Мой ангел, мой демон. Пробуждение.

— Ну... — Раф смутился и густо покраснел. — Как бы тебе сказать...

Судорожно сжевал ещё кусочек круассана и спрятался за чашкой шоколада.

— Понимаешь... я... ну... ни разу не был с женщиной. Я... так бы сказать... своего рода... девственница. То есть, девственник. Вот. Так что я... мне надо... я бы хотел... Вот...

Демон глазом не моргнув, выслушивая весь этот детский лепет, пытаясь уловить в нем смысл. Когда же суть была поймана, короткая улыбка озарила лицо.

— А с мужчинами?

Он с интересом взглянул на Рафаэля, ничуть не шутя, говоря с полной серьезностью.

— Ты что, спятил??? — возмущение напрочь стёрло смущение, и Раф с грохотом поставил чашку на место. — Я никогда даже не... целовался. Блин, да что я тебе вообще это всё рассказываю. Всё, проехали, можешь меня убивать. Мне ничего не надо!

Мужчина только улыбнулся в ответ на тираду.

— Я тебе предоставлю демонессу, если не раздумаешь. А пока не считаю таковую причину слишком важной, чтобы возвращать тебя в твой мир. Можем пойти сейчас, куда только захочешь. Скажи мне куда?.. Сегодня мы побродим по снам. А с завтрашнего дня ты начнешь новую жизнь.

Маленькая кофейная чашка вернулась на блюдце.

— Забудь, ладно? — молодой человек устало вздохнул. Хотелось свернуться калачиком под тем замечательным одеялом из меха, и чуток пожалеть себя. Совсем немножко. Может, даже немножко повыть на Луну. Хотя, и Луна здесь тоже не настоящая.

— Лучше спать. Мне кажется, я валюсь с ног, хоть это и не совсем так. Просто... давай вернёмся?

— Хорошо, давай вернемся, — Азраил взмахнул рукой, и вот они уже были не во французском кафе, а в такой знакомой столовой, в которой уже пересекались пару раз.

— Хороших снов. Думаю, что комнату ты обнаружишь без помощника. Или тебе нужен провожатый? — ведя рукой над одной из свечей на столе. Фитиль той ярко вспыхнул.

Рафаэль кивнул, поднялся и побрёл наверх. Потом, вдруг передумал и свернул в коридор, к зеркалу. Сдёрнул белое полотно и пристально вгляделся в поверхность. Отражение игриво подмигнуло и улыбнулось, немного сочувственно, понимающе так, будто читало все его мысли.

— Думаешь, я дурак?

Рафаэль в зеркале улыбнулся лишь шире и кивнул.

— Я знаю. Но нет, я не пойду к нему. Понимаешь... это как... да что ты понимаешь?

Прижался лбом к холодной гладкой поверхности, зажмурившись. На секундочку показалось, что отражение погладило его по голове.

— Не жалей меня только...

Юноша снова накинул на зеркало полог и, буквально взлетел по ступенькам наверх. У двери замер, устало прислонившись к стене. Верно ли он поступает? Впрочем, поворачивать некуда.

К чертям всё. Этой ночью ему предстоит умереть. Умирать так с удобством.

Спустя пару минут Раф вытянулся на кровати, с наслаждением чувствуя, как мягкий мех ласкает кожу. А в голове мирно напевала арию Чио Сладкоголосая Мария Каллас.

— Доброй ночи, Азраил...

Пламя свечи колыхнулось, будто бы кивнуло головой в сторону.

— Я слышу. Я прекрасно все слышу. Он предпочитает в собеседники зеркало. Пусть выговорится, — улыбнулся огоньку и потушил свечу, потирая переносицу, прикрыв глаза. Работа его снова ждала. Да и ко всему прочему, когда Рафаэль уснет, нужно будет заняться состыковкой души и тела, преобразовывая материю в эфирное состояние духа, призрака, с обратной возможностью самоматериализации по приказу разума. Работенка не на пять минут.

В скором времени столовая опустела.

