Перед пробуждением

— Внимание, он может повторить удар! — сказала Мисато. — МАГИ подтверждают с вероятностью сорок пять проце...

— Нет.

Каору осторожно двигался к месту падения "слезы".

— Что?

— Он не будет больше стрелять.

Парень замер, подойдя к кратеру и глядя в красную жижу:

— Больше незачем. Он уже весь здесь.

Отреагировать Догма не успела.

Поверхность жидкости вздыбилась, закручиваясь огромным витым столбом крови, который с хлюпаньем начал всасывать в себя красную жижу. На глазах у изумленных людей столб расправился в крест и начал обретать контуры дикой пародии на человека, широко раскинувшего руки. К моменту, когда содержимое кратера досуха втянулось в чудовище, перед Детьми стояло существо, напоминающее Рыцаря, только отлитого не из серебра, а из загустевшей крови.

Худое тело, оплетенное жилами и комковатыми мышцами, переходило на уровне поясницы в змееподобное основание, на которое тварь и опиралась, а обманчиво тонкие и хилые руки оканчивались длинными когтистыми пальцами с пятью-шестью суставами. И тускло блестящий кровавый конус вместо головы венчал жилистую шею. Никаких выделяющихся деталей, никаких переходов цвета — только багрянец.

Холодный вопль огласил равнину, чудовищный Вестник сжал страшные кулаки, и Дети, отбрасывая ужас, изготовились к битве, но враг пока что никуда не спешил: он натужно выдавливал что-то из недр своего тела, корчась и извиваясь. Поверхность его корпуса местами потемнела, и вскоре изнутри выплыли черно-красные островки, выглядящие как загустевшая лава, и начали медленно перемещаться по кровавой глади фигуры, словно фрагменты...

— Броня? — озадаченно сказала Мисато.

Нагиса, оказывается, был как раз занят проверкой этого предположения.

Маленькая звезда с шипением ушла к цели. Вестник стоял неподвижно, поджидая снаряд, а потом все черные островки стремительно сошлись на его груди, куда и метил Каору.

Вспышка.

Чудовище, по-видимому, все же переоценило свои силы, его корпус отбросило назад, но он выровнялся, и ответный удар последовал незамедлительно.

Вестник выбросил вперед правую руку, пальцы которой стремительно начали неправдоподобно удлиняться и, извиваясь, ринулись к Нагисе. Каору прыгнул в сторону, но один палец его все же достал: тонкое щупальце мягко мазнуло по его щиколотке, и парень кульбитом улетел в ближайшую скалу. Остальные пальцы разошлись в стороны, пытаясь достать других Детей.

— Нагиса! — заорал Икари, взмахами клинка отгоняя от себя осторожное кровавое щупальце.

— Спокойно, Синдзи-кун, — крикнула Мисато. — Каору сбросил синхроуровень в полете!

Парень кивнул сам себе, нырнул перекатом под гибкий палец, заставил его впиться в землю, уклонился и, вздергивая себя на ноги, рубанул два раза из стороны в сторону. Кровавая плоть зашипела, испаряясь, и Вестник огласил Внешний Сон высоким воплем. Синдзи оглянулся: тварь втягивала укороченный палец, из которого на песчаниковую крошку хлестала сукровица.

Аска внимательно следила за двумя напавшими на нее щупальцами и точно блокировала любые попытки ухватить ее или уколоть: в убойной силе колющих ударов этой обманчиво полужидкой мрази она убедилась, когда промахнувшаяся конечность с размаху пробила довольно толстую сланцевую плиту.

Уклониться. Убрать голову. Плечо. Взмах. Блок. Блок! Блок!!!

Сорью откатилась в сторону, недоумевая: ее теперь гонял только один палец Вестника, второй устремился к Икари вместо поверженного собрата. Аска скривилась и несколькими выверенными движениями прикончила оставшегося в одиночестве "соперника".

