В результате — проспала, потому что еще полночи прислушивалась и вслушивалась. На практику не опоздала только чудом. Зато после практики меня ждал сюрприз — Сережка за мной приехал.

— Я распихал все заказы, и до одиннадцати весь твой, — весело сказал Сережка, а я обрадовалась. — Куда поедем?

— Ко мне, — улыбнулась я.

Дома я чертыхнулась и попыталась отправить Сережку первого в душ. Не получилось, и круг соли вокруг кровати поверг его в настороженное недоумение. Пришлось объясняться.

— Ты прикалываешься? — осторожно уточнил любимый. Я нахохлилась и ответила мрачным взглядом. — Ин? Ты серьезно?

— Я серьезно, — сердито ответила я и пошла за веником. — Просто я сегодня проспала, и убрать не успела.

— И прям такие спецэффекты крутые? — недоверчиво расспрашивал Сережка. Я вышла из себя.

— Не хочешь — не верь.

— Я верю тебе, просто представляю себе это все с трудом!

— Не представляй, — предложила я. — Не надо.

— Я ни разу здесь не слышал ничего такого....

— Он активируется, только когда в квартире кто-то один, — неохотно ответила я. — Мы сексом будем сегодня заниматься, или нет?!

— Будем. — Он тряхнул головой. — Но попозже.

— Чего ждем? — настроение неуклонно портилось. — Что барабашка выйдет к тебе из-за шкафа и скажет: 'Трям, здравствуй'? Так он не выйдет, не жди!

— Не сердись, — попросил он. — Но я материалист.

— Переночуй тут один, материалист, — ехидно предложила я. — А я переночую с Лесей. И после этого ты оставишь нашего барабашку в покое, и вопрос мы этот поднимать не будем! Идет? — я уперла руки в бока и воинственно наступала. Сережка не отступал, зато очень ловко подхватил меня под бока и потряс в воздухе.

— Когда ты сердишься, у тебя нос дрожит смешно, ты в курсе? — он улыбнулся и я потихоньку сползла по нему на пол.

— Я в курсе. — Он посадил меня на подоконник и зарылся носом в вырез моей футболки, смешно чавкая. — Ты чего там делаешь?

— Я тебя так люблю, что готовь сожрать, — страшно прочавкал он оттуда. Я задергалась от щекотки.

— Дикарь и варвар.

— Ага, Конан варвар, — хохотнул он, освобождая меня от футболки.

— Сереж, прям здесь, что ли? — изумилась я, оглядываясь в окно.

— Шестой этаж. Или тебе неудобно?

— Мне удобно, — с удовольствием охнула я.

— Ну и все....

Зря я надеялась, что вопрос с нашим барабашкой остался без внимания. Сережка исполнился решимости переночевать в нашей квартире один. Поотговаривав его для приличия полчаса, я махнула рукой и поняла — если Сереже что-то взбрело в голову, вытесать оттуда это невозможно даже топором. Фыркая от негодования, я собрала пакет с вещами первой необходимости, и Сережка повез меня к себе. Леся удивилась, но обрадовалась новости, что ночевать мы с ней будем вдвоем. Проводив ее подозрительного братца, мы налопались чаю с мороженым, потом обсудили всех одноклассников Леси, потом пересмотрели все фотографии.... В общем, спать легли во втором часу ночи. Я вытянулась на Сережиной кровати, привыкая к незнакомому, но удобному матрацу, сладко зевнула и вырубилась. Проснулась оттого, что меня аккуратно целовали. Я неохотно разлепила глаз, обозрела улыбающегося Сережку и закрыла глаз — решила, что вижу сон. Когда меня аккуратно обняли и прижали к себе, я разлепила второй глаз и хриплым спросонья голосом задала очень умный вопрос:

— Сереж, а ты чего тут делаешь?

— Я тут живу, — фыркнул он. Я начала просыпаться.

— А времени-то сколько?

— Половина шестого. Ты спи.

— Угу. — Я снова закрыла глаза и провалилась в сон, игнорируя провокационные поцелуи в шею. Горестный вздох увенчал неудавшуюся попытку не дать мне спать, и Сережка тоже затих.

