Ингви фон Крузенштерн

— Ну, если мы просто поедим вместе, ничего особого не произойдёт, — отшутился я.

— О! Уже 'просто поедим'? — приподняла она бровь.

— Что ж, стоит признать, что действительно озадачился вопросом, какая ты. Вдруг и впрямь ужасная, а моя бравада тут же потускнеет, прознав об этом.

— Вот и хорошо, — удовлетворённо кивнула она. — Я уж было подумала, что ты дурачок.

— Знаешь, — двинулся я, снова подставляя локоть, — сразу подумалось, а, как ты, ну... находишь себе веселье? Ищешь потасовки или сама кого губишь? Просто если сама...

— Нет, я никого не обижаю первой, — серьёзно отвечает она.

— Это людей, а может над скотиной издеваешься?

— И с чего такие мысли? — картинно скривилась она, словно слышит это не первый раз.

— Ну, просто если я, допустим, люблю рыбный суп, то я его ем. Ты говоришь, что любишь жестокие побоища. Вот и подумалось...

— Нет.

— А как же тогда...

— Игорь, я ведь тебе сразу сказала, что больная на голову и что не надо ко мне клинья подбивать. Ты не послушал. Так вот — я понимаю, что там внутри, — постучала она по голове, — есть проблемы. И я вовсе не хочу свои проблемы, перекладывать на других. Чтобы кто-то страдал. Хоть животное, хоть человек. Проживу тихо жизнь и помру. Всё.

Я глянул на огорчившуюся девушку, что в свете фонарей главной улицы выглядит очень милой. Может и у меня есть странность, но после такого признания только сильнее захотелось быть с ней.

— Не против, если хотя бы сегодня, ты не будешь одна?

— Ты правда этого хочешь?

Я уловил в голосе тщательно скрываемую надежду.

— Очень.

— Ну, я отговаривала, как могла. Потом не жалуйся, — улыбнулась Марина.

— Я?! Жаловаться? Ещё чего. Это ты держись, ещё узнаешь, какой я любопытный...

Чтобы не ошибиться с заведением, повёл Марину в 'Семь Морей'. В тёмное время ресторан выглядит ещё краше. Площадь перед ним хорошо освещается, шумят многочисленные посетители — от мужских компаний, до чинных пар. Мы легко присоединились к общей атмосфере праздника, присаживаясь за свободный стол.

Я пошёл распорядиться насчёт комнаты и еды.

— Господин, — обратился ко мне распорядитель, — может Вы хотите отужинать уже в комнате? Только нам нужно будет некоторое время, чтобы всё подготовить. Поэтому пока предлагаю лишь перекусить тут, а когда будет готова комната мы сообщим.

Я согласился и внёс половину суммы. Вышло много, потому что среди прочего, распорядился поставить ванну с горячей водой, но, во-первых, я не волнуюсь и не держусь за деньги, а во-вторых, 'Семь Морей' не дешёвая гостиница, было бы глупо ожидать копеечных расценок. Одно только магически поддерживаемое освещение выходит в круглую сумму.

Марина быстро умяла свою порцию закуски и я отдал половину своей. Наблюдать за девушкой очень интересно, ибо таких я ещё не встречал. Да и симпатичная, что ни говори. Природа не обделила ни красотой, ни талантом. Ввиду этого первый вопрос:

— Ты дворянка?

— Нет, конечно, ты что.

— А почему тогда магия тебе подвластна? — резонно спросил я, любуясь, как легко и изящно она поглощает еду.

— Урод, наверное. Мама крестьянка, отец пахарь. Ничего необычного.

— И тебя это совершенно не волнует?

— Ну, твоё удивление понятно, конечно, но знаешь, когда ты реально отличаешься, то на способности к магии обращаешь не больше внимания, чем на остальное.

— Например? — предвкушающе спросил я.

— Да хотя бы то, что когда папка в очередной раз начинал лупить мать, а все братья и сёстры дружно принимались реветь, да прятаться, я во все глаза смотрела. Меня завораживали эти ссоры.

— И часто он её бил?

— Смотря, что ты считаешь редко. Как вообще относишься к тому, чтобы иногда жену проучить? — сыграла она бровями.

— Хах, — несколько нервно отозвался я, — ещё не женат, так что не знаю. Вообще, у нас так не принято.

— У вас? — тут же подхватила она и я чуть язык не откусил с досады.

Пришлось додумывать, что на Мурмановом берегу такие же порядки, что и на Свейской земле. Женщина у нас равна мужчине, но не подменяет его. Как левая нога не заменяет правой. Обе важны и нужны. Впрочем, вполне может быть, что на дальнем севере Российской Империи действительно такие же порядки.

— Понятно, — кивнула она, — далеко же тебя закинуло. Ну, а лупил почти каждый день. Пока не померла.

Я только рот раскрыл, не найдя что ответить.

— Да, такой вот поворот.

— И, что потом? Сколько тебе тогда было?

— Тринадцать.

Я подождал, давая понять, что на первый вопрос тоже хочу услышать ответ.

