Ведьмина тайна

Ознакомительный фрагмент!

Целиком и бесплатно текст выложен здесь: https://litnet.com/ru/reader/vedmina-taina-b120420?c=1059422

Да разве плохо верить во всё тайное?

В иллюзию, в сказку, в таинственный мир?..

Ведь это же, в сущности, самое поэтическое,

может быть, самое главное в жизни...

Вячеслав Шишков "Угрюм-река"

Пролог

...Она сидела на скамейке, невидяще глядя перед собой. Дрожащие руки сжимали пухлую, лежащую на коленях папку. Шелестела плакучая береза, небо хмурилось, и в отдаленных грозовых раскатах слышалось недавнее и насмешливое: "Вы всё выдумали. Ваша работа и гроша ломаного не стоит. Найдите более приземленную тему для защиты. Более... доказательную. Основанную не на домыслах, а на фактах".

Мимо пролетела бабочка-капустница и, покружив над дорогой, опустилась на ближайший одуванчик. Сидящая на скамейке девушка невольно подалась вперед, любуясь насекомым.

Бабочка... И — "бабочка", древнейшая и загадочная нечисть, исчезнувшая — нет, безжалостно истребленная еще стародавними ведьмами. Она изучала "бабочек" пять лет, раскапывая такие сведения, о которых не знали даже старшие ведьмы, и нашла следы — живые следы их пребывания в современном мире. И доказательства того, что не всех "бабочек" истребили. И полчаса назад на защите она с жаром рассказывала, объясняла, приводила примеры... Но ученый совет во главе с ведьмой-председательницей лишь посмеялся. Посмеялся, унизил и выставил вон — еще на пять лет. Черт, целых пять лет работы — псу под хвост...

Девушка опустила глаза и уныло потеребила края папки. У людей в смысле защиты... всё правильно. Сначала — обсуждение темы с преподавателем и ее утверждение, а потом — исследования, изыскания, написание. У ведьм иначе: находишь тему, копаешь, собираешь пару тонн дневниковых записей — где был, что нашел и узнал, какие выводы сделал. А по окончании подаешь заявку в ведьмин Круг, и в назначенное время тебя вызывают. И допрашивают, испытывают, проверяют... Выдержишь и докажешь профпригодность — примут в Круг на испытательный срок. А нет... Иди на все четыре стороны. Хочешь — бери новую тему и копай, нет — занимайся своими делами на периферии. Только истинную силу не свети. Не должно людям знать, что известные экстрасенсы — это лишь верхушка айсберга: те, в ком слишком мало колдовских сил, чтобы заниматься серьезной работой.

Работой... Девушка посмотрела на папку с отвращением. Действительно, раз захотела работать с нечистью, взяла бы тему попроще — про "пауков" или "кошек". И пусть они изучены на девяносто процентов — зато пять лет работы не зря... Поддавшись порыву злости, она отшвырнула папку и резко встала. Исписанные неряшливо-невнятным почерком листы рассыпались по колючему гравию, жалобно зашелестели на ветру. Словно опавшие древесные листья — ненужные, отжившие свое. Жалко... И хочется бережно собрать труд в папку, и... бесит до нервной дрожи.

Молодая ведьма оправила длинную черную юбку и нерешительно посмотрела на разбросанные листы. Мама всегда учила: не отступай, доказывай, не сдавайся, не будь, как все... А что в итоге? Сначала брат пошел своей дорогой, не "как все", и до сих пор выбирается из неприятностей и ищет себе применение, а теперь и ей досталось... Девушка истерично фыркнула и поспешно отерла слезы. Жарко. Душно. И в воздухе... и внутри. Обидно. Горько. Или будь как все — и встраивайся в систему, или иди своим путём... и иди один, никому не нужный. Кроме самого себя.

Кроме себя...

