдруг пригодятся...на лечение там или еще куда!
Естественно, отказываться от денег я не стал, и вскоре Бардин ушёл, оставив меня наедине с еще одной проблемой. Куда спрятать полученные от него деньги. Первые мои деньги в новом мире.
Стипендию я еще не получал, до неё еще оставалась какая-то пара недель, поэтому проблема хранения наличных денег в приюте встала в полный рост. Как там наши ребята решают эту проблему? В свой шкаф с одеждой их не спрячешь, замков и сейфа там нет. Сторожа тоже. Бумажника нет. Хранить под подушкой? В матрасе? Так убирают у нас. Носить постоянно с собой — не вариант. Спрятать в носках? Зашить в пальто? И как это сделать незаметно? На виду у всех? Нее, не вариант совершенно. А может, в банк положить? О, а это идея. Только придется на завтра увольнительную оформлять.
Получив разрешение классного надзирателя на увольнение и отпускной билет в город после занятий на несколько часов, я спрятал полученные от асессора деньги на дно своих сапог. Ф-фух! Вроде не заметно! И таким вот образом ходил до самого увольнения.
— Милай, так тебе банк нужен?! Идёшь прямо с три квартала, затем на улицу налево и прямо еще квартал. Там поспрошаешь кого али сам увидишь.
Уточнив у проходящей мимо женщины, где находится ближайший банк, двинулся в показанном направлении.
Увидев дом с вывеской "Гран-Тартарский торговой промышленный коммерческий банк въ Н.П.Б.", решительно зашагал к его входу. Стоявший на входе угрюмый швейцар смерил меня придирчивым взглядом и спросил:
— Приютский, а ты куды? Не видишь?! Здеся банк, для важных господ. С деньгами.
— Так мне, собственно, банк и нужен.
— Паря, кхм...тебе сколько лет? Откуда у тебя могут быть деньги? Брысь отсель, неча тут шастать.
— Пусти!
— Не пущу!
На нашу громкую перебранку выскочил помощник управляющего.
— Что тут происходит?!
-Да вот, хочу счёт в вашем банке открыть, а этот...— смерив его взглядом: — Не пускает. Маловат, говорит. Вы же так всех клиентов распугаете.
— Так! — быстро оценив ситуацию, помощник впустил меня внутрь банка, одарив стоявшего на улице швейцара убийственным взглядом.
— Пройдемте-ка в зал.
Встав самолично за конторскую стойку, помощник спросил:
— Примите извинения за действия нашего сотрудника. Так что вы хотели?
— Я хотел бы открыть счёт в вашем банке на свое имя и положить деньги.
— Хорошо. Только у нас счета открываются при наличии документов или в присутствии родственников, опекуна или поручителя из клиентов нашего банка.
— У меня при себе ученический билет. Подойдет?!
— Покажите.
Помощник прочитал врученный ему билет и ушёл за дверь, посоветоваться с начальником. Через несколько минут он вернулся.
— А какую сумму вы хотите положить на счет?
— Сорок восемь рублей!
Пару рублей я все же решил оставить при себе. На всякие мелкие расходы.
— Один момент. Сейчас все сделаем.
Через полчаса я вышел из банка, лишившись имевшихся наличных денег и став обладателем депозитного счета на свое имя, с возможностью его закрытия в любой момент. За их использование от банка на счет должен капать небольшой процент. Еще дали ключик с символикой банка и номерком. Как клиенту. Лиха беда начало. Швейцар молча смотрел на меня исподлобья, опустив голову. Да и хрен с тобой, золотая рыбка, обойдусь без твоих извинений. И принялся гулять по городу дальше, благо до конца увольнительной еще несколько часов. Была у меня еще одна причина для прогулки, кроме более тесного знакомства с городом.
Осознав, что найти способ вернуться обратно в обозримое время, ничего не зная, вряд ли получится, я подумал, о том, как хорошо бы конвертировать имеющиеся знания о моем мире в звонкую монету здесь. Очередная прогулка по городу была одним из способов разведки идей, которые можно было бы воплотить в этом мире.
Первой вывеской из многих, попавшихся мне на глаза, была вывеска "Магические услуги для дам и сударей", хорошо врезавшаяся мне в память в ходе незапланированного визита в полицию. Захожу. Ничего такого необычного, похоже на какую-то контору. Никакого необычного антуража.
— Что вам угодно, сударь?
— Добрый день. А вы маг?
-Ну раз вы вошли в мою контору, то да, следовательно, вы видите пред собой мага. Что вам угодно?
-Видите ли, господин...э-э-э
-Рамсфогель...господин Рамсфогель.
-Видите ли, господин Рамсфогель, мне сказали, что у меня есть магические способности. И в полиции рекомендовали вас. Я же ...
-Хотел проверить их наличие и научиться пользоваться. Верно, молодой человек?!