Оттесненная почти к сплошной стене скал Аянами долго не могла избрать нужную тактику борьбы с вертким, но в то же время очень сильным соперником. Удары пальца по грунту и глыбам, попытки захватить ее неким подобием петли и каменное крошево, летящее во все стороны, сбивали с толку, но Рей все же собралась и, дождавшись, пока конечность воткнется в почву, прыгнула на нее и придавила обеими ногами. После этого укорачивание мерзости стало делом нескольких сильных ударов ребрами бронированных ладоней. Рей содрогнулась от очередного крика Вестника и оглянулась: Каору только что схожими действиями расправился с направленным на него пальцем, но двигался при этом как-то вяло и неуверенно. "Странно, Мисато сказала, что он не пострадал", — подумала Аянами, срываясь к остальным: Икари никак не мог поймать единственный оставшийся палец на свой длинный меч. Не увидев прямой угрозы его состоянию, Рей сместила взгляд за его спину, к Вестнику.

— СИНДЗИ-КУН, СЗАДИ!!!

Чудовище решило прекратить игру и, выгибая свой массивный хвост, двинулось к ним, попутно выбрасывая вперед удлиняющиеся пальцы левой руки.

Каору выстрелил.

Аска самоотверженно кинулась наперерез щупальцам.

Но они не успели.

Синдзи еще только разворачивался, реагируя на полный отчаяния крик Рей, а пальцы уже достигли его. В следующее мгновение пластины брони прикрыли собой конусовидную голову и поглотили снаряд Нагисы, а щупальца вздернули фиолетовую Еву в воздух, распиная ее. Вестник махнул рукой, и пальцы начали сокращаться, притягивая добычу к поближе к телу хозяина, искалеченная же правая однопалая рука смела растерявшихся Детей, отсекая им возможность успеть нанести удар по занятой левой.

Икари чувствовал, как невероятно сильные пальцы растягивают его бронированную плоть, словно огромная дыба, было невыносимо больно, суставы словно взорвались мукой, ведь синхронизация по-прежнему была очень высока. Поле зрения заплывало багровой мутью, и по мере приближения к телу Вестника его все больше окутывал мрак и ужас. Где-то далеко вопила Мисато, Рей, остальные, ему же остался только неподдельный кошмар наяву, уже ставший сильнее физической боли.

Услужливое подсознание немедленно облекло безотчетный страх в нужные формы, и перед глазами Синдзи замелькали гнусные образы смертей...

Отец...

Мама...

Профессор...

Мисато...

Рей...

Тодзи...

Аска...

Они все умирали перед его глазами, их рвало на куски, расчленяло неимоверное ничто с тысячью тел, глаз и зубов. Их боль, их отчаяние полосовали его разум, заливали муками душу, и Синдзи судорожно попытался вдохнуть еще немного воздуха, прежде чем погрузиться в кашу из изувеченной плоти, страданий и крови.

"Нет, пожалуйста..."

Маму ("Это мама?") распяло на каменном кресте и медленно выворачивало наизнанку...

"Нет, не надо..."

Отец покрылся мелкой сеткой взорвавшихся изнутри сосудов и, обернувшись к нему, истек кровью, хлещущей из глаз, рта, носа...

"НЕТ!!!"

Зубастое щупальце, будто кол, проткнуло Мисато и принялось пожирать еще живую женщину изнутри... Синдзи проклял себя за следующую мысль, но он больше всего боялся того, что знал, кто умрет следующим.

"НЕТ!!! НЕЕЕЕТ!!! УБЕЙ МЕНЯ!!!"

Кошмар кончился. Все поле зрения Синдзи занимал кровавый конус, слепо глядящий на свою жертву.

"Да будет так", — прозвучал в его разуме спокойный и меланхоличный голос.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

**

Рей единственная, ценой всего лишь потери темпа, прыжком уклонилась от взмаха правой руки Вестника — Каору и Аска отлетели на скалы. В мыслях девочки бился крик Мисато:

— Синдзи, опомнись! Он ведет тебя!!!

