Я же отложив четыре пустых тотема, обратился к пятому, где сейчас находился дух жизни, следивший ночью за моим состоянием. Беру ещё одну заготовку, чтобы не сбежал, и активирую тотем, погружаясь в его воспоминания. Долгие недели практики и упор на духов жизни, как наиболее близких нам, позволили более-менее верно интерпретировать поступающие он него образы. Полной расшифровки происходящих процессов не получу, но по крайней мере буду знать, какие участки энергетики работали интенсивней других. Кроме ожидаемых, магического ядра и головы, работало и всё остальное, причем послав уточняющие образы, обнаружил довольно неприятную вещь.
Во время сеанса общения с Хенкечей мое тело работало для неё как тотем для духов стихий. Теперь стало понятно, почему удалось так хорошо взаимодействовать с ней, и почему гостья была против моих практик, считая, что постоянно удерживаю внутри духа жизни. Как бы ни были его силы сродственны всему живому, он оставался стихией, и, леча долго организм, одним своим присутствием начинал переделывать окружающее под себя. С душами предков картина была похожей, но и переделка окружения не несла такой опасности, ведь строение их энергетики больше соответствовало нам.
Прочувствовав ещё раз ночные события, посадил его в свежий тотем, решив не отпускать, ведь дольше с ним общаясь, стану лучше его понимать. Несут ли ночные экскурсии опасность стать одержимым духом? В обычной жизни шаманы не часто обращаются к предкам, двух праздников в году хватает на общение, когда они видны и без транса. Я же без понятия о происходящих процессах, приглашаю её который раз и делюсь своей силой, позволяя изменять декорации сеанса связи. Буду осторожней, постараюсь давать ей на откуп только тот участок, что нужно изменять. А вообще, совместная духовная нагрузка поможет развить энергетику, или порушит её. Думаю, ограничу величину сеансов, но не исключу их полностью.
Прервав свои размышления, интересуюсь делами ученицы, по расчётам должна уже успеть приготовить. Так и есть, сняла котелок в сторону и любуется работой тотема. На вид и запах получилось неплохо, зачерпнув ложкой, осторожно снимаю пробу и чувствую прилив сил.
— Молодец, справилась — подскочив от неожиданности, смотрит на меня расширенными глазами — а сейчас приготовься записывать, как сделать его более удобным для применения.
Моя доработка была не сложной — использовать в качестве загустителя муку и немного сладкого сока, разделить на порции и подсушить. Получившимися "конфетками" легко подобрать нужную дозу, чтобы не компенсировать легкое магическое истощение половиной всего зелья. Дегустация завершена, вспыхнув напоследок, огненный тотем рассыпался, привлекая к себе внимание, после чего глядим друг другу в глаза.
— Дувейли, у тебя есть талант, дар твой я тоже чувствую, весной станешь полноправной шаманкой. Я выбрал тебя ученицей, но чтобы учить тебя собственным разработкам мы должны доверять друг другу.
— Ты хочешь свергнуть вождя?
Вопрос не в бровь, а в глаз, но имел в виду я несколько иное. Но раз уж вопрос прозвучал, начнём с него.
— Наша схватка неизбежна, твоё присутствие здесь — уже начало нашего конфликта. И я не хочу, чтобы ты в нём участвовала.
— Я поддержу тебя — начала она неуверенно, но перебиваю — не стоит. Ты по-прежнему дочь вождя, хотя статус моей ученицы уменьшает его влияние на тебя, но до тех пор, пока ты не станешь женой — не выказывай своей позиции, слишком много обычаев наложились друг на друга. Если ещё учесть неизбежную войну — неподчинение приказам — смерть. Но это всё мои заботы, потому пока не могу учить тебя по-настоящему новому, я доверяю тебе, но не рассказать о происходящем здесь вождю ты тоже не можешь.
