— Я просто исцелил свое тело, — когда Цунаде отпустила меня из объятий, я наконец смог немного расслабиться. — Баланс энергии изменился, поэтому проблемы с контролем. Именно их я и решал. Ты же знаешь, что мне всегда не хватало жизненной энергии и выносливости из-за своего генома, мы с тобой пытались решить эту проблему. Теперь этой энергии во мне слишком много.
— И что именно ты сделал?
— У клана Рюсей есть свои секреты, — криво усмехнувшись, отвечаю ей.
— А если твои знания помогут мне кого-то вылечить? — возмутилась Цунаде.
Техника Перерождения, конечно, может исцелить от любых болезней и ран. Но использовать ее, как и сбрасывание кожи, без моего генома невозможно.
— Не помогут, — уверенно ответил я. — Нужен мой улучшенный геном.
Судя по подозрительному взгляду, мои слова не отбили у Цуны желание выведать все секреты клана Рюсей. Я уже готовился стойко вытерпеть все возможные пытки, когда меня спас Джи:
— Вообще-то, мы пришли сказать, что тебя бабуля Мито ищет.
— Ты кого бабулей назвал?! — с угрозой произнесла Цунаде.
— Мито-сама... — этого следовало ожидать. Вот ведь связался с семейкой! — Тогда я пошел. Не хочу заставлять ее ждать.
Запрыгнув на ближайшее удобное дерево, услышал позади:
— Пошли!
Удивленно оглянулся и увидел, что друзья, по всей видимости, собираются идти со мной.
— Так вы со мной? — все-таки уточнил я.
— Я, вообще-то, домой иду. Просто это по пути, — сложив руки на груди, сказала Цуна.
— А я не стану врать и скажу прямо! — заявил Джи, уперев руки в бока. — Кому-то придется выносить твой хладный труп из чертогов Мито-сама! Кому, как не лучшему другу, это сделать?
— Ты слишком рано его хоронишь, — упрекнула Сенджу. — Бабуля не настолько жестока. А вот первую медицинскую помощь оказать, возможно, потребуется.
— Вы нарочно меня запугиваете? — возведя очи к небу, поинтересовался я.
— Нет, но это... Мало ли что, — буркнул Джи и быстро перевел разговор на другую тему: — О, слушай, Орочи. Пока ты жи... То есть пока у тебя есть время, конечно, не покажешь еще раз технику, которой ты воздух очищал для активации Шичи Тенкохо?
— Неужели ты овладел еще одним природным преобразованием? — спросил я его, направляясь в сторону квартала Сенджу.
— А то! Не тебе ж одному новые Стихии познавать! — самодовольно ответил Джи. — Тем более, представь, в одной руке огненный шар, во второй воздушный поток! Вот это взрыв будет!
— Дурень! Огонь нужно испускать изо рта! И Ветер тоже изо рта вызывают! — не смогла смолчать Цунаде.
— Сама дура! Я собственными глазами видел на миссии в Стране Рек, как шиноби Суны выпускал чакру Ветра с кончиков пальцев! Я тоже могу выпускать чакру из пальцев, почему это не может быть чакра Ветра?!
— Потому что чем ближе создаешь чакру к очагу, тем сильнее техника! С каких пор ты стал Хьюга, чтоб с одинаковым успехом выпускать чакру из любой тенкецу на своем теле?
— Чем я хуже Хьюга?! Научусь всему!
Боже, эта парочка хоть пару минут может не ссориться?
— Так вы не удивились, что я пытаюсь использовать Суйтон? — поспешил вклиниться в их диалог.
— Ты ж гений, — просто ответил Джи. — Вообще, если б меньше сидел по всяким подвалам — давно б всеми стихийными преобразованиями овладел! Ну, так что? Покажи технику! Я уже кого только не просил, никто не знает, как ее делать! Хотя в Академии изучают твою дыхательную технику, а повторить ниндзюцу из нее не могут. Я чуть не задохнулся, когда попробовал!
