Нулёвка

Там, в тени передвигалась группа диверсантов, что была загодя послана к стенам Санкт — Петербурга, неся на спинах бурдюки полные отравы! Скоро город познает, что такое страх. Настоящий страх! Паника! Безумие! Боль!

Они проходили мимо квартала красных фонарей (В окнах первого этажа, подсвеченного красным, танцевали девчонки у шестов, крутя жопами и медленно снимая лифчики, обнажая себя для зрителей, пихавших им в трусики монетки.), кабаков, что изрыгали из себя отбросов общества, пьяных в зюзю, но никто их так и не окликнул.

— Разуйте глаза! — Хотелось закричать.

Неужто они смертники, над которыми провели обряд самопожертвования, отчего их никто не видит? Фанатики, что пошли на смерть, лишь бы насолить восточному соседу?

Стремились они к акведуку, что снабжает весь многомиллионный город водой. Спокойно пройдя три поста охраны, они вылили чёрное, как нефть содержимое бурдюков в резервуар и без малейших происшествий удалились, чтобы быть найденными мертвыми на следующий день в обнимку со шлюхами, что истошно кричали, обнаружив в постелях хладные трупы. Оторвались перед концом на славу. Гадёныши!!!

* * *

Разговор двух туристов, подслушанный случайным прохожим:

— Радужный мост закрыли! Какие — то неполадки, а я так и не успел воспользоваться им! Последнее работающие устройство Атлантийцв в Империи. Больше они ничего не строят на землях людей. Чёрт! — Расплескал по столу, отменное вино полуросликов обладатель медного пояса, начищенного до зеркального блеска.

— Да, телепорт их, до сих пор работал без сбоев. Раз! И ты в Москве! — Вторил собеседник, носивший такой — же пояс и не раз, пользовавшийся им в делах купечества. — Совсем захирели наши маги, раз не могут поддерживать его работоспособным.

— Может купить визу в Атлантиду? Раскошелиться? Сыновей наших старших свозим туда. Пусть припадут к их мудрости, может и не развалят наше дело, после того, как мы отойдём в мир иной? За ум возьмутся! — Глянул он с надеждой.

— Надо подумать... — Протянул купец восточных кровей. В чалме. — Увидеть воочию гигантов с голубой кожей и крыльями ангелов — заманчиво... Но дорого, задрожала его прижимистая душонка.

— Чего думать то? Зря мы не отправили оболтусов к ним на учёбу! Зря! Там не забалуешь! Может и наши вернулись бы с хваткой сына купца Минина, что помог своему отцу добыть самоцветный пояс! Хватка!!! — Сокрушался он, потрясая головой и мечтая о таком сынишке, а не той рохле, что имел...

* * *

Санкт — Петербург — встретил нас хмурым небом и морозцем. В шапках ушанках и тулупах на овечьей шерсти, мы смотрелись в два раза грозней! Наверно...

Дворец Боярина Рюрика, двоюродного брата Императора — сиял холодным синим светом, освещая весь город. Где бы ты не находился, всегда видишь шпиль главной башни и звонницу. Очень уж набожный он. За что и любим народом. Староверы у нас не перевелись. И здесь их большинство... Над ним летали инистые драконы, что охраняли покой членов такой известной семьи. Прекрасные, в своей хищной грации. И ужасные, в гневе.

Сильнейший маг льда страны построил его лично! Выше и величественней здания в городе нет. Лед, из которого состоит дворец, не тает! Зимой тепло, летом прохладно. Невероятная сила! В старые времена — его назвали бы богом!

— Эх! Сходить бы на экскурсию! — Восхищённо рассматривал я двадцать седьмое чудо света, по версии газеты 'Пит Сегодня'. В лучах солнца, он сверкал как алмаз, в мильон карат!

— Болотный! Заступаешь в караул на ночь!!! — выскочил, как чёрт из табакерки Купардянов, не успел я расположиться в блиндаже соседней тысячи, что будет стоять с нами насмерть. Мы свой ещё не вырыли. — А завтра чтобы окопная система была готова! План тебе передан, — забрызгал он меня в очередной раз слюной. Где там мой платок?

— Так точно, — хмуро зыркнул я. — Вот и первые последствия пошли... Стоит, лыбиться пиявка! Найду я на тебя управу, подумалось...

Делать нечего. Перехватил перловки с мясом и, запив компотом, встал в караул со своим десятком.

— Не жалеешь, что пошёл против него? — Спросил Святополк, укатанный, как и я, по глаза. Холодно!

— Трофеи — это святое! — Откуда во мне хомяк? С прошлой жизни что — ли?

— Кхм...кхм... — закашлялся он с намёком, что не только мне тут стоять, но и им. Неженки блин!

— Сколько я вам плачу из своего кармана? А сколько Краснодарских ко мне под руку пошло, напоминать не нужно?

— Нет, — ответил он чётко. По — военному.

— Вот — вот! Я не обижу. Как всегда... — Махнул рукой. Что тут ещё обсуждать? Они молиться на меня должны, а не выпендриваться!

Стоять было скучно, так что болтали о том, о сём:

— Соседи наши — говорят поляки уже и границу перешли! Чего копать — то, когда они с утра здесь будут??? — Вступил в диспут Добрыня, где — то раздобывший монструозный топор и таскавшийся теперь с ним. В туалет да — же так ходит! Рука лицо!

— Болото окрест необычное высажено. По земле, али по воздуху, его и за три дня не пройти. Ветра над ним заговорённые, а земли трясина одна — непреодолимая! — Поведал Путята, живший здесь по молодости.

— Как окопы — то хоть капать знает кто? — Спросил более приземлённый Ждан.