День третий

Азраил почувствовал, когда Рафаэль заснул. Это мягкое тепло спящего существа не сравнить и не спутать ни с чем. Из мира Харона он легко переместился в мир живых людей, распрощавшись со стариком. Тело Рафаэля все так же тихо почивало в кресле, даже не переменив позы. Демон сел рядом, лишь для того, чтобы запечатлеть этот образ. Вот оно, живое, настоящее. Самое ценное, что есть у природы -это чья-то жизнь. Он коснулся ладонью густых волос, наклоняясь над Рафаэлем, прикрыл серебристые, с белыми прожилками, глаза, втягивая неповторимый аромат кожи Рафа, запечатлевая его в своей памяти. Навсегда.

Демон выпрямился над телом. Силы, послушные ему, окутали пространство, кружась вихрем, создавая ветер в закрытом помещении квартиры. Короткие пряди взметнулись хаотично, подхваченные потоками воздуха.

Планары, планары... духи, призраки, нежить накинулась на тело. Кружась, осенними листьями опали, облепили,— жадные, ненасытные, отнимая сущность у того, кому оно больше не потребуется. Паразиты, изничтожить которых не сможет даже Всевышний в судный день.

Азраил читал заклятия на древних, мертвых языках, звучащих отрывисто, но в то же время певуче. Свел ладони вместе, рождая между ними сгусток энергии, пропитанной Силами Земли и Космоса, Силами иных миров, и его собственной, холодной, смертоносной Силой. Мертвенное свечение от сгустка Сил озарило его лицо, открытые глаза казались абсолютно белыми.

Руки раскрылись, и их движение повторили, распахиваясь, черные крылья, кажущиеся тенью за спиной Азраила, и наполненный мертвенными сполохами комок энергии с ускорением врезался в спящее тело, терзаемое нежитью, рассыпаясь ледяными искрами.

Когда Стихии и Силы улеглись, комната была пуста. Ни ее прежнего обитателя, ни демона... лишь мигающая лампочка, информирующая о новых, еще не полученных сообщениях, мерцала в темноте.

Он не мог дышать... Он задыхался, не в силах ни вырваться из опутавшей его паутины, ни прервать собственные бесполезные трепыхания. Он бы закричал, или хотя бы застонал, будь в его лёгких хоть капля воздуха. Вместо этого Раф только корчился и судорожно хватался за горло.

"Мамочка... что со мной... что со мной..." — сознание угасало, и вдруг... Рафаэль широко распахнул глаза, садясь на кровати. Грудь сдавило, будто стальной цепью, в горле першило, и это тянущее ощущение пустоты внутри, будто... из него выпили все силы, саму его жизнь, не оставив ему ни капельки.

Рафаэль тяжело поднялся на ноги, пошатываясь, как пьяный, схватился за столбик в изножье кровати, и неловко сделал шаг. Ноги подкосились, и он растянулся на полу, ссадив локти и колени. Каждый вздох давался неимоверным трудом, но всё же давался.

— Азраил... Где ты? Что со мной?..

Демон выступил из тьмы, подхватывая Рафаэля. Комната почти не изменилась, разве что теперь она не претерпевала метаморфоз лишь по одному мысленному повелению Рафаэля. Это уже не был сон. Это была иная реальная жизнь.

— С Днем Рождения... — Азраил огладил бледную щеку прохладной ладонью и надел на запястье Рафаэля широкий серебряный браслет. — Это мой тебе подарок. По нему иные существа будут знать у кого ты в учениках, и не тронут тебя, — говорить "кому ты принадлежишь" не имело смысла. К тому же, не хотелось пугать раньше времени.

— Спппасибо... — Рафаэль дрожал, и когда демон уложил его назад в постель, попытался натянуть себе на плечи одеяло, вот только никак не смог совладать с мехами. Тоскливый взгляд скользнул по лицу демона. — Уже всё?

Голова кружилась, будто он только сошел с какого-то безумного аттракциона, но тяжесть в груди прошла, и дышалось теперь легко и свободно. Но к слабости прибавился просто безумный голод и жажда тепла.

— Уже все, — кивнул Азраил и притянул юношу к себе, кутая в меха. Обнял, пытаясь подарить и свое тепло тоже. Слишком много сил и энергии отнимало перерождение. Рафаэль же слишком долго противился, и обессилел.

— Это пройдет... так бывает.