Аянами знала, что это означает: началось ментальное заражение, пусть даже поверхностное, и если это продолжится, он умрет — поглотит ли Вестник душу Икари, или сначала Фуюцки уничтожит его тело. Но в любом случае, Догма уже потеряла контроль над уровнем синхронизации, и даже если исчадие Сна решит просто убить Синдзи, при таком синхроуровне он неминуемо погибнет.

Прыжок.

Она неимоверным усилием сломала ограничители и взвинтила свой синхроуровень, отметая негодующий вопль с мостика.

Акаги? Кацураги? Какая разница...

Сейчас ей была нужна максимальная точность.

Вестник и притянутый к нему Синдзи будто прыгнули к ней, когда Рей набрала скорость.

"Я хочу, чтобы Синдзи-кун пережил этот бой..."

Хруст каменной крошки под ступнями.

"... Я хочу, чтобы он жил..."

Еще один прыжок уклонения от повторного замаха.

"... И он будет жить..."

Она на бегу оттолкнулась от земли и отправила комок брони и отчаянной решимости в смертоносный полет.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Аска поднялась, побежала за бело-голубой и, не оглядываясь, крикнула:

— Каору, давай же!

Ей не нравилась скорость Чудо-девочки. Совсем не нравилась. Так бегают только при практически абсолютной синхронизации.

Безвольного Икари по-прежнему растягивали чудовищные пальцы.

Поле зрения дрожало, а впереди рвущая мышцы бело-голубая Ева нагнулась и, не снижая скорости, прыгнула.

Аска обмерла и даже приостановилась: Аянами преодолела оставшуюся почти четверть изначального расстояния одним прыжком и впилась левой рукой в пластину брони на груди Вестника, замахиваясь правой.

За неуловимое мгновение до удара другие черные островки закрыли грудь чудовища, и раскрытая ладонь Чудо-девочки с неимоверной силой врезалась в них. В ушах Аски раздался крик боли: на почти стопроцентной синхронизации Рей собственным ударом буквально раздробила себе кисть и предплечье.

Девочка упала перед Вестником, и из-под расколотой брони на сломанную руку Евы хлынула кровь.

Чудовище дернулось от переданного ему импульса и, отвлекаясь от Икари, наклонило голову, а уже в следующий момент державшую парня руку испарил снаряд, наконец пущенный опомнившимся Нагисой. Синдзи упал рядом с Рей, а долину накрыл вопль раненного существа.

Аска с криком торжества ринулась вперед, и тут Вестник пальцем уцелевшей руки ударил прямо в голову Чудо-девочки.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Синдзи почувствовал удар, услышал вскрик, потом что-то оглушительно зашипело, слегка обожгло ему спину и...

Он упал на землю и повернул голову как раз в тот момент, когда острый палец Вестника прошил голову бело-голубого Евангелиона. Судорога изогнула закованное в латы тело, в ушах коротко вскрикнул незнакомый голос, и из-под пластин брони Рей полыхнуло ослепительно-белое пламя, останавливая время.

"Рей..."

Трещины ширились, лучи света стали нестерпимы, но Синдзи, все еще отказывающийся принимать увиденное, смотрел на выжигающую глаза пляску огня. Он протянул к ней руку, видя, как истончаются его пальцы в слепящем свете.

"Нет..."

Взрыв неимоверной силы оторвал его от земли и бросил на скалу.

"Нет... Пожалуйста..."

Синдзи тряс головой, прогоняя накатившую черноту, чувствуя, как ломающая тело боль проваливается в глубокую пустоту, открывшуюся где-то возле сердца. Синдзи невидяще дернулся — его поле зрения все еще закрывала кровавая мгла — и упал с небольшой высоты на колени.

В глазах прояснилось.

Посреди расчищенной от скал равнины возвышался огромный белый призрак обнаженной девушки, окруженный двойной спиралью, объединившей небо и землю. Фигура повернулась к нему и распахнула глаза с кроваво-красной радужкой.

"Нет... Рей..."

На лице фигуры появилась грустная улыбка.

"Это кошмар... Нет..."

