"Хозяйка" вздрогнула. И поняла, что выдала себя с головой.
— Откуда ты меня знаешь?!
— Я вижу тебя впервые, — честно ответила Ниррит. — Но я знаю достаточно, чтобы суметь сделать удачную догадку.
— Ну, хорошо. Как ты догадалась?
— Дозированно применять артефакт "бесследной пытки" может либо опытный палач, либо существо с развитыми магическими способностями. На палача, тем более опытного, ты не тянешь. Значит, ты ведьма. Следующий пункт — манеры. Не так много в Аг-Лиакке ведьм с повадками высокопоставленных придворных дам: ведьмам, за редким исключением, эти смешные повадки не свойственны. И вряд ли в одном сюжете появится более одной такой. Возраст и внешние данные также не вносят в гипотезу противоречий.
— Замечательно! Что ещё скажешь?
— Судя по способу, которым уничтожили караван, и месту, где это произошло, я нахожусь в замке Князя Гор, взятая в плен его хозяином. Опуская промежуточные заключения, можно сделать вывод, что ты, Товесса, являешься родственницей Князя... внучкой? Дочерью?
— А почему не женой или, ладно уж, любовницей?
— Я мало знаю о Князе Гор. К тому же я — не мужчина. Но навязать ему тебя в качестве жены хватило бы власти только у Деххато. Сомнительное наказание. Сделать же тебя любовницей по собственной воле... нет, ты — его дочь. Только в дочери можно терпеть такой характер.
Уже при упоминании имени властителя мира Товесса, мстительно оскалясь, включила жезл на всю катушку. Но боль не помешала Ниррит довести своё рассуждение до конца тем же ровным раздумчивым тоном. На этот раз она даже сумела, подготовившись, не доставить Товессе удовольствия увидеть чужие слёзы.
А потом, договорив, Ниррит ровно на секунду развернула поток наведённых ощущений. Дочь Князя Гор дико заорала, вытягиваясь в струну и выгибаясь от непроизвольной судороги.
"Да, явно не целительница и даже не воин. Совершенно не держит удар".
В зале приглушённо запахло мочой. Вопль Товессы перешёл в истерическое подвывание.
— Успокойся, — раздался за спиной Ниррит уже знакомый голос. Холодный, довольно высокий, исполненный силы... и сдержанного отвращения. — Я кому сказал?! Успокойся!
— Отец, эта...
— Молчать! Я сам с "этой" разберусь. Ступай и приведи себя в порядок.
Похоже, на характер Товессы всё же имелась управа. Без единого нового звука она подхватилась и исчезла из виду.
Зато в поле зрения Ниррит показался очень высокий и худой мужчина с неприятным лицом. Играть в аристократа он даже и не думал. Потрёпанный стёганый халат, поддетые шерстяные штаны, тёплые домашние тапки. Светлые волосы, стянутые на затылке в "хвост"...
И совершенно ледяные глаза. Даже цветом: бледно-голубые в лёгкую прозелень.
— Поговорим серьёзно. В сущности, меня даже не сильно заботит, кто ты такая. Гораздо больше меня интересует, на кого ты работаешь.
— На принца Айселита.
Бледные брови Князя Гор поползли вверх. Весьма демонстративно.
— Неужели?
— У меня нет других... нанимателей.
— Разумеется. — Холодная усмешка.
Ниррит окончательно уверилась в том, откуда взялось не то прозвище, не то титул её собеседника. В самом деле: и высокий, и холодный... Князь.
— Только есть одна небольшая неувязка. Если бы Айселит знал, где и как можно нанимать таких, как ты, Энгасти давно уже владел бы половиной Аг-Лиакка. Ты ведь даже от меня едва не ушла. А это, уж поверь мне, немалое достижение... — со сменой тона, резко:
— Назови имя своего учителя!
Мгновенный укол под сердцем. Но голос пленницы по-прежнему ровен:
— У меня нет учителя.
— Да у тебя, наверно, и родителей нет, — усмехнулся Князь. — В чистом поле проросла.