Записи шелестели на ветру, воздух пах летней грозой, над тенистой аллеей сплетали густые ветви старые березы. Девушка заправила за ухо светлый локон и подхватила со скамейки сумку. Решительно отерла слезы и посмотрела на разбросанные бумажные листы внимательно и задумчиво. Третьего, конечно же, не дано... Или — или. И выбирать-то не из чего, ведь выбор давно сделан. Идти своим путём. Дальше. И доказать проклятым пересмешницам собственную правоту. Для себя. И для дела. "Бабочки" — нечисть крайне опасная, и сейчас, с потерянными в давней охоте на ведьм знаниями стародавних, она опаснее даже бесов. Если позволить ей возродить популяцию, мир людей так тряханет, а мир ведьм и заклинателей так огребет... Да, дело — и для пользы, и для души.

Вздохнув, молодая ведьма решительно расправила плечи. А записи... не нужны. Она и так наизусть помнит каждую строчку — и исследовательской работы, и защитной речи. Но они еще могут сослужить службу. Даже увядшие осенние листья приносят пользу. И защитная речь...

— Летите, — прошептала девушка и сдула с ладони порыв ветра. — Ищите добрую душу. Того, кто поймет — кто захочет понять. Кто разберется. Кто умеет искать и не сдаваться. Найдите нужные руки... если мне понадобится помощь. Чтобы узнали. Чтобы нашли. Чтобы помогли. Летите!

Ветер захлопал бумажными крыльями, с шуршанием подхватываясь с гравийной дорожки и устремляясь ввысь, к хмурому небу. И ведьма тихо повторила им вслед:

— Летите...

Если бы ей поверили, она бы не стала так рисковать. И в глубине души надеялась изучать тайны объявившихся "бабочек" под присмотром опытной наставницы, но... Просить Круг о помощи бессмысленно. Опять высмеют. Теперь за помощью и наставничеством можно обратиться лишь к тем, кто давно идет своим путем или знает больше ведьм Круга — к отступникам. Или, сводя риск к минимуму, к бывшим отступникам. И у нее есть, чем заплатить за помощь. И пропади всё пропадом. Живем один раз, и не для выдающихся ли дел? Да, рисковых. Но... стоящих. И тайна появления "бабочек" стоит риска.

Снова загрохотал гром. Тревожно закачались на ветру березовые ветви, упали первые дождевые капли. На опустевшей парковой тропе осталась лишь старая серая папка с потрепанными завязками и крупной типографской надписью "Дело N" и неряшливо дописанными "1", "бабочки", "защита" и витиеватой подписью-именем.

Впрочем, на тропе она лежала недолго.

— Ох уж эти ученые... — качнула головой пожилая женщина, поднимая папку. Прочитала и заворчала: — Бабочки... Эти... этимологи доморощенные, и всего-то у них много, и времени, и денег, добром-то разбрасываться... — Она повертела в руках папку, отряхнула и бережно спрятала в потрепанный портфель.

И поковыляла прочь, вполголоса ругая то "бабочковых" ученых, то "погодных", умолчавших о грозе. Ветер тревожно шуршал мелким гравием, прятался в древесных кронах. И лишь он знал о том, что молодая ведьма уже ступила на тропу беды — одна заговоренная бумажка попала по назначению.

Маленький лешак, обитающий в парке и доселе притворявшийся березовой веткой, сжимал в сучковатых лапках исписанный лист и не знал, что с ним делать.

Часть 1: Письма из прошлого

Глава 1

Если хочешь, чтобы волшебство вошло в твою жизнь,

откажись от своих защитных приспособлений.

Ричард Бах "Мост через вечность"

" — И последний вопрос — магия существует?

— Несомненно. И дело даже не во внешних ее проявлениях вроде любимых писателями-фантастами огненных шаров или ледяных молний. Заклинания и проклятья — разумеется, выдумки, которые приукрашивают текст и наполняют фантастику красивыми деталями и картинками. Магия нашего мира — иного толка. Это совпадения и случайности, которые сводят совершенно незнакомых и разных людей и становятся началом доверия, дружбы и любви. Это вера, спасающая от отчаяния. Это, в конце концов, солнечный свет, чьи лучи поутру будят вас и дарят отличное настроение. Конечно, магия существует. И имеющий глаза да увидит".