— Тебе правда интересно?

Закралось плохое предчувствие, но не отступать же. Кивнул.

— Он опять пьяный был. Может чуть переусердствовал, да и залепил матери вот сюда, — показала она на висок. — Она быстро умерла. Папка ещё, представляешь, — хихикнула она, — тряс её, пихал, мол, чего тварь прикидываешься. Ну, а потом что-то там в его долбанутой башке переклинило и полез он ко мне, ну, чтобы трахнуть, а я взяла да и пришибла алкаша вонючего.

— Чёрт подери! — с трудом удалось вымолвить. — Я не знаю что сказать... а потом куда? Что было?

— Сбежала, — улыбнулась она. — Ну а что ещё было делать? Ему бы за мать ничего не было. Бабу надо молотом, чтобы была золотом. А вот мне за батьку бы такое устроили, перед смертью, что у тебя аппетит пропадёт, если сказать.

— Да уже, — буркнул я.

— Понимаю, Игорь. Поэтому стараюсь не рассказывать особо ничего. Навидалась, знаешь ли.

— Это точно. Но ты, вроде бы, не особо переживаешь, да?

— Ага, — широко и искренне улыбнулась девушка.

Вскоре к нам подошёл служка и пригласил в комнату. Идти не далеко — на первом этаже. Под впечатлением от услышанного, жажда скорей затащить Марину в постель поутихла. Неожиданно для себя, я проникся тяжёлой долей, выпавшей на её плечи. Пусть и самой жертвой обстоятельств эта тяжесть не ощущается.

'Семь Морей' действительно отличное место — комната оказалась большой, с ширмой для принятия ванны, широкой кроватью, шкафами, столом и двумя стульями с высокими спинками. Несколько свечей щедро наполняют её светом, а на полу распростёрся шикарный ковёр.

Стол полон еды и напитков, а под ванну напихали раскалённых кирпичей, чтобы вода медленнее остывала. Служка поклонился и вышел, а я задвинул щеколду на крепкой двери.

— Спасибо, Игорь, — вдруг сказала девушка.

— За что?

— За прекрасный вечер.

— Но он же только начался.

— Просто я никогда раньше не проводила его так и... в восхищении даже только от комнаты.

Я обошёл улыбающуюся девушку. Аккуратно приподнял подбородок и говорю:

— Считаю, что ты этого достойна. Не думай, что покупаю этим твоё тело.

— Ой, мне бы и в голову не пришло. За те деньги, что ты отдал, можно было десяток шлюх взять. Что и поумелее, и покраше. Так что просто спасибо. Я ценю.

Склонился и легко поцеловал её.

— Пожалуйста, Марин. Хочешь понежиться в горячей воде?

— Мечтаю! — с горящими глазами, сообщила она.

— Тогда прошу, — поднял приглашающе руку и, приобняв девушку, провёл до парящей ёмкости. Рядом, на табуретке, теснятся мыла, скребки и мочало, а от самой воды идёт приятный запах хвойного отвара.

Я помог Марине раздеться и с удовольствием стал любоваться наготой. Грудь действительно мала, но тело не смотрится детским, в нём есть женственность и грация, в том числе в бёдрах. Попа кругленькая и вздёрнутая, а между расходящимися ягодицами видны половые губы. И здесь меня взяла оторопь.

— Прости, но почему у тебя нет там волос?

Она хихикнула и, подбоченясь, развернулась, демонстрируя идеально гладкий лобок, словно была ещё незрелой.

— А что?

— Да так, просто.

— Я их убираю. Мне так больше нравится.

— А как именно? — удивился я. — Неужели бреешь?

— Ой, не-е-ет. Если сбривать, то потом, знаешь, как всё чешется? Неудобно, а потом ещё и болит. Я же огненный маг. Выжигаю.

— Эм-м...— озадачился я, став разглядывать её пах в поисках ожогов.

Девушка заливисто рассмеялась.

— Не ищи, просто я могу контролировать огонь так, что уходят только волоски.

— Запах, наверное, при этом...— подумалось мне.

— Ну, знаешь!

— Прости-прости, это я так, чисто практически вдруг задумался, — улыбнулся я, а потом, приняв более серьёзный вид, говорю: — Марин, выглядишь просто великолепно. Я восхищён.

— И даже маленькая грудь не отвращает? — с наигранной подозрительностью спросила она.

— Абсолютно. Боюсь, что она наоборот, лишь притягивает. Хочу узнать, насколько мягка.

— Так приятно-о... ты бы знал, Игорь, — лучась глазами, ответила девушка. — Ещё никогда такого не слышала.

Я протянул руки и обнял ладонями два ровных холмика с бордовыми бугорками. Немного сжал, а потом поводил по груди ладонями, получая удовольствие от того, как нежные соски трутся о кожу и проскальзывают между пальцами.