Второй раз я проснулась от истошного вопля будильника. На будильнике у меня стояла незабвенная песня Короля и Шута 'Ели мясо мужики'. Сережка тоже подскочил, ударился об меня подбородком. Я уже сидела на кровати, очумело тряся головой.

— Господи, я уже решил, что у нас боевая тревога, — пробормотал Сережка, падая на подушку.

— Тревога учебная, — я пошамкала ртом, как старая бабка и пошла в ванну. На выходе встретилась с Сережкой, а возле туалета — с Лесей.

Собравшись на кухне, сели завтракать. Я пила вторую кружку чая и понемногу просыпалась.

— Вы из-за меня встали ни свет, ни заря, — посетовала я. — Так бы еще спали.

— Подумаешь, — зевнула Леся, — у меня каникулы, я могу спать хоть до двух потом.... — Ребенок снова зевнул. Потом она оживилась, и с интересом спросила Сережку:

— А ты когда приехал?

— В пять утра я приехал, — проворчал он. — Ин, как вы там живете, а? Это же натуральный фильм ужасов!

— Так и живем, — я тоже зевнула, чуть челюсть себе не вывихнула.

— Так нельзя. Давай к нам перебирайся, а? — предложил он. Я посмотрела на него, потом на Лесю. Перспектива, конечно, заманчивая, но....

— Давай мы лучше мне хорошие наушники купим, и все? — предложила я альтернативу. Сережка насупился.

— Ин, ну там даже мне страшно было, я всю ночь так и не спал. Как ты там одна будешь ночевать, я не представляю.

— Нормально буду. Наушники воткну, музыку поставлю, и с включенным светом прекрасно буду ночевать, — лениво ответила я. — Практика проверенная, я же три года там как-то одна ночую? Например, на тех же выходных.

— И почему ты мне раньше не говорила?

— Почему, почему.... По кочану! Во-первых, ты бы загорелся проверить, изловить, изучить. Во-вторых, он далеко не каждый раз появляется, у него какая-то система есть, мне неизвестная. Я с соседями разговаривала, он и у них появляется временами.... Короче, не выдумывай.

— Инга.

— Сережа. — Я поставила кружку на стол и посмотрела на часы. — Мне пора уже.

— Я тебя отвезу.

— Ты сейчас ляжешь спать, потому что я не хочу, чтобы ты на обратном пути вписался в столб, заснув за рулем.

— Я не хочу спать, я напился кофе, и вполне нормально свожу тебя, вернусь, а потом лягу, если захочу. И цыц мне тут.

— Цыц, так цыц, — пробормотала я, собирая свой пакет. Попрощавшись с Лесей, мы вышли из дома и сели в машину.

— Все равно, Ин, подумай, пожалуйста, — снова завел шарманку Сережа.

— Сереж. Если мы с тобой надумаем жить вместе, то есть, отдельно от твоих — я согласна. Но ты меня извини, вести жить девушку в родительский дом — это как-то неприлично. Не подумай, что я набиваюсь на предложение руки и сердца, просто мне это кажется плохой идеей. — Выдала я свой основной повод.

Сережка нахмурился и замолчал — видимо, представил реакцию папы. Папа-то мне врядли что-то скажет... но подумает! А зачем портить отношения. А то, что папа узнает — это и ежу понятно, соседей никто не отменял, да и скрыть следы месячного пребывания в квартире постороннего человека тоже не так-то просто, как ни крути. Особенно, если в доме болтливый подросток!

Словом, нашла коса на камень — встретились два осла на горной дороге.

* * *

Месяц пролетел незаметно. Сережка с Лесей провожали меня на вокзале. Леся чмокнула меня в щеку и деликатно ушла в машину, ждать Сережку. Мы до самого отправления стояли на перроне, обнявшись. Мне было грустно и не очень хотелось уезжать — скорее, хотелось забрать его с собой. Увы. Проводница, смотревшая на нас с легким сочувствием, негромко сказала:

— Поезд отправляется через две минуты, провожающие, освободите вагоны.