Я с облегчением поставила точку в последнем предложении, выключила диктофон и сняла наушники. Быстро пробежалась по тексту, подбирая опечатки, и сохранила документ в корректорской папке. Всё, мавр сделал свое дело, добавив развлечения выпускающей бригаде в лице взмыленного корректора, очумелого верстальщика и всегда потрясающе энергичной и бодрой редакторши. Шефа, как обычно, бегала по офису из кабинета в кабинет, громко стуча каблуками и повторяя волшебное слово "дедлайн", вернее, "шустрее, мля, дедлайн!..". Но меня оно уже не касается.

Каблуки шефы замолчали на пороге моего кабинета, сменившись громогласным:

— Рада, где фотки?

Ой... Я очнулась и полезла в сумку за фотоаппаратом.

— Завтра в десять утра планерка, — напомнила она вредно.

Завтра — суббота!..

— Помню, — я вытащила из фотоаппарата карту памяти, пробурчав: — Только смысл приходить...

У начальницы был отличный слух на то, что слышать необязательно.

— Не поняла... — протянула она многозначительно.

Я сглотнула. Ну-с... Давно ж хотела пожаловаться... И, опустив глаза, я пробормотала:

— Опять мне достанется самое сложное, стрёмное и нервное...

...о котором надо неделю договариваться, а потом гонять по деревням да пригородам, убивая все выходные на дорогу и писанину. И таких заданий — штук пять на две недели. А заплатят — как тем, кто сидит в офисе и рерайтит, тупо переписывая на свой лад найденное в интернете.

— А разве тебя заставляют брать неудобные темы? — удивилась шефа очень искренне. Даже про дедлайн забыла.

Я кашлянула, с интересом рассматривая клавиатуру. Как объяснить-то, что когда на планерке все молчат, а на тебя поверх модных очков в упор смотрят строгие начальственные глаза, отказаться невозможно? А уж когда строгий взгляд дополняется съемной квартирой, нестабильным гонорарным заработком и перманентной дырой в кармане...

— Рада? — вкрадчиво напомнила шефа.

Я струсила. Снова. Пять лет здесь работаю (не считая двух лет практики), штатный сотрудник, но когда нужно заявить о своих правах, только испуганно заикаюсь. Видно, вся наглость, без которой журналисту не состояться, уходит на окучивание клиентов... Да и редакторша, Виталина Марковна, подавляла одним своим присутствием. Высоченная — за метр восемьдесят плюс каблуки плюс пепельный шиньон, габаритная — бывшая волейболистка. Нет, это, конечно, мою трусость не оправдывает, но...

— Да так... — пробормотала я смущенно. — Устала просто, два месяца без выходных...

И вот тут-то намекнуть на недельку отгула... Ну, на два-три дня хотя бы. Журнал выходит раз в две недели, и первые пять рабочих дней журналисты пинают балду — сидят в соцсетях, обсуждают тряпки и праздники, сплетничают в курилке. А в пятницу, равно за неделю до сакраментального дедлайна, в кабинет заходит Виталина Марковна, изучает наши вытянувшиеся лица и многозначительно говорит: "Ну и-и-и?.." И работа закипает.

— Иди домой, — смилостивилась шефа, наконец перестав сверлить меня требовательным взглядом. — Завтра на планерке поговорим.

И, прихватив флеш-карту, она энергично уцокала в кабинет верстальщика. Я уныло посмотрела ей вслед. С восьми утра на ногах — и откуда столько сил?.. И идеальный макияж, и на юбке с блузкой — ни пылинки, ни складочки... Спортивное прошлое или удачный новый любовник? Ай, и черт с ним. Домой и спать.

Собрав сумку и спрятав в тумбочку редакционную технику, я выключила компьютер, оправила платье и пошла на выход. Длинный коридор, вестибюль с красочным баннером "ЭкзоТерра" — ваш путеводитель по мистическому миру!" и лифт. Нажав на кнопку вызова, я устало прислонилась к стенке. В одном сегодня повезло — собеседник попался приятный. Обычно приходилось общаться с напыщенными колдунами-экстрасенсами или чокнутыми гадалками, которые находили на мне то порчу, то венец безбрачия, то еще какую-нибудь дрянь. Само собой, мифическую. Профдеформация в чистом виде. Если не предскажешь гадость даже журналисту — день прошел зря. А сегодня с утра был чудесный дядечка-парапсихолог, изучающий колдовскую братию. Мы и косточки "чародеям" перемыли, и поржали, и интервью получилось хорошее.

