Самотоп из нового мира

Для меня это были большие деньги.

И я спросил у невидимого собеседника:

— В месяц?

Если бы он ответил 'да, конечно', разговор был бы закончен. Ну не верю я в наследство американских дядюшек, финансовые пирамиды и возможность за три декады честно заработать почти треть миллиона. Поклонники 'Лёни Голубкова' — это мимо. Не ко мне.

Но в голосе Сергея Самвеловича послышалось искреннее изумление:

— Нет, конечно. Это сумма контракта за весь срок. Плюс наниматель берёт на себя оплату проживания, питание, а также компенсацию стоимости топлива при перебазировании вашего транспорта к новому месту работы. Ну и особо обговариваются премиальные выплаты, но по ним придётся заключать отдельный договор уже на месте.

— Аванс?

— Аванс предусмотрен. Но давайте, господин Заглоба, мы всё-таки пообщаемся не по телефону, а лично. Так сказать, глаза в глаза друг другу поглядим. Во сколько Вы сможете подъехать?

Спустя пару часов, успев попутно оплатить ежемесячный взнос по кредиту в банке, я уже входил в красное здание в переулке Чернышевского, где в нескольких офисных помещениях обитало агентство 'Русворк ИНК'. На одной из дверей желтела табличка: 'Грушевский С.С. зам. по работе с кадрами'. Сама комната была разделена на две неравные части сверкающим хромированной сталью низким барьерчиком. Меньший отсек занимали стандартный компьютерный стол, заставленный монитором, принтером и здоровенным сканером, в который без проблем бы поместилась крупноформатная газета, причём в развёрнутом виде. У стены — металлический картотечный шкаф с тремя дюжинами маркированных разноцветными ярлычками ячеек и неизвестным мне технологическим приспособлением размером с некрупный комод с кучей кнопок и логотипом 'M&R' на боку. Офисный стул на колёсиках был небрежно отодвинут, как будто работник недавно покинул своё рабочее место и вышел.

Большая же часть кабинета выглядела не столь официально. Да, там тоже имелся компьютерный стол с широченным, на всю ширину, монитором. Но вот остальная мебель — пара кресел для посетителей и диван — выделялись явно не дешёвым дизайном с переизбытком хромирования на металле и светло-коричневой, почти кремовой замши, обтягивающей мягкие фрагменты. По стенам висело десятка полтора крупных кашпо, в которых пустили корни неизвестные мне экзотические вьющиеся растения вроде лиан с ярко-зелёными листьями и оранжевыми цветками, приятный сладковатый запах которых заполнял воздух в помещении. На широком пластиковом подоконнике прикрытого жалюзи окна стояла клетка с нахохлившимся крупным какаду, не соизволившим обратить на входящего посетителя никакого внимания.

Зато хозяин кабинета поднялся со своего кресла и сделал несколько шагов навстречу.

— Ещё раз добрый день. Я уже подозревал, что сегодня мы не увидимся...

— Здравствуйте. Не увидеться мы могли бы завтра, поскольку ранним утром мне нужно возвращаться к своей вахте. А сегодня у меня заслуженный выходной, так что Вы удивительно вовремя позвонили. Увы, раньше подъехать было никак невозможно.

— Понимаю-понимаю: пробки на реке... Шутка. — Зам по кадрам широко улыбнулся, как бы приглашая оценить его остроумие. Если бы не отчество, я бы сроду не заподозрил в этом мужичке армянских корней. Лет под сорок, моложавый, по-спортивному подтянутый, с ничем не примечательным славянским лицом. Светловолосый, коротко стриженный, с крепким рукопожатием. Вот только рост подкачал: от силы метр шестьдесят, максимум — метр шестьдесят три. Но тут уж виновата генетика: не всем же быть ДядьСтёпами.

— Присаживайтесь, господин Заглоба.

Разместились в креслах по разные стороны начальственного стола.

— Вы хотели меня видеть? Зачем?