— И что теперь? — Рафаэль старался не закрывать глаз, чтоб снова не провалиться в мельтешение цветных пятен под веками. Назад пути не было совершенно однозначно. Вертелась, правда, пара вопросов, и если он почувствует себя несколько лучше, то непременно задаст их демону. А пока... он всецело доверился ему, его рукам, всем телом впитывая тепло и силу, исходящую от Азраила. — Кто я теперь? Я ведь больше не смертный, да? Но я и не демон...

— Именно так... — Азраил же закрыл глаза, желая не видеть, но чувствовать Рафаэля. — Пока ты не тот, и не другой. Но есть возможность стать демоном, если появится желание. Если же— нет, ты сможешь остаться тем, кто ты есть сейчас. Разница в том, что, будучи демоном, ты будешь иметь свою собственную Силу, которой сможешь распоряжаться по своему усмотрению. Пока же ты всецело зависим от меня, — он наклонил голову вперед, носом зарывшись в мягкие волосы — жест, не дающий ничего, кроме еще одной волны тепла.

Рафаэль чуть отклонил голову, и повернулся внутри уютного кокона мехового одеяла, чтоб иметь возможность видеть хотя бы профиль лукавого соблазнителя

— Демоном... иметь свою силу... — чуть поёрзал, устраиваясь уже вполоборота, и положил голову на плечо Азраила. — Ты тоже так получил свою? Нет, не говори. Скажи знаешь что, — кто я для тебя? И кто для меня ты? Мне ведь теперь очень многое узнать придётся... Но это прежде всего.

Спланировав, построив ответ о своем появлении, Азраил тут же выбросил его из головы. Да и было бы что там слушать? Он не был рожден так... Он изначально, не имея тела, стал демоном. Это был его выбор, который ему предложили. Или геенна огненная... или демон. Он выбрал второе, о чем не пожалел ни разу.

Азраил заглянул Рафаэлю в глаза. Такой теплый, мягкий, доверчивый... живой... близкий. Он поддался искушению, коснувшись мягких губ своими. Кроткий поцелуй — обмен теплом, энергией, настроениями...

Руки запутались в одеяле. Но Рафаэль не стал отталкивать его. На короткий миг он будто со стороны увидел себя, стоящего у зеркала вчерашним вечером. И отражение, которое так сочувственно усмехалось ему совсем недавно, теперь улыбалось. Счастливо, довольно, со всем пылом, на который был способен сам Рафаэль.

Это короткое мимолётное прикосновение, его первый поцелуй...

Веки точно свинцом налились, и тело отяжелело, стало каким-то ватным, или, может, оно таяло от этой ласки? По жилам будто огонь плеснул, щедро разлившись внутри, не просто согревая,— заставляя гореть.

Рафаэль понятия не имел, что делать. Никогда и никто не делал так с ним... Но губы чуть шевельнулись, несмело отвечая.

Едва уловив движение, Азраил отдалился.

— Шшш... тебе нужно поспать, ты сейчас слишком слаб. И не спорь. Вечером к тебе придут фурии, принесут одежду, приведут твое новое тело в порядок. Позже хочу познакомить тебя с суккубами. Властные женщины, мягкие женщины, любые, какие только пожелаешь. Но... — приложил палец к губам Рафа. — Но я тебя с ними не оставлю, рано еще. Наверное, все же больше хочу их, а не тебя поставить в известность, чтобы не приближались. Ибо они могут забрать у тебя всю энергию, не оставив ничего взамен. Окрепнешь, наберешься сил, там и посмотрим...

Вообще... в какой момент Азраил перестал быть врагом, опасностью? Почему он не заметил этого? Почему позволил этому произойти? Но позволил все же

— Ты побудешь тут, пока я усну?.. — Раф спрятал пылающее лицо в одеяле. Стыд обжег не хуже поцелуя. Признаться в том, что ему совершенно не нужны ни фурии, ни демонессы, ни суккубы, он не мог. Вернее, он бы предпочёл себе язык прикусить, но только не признаваться. — Никого мне не надо... — Рафаэль свернулся клубком в руках демона. И уже в полусне прошептал — ...кроме тебя...