— От рассвета до заката, — пошутил я и добавил:

— В плане всё есть, — успокоил я его. — Главное защититься на первых порах от площадных заклинаний противника и обстрелов из навесных пушек Гаусса. А потом, как в старину: — лук на лук, меч на меч, маг на мага! И под руку дружин Боярских не попадаться! Не забывайте — мы егеря, разведчики и копатели траншей! Борцы с монстрами, на худой конец! Никак не главная ударная сила!

После тяжелой ночи в карауле, не ожидаешь, что тебя разбудят, не дав поспать и двух часов. Тапками я кидаюсь прицельно!

— Вставай! ВСТАВАЙ! — Тряс меня за плечо Андрей Маркович. — Красная тревога! Разворачиваемся на сто восемьдесят градусов! Быстро! Чума в городе! — Произнёс он страшные слова.

— И что нам теперь делать? — Забегали все бестолково, лишь бы не стоять на месте. Коленки тряслись.

— Из Питера выхода нет! Кто попытается выбраться за стену — прирезать!

— Но как — же? — Понял он меня правильно.

— Поляки развернулись на Москву. Как все помрут, вернутся и соберут трофеи.

Вот я попал! От этой заразы нет спасения! Пятьдесят на пятьдесят. Удержать миллионы жителей в стенах — та ещё задачка! Нас тут собралось тысяч двадцать и были мы вспомогательной силой! Дружины Боярские — вот кто биться должен был! Вот кто сила! А мы так... Копаем окопы, блиндажи, готовим. Принеси — подай короче! Смазка для клинков. Нууу... свезло, так свезло! А сейчас — Бояре повернут вслед за ляхами, оставив этот геморрой на нас! Мы же зелёные, как та козявка, в носу каптёрщика, что спал на соседней тахте и сейчас пьёт холодный чай и не может напиться!

— Берёшь этот участок стены, — указал на частично порушенную кладку Купардянов! — Хрен моржовый! Вот, кто он!

— Конечно, господин Тысячник, — лихо и придурковато кивнул я. В здешней Руси — это правило то — же известно. Встали на стражу.

Правила писаны не для всех, в который раз убедился я. Родовые гнёзда Бояр, богатейших купцов и дворец правителя — просто испарились. Как и не было. Чудеса!

— Как у нас тут Святополк? — поднялся я посреди ночи. Сердце заныло. Надо Мишку с Серёгой проведать. Всё ли в порядке?

— Всё спокойно командир, — отвёл он взгляд. — Проследив его направление, мне пришлось наблюдать, как мои люди сжигают рискнувших переправиться через стену, на нашем участке горожан. Некоторые были с детьми. Ааа... су...аааа!

— Пойду, пройдусь, — угрюмо кивнул, стараясь не смотреть и даже не думать...

Я не всесильный колдун из книг про попаданцев, а обычный человек, что научился паре фокусов. Спасти их не в моих силах.

Где не проходил, видел лишь озлобленные, потускневшие лица. Эта война пошла по совсем иному сценарию, чем обычно. Теперь Поляков и других прибалтов не спасёт ничего! Император объявил общий сбор! Все — от мала, до велика будут биться. Мы сотрём их страну с карты мира!

* * *

Из динамиков современного радиоприёмника (Пытавшиеся бежать из города тащили скарб.) — звучал голос диктора:

— Говорит Императорское информбюро! — Хорошо поставленным голосом вещал он. — Всем лицам, достигшим возраста первого совершеннолетия — надлежит явиться в Канцелярию своего города, дабы получить направление в войсковую часть. Пограничный конфликт с Польшей, перерос в войну и долг каждого свободного гражданина сражаться за Родину! За Императора!!!

* * *

— Давай, давай, давай! — Спаивали меня сослуживцы...

Прошлый вечер выдался особенно плохим. Пришлось лично поучаствовать в убийстве невинных горожан, пытавшихся сбежать из обречённого города, что превратился могильник. Раньше удавалось открещиваться.

Прошла волна самоубийств. Слишком много у нас было безусых юнцов в войске. Не выдержали. Нервы сдали. Люди топили горе в вине. Как видите, задело и меня.

Заглянувший на огонёк сотник — употребил стопочку внутрь и намекнул, что скоро пойдём внутрь. Жечь! Новости всё лучше и лучше, глотнул я нехотя. Нервы. Горло обожгло. По телу распространилось тепло. Хорошо...

Оказалось, он не шутил:

— Подходите к дому и стучите! Если никто не ответил в течение минуты — сжигайте к чёртовой матери! Ответивших — вывести и лишь, потом жечь!

— Дом сжечь, дубина! — Дал он подзатыльник непонятливому солдату.

— И что делать с выжившими?

— Сопроводить в рекреационный лагерь. Их проверят. Вот и шёл я с факелом в руках, как в каком — то низкопробном фильме ужасов, шарахаясь от теней и кошек. Сжигали всё! Мёртвых, дома, животных! Всё!

Споры чумы — лучше всего уничтожает огонь. Именно обычный огонь, а не алхимический или магический. За три дня, мы прошли здесь всё, вдоль и поперёк, стерев с лица земли город Санкт — Петербург. В прошлой жизни, мне так и не повелось, там побывать. И в этой не судьба...

Купардянов не выжил. Заразился. Оказалось у мужика есть сердце! Не позволил убить брата с сестрёнкой, пяти лет от роду, размазывающих сопли и слёзы в истерике. На их глазах убили мать, всю в струпьях и гнойниках. Забрал и поселил в своей палатке. Встал грудью! Наутро хворь забрала всех троих. Пусть земля тебе будет пухом тысячник...

— Ну что?! Встречай меня Москва! Встречайте ляхи!!! — с безуминкой прокричал я. В разнос пошёл. Выдвинулись в путь. Толпа полупьяных и откровенно таких же безумных как я вояк — хотела крови! Много крови!!!