Слежу за её реакцией на свои слова, параллельно проверяя через духа жизни самые яркие её эмоции, хотя понять по этому калейдоскопу опаски и тревоги почти ничего невозможно. Полыхнуло обидой и безнадёжностью, а Дувейли подошла и, обняв, внезапно разрыдалась.
— Он погубит тебя, на войне много умирает! Пошлёт в безнадёжную атаку, а ты и отказаться не сможешь!
— Слово вождя на войне — закон, но и он не сможет послать меня в одиночку — а потеряв группу охотников, проиграет в войне. И раз уж речь зашла об этом — пора готовить побольше зелий. Сделаем упор на кровеостанавливающих и обезболивающих, приступай — послав бодрящий заряд маны, отстраняюсь.
В свете неизбежного конфликта займусь и я подготовкой к войне. Чтобы обеспечить каждого воина лечебным тотемом, придётся потратить около десяти часов, они конечно слабая замена шаманам, но когда помощь нужна здесь и сейчас и многим — являются отличным подспорьем. К тому же такой дар будет оценён и укрепит мой авторитет, а потому совмещаю полезное с необходимым и приступаю к изготовлению.
* * *
Сходив после обеда к кузнецу, докупил потребное количество древков для дротиков, война всегда была дорогим удовольствием, мог бы часть выменять на готовый тотем, но это смажет впечатление, если остальные получат их просто так. После началась монотонная работа-тренировка, до ужина всё сделать не успею, придётся и дальше кропеть, благо Гарурага не было, и идти на тренировку не надо.
Закончив, наконец, с осточертевшими тотемами, делаю сверху ещё четыре заготовки, подготавливаясь как вчера к ночным исследованиям и поставив перед духом жизни задачу не просто следить за моим состоянием, а конкретно — за изменениями, происходящими в энергетике при нашей встрече. Снова зал с взорвавшимся накопителем, выхожу в коридор и настроившись зову Хенкечу.
— Приветствую, духовная наставница — говорю ей без улыбки, посылая легкую грусть от увиденной в комнате картины — разрушенная красота навевает уныние.
— Так пойдём дальше, прекрасного в священной горе ещё много!
Путь наш был недолог, и, вступив в исписанные коридоры, покрытые силовыми и управляющими контурами, впал в ступор. Вот как это называется? Почему она не привела меня сюда раньше? Больше всего это походило на технические тоннели, стены не были гладкими а представляли собой нагромождение каких то "труб", кубов и выступов, часть из них была прогружена в стену тоннеля, часть была над головой и всё были просто покрыто дренейскими буквами. Разобраться в этом хитросплетении мне не удастся, не с моим опытом в магических искусствах. Часть оборудования была оплывшей, будто от высокой температуры, некоторые покрыты трещинами, в целом на глаз было выведено из строя около двадцати процентов оборудования, но и того, что осталось, хватит на годы исследований вперёд. Не став внимательно рассматривать это чудо инженерной мысли, просто шёл, пытаясь охватить в уме грандиозность всего увиденного. Встречались и ободранные коридоры, оборудование с них был демонтировано, и только дыры в стенах и немногочисленные надписи говорили о том, что это такой же технический тоннель.
Получив сигнал о завершении работы духа, отпустил свою проводницу, погружаюсь в сон. На периферии сознания возникла мысль, как бы выкурить из горы наару, чтобы не мешал добывать из неё ценные ингредиенты.
* * *
Утро принесло с собой морозы, Хатгаут взяв огненный тотем на проверку, кинул его в очаг, активируя.
— Вижу, освоил, и стойбище не спалил — прокомментировал мою работу учитель, осуждающе глядя на пожжённые вчерашним ученичеством пучки трав. За тотемы спасибо, мало дров в округе осталось, а вообще на сегодня урок окончен.
Посмотрев на моё изумлённое выражение лица продолжает:
— Окончен, окончен. Пока изученное закрепи, пока три... десять огненных тотемов не сделаешь — не приходи — и машет на меня чубуком своей трубки.