Призрачная фигура склонилась к нему и потянулась рукой сквозь спираль. Синдзи смотрел, как приближается белая ладонь, ощутил, как палец, по размерам превышающий его самого, бережно касается его головы, и в разум Синдзи хлынули чувства умирающей Рей.

"Я не смогла. Прости", — сожаление.

"Мне... Жаль уходить", — печаль.

"Я люблю тебя"...

Икари опустил голову. Поле зрения размывали слезы. Может ли Евангелион плакать?

Может.

На песчаник упали две крупные капли, с шипением растворили несколько камней и испарились.

"Рей... Пожалуйста..."

Свист спирали. Оглушительное чавканье. Раскат грома.

Синдзи боялся поднять глаза и увидеть, что ее больше нет.

"Ее больше нет..."

По-прежнему глядя в землю, он поднялся и поднес к глазам руки. Когтистые ладони, покрытые пылью и копотью, сжались в кулаки. На левую руку упала еще одна капля, и броня зашипела, наполняя сознание болью.

"Ее больше нет?"

Синдзи поднял глаза. Вестник, покореженный взрывом умирающей Рей, медленно вставал, пытаясь регенерировать. Тупая боль ударила где-то под сердцем.

"Так пусть не станет и его".

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

На мостике воцарилась тишина.

В поле зрения ошеломленной Аски огромная фигура Рей Аянами нежно коснулась лица Синдзи и с грохотом исчезла, сжатая нитями. Перед глазами Икари плыла какая-то муть, размывая песчаник, а Каору смотрел прямо перед собой, не поворачивая головы, и вздрогнул только когда призрак Рей попрощался с любимым человеком.

Обзорные мониторы Аянами Рей показывали тьму.

На экране, отображающем внутренний вид ее капсулы, над лицом девочки парило облако крови, делая рабочую жидкость непрозрачной, но потом погас и этот монитор: команда медиков начала извлечение тела.

Кацураги, ничего не понимая, сползала с кресла, расширенными глазами глядя на надпись "No signal" и ровные линии диагностики, тщетно ища там хоть какие-то всплески.

Тахометрия... Тонометрия... Полисомнография... Альфа-ментограмма...

Ровные линии.

Майа Ибуки всхлипнула и сейчас же зажала себе рот обеими ладонями.

— Внимание.

Голос Директора по громкой связи был чрезмерно ровным и нейтральным.

— Операция не окончена. Медкоманда, доставьте Первое Дитя в интенсивную терапию и ожидайте дальнейших инструкций. Кацураги, принимайте командование.

Мисато обернулась и подняла голову: Фуюцки покидал свое место.

"Операция? Интенсивка? Почему?.."

— Кацураги, взгляните! — встревоженный голос Хьюги прервал ее раздумья, и она посмотрела в указанном старшим техником направлении.

На обзорном экране Икари было видно, как языки белого пламени охватывают его фиолетовые руки. Мисато быстро перевела взгляд на показания ментограмм и синхроуровень парня.

— Будите его!!! Он пошел в разнос!!!

Первыми отреагировали техники: сигнал пробуждения до Синдзи просто не дошел, потом психологи доложили, что кривые Гауффа слишком нестабильны, потом...

Кацураги ничего не слышала. В поле зрения Синдзи был Вестник — покалеченный Детьми и смертью Рей, но все еще живой. И Икари не торопясь шел к нему, медленно поднимая свой уровень синхронизации вопреки всем барьерам и ограничениям.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Аска отказывалась принять увиденное, вся ее сущность протестовала против смерти Рей. Соперница, коллега, одноклассница... Товарищ... Немка помотала головой, отгоняя детский назойливый вопрос:

"За что?"

Разум пасовал. Ощущение неправильности произошедшего, дикая боль, чувство утраты, страх за дурака Синдзи...

Синдзи...

Она повернула голову в поисках Икари и вздрогнула: фиолетовый Евангелион не только поднялся, но уже размеренно шагал вперед, прямо на нелепо перекошенную багровую фигуру...

"Вестник... Scheisse... Эта тварь еще жива..."