Я отлепилась от Сережи, ласково его поцеловала и смылась в свое купе. Вернее, ехала я плацкартом, попутчиков пока не было, и вообще, вагон был почти пустой. Основная масса пассажиров зайдет через три остановки, в городе. Я достала пакетик с сухариками, журнал с сканвордами и углубилась в него. С Сережей мы заранее договорились — как только я зайду в поезд, он развернется и уйдет в машину — никакой дурацкой беготни параллельным курсом с поездом, царапанья стекол и прочей ерунды. И так грустно.

— Постельное будете брать? — дождавшись моего кивка, проводница механически проверила билет, документы и бухнула на полку рядом со мной постельное белье. Я поморщилась, но раскатала матрац, и простынь тоже постелила. Ехать всю ночь, возможно, что удастся поспать. Дома уже ждут, встречать будет зять со своим братом. Мама настрогала салатов, папа замариновал мясо — будут шашлыки, и вообще, все соберутся. Как шутит сестра — мой приезд отличный повод собраться всем вместе.

Попутчики попались вполне приятные и ненавязчивые люди. Мы ограничились комментариями вроде 'Белье мокрое, как всегда', и 'Не знаете, туалет уже открыли?'. Обычное дело.

Утром мы приехали. Я вытащила самую легкую сумку и выглянула в окно — перед вагоном уже вовсю толпились встречающие, и я стала вытягивать шею, выглядывая своих. Радостная улыбка сама заползла на лицо, когда я увидела зятя — невысокий, круглый, лысый, в очках, олицетворение порядочности и спокойствия. Насчет порядочности внешность не обманывала, а насчет спокойствия.... Машка называет своего мужа ласково: Кипиш, Ураган, Фукусима, и еще много как. Потому что Андрей постоянно в движении, одолеваемый великими идеями, планами, энтузиазмом, и прочей энергией. Я помахала им в окно, и Андрей с Вадимом начали пробираться в вагон — сумки у меня были неподъемными, хотя я всегда тащила с собой по минимуму.

— Привет, студентка, — зять чмокнул меня в щеку. Вадим мне дружелюбно кивнул. — Опять надрывалась?

— Не надрывалась, — кокетливо ответила я, хлопая ресницами. Парни переглянулись.

— Опапулечки-па-па! Кавалер помог? — Андрей вытащил первый чемодан и крякнул.

— Кавалер, — довольно подтвердила я.

— Дела, — присвистнул Вадим. — Ты взрослая, что ли теперь?

— Да бог с тобой, — фыркнула я. Мы, наконец-то, выбрались из душного вагона, и теперь рысили к парковке. Я крутила головой по сторонам, заново узнавая свой родной город, с удовольствием вдыхая свежий воздух.

— Как сессия?

— Как положено, — я лениво развалилась на заднем сидении. Потом уселась нормально, просунув голову между передними сиденьями, рассматривая дорогих родственничков. Родственники переглядывались со значением. — Поехали, что ли? — жалобно попросила я. — К маме хочу!

— Едем, едем,— согласился Вадим, и машина тронулась с места.

Доехав до дома, Вадим посигналил в клаксон, и ворота начали медленно расползаться в стороны.

— О, папа автоматику доделал, — приятно поразилась я. Андрей хмыкнул.

— Ага, доделал. Сначала сделал реакцию на клаксон, так у вас круглые сутки ворота нараспашку стояли. Мама увидела, дала разгон всем, теперь открываются с пульта, с любой точки.

— В чем подвох?

— Три раза пульт теряли, — заржал Вадим. Я тоже зафыркала на ходу, выбираясь из машины. — Да стой ты, Ин, мы еще не доехали.

— Ногами дойду, — я захлопнула дверь и поскакала по двору. Парадная дверь открылась, на порог вышла мама, заспешила навстречу.

— Ну наконец-то! — мама стиснула меня, как всегда, сильно, а я жадно вдыхала такой родной запах — духи, выпечка, дом, мама.... — Ты как доехала?

— Хорошо, — я вытерла глаза и перехватила мамину руку. — Вы как тут?