Забавно. Значит, все-таки получился у меня хиден. Впрочем, это логично. Мало знать последовательность печатей, немалую роль в создании ниндзюцу играет та самая Инь, которая за создание формы из ничего отвечает. То есть, иными словами, нужно знать, что ты хочешь получить, а потом уже вливать чакру. Обычное создание огня или порыва ветра не сложно вообразить, но как получить кислородно-аргоновую смесь, да еще и пригодную для дыхания? Нужно сепарировать воздух, нужно понимать физику процесса. А для этого нужно обладать знаниями в области естественных наук.
Местные ученые пока не продвинули научную мысль настолько, чтоб научиться сепарировать газы. По крайней мере, это знание совершенно точно не распространено и не находится в общем доступе. Издержки милитаризированного общества. Наука работает на войну, все достижения, как говорится у меня дома, 'под двумя нулями', то есть находятся под грифом "Совершенно секретно". Удивительно, что тут электрификация хоть какая-то имеется.
— Потом покажу когда-нибудь. Как оказалось, техника не такая простая, как видится на первый взгляд.
— Смотри! Ты обещал! А ты, Цуна, пока не начинала работать со Стихией ветра?
— Нет.
— А чего так? — не унимался Джи. — Ты гляди, скоро так я тебя за пояс заткну. Никакое сродство с двумя элементами не спасет!
— Я не дура какая-нибудь, хвататься за все и сразу, — надменно ответила Сенджу. — Однажды я освою и Стихию Ветра, и Стихию Огня. Пока у меня другие дела есть.
— О, какая занятая...
Кажется, дело движется к очередной перепалке. Интересно, как Джи успокаивал вчера и сегодня Цунаде, если они не могут и двух минут нормально поговорить?
В клановый район вошли как полагается, не сигая, подобно обезьянам, по деревьям, а вежливо, через ворота и по земле. Снова словно погрузился в другую Коноху, которую еще не коснулась рука вялого в этом мире, но такого же неумолимого, как и в моем прошлом, прогресса. Обидно будет, если Пейн уничтожит все местные постройки вместе со всей Деревней. Все-таки, это все выстроено Хаширамой. Весь квартал — это эдакий грандиозный памятник его силе, которая могла не только уничтожать, но и созидать.
Интересно, кстати, а где Первый научился так искусно пользоваться Мокутоном? Пользователей Стихии Дерева, по словам Наваки, можно пересчитать по пальцам рук. И жили они в разное время. Сохраняли свитки с накопленными знаниям для потомков, возможно, как это сделал сам Хаширама.
Или просто он даже больший гений, чем мне казалось ранее. Этого тоже нельзя исключать. Ведь когда-то в далеком прошлом кто-то из Узумаки придумал Печать Четырех Символов, которая, похоже, стала основой для подавляющего числа их фуиндзюцу. Хотя не факт, что ее именно придумали. Если исходить из моих знаний антропогенеза и принципов образования человеческих культур, то всегда в основе прогресса лежит религия. А первая религия — это анимизм. Анимизм — это неизбежные попытки призвать духов себе на помощь. Вполне возможно, что Узумаки изначально использовали печать Призыва в религиозных целях, вызывали Шинигами, запечатывали с его помощью кого-то. И лишь потом на основе печати этого демона создали свою.
Мито ждала меня все в том же чайном павильоне. Нисколько не изменилась с прошлой встречи, все такая же холодная женщина. Единственное отличие от ее привычного образа — однотонное черное кимоно.
— Садись, Рюсей-сан, — пригласила Мито, увидев меня.
Что ж, начало неплохое. Хотя обращение по фамилии немного напрягает. Раньше, когда она называла меня Орочимару-куном, было как-то комфортнее. Хотя раньше у меня просто не было фамилии. Что ж, похоже, мне тоже следует говорить в схожей манере.
— Примите мои соболезнования, Узумаки-сама, — прежде чем опуститься на стул, с поклоном сказал я Мито.
— Да, глупо было с моей стороны надеяться, что больше мне не придется надевать траурную одежду, — со странной ироничной интонацией произнесла Узумаки. — Не ради твоих соболезнований я пригласила тебя сегодня, Рюсей-сан. Я хочу поблагодарить тебя.
— За что? — признаюсь, меня удивили слова собеседницы.
— За Наваки, — пожала плечами Мито.
— Но... Он погиб. Я не смог его спасти.
— Не смог, — согласилась Мито. — Но ты сделал все, чтобы он выжил.