— Родители у меня были. Папашка, может, даже жив ещё.
— И кто же твой... папашка?
— Ничтожество.
Усмешка на бледных губах становится шире. И как-то болезненней.
— О, эта вечная проблема отцов и детей!
Недолгое молчание. А потом — взгляд в упор, живо напомнивший Ниррит знакомство с лиловым взглядом сосредоточенного Мориайха.
— Начнём с начала. Где ты родилась?
— В Алигеде.
— Полное название!
— Город Алигед страны Дирмаг мира Тагон текущего Лепестка Пестроты.
— Так. Яс-сно... как ты впервые покинула родной мир?
— Как кукла, с Кольцом Повиновения на шее.
— Кто надел на тебя это Кольцо?
— Ирвисанн Быстрорукий, алинкаб Гаэ-Себиша.
Князь Гор слегка нахмурился. По всей видимости, участия в сюжете служителей бога он не ожидал. Впрочем, новый вопрос последовал без промедления:
— Снял с тебя Кольцо Повиновения тоже этот Ирвисанн?
— Нет.
— Кто это сделал?
— Эйрас сур Тральгим, она же Игла.
— Маг? Какого класса?
— Урождённый некромант.
Князь Гор нахмурился ещё сильнее.
— Зачем она освободила тебя от Кольца?
— Её послали по следам Ирвисанна мои двоюродные братья, Гред и Хилльсат. Она же доставила меня в Энгасти и поспособствовала моему поступлению в Академию.
— Разумно... — маг задумчиво кивнул. — В Аг-Лиакке культ Гаэ-Себиша не прижился. Так. Значит, ты училась в Академии?
— Да.
— Специальность?
— Целительство.
— Какие дополнительные дисциплины изучала?
Ниррит принялась добросовестно и очень подробно перечислять изучавшиеся ею разделы магии. Спустя минуту брови Князя Гор дрогнули. Спустя ещё минуту поползли вверх.
А список дополнительных дисциплин всё тянулся и тянулся...
— Довольно! — прервал он её на пятой минуте монолога. — Ещё немного, и я поверю, что ты в самом деле достигла всего самостоятельно. Расскажи-ка мне историю твоих отношений с якобы нанимателем, принцем Айселитом.
— Я впервые увидела его в конце первого курса Академии. Мои успехи в учёбе принц счёл достойными того, чтобы оказывать мне помощь и поддержку в дальнейшем... прогрессе. На одной из баз тайной службы я получила возможность практиковаться во владении оружием и магией. В конце третьего курса я выполнила по поручению принца своё первое дело...
— Ну-ка, немного подробнее!
Ниррит послушно выдала краткий отчёт о своём первом "визите" в сальсаат.
— Невероятно, — пробормотал Князь Гор. Даже его холодность несколько ослабла. — Пора, пора вплотную... гм. И что же мне с тобой делать, а?
Мгновенная, чётко обдуманная реакция, идеально вписывающаяся в профиль надетой "маски"... а что слова на языке горчат — плевать!
Стерпится-притрётся.
— Возьмите меня в ученицы, Князь.
— Метишь в Круг Бессмертных? — усмехнулся маг. — Задатки-то у тебя есть, но задатки есть у многих, даже очень многих...
— Я готова пройти испытание!
— Похвально. А что, если я потребую в порядке испытания принести мне голову Айселита? Одну голову, отдельно от тела? Его ведь охраняют гораздо лучше, чем покойного Токраиса... что, "ученица", молчишь?
— Я не обещала, — медленно, осторожно, — что пройду ЛЮБОЕ испытание. Я сочту великой честью учёбу у вас, но...
— Можешь не продолжать. Увы, ты ведь большая умница, Ниррит. Наверно, ты догадалась, что стало бы с тобой, если бы ты принесла мне голову своего принца... а?
— Полагаю, я сама рассталась бы с головой.
— Правильно полагаешь. Но если ты так догадлива, твои ответы мало что дают, не так ли?
— Как будет угодно Князю.
Ледяная усмешка. Едва заметный жест.