Обдумывая слова Хатгаута, обхожу болеющих, на этот раз симулянтов не было, никто не зазывал устроить ещё одну интригу против власти. Запустив разведчика повыше в небо, решил добыть заготовок под огненные тотемы, да и домашним облегчит готовку, высвободив время на сбор топлива. Запомнив ближайший лесок, отправился туда, снег звучно скрипел под полозьями лыж, снег давно не шёл, и было натоптано множество тропинок, расходящихся от поселения во все стороны. Сухостой был почти весь выбран, потому не став бес толку бродить, занялся пнями, выталкивая их из-под земли. Потом распущу на плашки, и корни возле комеля тоже пойдут на заготовки. Расправив волокушу, погрузил набранное и вернулся домой. Расколов на дрова, ненужную древесину отдал для растопки, занявшись с подходящими шаманскими практиками, на одно задание учителя больше трёх часов уйдет, но прежде запасу для своих.
Вернувшись перед обедом, вручил тотем Дувейли, показав на очаг и велев готовить обед. Первые рабочие на зарождающихся кустарных мастерских прервали своё обучение, девушки занялись готовкой, а молодые охотники пересказывали мне последние сплетни, ходящие между молодёжи. Как и следовало ожидать, большинство из них было про войну и будущую добычу, отличившиеся охотники могли взять себе наложниц из побеждённого клана. Судя по разговорам, добыча уже была посчитана и поделена, сомнений в том, что мы победим ни у кого не было. Готовить на тотемном пламени получилось не хуже, чем на обычном, и дрова подкладывать не надо, после, как обычно, легли спать. Дувейли забралась под бок, уговорив Кайнати уступить ей место.
* * *
Задание учителя никто не отменял, но тотемы от меня никуда не сбегут, а прерывать своё развитие как мага я не собираюсь. Снова приведение магического ядра к покою, выравнивание движения маны и повторение вчерашних упражнений. Отрабатываю движение рукой, пытаясь ускорить истечение маны, чередуя броски и рассеивание в кисти, поменяв позу, продолжаю упражнение. Доведя количество рассеиваний до сотни прерываюсь, сажусь в восстановительный транс, и, съев пяток восстанавливающих ману "конфеток", расслабляюсь. Отдохнув, занялся прокачкой остального организма, напитывая неразвитые участки и терпя боль и покалывание, несмотря на множество подходов привыкнуть к боли так и не получилось. Единственное что примеряло меня с этим самоистязанием — чувство легкости в конце, и ощущение пусть на капельку большего резерва.
Закончив с гимнастикой для магов и отдохнув, возвращаюсь, наконец, к отложенному созданию алтаря. Раскрошив гранитный камушек на обухе топора, начинаю перетирать его в пыль телекинезом. Добавив камней из священной горы, продолжаю процедуру, измельчая и смешивая их между собой. Просеяв золу, отмеряю нужную порцию и смешиваю её с добытой глиной. Раскатав получившееся тесто в круг толщиной с палец и диаметром с ладонь. Насыпаю сверху смесь камней, формируя концентрические окружности и соединяющие их радиусы, девять из них сквозных, в получившихся сегментах по принципу фракталов формирую аналогичные фигуры, и ещё раз. Увеличительное стекло пригодилось не только в чтении книг, а телекинез позволил точно нанести получившуюся фигуру. Теперь рассекаю основу вдоль посередине, и накрываю каменную отсыпку сверху.
Самый простой и быстрый этап подготовки позади, отложив заготовку в сторону начинаю рисовать ритуальную фигуру, в отличие от предыдущих, она была гораздо сложней в начертании, и тоже была многослойной. Расчертив первую, покрываю её глиной, кладу сверху заготовку и расчерчиваю вокруг следующую, ещё слой глины и финальный рисунок. Разместив вокруг нужные якоря, запускаю ритуал, теперь остаётся только ждать, когда заготовка "пропечётся", превратившись в монолит, и у меня появится основа составного алтаря. Не откладывая дела в долгий ящик, стал формировать глиняные "блины" под следующие ритуалы, расчерчивая основу и оставив мелкие детали, требующие пересчёта на потом.