Перешёл дальше, на рёбра. Тонкая шелковистая кожа обтягивает их и можно гладить волнистые переливы, снова возвращаясь к груди, а потом выше, к ключицам. Утончённость тела не слабо возбуждает и низ штанов явственно топорщится. Мне захотелось прижаться, чтобы потереться членом. Так и сделал.

— Сожми ещё шею, — горячим шёпотом выпалила Марина. — Посильнее. Да, так! — уже хрипло слетело с её губ. — Будь грубее, Игорь!

Я лизнул её выпирающую ключицу и так поднялся выше, ощущая, как под кончиком перекатываются жилки и вены.

— Хорошо, моя фея. А ванна пусть подождёт, да?

— Я её...— со стоном отозвалась она. — Потом... сама разогрею... да-ах...

Это она отозвалась на мой укус. Девушка открыла во мне новые оттенки страсти. Ещё там, перед ратушей, я ощутил нечто сладко-садистское, но не понял нового чувства, зато сейчас оно уже вовсю расправило крылья.

Впился в рот, словно там спасение жизни. Настырно проник языком и стал играть с её нежным и сладким. Но и Марина не отстаёт, отзывается.

Наши руки пришли в движение одновременно. Я заскользил по спине к попе, а она вдруг просунула свою между нами и, ухватившись за моё естество, сжала. Потом скорее задрала рубаху, дёрнула за шнурок и сняла портки с члена. Теперь уже мягкая ручка объяла его без мешающей ткани.

Я сжал её ягодицы и немного растянул, показывая, как мне приятно и как сильно её желаю. Девушка прервала поцелуй и притянула меня второй рукой за затылок.

— М-м, Игор-р-рь, — прорычала она на ухо, укусив за мочку, — ты такой бесподобный. Прошу, будь смелее, настырней, грубее. Ты же уже понял, какая я дурная и дрянная. Давай, герой, давай! Покажи мне силу. Ту самую, которой раздавил ту мразь. Ах!

Её шёпот затуманил мозг. Умелая ручка только раздувает огонь с каждым движением.

— Иди сюда! — прорычал я, поднимая её за попу. Под пальцами мокро и они приятно погружаются в складки.

Член туго вошёл, под вскрик Марины, и я немного озадачился — не больно ли? Но Марина с безумным взглядом шепчет:

— Продолжай! Игорь, продолжай! Просто...— толчок. — Я...— ещё толчок. — Не была...— я с усилием проник в неё, удерживая за ягодицы и щупая пальцами, как половые губы натянулись и обхватили член. — Не была с мужчиной...— дальше стоны и вскрики. — Только пальцы... сама... понимаешь?..

Я кивнул, с неким новым чувством. Слушать и представлять, что Марина оказалась развратницей, невыразимо приятно. Я сжимаю и растягиваю её попу, продолжая до упора входить в нежное лоно. Девушка почти в беспамятстве, шепчет и стонет.

Когда палец случайно скользнул по анусу, девушки взвилась особенно пылко.

— Игорь... и туда... туда тоже! — услышал я и под гнётом страсти выполнил её просьбу, ощущая, как и сам сильнее воспылал. Пусть и знал о подобном от синеглазой ведьмы.

Чудом не потерял контроль перед пиком. Умертвил семя и уже потом стал выстреливать, наполнять пылающее нутро девушки. Её лоно тоже начало сжиматься в такт и настолько сильно, что проталкиваться по нему стало трудно. Вершины чувств мы достигли вместе.

Немного позже, отдыхая от любовных утех в горячих объятиях воды, мы с улыбкой переглядываемся. Я заметил, что блаженное выражение лица Марины немного омрачилось.

— Что такое? Тебе больно?

— Ой, это желанная боль. Ты бы знал сколько ночей я лишь мечтала о ней. И о прочем тоже, — хихикнула девушка. — Просто, знаешь, я волнуюсь насчёт беременности.

— Ты действительно странная, — рассмеялся я, — но это только заводит меня. А насчёт детей не волнуйся. Я умертвил семя, он бесплодно.

— Что, правда?! — она аж привстала. — Ты правда так умеешь?!

Я кивнул.

— Никогда о таком не слышала, — восторженно произнесла девушка. — Но как же продолжение рода?

— Это разовое действие, главное, не забыть, — сыграл я бровями.

Девушка закатилась смехом, а потом вдруг посерьёзнев, говорит.

— Игорь, ты это... хотя бы до того, как уедешь в гимназию, проведи со мной ещё время, ладно? Никогда так не было хорошо.

Я поднялся, глядя в тёмные ободочки глаз. Прихватив Марину за голову, притянул для поцелуя и страстно слился губами. Девушка с готовностью раскрыла горячий рот, принимая мой нахальный язык.

Оторвавшись, говорю:

— Мне тоже с тобой хорошо. Обещаю, что мы ещё не раз встретимся.

— Но ведь ты же уедешь из Колывани, — огорчилась она.

— Хочешь со мной?

— Конечно! — воскликнула Марина. — Но у меня нет денег.

— Главное, что хочешь. Остальное не важно, — проговорил я и блаженно откинулся на стенку ванны.