-Именно так.
-Ну что же, постойте смирно. Мне надо взглянуть на вас.
Старичок снял пенсне, как-то прищурившись, смерил меня взглядом и следом надел пенсне обратно.
— Ну что же. Вас не обманули, способности к магии у вас действительно есть, возможно сильные и пока не никак разбужены, но...
-Что, но?
— Я не могу взять вас в работу до тех пор, пока вы не представите бумагу, подтверждающую вашу принадлежность к дворянскому сословию или родовые привилеги. Или письменное дозволение военного министерства. Ну и хотелось бы услышать звон денег.
-И много денег надо?
-Пятьсот целковых. И ни грошем больше. Незаконными делишками старик Рамсфогель не занимается.
Я аж присвистнул. Такой суммы у меня не было.
-Я правильно понимаю, что ничего из этого у вас нет?
-Да, вы правы! Я не рассчитывал на такую сумму. Мне кажется, вы определили это сразу, едва только я вошел к вам. Удивлен, что вы меня сразу не отправили посвояси.
-Кхе-кхе-кхе, завидная проницательность, молодой человек. И фу-у-у...Ничего. Вы молоды. Будь вы в иной одежде, обмануть бы вам меня все равно не удалось, равно как меня не обманет ваша гимназическая форма. А так. Все у вас впереди. И я верю, рано или поздно все это у вас будет. И тогда магическая контора Рамсфогеля — к вашим услугам.
— Господин Рамсфогель! -решил я спросить его снова.
-Да-да, молодой человек.
-А вы не можете примерно сказать, к какой именно области магии у меня предрасположенность?
-Отчего ж не сказать? Скажу. У вас способности к магической левитации. Но на этом все. Меня ждут иные дела. До свидания, молодой человек.
-Доброго вам здоровья, господин Рамсфогель и спасибо за консультацию.
-Кхм! Какая нынче молодежь пошла.
Вышел я оттуда совершенно ошарашенным. И как мне в себе эти способности будить? Я ж не дворянин. Привилегий нет и в ближайшее время не предвидится. Денег пока таких нет, но похоже это самое легкое, заработаю когда-нибудь. В армию идти? На потенциальную войну? Ф-фу, что-то нет у меня желания. И надо ли будить лихо? И хочется мне, и боязно. Вдруг еще в какого-то монстра превращусь.
Второй вывеской, заинтересовавшей меня, стала вывеска 'Лавки фабрики мельхиоровых на серебристо-белом металле изделий "Iосифъ Фрутте". Филиалъ в С.П.б. За стеклом светились прилавки и шкафы, полные столовых приборов и посуды. Вазы, бронзовые статуэтки и явно подарочные вещи, стоявшие в зале в многочисленных стеклянных шкафах, завершали ассортимент дорогого магазина. Засунув руку в карман, проверил в нем наличие батиного подарка, складного многофункционального ножика, купленного им по случаю в дьюти-фри в аэропорту Женевы. Продавать за так не хотелось. Теперь в деньгах я уже так сильно не нуждался. Просто хотелось пристроить его с пользой для себя, на условиях, ну как с Емельян Емельянычем. Тут вроде специалисты сидят, должны вещь оценить. Подбросил ножик в воздух и поймал. Была-не была. Не попробуешь-не узнаешь. И решившись, открыл дверь магазина.
В магазине было обманчиво тихо. По крайней мере, покрутив головой, ни за прилавком и за шкафами, как мне показалось, никого не было.
— Милостыню не подаем и ничего не купляем — от неожиданности и этого противного голоса я даже вздрогнул. Покрутив головой активнее, нашелся его источник — вышедший в зал из смежной комнаты высокий и худой человек в черной льяной косоворотке, отделанной декоративными коричневыми оборками и такого же цвета пояском.
Я подошел к прилавку и все же достал ножик. Раскрыв его лезвия и встроенные инструменты, положил его в таком виде на торговый прилавок.
— Сказано ж, молодой человек, не купляем!
— Сударь, вы посмотрите, может все-же вас это заинтересует?
Он недовольно смерил посетителя взглядом, надел монокль и наклонился. Внимательно посмотрел на нож, после чего недоверчиво потрогал раскрытое лезвие своим пальцем. И выпрямившись, удивленно бросил:
— Надо же. Интересует! А ну-ка, молодой человек, идите за мной.
Забрав с прилавка нож, пошел на ним следом в темень узкого коридора. Дойдя до небольшой комнатки, явно служившей конторской магазина, мужчина пропустил гостя вовнутрь и зашел следом. Послышался звук поворачиваемого ключа. Я напрягся.
— Чтобы нас никто не беспокоил — сказал мужчина и сунув ключ в карман, подошел к конторскому столу, на котором стояла табличка с надписью Иозеф Любомирский, управляющий. И сел за стол.
