Глава 26
Нет вражды страшнее, чем та,
когда сходное борется со сходным,
побуждаемое одинаковыми стремлениями и одинаковой силой.
(Цвейг С).
* * *
Новенький корвет, недавно сошедший со стапелей СR-90, несущий эмблему Сената, гордо возвышался на посадочной площадке перед зданием главной политической кузницы Галактики. Техники заканчивали последние приготовления перед вылетом. Рядом с опущенным трапом, в компании двух дроидов, стояли две девушки: одна в изысканных бело-красных нарядах, вторая же — в более скромных одеяниях, в которых преобладала золотисто-синяя гамма.
Райо Чучи оживлённо беседовала с Лили Рин, сенатором от Библоса, когда к ним подошли сенаторы Дайлана Дио и Гунн Круталь.
— Простите за задержку, — они поочерёдно извинились.
— Ничего страшного, вылет нашего корабля — через тридцать минут, — Райо улыбнулась, — Но, раз уж мы все в сборе, может, поднимемся на борт?
— Отличная идея — продолжим наш разговор в кают-компании. Ваш багаж погрузили? — спросила сенатор Рин.
— О, у меня не так много вещей, я предпочитаю совершать перелёты налегке, — скромно ответила Чучи.
Дайлана Дио медленно протянула:
— Как удачно, что нам выделили этот транспорт. Во всяком случае, нападения пиратов можно не опасаться.
— Канцлер заботится о безопасности сенаторов. Не все могут себе позволить иметь личные звездолёты, и поэтому Служба Безопасности Сената закупила две дюжины таких корветов, — пояснила Лили Рин.
— Думаю, у них бы хватило ума не атаковать корабль с опознавательными знаками Сената на борту, — отмахнулся Круталь.
В коридоре их встретил капитан корабля:
— Сенаторы, мы отправляемся через двадцать минут. Маршрут: Библос-Денон-Роммамулль-Пантора. Багаж погружен, сенатская охрана на борту. Вы готовы?
— Абсолютно. Мы будем в кают-компании.
— Желаю приятного полёта, — капитан козырнул и поспешил дальше...
Сидя в кают-компании корвета, панторанка отстранёно слушала болтовню сенаторов. Все они летели на свои планеты: кто-то на отдых — последние заседания Сената протекали в напряжённой обстановке, кто-то, дабы отчитаться перед правительством своих планет. К счастью, у Чучи присутствовали обе причины.
Панторанская Ассамблея желала выслушать её отчёт, и ей было, чем их порадовать...
После того выступления, её популярность несколько повысилась. Многие сенаторы подходили и высказывались в её поддержку, а как апофеоз этого происшествия — её пригласили на вечерние посиделки к Лориан Маверик — сенатора, входящую в сотню самых влиятельных политиков Сената, и, кроме того — негласного лидера той группы сенаторов, которая поддерживала Канцлера. Райо с радостью приняла приглашение, понимая, что выстроить диалог с Лоялистами у неё уже не выйдет, так как она фактически выступила против них. Однако она решила, что это того стоит.
На этих посиделках присутствовало несколько десятков сенаторов, а чуть позднее к ним присоединился сам Канцлер Палпатин. Здесь, в более неформальной обстановке, ей удалось с ним поговорить, и Канцлер пообещал, что попытается помочь в деле защиты Панторы. Как минимум, разместить одну из станций системы слежения если не на самой луне, то на ледяной и безжизненной Орто-Плутонии, вокруг которой и вращалась Пантора. А это значит, что её родина перестанет быть беззащитной — хотя бы немного.
Рин спросила, что Райо думает о кризисе на Беласко, и девушка включилась в разговор...