— Хотел. Поскольку в моём деле личное впечатление и собеседование с человеком очень важны.

— И как впечатление?

— Да пока ничего. Но время дорого, так что давайте перейдём к делу.

Наша фирма занимается контактами с различными организациями и подбором специалистов для наших контрагентов, работающих за пределами России. Нет, они наши соотечественники, но бизнес-интересы имеют в различных экзотических странах. Геологоразведка, дорожное и жилищное строительство, пищевая промышленность — вот сфера их финансовых вложений. Насколько мне известно, в скором времени предполагается также начать и добычу полезных ископаемых. Ну, там нефть, газ, бокситы, руды... Вы меня понимаете?

— Вполне понимаю. Благое дело. А при чём тут я?

Грушевский улыбается, словно Чеширский кот из мультика:

— Вы, Александр Егорьевич, при всём. А точнее — при востребованной специальности, при опыте работы в тропиках, при приемлемых навыках английского языка и, что немаловажно, при собственных средствах производства, пригодных для работы на тамошних реках. Наша фирма предлагает Вам подписать годичный контракт на работу в ЗАО 'Русская империя' и договор о передаче в аренду тому же ЗАО ваших средств водного транспорта. При этом ваш буксир и прочее никто забирать не станет и физически вы так и продолжите на нём плавать, но уже в качестве сотрудника фирмы. Доставка техники и Вас самого — транспортом 'Русской империи' и за её счёт. Хотя придётся своим ходом проплыть по Волге к месту погрузки, но расходы на топливо будут компенсированы.

Меня так и подмывало сказать, что конкретно 'плавает', но сдержался. Явно человек сухопутный, а им всем невдомёк, что суда, от авианосца до последней лайбы — ходят. Дикие люди...

— И что, — я иронично поглядел на вербовщика, — во всей России никого более подходящего для этой работы не нашлось?

Как-то странно это всё и необычно. У нас чаще люди сами ноги стаптывают в поисках достойно оплачиваемой работы, а тут ни с того, ни с сего — такой подарочек! Что-то тут не так...

— Вы меня удивляете! Наши контрагенты — это не какие-то 'рога и копыта'. Там крутятся серьёзные деньги, соответственно, и работников требуется немало. При этом, как Вы могли заметить, мы ведём поиск адресно, благо в российской государстве можно приобрести практически любую базу данных: вопрос только в сумме. Вы, Александр Егорьевич, значитесь сразу в нескольких. И, разумеется, не последнюю роль играют отзывы о кандидатах для собеседования от заслуживающих доверия людей. Я ведь уже упоминал в телефонном разговоре, что Вас порекомендовал господин Гусяков.

— Откровенно говоря, господина Гусякова я уже сто лет не встречал. И совершенно не понимаю связи между его юридической деятельностью и работой в жарких странах.

— Тем не менее, он о вас помнит, как и о других русских патриотах, которых он в своё время защищал от несправедливых обвинений. Как правило, таким людям, часто хорошим специалистам, сложно вписаться в общество после выхода из заключения. А 'Русская империя' помогает им заработать на достойную жизнь... Естественно, соблюдая при этом свои интересы.

— Опять не понял: он что, тоже в этой 'империи' работает?

— Нет. Но при необходимости оказывает некоторые юридические услуги. В том числе и услуги консультанта, понимаете?

— Более чем. Хорошо, допустим...

Вы говорили о трёхстах тысячах рублей зарплаты. Я верно понял, что это деньги за год работы? Тогда в месяц выходит всего по двадцать пять...

— Триста тысяч — это голый оклад. К нему плюсуются премиальные выплаты — почти такая же сумма, полная медицинская страховка по расценкам страны пребывания, пенсионные и налоговые выплаты, арендная плата за ваш транспорт и страхование Вашей жизни на весь срок контракта — разумеется, если Вам не придёт в голову дикая мысль совершить самоубийство для того, чтобы ваши родственники получили миллион. Поверьте, жизнь этого миллиона не стоит...