— Я мог бы сделать больше, — сам не понимаю, зачем стараюсь взять вину на себя, но именно этим я и занимался.
— Наверное, мог, — снова согласилась Мито, на лице которой не отразилось ни тени какой-либо эмоции. — Я даже не сомневаюсь, что если бы ты не совершил каких-нибудь ошибок, то Наваки вернулся бы живым с миссии. Так же, если бы Тобирама не совершил нескольких ошибок, то и Хаширама вернулся живым из той битвы. Так же, если бы Хирузен был более настойчив, то Тобираме не пришлось бы выступать в роли наживки и погибнуть, — черные глаза Мито впились мне в душу. — Лягушка, живущая на дне колодца, не видит моря, Орочимару. Ты пытался показать Наваки войну, но он не понял того, что увидел. И погиб.
Война забирает тех, кто не готов к ней. Оставляет лишь тех, кто может выжить. Главная движущая сила эволюции всех шиноби — естественный отбор. Оставляет потомство лишь тот, кто доживает до этого возраста. Сильнейшие. По словам Мито, Наваки отбор не прошел. Жестко, но что я знаю о менталитете тех, кто жил в Эпоху Воюющих Государств?
— Даже если и так, то мне все равно сложно принять вашу благодарность, — не смог сморозить я ничего умнее.
— Как знаешь, Рюсей-сан. Просто знай, что в смерти Наваки я не виню тебя. И продолжаю ценить твою помощь моей семье.
— Спасибо, Узумаки-сама.
— Ты хорошо учил Наваки. Заботился о нем так, как не всякий отец заботился о сыне в клане Сенджу, — совершенно серьезно сказала Мито. — Поэтому я хочу попросить тебя кое о чем.
— Слушаю, — немного напрягает тон Узумаки, но выслушать нужно в любом случае.
— Во-первых, раз вы так хорошо дружите, то позаботься о Цунаде, — мягко попросила Мито. — И во-вторых... Недавно в Узушио нашли нового кандидата в джинчурики.
Кушину. Черт! Кажется, начав разбрасываться пророчествами, я сам себе устроил большую пакость. То есть о том, что она идеально подходит для запечатывания Кьюби, пока никто не знал?
— Девочка пока слишком молода, никто не станет отправлять ее в Коноху, — продолжила Мито. — Но и долго ждать не будут. Думаю, где-то к восьми годам она окажется здесь. Я не знаю, что произойдет завтра, в какую Коноху попадет будущая джинчурики. Но я хочу, чтобы у нее здесь были верные, влиятельные и могущественные союзники. Третий Хокаге решил сохранить в секрете для всех, кем именно будет девчонка в будущем. Для жителей деревни однажды в Конохе просто появится еще одна Узумаки, что далеко не редкость. С одной стороны, это хорошо. С другой, я не доверяю Хирузену. Точнее, тому, кто живет в его тени. Ты знаешь, о ком я говорю.
— Шимура Данзо, — кивнул я в ответ.
— Ты работаешь на него и прекрасно понимаешь, что он за личность. А молодой джинчурики — это в первую очередь ребенок. Податливая глина в руках шиноби. Я не знаю, как долго смогу обучать свою сменщицу, — грустно улыбнувшись, пошутила Мито, — но я уверена, что ею попытаются воспользоваться. В Листе джинчурики пока не менялся, но та, кто будет после меня, совершенно точно разделит судьбу своих коллег в других деревнях. Если она сама не станет Хокаге, то ее привяжут к нему. А вот какими методами, я не знаю. Поэтому я прошу тебя позаботиться о ней. Я хочу, чтобы следующий джинчурики не испытывал ненависти, чтобы ее жизнь была наполнена любовью. Потому что именно она сдерживает зверя. Я не хочу, чтоб Лис снова напал на деревню.
— Раз уж вы знаете, что я сам состою в Корне, то я просто не понимаю оказываемого мне доверия, — честно признался я.
Дело начинает принимать очень странный оборот. Я абсолютно не понимаю, чего именно хочет Мито. И не верю ни одному ее слову. Точнее, словам-то верю, но это совершенно точно не все ее мотивы!