Моргнув, Ниррит повела освободившимися плечами, но вставать с кресла, совершать резкие телодвижения или касаться своей разблокированной Силы... остереглась.
— Что ж, мы поговорили серьёзно. Пора поговорить совсем серьёзно. Будь любезна, ответь, что ты так старательно от меня утаивала?
"Придётся скользнуть по самому краю. Помимо склонности к измене, существует масса других причин, из-за которых можно расстаться с головой..."
— Особых секретов, помимо тех, что связаны со службой, у меня нет. Если я и старалась что-то замазать, то это — роль Эйрас сур Тральгим. У меня действительно нет учителя... сейчас. Эйрас отказалась продолжать моё обучение. Но раньше я многому научилась у неё.
— Ага! Она как-то объяснила причину отказа?
— Да.
— И какова же эта причина?
— Различие... путей. Я не оправдала её... ожиданий.
— Что, ты и ей отказалась поднести на блюде голову Айселита? Ладно, не сверкай глазами. Считай, что я просто неудачно пошутил.
Князь Гор сделал такое движение, словно собирался упасть в кресло. И почти мгновенно возникшее позади него кресло действительно подхватило его. Магическое, конечно, сконденсированное прямо на месте. Этакий небрежный шедевр из переплетённых друг с другом воздушных струй, в меру упругих, в меру податливых, окрашенных бледным перламутром водяных капель.
Адекватная замена княжескому трону.
— Знаешь, Ниррит, ты мне нравишься. Наверно, ты многим нравишься — с такой-то внешностью. Скажи: ты такой родилась или каким-то образом этого... добилась?
— Второе.
— Так я и думал. Если бы ты так выглядела с самого начала, служители Гаэ-Себиша не поленились бы последовать за тобой даже в иной мир. Ладно. Значит, ты хочешь учиться у меня. Но остаётся открытым вопрос: на что ты готова пойти ради этого?
— Если вы хотите сделать меня своей любовницей...
— Стоп! Опять-таки, можешь не продолжать. Но должен заметить, что ты сильно промахнулась со своей... догадкой. Скажу так: если ты когда-нибудь придёшь ко мне по своей воле, я буду рад этому. Но заставлять тебя платить за магическую науку в постели... право, что за пошлость! Краткое удовольствие не стоит потери уважения. А учителю и ученику должно испытывать друг к другу именно уважение. Кроме того, Круг Бессмертных назван так не из пустой гордыни. Если ты не готова прийти ко мне сейчас, я вполне могу подождать. Год, десять лет... столетие.
Князь Гор усмехнулся на манер кота, загнавшего в угол особо упитанную мышку.
— Ладно, Ниррит. Надеюсь, эту тему мы временно закрыли. Может, предложишь более разумный вариант взаимного сотрудничества?
— Принц Айселит сказал мне при первой встрече, что таких, как я, или нанимают, или убивают. Вы можете убить меня, но я предпочла бы стать вашей наёмницей.
— Не самая плохая идея. Я подумаю. А пока побудь моей гостьей.
— Как будет угодно Князю...
Маг поднялся из исчезнувшего кресла.
Словно в порядке замены, рядом с ним немедленно появился служебный дух: неправильная и завораживающая этой неправильностью сфера, точно так же, как кресло, свитая из струй загустевшего воздуха и тумана.
— Вот. Это порождение стихий и моего Искусства отзывается на имя Восьмёрка. Может работать проводником по замку, оказывать небольшие услуги, отвечать на простые вопросы и так далее. Думаю, разберёшься. Восьмёрка проводит тебя до гостевых комнат.
— А как долго...
— Полагаю, за обедом я уже буду готов обсудить условия найма.
— Благодарю вас, Князь.
— Можешь обращаться ко мне по имени: Лайдеб, — сказал он.
И вышел из зала.
Гостевые комнаты? Да кому они нужны!
Молодая ведьма, одержимая магией и попавшая в замок Князя Гор на правах гостьи, вот-вот готовой превратиться в ученицы хозяина, может отправиться только в одно место.