В лифте я опять обругала себя за трусость и бесхребетность. Мрачно посмотрела в зеркало, пригладила русую "лесенку", торчащую во все стороны, и скривилась. Типичный офисный планктон. Устало-зашуганное выражение серо-зеленых глаз, бледная, несмотря на середину солнечного лета, морда лица, строгое бежевое платье-футляр с юбкой по колено — у шефы был бзик по дресс-коду. Спасибо, что из-за жары колготы отменила... Но каблуки требовала. Особенно с меня. Смотрела сверху вниз и зычно кричала: "Рада, еще десять сантиметров, а то ж тебя не видно!". А шиш. Пять — максимум, и то в офис, тайно заначив в сумке балетки. Побегала я однажды после дождя по садам-огородам одной деревенской знахарки на десятисантиметровых "шпильках", вернее, босиком да по поздней весне...

Спустившись на первый этаж, я кивнула охраннику и вышла из подъезда на улицу. Пять минут ходьбы, десять остановок на троллейбусе — и я почти дома... Или — час пешком. Заодно и до бук-кроссинга наконец доберусь, а то свихнусь скоро на текстах о паранормальном.

Движения в моей работе хватало, но — хоть на нормальных людей посмотрю. Вот где она скрывается, жизнь. В оживленной беготне по магазинам перед "загородными" выходными. В километровых пробках и сигналящих машинах, рвущихся на дачи и пляжи. Пыльный и раскаленный город, разомлевший от жары, дремлющий пять рабочих дней, по пятничным вечерам просыпался, стряхивая сонливость, и мчался вперед, убегая от самого себя.

Я перешла через дорогу к остановке, терпеливо отстояла очередь в киоск за мороженым и, уплетая "Фруктовый лед", отправилась к парку. Там, в тени старых плакучих берез, у дальнего входа, стоял шкафчик, куда приносили ненужные книги. Чаще всего одноразовые детективы или современные любовные романы, но иногда и классика попадалась. А мне, имеющей в наличии съемную квартиру, чрезмерно обрастать книгами не с руки.

Дверца шкафчика — склада ненужных книг была призывно приоткрыта. Додумались же... Притащили в центральный парк старинный сервант с покосившимися дверцами, треснутыми стеклами и скрипучими ящиками, пристроив его в тени берез. И дополнив "композицию" двумя креслами — массивными, продавленными и неудобными, но атмосферными. Осенью шкафчик, запорошенный желтой листвой, смотрелся особенно креативно, и у него постоянно толпились с фотоаппаратами туристы, ролевики в бальных платьях и бронированных корсетах да прочие брачующиеся. А сейчас — никого.

Так, Донцова, Шилова, Бушков... Пушкин. Я сняла с полки потрепанный темно-коричневый томик, заглянув за обложку. Сказки. И на сто двадцать третий раз с удовольствием прочитаю про дуб и Лукоморье, да. Сунув книгу в сумку, я мельком глянула на остальные и осторожно прикрыла дверцу шкафчика. Сервант украшал сквер уже третий год, и народ с тех пор спорил, когда он развалится от сырости и опередит ли кресла. Но шкаф всем назло гордо чернел из-под низких березовых ветвей, что наводило особо впечатлительных на осторожное "заколдованный?..". И всё может быть...

Зазвонил телефон. Я достала мобильник, посмотрела на номер и сбросила вызов. Бывший. Стандартно звонил по пятницам и жаждал общения. И иногда я тоже этого хотела. А потом вспоминала, почему ушла, и сбрасывала звонок. Всем он был неплох... кроме того, что ненавидел мою работу и обожал командовать. А я без статей и интервью не представляла жизни. И любила самостоятельность. Сидеть в офисе среди скучных и постных рож коллег? Или варить дома борщи? Нет уж.