* * *
За окном небольшого, но богато украшенного кабинета раскинулся обычный для Панторы пейзаж: серовато-белая поверхность снега, лежащего на земле, испарения, поднимающийся над редкими заболоченными участками, которые выделялись прогалинами на общем фоне; подземные источники были горячими, и снег таял вокруг этих небольших озёр и луж. А вдалеке виднелись стройные ряды невысоких — полтора метра в высоту — деревьев с крупными тёмно-зелёными листьями, ветви которых украшали серовато-красные плоды бло'ку. Прошедший ночью снегопад запорошил листья, однако этим растениям был не страшен ни снег, ни мороз. На любой другой планете такая картина была бы поистине фантастической, но не здесь, не на Панторе.
Дверь открылась без стука, и в кабинет вошёл молодой панторанец; пройдя к столу, он без стеснения опустился в кресло и спросил:
— Ты звал меня, отец?
— Да, Кэл. Мне нужно с тобой серьёзно поговорить, — подтвердил Чи Чо, председатель Ассамблеи Панторы, и глава рода Чо.
— Хм, дай угадаю? Ты выбрал очередную кандидатку мне в жёны? Которая там по счёту? Знаешь, мне это надоело. Я всё понимаю, но есть же предел...
— На этот раз всё серьёзнее, сын.
— Да неужели? — усмехнулся юноша.
— Ну, и кто она?
— ...
— Ты сейчас шутишь? — однако Чи Чо был серьёзен — Кэл это прекрасно видел. — Нет... Позволь тогда спросить. Какого хатта всё это время?!... ты мешал нам?
— Я забочусь о благополучии Панторы, и — о своей семье. Я лучше умру, чем допущу крах нашего будущего. Тебе хватает наглости обвинять меня?...
— Ну, я ведь твой сын, не так ли?...
Выходя из кабинета, Кэл на секунду остановился.
— Ты ведь не признаешь, что я с самого начала был прав?
* * *
Нам пришлось ещё немного задержаться в штабе — мофф Трахта сначала закончил своё совещание, и только после этого окончательно освободился. Мы шли по коридору в направлении ангара, и я решил начать разговор.
— Сэр, разрешите спросить?
— Разрешаю, генерал. Я даже догадываюсь, о чём вы хотите спросить. Почему я отправлюсь с вами, а не сижу в штабе, как того предполагает моя должность?
— Да, мне это интересно.
— Ответ довольно прост, генерал Викт. Прискорбно, но среди офицеров процветает практика занижать свои неудачи, или наоборот, выпячивать успехи. От этого страдает достоверность сведений, поступающих в штаб, и я не вижу общей картины. А это очень важно, потому я частенько совершаю такие вот "визиты", дабы лично взглянуть на обстановку. Довольно полезная вещь — держит подчинённых в тонусе. Хотя, — мофф улыбнулся, — Есть и ещё одна причина. Мне... скучно.
— Бюрократия? — полуутвердительно спросил я, на что Трахта лишь кивнул.
— Она самая. Не представляете, сколько поодо приходится разгребать каждый день. У вас масштаб меньше. А я хоть и на офицера-аналитика обучался, но на "полевого", а не на штабную крысу.
— Ну да. У меня Легион, а у вас — Секторальная Армия. Впрочем, я с документами не вожусь, — похвастался я.
Трахта удивлённо поднял бровь:
— Как так?
— А я подобрал толкового офицера. Вот она и разбирается со всем этим.
— Да? Везёт...
Так, переговариваясь, мы достигли ангара, откуда нас доставили прямиком к трапу "Акаги". Едва оказавшись на борту, мы поспешили подняться в рубку корабля.
Да, стоило бы взять голокамеру, дабы запечатлеть лица офицеров. Ладно Ли Норьега — она лишь молча козырнула и продолжила что-то набирать в терминале тактического стола, а вот остальные слегонца охренели, когда следом за мной в рубку зашёл целый мофф. Ну да, начальство такого уровня — это вам не хухры-мухры. А Блэму было вообще плевать, судя по всему. Ну да, для него начальник — я, джедай, а мофф — так, с боку припёка.
Но и нам удалось его немного удивить. Когда Трахта заметил Жестяныча, который преспокойно что-то обсуждал с Кристеном Мирро, то рука моффа дёрнулась к кобуре бластерного пистолета. Впрочем, он быстро опомнился, заметив, что всё нормально.