— Я вижу, что ты не испытываешь негативных чувств ко мне или Сенджу, — начала загибать пальцы Мито. — Я уверена, что если кому-то Хирузен и доверит тайну о следующем джинчурики, то это будут его ученики, и тебе проще будет следить за девочкой. И я знаю, чем можно купить твою заботу о девочке.
— Да?
— Печати Узумаки. Разве они тебе не интересны?
— Интересны, — не стал я отрицать. — Но открывать тайны клана мне, не имея возможности проследить за выполнением моих обязательств, вы наверняка не станете.
— Мне хватит твоей клятвы, — нехорошо улыбнулась Мито.
— Простой клятвы? — ну, не верю я такому бескорыстию!
— Простой клятвы, — кивнула Мито. — Ты ведь не настолько глуп, чтобы нарушать данную мне клятву? Ведь даже после моей смерти демон, сейчас живущий во мне, все еще останется жив. Если ты нарушишь клятву, данную мне, если джинчурики вырастет в злобе и ненависти, то зверь однажды поглотит его. И я сделаю все, чтобы ты был самым ненавистным для Девятихвостого существом в этом мире. И поверь, в твоих же интересах, чтобы следующий джинчурики Кьюби не давал ему много воли.
Недоверчиво хмыкаю. Безумие какое-то. Способна ли на такое Мито? А вот не знаю! И проверять не горю желанием. А если я сейчас откажусь, что мешает ей науськать на меня Кьюби? Да ничего! Это что, получается, у меня и выбора-то никакого нет?
— Все равно не понимаю, — решился я высказаться. — Зачем тогда вам давать мне знания о фуиндзюцу Узумаки?
— Только одна печать, — подняла указательный палец Мито. — Печать Четырех Символов, которой запечатан Девятихвостый. Это знание было решено передать Конохе, на случай проблем с джинчурики. Я не уверена, что ты получишь доступ к ее изучению, и готова сама обучить тебя.
Так, уже немного яснее. Хотя все равно подозрительно, и мне кажется, что Мито меня просто водит за нос лишь для того, чтоб я присмотрел за Кушиной. Возможно, хочет, чтоб я попробовал один раз поиграть с фуиндзюцу Узумаки, обжегся, понял свою немощь и не приставал к следующей джинчурики с непристойными просьбами раскрыть секреты клана. А возможна еще тысяча и одна причина, о которых я просто не знаю.
Ненавижу чувствовать себя идиотом!
— Хорошо, я согласен присмотреть за джинчурики. Но еще вопрос: почему бы не попросить об этом Цунаде?
— Я попросила. И ее, и Хирузена. Но Цунаде слишком ненадежна, а Сарутоби позволяет своему другу слишком много, — задумчиво произнесла Мито. — А ты работаешь в Корне, находишься ближе всего к Данзо. Возможно, сможешь вовремя пресечь странные его намерения. И тебя он не заподозрит в излишней привязанности ко мне или будущему джинчурики, потому что мы с тобой сегодня поссоримся.
— То есть? Как поссоримся?
— Придется сделать видимость, что ты меня сильно разозлил, Орочимару-кун, — вздохнув, сказала Мито. — Для конспирации. Возможно, именно тебе Данзо поручит заняться Кушиной. В конце концов, именно тебя он обычно отправляет работать с Узумаки, не так ли?
Ладно, она назвала мне имя, значит, сделка состоялась. Только... Что?! Стоп. Неужели?!
— Спасибо, что спас Акиру Узумаки из лап шиноби Песка. Но беспринципность, с которой ты его отдал в Корень, меня расстроила, Рюсей-сан. Нужно было сразу обращаться ко мне.
Проклятье! Да она просто издевалась надо мной все это время! Нет, стоп! Как она, вообще, узнала? Парнишку вернули Водовороту? Какой тогда был смысл в моей миссии в Роуран тогда?! Да черт вас всех в этой Конохе дери, я запутался с концами!
— Прошу прощения, Узумаки-сама.
— Ничего страшного, — на лице Мито расцвела лисья улыбочка. — Все хорошо, что хорошо кончается. Лучше давай приступим к обучению фуиндзюцу. Не так много времени у нас. Нам ведь еще нужно успеть хорошенько поссориться.