— Восьмёрка!
— Что вам угодно?
— Проводи меня в главную библиотеку замка.
— Следуйте за мной.
"Скорее бы, скорее! Высшая магия... ад и небеса, эта летучая башка еле плетётся!.."
А под исполненной энтузиазма "маской", совсем в другом темпе, слое и ключе, почти без использования слов на языках Аг-Лиакка и уж, конечно, предельно "тихо" в смысле ментального "шума" продолжается настоящая жизнь. Безэмоциональное, глубокое, не линейное мышление.
...Магия едина, и законы, управляющие магией, тоже. Локальные отличия — это не более, чем локальные отличия. Конкретные значения, подставленные в единую, запредельно сложную формулу и позволяющие хоть как-то восстанавливать конкретные контуры того, что может принимать практически любые очертания.
Посему нельзя считать магов Круга существами высшего порядка, этакими локальными божками. Они — те же самые маги, только накопившие больше опыта и силы благодаря ОЧЕНЬ долгой жизни. Может, та же Игла или её таинственные знакомые, вроде Лицедея, ещё им фору дадут. Но — примем как первое приближение — принципиальных отличий меж Бессмертными и смертными магами нет; если считать иначе, можно заранее бросать оружие и падать ниц.
Нет уж, не дождутся.
Значит, исходим из того, что многоуважаемый Князь Гор меня до сих пор не раскусил. Кого же он должен во мне увидеть? Верхушку ледяного острова и не более... по крайней мере, до тех пор, пока у меня не появятся серьёзные основания ему доверять. А шансов на то, что эти основания появятся, мало. Не внушает оптимизма происшедшее с караваном, ох, не внушает! Неужели маг столь могущественный не нашёл иных, более тонких путей к достижению своих пока неведомых мне целей? На своей-то территории, где ему даже Межсущее ограниченно покорно? Не верю! Значит, продолжаем носить "маску" дальше, с углублением её рельефа и коррекцией оттенков.
Основа уже заложена. Юное дарование, обладающее выдающимися, но неспецифическими природными способностями к магии, мощнейшим любопытством, почти идеальной памятью, довольно острым умом. И, в порядке компенсации сих достоинств — толикой наивной хитрости, довольно прозрачной, благодаря которой такой древний умудрённый циник, как Князь, всегда сможет и вычислить её намерения, и, при нужде, переиграть. Можно добавить характеру немного здорового властолюбия, направленного не столько на людей (что гениям люди? так, биоматериал!), сколько на Природу и Магию. Тут даже особой игры не надо. Довольно немного утрировать черты моего реального характера, и эта часть рельефа "маски" готова.
Кстати, может ли гений всерьёз воспринимать нормы морали? Н-ну... как сам Князь мне объявил, я — "большая умница". Вот и будем считать, что мораль мне заменяет этот самый ум да ещё здоровая осторожность. Говоря проще, дальновидность. Разумные существа, живущие коллективом (стадом — ввернуть при случае с этаким пренебрежением), не могут хорошо относиться к существам, на их коллективно установленные правила плюющим. Так что в глазах Князя я буду "правильной" лишь до тех пор, пока за мной кто-то наблюдает...
Или же выгоды окажутся такими, что даже не на шутку правильный может сломаться.
Если я рассчитываю жить вечно, как любой маг Круга Бессмертных, моя показная верность принцу Айселиту становится ещё дешевле. Ну да, я с ним сплю. Это достаточно легко выяснить, так что в этом сознаться можно (памятуя о моей "наивной хитрости" — неохотно, на прямой вопрос). Но мои чувства к принцу... нет уж, не дождётесь. Мы просто любовники. Или он меня соблазнил, чтобы тем покрепче привязать к себе и к своему острову?
Да. Для него — так. А для меня — я его соблазнила, потому что мне нравится эта игра, и потому что я вообще люблю привязывать мужчин этим самым. Просто, как все "большие умницы", ни за что и никогда в этом не сознаюсь.
С характером, в общем-то, всё.