Остальные офицеры — Цери, О'Коннор и Мирро быстро опомнились, и представились. Взаимные раскланивания заняли минут пять, после чего мы окунулись в рабочую атмосферу. На кратком совещании я обрисовал офицерам и команде суть задания. Пока мы с Блэмом обсуждали возможные варианты действия, Лихтендаль и Сумераги разговаривали с Трахтой.
— Лихтендаль, как там прокладка курса?
— Всё готово, сэр.
— Тогда отправляемся, — скомандовал я.
— Сколько времени потребуется на полёт до Кидиет-Олго? — поинтересовался Трахта.
— Наш полёт займёт семь часов. Первую половину пути мы пройдём по Намадийскому коридору буквально за час, остальной отрезок до Кидиет Олго — за шесть часов, — Лихтендаль сделал знак одному из клонов-операторов, и тот оперативно вывел перед нами карту-голограмму нашего маршрута, с необходимыми пояснениями.
Бросив взгляд на карту, я немного отвлёкся от происходящего. Собственные размышления вытеснили все другие мысли.
Не перестаю удивляться здешним способам путешествия. Особенно — гипердвигателями. Вот где великая загадка... Несмотря на то, что гипердвигатель появился в несусветную рань — считалось, что его изобрели Древние более ста тысяч лет назад — а срок его использования в современной истории превышал срок существования Галактической Республики, никто так до конца не понял принцип их работы, все особенности конструкции, и суть тех процессов, что протекают внутри него. Да, каждое столетие появлялись всё более совершенные и совершенные двигатели, более мощные или экономичные, но в этом деле мы уподоблялись дикарям, не знающим, что такое колесо, и нашедшим телегу.
Мы летаем с помощью этих гипердвигателей, покрывая огромные расстояния, однако... Да, основные принципы работы известны даже мне, хотя эта система — самое сложное, что есть сейчас в галактике. Вкратце, дела обстоят примерно так: после получения системой команды от пилота корабля процесс гиперпространственного прыжка начинался со сбора гамма-излучения на поле проводника. Мотиватор наращивает и изменяет энергию в термоядерном реакторе через несколько километров сверхпроводящей проволоки, скрученной в петлю. Для входа в гиперпространство ускорители гипердвигателя обеспечиваются энергией из ионизационной камеры. Инерциальные амортизаторы используются для защиты судна, экипажа и груза от сплющивания из-за огромного ускорения. После того как происходил прыжок в гиперпространство, генератор квантового поля помогал стабилизировать судно и удерживал его от преждевременного выхода из альтернативного измерения.
Дефлекторные щиты защищают корабль от смертельного столкновения с межзвёздным газом и частицами тёмной материи. На таких скоростях материальная составляющая вещества уже не так важна, как энергетическая. Да, в начале, когда скорость полётов была невысокой — класс двигателя по нынешней классификации едва бы дотянул до сорокового — на кораблях устанавливали корпускулярные щиты, которые защищали от материальной составляющей вещества. Однако когда двигателям удалось перешагнуть порог нынешнего двадцатого класса — физика полёта изменилась. Корпускулярный щит перестал быть панацеей, и постепенно от них начали отказываться, заменяя их более мощными и экономичными дефлекторными, которые "жрали" в четыре раза меньше энергии. Ну да, даже сейчас внутреннее пространство корабля используется по полной, никто не может позволить себе возить балласт, или, тем более, воздух. Вооружение тоже не стояло на месте — бластеры, лазеры, турболазеры и ионные орудия вышли на новый уровень, стали мощнее кинетических систем на порядки. Но, вернёмся к нашим бантам.