Тут я несколько напрягся:

— И что, часто ли приходится выплачивать эти самые миллионы?

— Откровенно говоря, совершенно не в курсе. Мы же только подбираем персонал, а не страхуем. Но, полагаю, случаи бывают всякие: ядовитые змеи, хищники, проявления стихии, неосторожное обращение с оружием... Но вряд ли очень часто: 'Русской империи' нужны живые работники, а не их трупы.

— Ну, с моей судимостью о неосторожном обращении с оружием говорить не приходится: у меня его просто нет.

Снова улыбка Чеширского кота:

— Это здесь его нет. А там — будет. Поскольку работать людям приходится всё больше на природе, вдали от городов-миллионников, приобретение огнестрельного оружия не просто разрешено сотрудникам компании, а напрямую вменяется в обязанность. Я же уже говорил о риске столкновения с хищными животными...

— Что это за страна, где иностранцам разрешено при въезде приобретать оружие? Я не слышал о такой.

— Кения. И, положим, не всем иностранцам, а только ценным специалистам... В частности, сотрудникам ЗАО 'Русская империя'...

Наша беседа продолжалась ещё минут двадцать. В конце концов, узнав, что за годичную аренду моего судна предлагают сумму, почти совпадающую с затратами на его приобретение и последующий ремонт, мой внутренний хомяк вырвался на свободу, истоптав когтистыми лапами робкие ростки опасений. В конце-то концов впереди маячила перспектива тоскливо-запойной астраханской зимы... А я никогда не бывал в Кении.

Астрахань — Среднее Поволжье. Россия, осень 1999 года.

Одно время приходила мысль: а если бы я знал тогда, что обещанная 'Кения' окажется совсем не Кенией, да и со староземельной Африкой места, где доведётся трудиться, роднит только летняя жара да зимние ливни, прописанный в договоре год за счёт примерно двукратной разницы в продолжительности суток превратится в два и почти все мои родные и знакомые останутся в прошлом, без возможности не только приехать в гости, но даже просто позвонить, чтобы спросить, как дела? Согласился бы на эту авантюру? Полагаю, нет — если бы кроме вышесказанного мне не сказали ничего. Но вот когда бы мне доказали, что после окончания срока контракта я, как все прибывающие на Шершыв мужчины и женщины, получу настоящую Волю — не только свободу, как таковую, а именно Волю, в древнейшем её понимании... Был бы другой разговор. Да, здесь есть зачатки государств, есть даже надгосударственная международная организация — Корпорация по исследованию и колонизации мира. Именно она первой организовала исследование этого мира и подготовила его широкую колонизацию, получившую название Прорыва. Да, в их руках большие финансово-технические возможности. Как следствие, многие из переселенцев, по староземной привычке, норовят притулиться поближе к тем, кто за прошедшие годы уже набрал силу. И это стремление понятно. Но никто в новом мире не помешает вольному человеку жить своим умом. Одни, как, например, я, предпочитают путешествовать между переселенческими анклавами, попутно зарабатывая на жизнь. Другие норовят отправиться в неведомые земли в поисках приключений или столбят себе участки, на сколько охватит глаз и на сколько хватит рук для работы и селятся там — в одиночку ли, своим ли родом, или с друзьями-соратниками. Собственно, некоторые из таких вот 'уходимцев' и стали основателями здешних государств и вольных поселений.

Нет, если бы мне тогда рассказали и об этом, причём сумев убедить, что рассказ — не байки или замануха для лохов, тогда, пожалуй, я отправился на Шершыв совершенно добровольно и, пожалуй, с энтузиазмом. Но те, кто стоял за спиной завербовавшей меня на работу организации, стремясь сохранить тайну как можно дольше, решили иначе. Как следствие, я ехал в неизвестность, даже не представляя, каким он будет, этот новый мир....