44
Вечером, проверив прялки, отпустил учеников по домам, самостоятельно нарабатывать выделку нитей, никто из них не филонил, ведь работали на себя. Завтра наберу ещё четырёх по дальней родне, скоро должен вернуться вождь, и не сможет прислать мне своих для обучения, пока я не закончу с остальными. Ночь провёл дома, хватит с меня пока мудрости предков и экскурсий по разбившемуся космолёту, Хенкеча сама на контакт так же не пошла. Взяв Дувейли с собой в шатёр продолжил создание огненных тотемов, корни в отличие от пня были насквозь сырыми, что затягивало подготовку, зато приобретался навык работать с низкокачественным сырьём. Распланированный день летел незаметно, основа алтаря дозрела, и я, убрав в сторону глину, внимательно осматривал её. Пометив в подготовленный рисунок, записываю показатели, что пойдут на расчёт следующих частей и ритуалов по их созданию. Проверив и перепроверив трижды, делаю следующую заготовку, формировать её будет основа, прокладывая в нужных местах манопроводы нужной толщины. Делать в палатке было больше нечего, и я решил устроить себе отдых, проведя вечер с семьёй.
* * *
Во время утренней разминки дух воздуха принёс послание от Девтазира, сообщая, что вождь на подходе. Не стал нарушать распорядок, и отправился встречать Гултадора после завтрака. Почти успел, всё свободные орки окружили вернувшуюся группу, увидев отсутствие трофеев, но и потерь среди наших тоже не было. Глава клана живописал, как они обнаружили заметённые следы стоянки трусливых врагов, ушедших с наших клановых земель, после чего велел через два часа собраться всем охотникам и шаманам на большой совет. Мудрое решение, сейчас послушает, что происходило в его отсутствие, и наверняка задаст мне кучу неудобных вопросов, но я подготовился, беседа наша покажет, насколько хорошо.
Не прошло и часа, как меня с Дувейли вызвал вождь. Собираемся, орчанка с тревогой смотрит на меня и спрашивает:
— Что мне говорить?
— Правду.
— Всю правду?
— А разве ты видела что-то недопустимое?
— Нет, но все же...
— Не переживай, переговоры — моя забота.
Скрип снега под ногами, каркающие с утра вороны и лёгкий мандраж от предстоящей беседы, вот и шатёр вождя. Зайдя после разрешения, смотрю на главу, вождь, восседая на стопке шкур, строго смотрит мне в глаза, попыхивая трубкой. Поиграв в гляделки ещё некоторое время, тяжело роняет:
— Рассказывай.
Удачный психологический ход, накрутивший себя подчинённый, сам начнёт припоминать свои грехи и каяться, но мне он понятен, а потому не работает.
— Неделю назад пропали два волчьих всадника, возглавив розыскную партию, нашёл их тела и отряд Кровавых Кулаков, забравшийся на наши земли. Ни один из них не ушёл от возмездия, наличие шамана им ничем не помогло.
И смотрю на него, надо ли дополнять уже слышанный им рассказ.
— Не то — продолжает давить взглядом, но уточнять у него не буду, пускай сам узнаёт, что ему от меня надо.
— Почему выказываешь мне неуважение?
Потому что в открытую бросить вызов пока не могу, а обычаи — на моей стороне, подумал я, но в слух сказал следующее:
— Первой прясть обучил твою дочь, и лишь после приступил к обучению других, урона чести здесь нет, и чем больше орков научатся прясть, тем быстрее прирастёт богатство нашего клана. Также я хочу взять её своей женой, сын передал мою волю? — прохожусь по краю.
— Дочь отдам самому достойному, тому, кто проявит себя лучше всех на предстоящей войне.