— Да как всегда, — мама махнула рукой, рассматривая мое лицо. — Похорошела и поправилась. — С удовольствием заключила она.

— А папа где?

— Тут где-то, — улыбнулась мама, махнув рукой. — Позови, вдруг услышит!

— ПАПА! — заорала я во всю мощь. Вадим, тащивший мою сумку, шарахнулся в сторону, и тут же начал ругаться:

— Ин, ну чего ты, как оглашенная-то?! Ногами до гаража дойти никак?

— Не ори на моего ребенка, — весело вступила мама. Вадим скорчил смешную рожицу и прошел в дом.

— Теть Марин, а жрать дают? — жалобно спросил он.

— Дают, Вадик, через час, всем корм дают. И скотине, и людям, — голосом тети Сони с Привоза, ответила мама.

— Доча приехала, — прогудел папа, выходя из сарая и вытирая на ходу руки. — Одна тут, где вторая? Андрюш, где твоя жена?

— Моя жена ускакала делать себе прическу, — наябедничал тот, жуя пирожок. — Мам, пирожки — пальчики проглотишь!

— Не надо глотать всякую дрянь, лучше возьми еще один, — невозмутимо ответила мама. Папа обнял меня и пошатал из стороны в сторону. От папы тоже пахло здорово — солидолом, сараем, бензином и утренним одеколоном.

— Так, давайте все в дом, попьем чаю с пирожками, а потом уже мужики раскочегарят мангал. — Распорядилась мама.

— А я вымоюсь по-людски, — помечтала я. — Андрюш, раз Машка в салоне, где дети?

— С моими, — ответил он. — Родители тоже приедут, часа через два, они в Бегемот поехали.

— Здорово, — порадовалась я, усаживаясь на свое любимое место — между холодильником и столом.

— Доча, не мостись, стол будем выдвигать, — постановила мама. Я послушно стала отъезжать вместе с табуреткой. Папа покачал головой, и под мамино 'Инга, не рви линолеум', перенес меня вместе с табуреткой на центр кухни.

— Ты один в один, как наша курица, — подколол Вадим. Я с готовностью изобразила курицу и помахала руками.

— Так, давайте за стол, — скомандовала мама, быстро расставляя кружки. — Я думаю, когда все соберутся, имеет смысл достать самовар. Да, Вить?

— Как хочешь, Мариш, — отец пожал плечами. — Но смысл есть. Тока самовар надо с чердака достать.

— А кто его туда убрал?!

— Ты в прошлом году, после Нового года, — напомнил папа. — Сядь, не мельтеши!

Пирожки улетели за минуту, потом я убежала мыться, потом приехала Машка, со свежей прической, краской и маникюром, и мы с ней долго шушукались, делясь свежими новостями. Потом приехали родители Андрея и Вадима, привезли моих племянниц, потом пришли бабушки, дед, с опозданием приехала тетка.... Шум, гам, запах шашлыка, тепло разогретой земли, детские восторженные писки — соседская кошка родила котят, и много! Я уселась на ступеньку крыльца, счастливо рассматривая свою бестолковую, шумную, но любимую семью. В кармане завозился телефон, и я запоздало вспомнила, что время к обеду, а Сережке я так и не позвонила. Разумеется, звонил он. Я взяла трубку, и отходя в заросли малины, виновато зачастила:

— Солнышко, прости, меня совсем замотали! Я совершенно безответственная коза!

— А я уж думал — с глаз долой, из сердца вон, — засмеялся Сережка.

— Вот неправда, — засердилась я. — Прости, а?

— Да я не сержусь, я ж понимаю, — голос грустный-грустный. — Как ты доехала?

— Хорошо, попутчики нормальные, все хорошо было....

— Я тебя отвлекаю?

— Нисколько, — заверила я. — Просто я еще какая-то заторможенная, и спать хочу, и обкормили меня тут и затормошили, поэтому я какая-то не такая.

— Я соскучился, — сердито сказал Сережа.

— А я тебя люблю, — выдала я. — И мне тебя не хватает. Жалко, что тебя рядом нет.