...От Астрахани до Саратова мой ССП, тянущий на буксире понтонную секцию, трюхал неспешно более одиннадцати суток. Вымотало меня это плавание страшно. Стален Николаевич наотрез отказался от путешествия до Саратова в самом конце волжской навигации с перспективой возвращения домой на поезде с пересадкой в Волгограде. А уж агитировать старика за поездку, как я сам искренне считал, 'в Кению' было и вовсе не серьёзно. Так что волей-неволей пришлось подмахнуть Петренко заявление 'по собственному...' и списать его с судна.

Так что, когда в двадцати километрах ниже Саратова, как было заранее уговорено с представителями нанимателя, я дозвонился по номеру телефона встречающей организации, мне хотелось только сойти на берег, помыться горячей водой и придавить подушку часов двадцать, а лучше — тридцать.

Не тут-то было! Срочно, в режиме 'хватай мешки, вокзал отходит!' пришлось принимать на борт стивидора, по совместительству — контролёра от новых хозяев, со специально обученной бригадой, бункероваться под горловину на здешней нефтестанции и идти швартоваться к причальной стенке возле старого бремсберга.

Представившийся Сергеевым контролёр заявил, что ему приказано проверить состояние судна и понтона и, если всё нормально, организовать их перегрузку с воды на берег, вернее сказать, — на транспортёр для дальнейшей перевозки сухим путём.

Когда я вознамерился явиться в здешнюю 'портконтору' зафиксировать прибытие, Сергеев приятно удивил, сказав, что со здешним начальством все вопросы давно решены и дёргаться нет смысла, однако выниматься из воды нужно по-быстрому, чтобы уложиться в некий 'график'.

Работнички суетились с проверкой плавсредств не более часа, благо, по размеру ССП отнюдь не крейсер, а уж на понтонной секции что-то привести в негодность можно, только целенаправленно продырявив её в нескольких местах и сперев накрепко принайтованные стальные троса.

Раз уж оставлять на судне посторонних без пригляду нельзя, пришлось совмещать обязанности капитана и вахтенного. Впрочем, и Сергеев вскоре превратился из контролёра в стивидора, организовав, при помощи здоровенного крана и бремсберга, подъём и перемещение моего понтона к грузовой платформе. Не более, чем через четверть часа, туда же подкатил МАЗовский седельный тягач с длинномерным прицепом, на который секция и была споро погружена и закреплена во избежание смещений. Из подъехавшего фиолетового пикапа неизвестной мне марки рабочие выгрузили стальные стойки-кронштейны, которые быстро приделали к прицепу. После чего настала очередь моего судна покинуть привычную водную стихию и, с помощью по-муравьиному упорно трудящихся мужиков, занять предназначенное ему место.

Откровенно говоря, я очень тревожился во время этого процесса: это только кажется, что 'корабль железный, чего ему сделается'. А на деле всегда есть опасность, что посыплется шпангоут — 'хребет' и 'рёбра' судна, лопнут сварные швы, промнётся или продырявится обшивка бортов, сорвётся с креплений недавно поставленный дизель... Да мало ли что ещё! Так что малость отлегло от сердца только когда я самолично оглядел и подёргал все троса, фиксирующие ССП в прицепе.

— Ну что, всё нормально, претензий к качеству работ нету? — поинтересовался контролёр.

— Да вроде ничего... пока.

— С шофёром уже познакомились?

— Когда бы я успел?

— Ну мало ли. — Усмехнулся Сергеев. — Может, я чего-то не заметил, а вы уж скорешились-покумились. Сейчас темп жизни — ого-го какой! Ну, так пойдёмте знакомиться.

Водитель МАЗа, чуть полноватый парняга с волосами редкого золотистого цвета, подстриженными под бобрик, с явным удовольствием дымил старомодной чёрной трубкой, опершись о радиаторную решётку. Несмотря на совсем нежаркую погоду, его торс обтягивала только чёрная футболка с рисунком, изображающим артиста Черкасова в роли Александра Невского и текстом: 'Не в силе Бог, а в Правде!'.