Азраил улыбнулся словам Рафаэля. Ох уж эти люди... Они всегда были подвержены своим мимолетным настроениям. И еще — пусть Раф уже не был стопроцентным человеком, но многое в нем оставалось живым, таким, как минувшей ночью. И сможет ли он это из себя вытравить, сможет ли перерасти — оставалось загадкой.

Проснулся Рафаэль задолго до назначенного времени. Вроде выспавшийся, отдохнувший, и какой-то не такой. В комнате было пусто и тихо. И даже не верилось, что он родился снова, чтоб стать... кем?

Браслет тускло поблескивал в неверном свете ночника. Тёплый, согретый теплом его тела. Один. Пока что один. Раф сполз с кровати, завернувшись в одеяло. Выглядел он при этом презабавно: растрёпанные волосы вздыбились гривкой, будто из-под капюшона, а по полу мантией стелется мягкий мех, открывая лишь голые ноги при ходьбе, да узкие ступни.

Все, что произошло — не приснилось. И это странное томление не приснилось.

Молодой человек подошёл к двери, выглянул в коридор. Никого. А что, если в зеркало поглядеть теперь? Любопытство снедало его, — худший из всех пороков. Спустился по ступенькам, пританцовывая, когда ноги совсем уж замерзали, и снова заглянул в зазеркалье. Отражение скептически вздохнуло, как бы укоряя, мол, ну... растяпа! момент упустил! Раф покраснел и виновато пожал плечами. И вообще, далась ему эта стекляшка?

Входная дверь распахнулась, стоило только снова прикрыть зеркало пологом, и внутрь, не то чтобы вошли, — влетели фурии. Они окружили юношу, касаясь его, пытаясь снять меха, то отдаляясь, то приближаясь к нему, кружа голову этим странным танцем, гипнотизируя, обманывая. Их звонкий смех изгнал из головы все мысли, заставляя забыть обо всем. А девицы, творя свое лукавое дело, продолжали соблазнять новичка. Рафаэль и оглянуться не успел, как был закручен, заморочен, обхихикан... Толпа непонятных барышень, то летящих, то бегущих, то перемещающихся совсем уж заковыристым методом, даже названия которому Раф придумать не мог. И он, замотанный только в одеяло.

В доме появился Азраил, прикрикнув на дев, которые смиренно разошлись в стороны, бросая заинтересованные взгляды на Рафаэля.

— Принесли?

Фурии слаженно кивнули, и одна из них передала Азраилу сверток с одеждой.

— Переоденься, — более мягким тоном он обратился к Рафу, передавая ему облачения. — Мы ждем тебя здесь.

— Чёрт!.. — Рафаэль подхватил одежду, быстро высунув из-под мехов руку, на миг сверкнув наготой. — Демон вас побери...

Сложнее всего было одновременно удержать соскальзывающий мех, не потерять одежду и подниматься по лестнице, причём почти бегом.

Азраил сердито глянул на присмиревших девушек, едва только Раф скрылся на лестнице. Те хихикали, кто-то из них, кто был постарше, обольстительно ему улыбались. Две самые смелые подошли к демону, положили руки ему на плечи. Каждое движение красавиц преследовало цель соблазнить. Но Азраил не был бы собой, если бы на него подействовало такая примитивная попытка обольщения.

Поначалу он отвечал на улыбки, но, когда это стало раздражать, едва не довел до слез обиды барышень, прочитав им нотацию, как следует себя вести с новеньким, с которым он их и познакомит официально уже через пару минут. Девушки щебетали про то, какой этот малыш хорошенький, спрашивали, можно ли им с ним поразвлечься, снова окружая Азраила, обнимая, клали голову ему на плечо, кто-то заискивающе потерся щекой о грудь, бросая самые невинные взгляды.

"Вот дурак... посмотреть захотелось... ага, чуть не опозорился! В следующий раз эта толпа попросту завалит и... и..." — что там и? Раф мог только представлять, и, почему-то это "И..." его вовсе не вдохновляло. Нет, девушки миленькие, ничего не скажешь, но он бы и на пушечный выстрел к ним не подошел. Боязно— это раз, да и многовато их для него одного. Такого. Недоделанного.