Для предотвращения релятивистского течения времени в гиперпространстве корабли используют так называемый "застой поля", настроенный на гипердвигатель. Маловразумительный прибор, неясно как работающий, но — работающий. Он сохраняет стандартное галактическое время для экипажа и груза. В противном случае, время вне корабля заметно ускорилось бы. При выходе из гиперпространства для замедления космического корабля использовалась неизвестная технологическая конструкция, неизменная на протяжении тысячелетий: при входе, и при выходе из гиперпространства создавалось излучение, которое часто использовалось планетарными таможенными органами для отслеживания движения флота. Сам полёт в гиперпространстве засечь было нельзя, но вот именно это "излучение" позволяло засечь корабль примерно за двадцать-тридцать секунд до того, как он выпрыгнет в обычное пространство. Другие компоненты гипердвигателя, такие, как четырёхосевой стабилизатор и регулятор гипердвигателя, предохраняли корабль от разрыва на части при путешествии через гиперпространство.
Да и других загадок в гипердвигателе было предостаточно. Почему при одних и тех же параметрах полёта по определённым маршрутам корабль летит быстрее, а по другим — медленнее? Почему корабли, какой бы защитой они не обладали, выходят из гиперпространства на границе Галактики, там, где начинается межгалактическое пространство? И как бы инженеры и техники не пытались, запустить их не удаётся — они снова и снова выходят из строя, и лишь повернув назад, начинают работать...
— Ладно, лейтенант. Когда будем подлетать, оповестите нас.
— Есть, сэр!
Оставив офицеров на мостике, я направился на поиски Асоки. Справедливо решив, что смогу достучаться до неё, я сосредоточился, и в итоге мне это удалось.
"Асока!"
"Да, учитель?"
"Ты где?"
"В тренировочном зале".
"О, это замечательно. Я сейчас к тебе присоединюсь".
* * *
Асока азартно отражала выстрелы тренировочных дроидов, однако, постепенно увеличивая интенсивность выстрелов и количество дроидов, она поняла, что ей ещё далеко до совершенства.
Управлять сразу двумя клинками было очень трудно, контроль над обеими рукоятями требовал большей сосредоточенности, гироскопический эффект разворачивал рукояти в разные стороны, что было очень неприятно, особенно в сравнении с фехтованием одним клинком. Однако, Асока с удивлением поняла, что сосредотачиваться на этом ей немного легче. Продолжая тренировку, девочка провела нехитрый анализ, и выяснила, что ей в этом помогли так не любимые ей раньше медитации. Те самые, которыми её заставлял заниматься учитель.
Но всё равно, нужно было очень много тренироваться, чтобы достойно овладеть Джар'Каем. Первоначально она планировала изучить хотя бы основы Нимана, который является первой ступенью для познания Джар'Кая, но... В последствии она отказалась от этого. Зачем изучать заведомо ущербный стиль? И сомнения Асоки были основательно подкреплены фактами. Из ста восьмидесяти семи джедаев, погибших на Арене Петранаки, большинство было практиками именно Нимана — "дипломатического стиля". Статистика малоутешающая.
— Тренируешься? Даже не пришла на брифинг...
— Учитель, я хочу как следует освоить своё шото.
— Похвальное рвение. Джар'Кай для тебя — подходящий стиль, однако... Не пренебрегай остальным. Знаешь, многие забывают о том, что фехтование — не единственное оружие джедая, — сообщил человек, подойдя ближе.
— Учитель?... — вопросительно произнесла Асока, не улавливая, что джедай имеет в виду.
— Сила, Асока, Сила. Телекинез, Силовой Толчок... Не полагайся на своё искусство фехтования и оружие, оставляя другие навыки слаборазвитыми. Знаешь, Ассаж Вентресс использует два клинка, и достигла в этом больших успехов, но когда она остаётся с одним мечом — это ставит её в невыгодное положение. Ещё одна слабость этого стиля — каждая твоя рука держит световой меч, поэтому двуручные удары невозможны, и ты будешь не в состоянии использовать весь твой вес — и так не особо великий — для блока, ослабляя тем самым твою оборону. Противник с одним мечом может просто пробить твою оборону с помощью грубой силы или изматывающих атак.
