Демоны шарахались по углам и под колеса машины одновременно. Вязкое стекло луж рвалось под капотом. Стальные брызги бились в стекло и пронзали воздух. Алое и голубое пламя показывало свои языки из стен и асфальта. Мерцание воздуха крутило испепеляющие смерчи. Машина летела вперед. Волны Силы накатывали одна за другой.
— Скоро Святилище. — Вдруг заметил Ал и резко крутанул руль, разбив машину об осыпавшуюся стену какого-то дома. Треснуло и взорвалось наружу стекло. Передок машины был смят в гармошку.
Но Таи-ма ничего не почувствовала, как будто они мягко затормозили.
— Зачем...
— Так надо! Ночь требует буйства, понимаешь? Хотя бы раз в вечность...
И они вылезли из машины, пугая струящихся демонов. Девушку захватил какой-то странный водоворот эмоций, из которого было не вынырнуть.
— Вперед! Через двести метров — тайный вход в Святилище! Мы же не пойдем главным входом, да? — Смеялся Ал — и она смеялась ему в ответ.
Потом они бежали через горы разбитого асфальта и мусор, охваченный колдовским пламенем. Затем — завернули к очередному дому с провалами черных окон и обломками стальных стекол на асфальте. Забрались в дышащий струями вибраций подвал, и пошли вперед. Линии Силы освещали ей дорогу под ногами, а Ал и так знал куда идти. И видел. Спустя несколько мгновений или столетий они уже шли по коридорам Комплекс-Святилища-один, пугая редких Боевых Братьев и Рук. Впрочем, они служили здесь давно и привыкли к любым причудам Незримого Вождя. Еще через несколько единиц тягучего времени они уже были в личных апартаментах Вождя.
Глава 5
Незримый Вождь стоит, на мой взгляд, довольно глупо сжимая руку Таи-Ма посреди своих апартаментов. Наконец-то мне удается забороть
его личность и вытеснить на время диалога. Все равно он ничего не запомнит. Эта Тень такая хилая. Энергии в ней так мало... Затхлость и тлен, короче говоря. Смотрю его глазами на Таи-Ма и понимаю, что с ней сейчас происходит аналогичный процесс. Боевой хомячок Незримого вождя исчезает и вместо него проявляется кто-то другой. Черты лица девушки сильно меняются и я узнаю смутно знакомое мне лицо. Странно сформулировал мысль, но по-другому — никак не смогу объяснить, даже самому себе.
Она смотрит на меня и ухмыляется, вырвав руку и усаживаясь на высокое кресло.
— Привет. Давно не виделись, товарищ...
— Не называй имен! — Вырывается у меня.
— Вот. Теперь я точно тебя узнала. Здесь, прямо вот так вот, вот так сразу — именно ты. Старый параноик. — Ухмылка расползается на все ее лицо.
— Я тебя плохо помню. — Жму плечами. — Точнее, хорошо знаю, но плохо помню. Ты...
— Алуайа. — Смотрит она на меня в упор, прожигая светящимися глазами.
Я тяжело вздыхаю. Я вспоминаю кто она. И сколько она была со мной. И в каких ипостасях. Точнее, я помнил это и раньше, однако только сейчас связал клубок спутанной памяти воедино с восседающей напротив меня девушкой.
— Узнал? — Смеется она. — Как ты меня достал, честно говоря. При том, я давала тебе клятву. И я ее не нарушу. Не могу. Не хочу. Не буду. Хотя ты редкостный ублюдок, знаешь ли.
— Знаю. — Улыбаюсь я. — Стараюсь быть хорошим.
— Вот когда ты пытаешься быть хорошим — наступает полная... Хм... Ахинея. — Качает она головой, резко посерьезнев. — Лучше будь таким, какой ты есть. И тогда хорошего будет больше.
— Ладно. — Приподнимаю ладони. — Я рад тебя видеть. И, кстати, куда ты делась, а? В Реальности?
— Ушла. На время. Знаешь — надоело в таком образе пребывать в этой самой Реальности. — Девушка задумалась. — Вернусь. К сожалению, опять в подобном последнему образу. Дьявол! — Она злобно кинула бокал со столика в стену. — Ужас! Не хочу опять в таком виде жить в Реальности! Когда ты мне наконец тело дашь нормальное?! — Взрыв ее ярости, после веселья, ошеломил меня. — Старый маразматик ты!
— Тихо, Алуайа, тихо! — Я поднялся на ноги, глядя на нее. — Я сам. Не могу. До конца. Ты знаешь... Не попрекай.
— Если бы не твоя тупость!
— Не надо! Я сделал единственное что мог — тогда! Или бы мы уже... — Я задыхаюсь, сам чувствуя резкий приступ гнева.
Наступает тишина. Мы оба молчим. Проходит минута за минутой. Смотрим друг на друга. Успокаиваемся. Вдруг я ощущаю дрожание воздуха.
— Алуайа... Мир? — Улыбаюсь.
— Конечно. — Примирительно кивает.
— Время на исходе. Выкинет скоро. Зачем ты меня позвала? Кроме того, что очень соскучилась? — Змеей на лице застывает полуулыбка-полуусмешка.
— Гад ты. А зачем... — Она вновь замолкает и неожиданно вскидывает голову, глядя мне в глаза. — Тебе предстоит тяжелая схватка.
— Я знаю. И? — Тороплю ее я, чувствуя как рисунок Тени вокруг меня начинает уже ощутимо, 'на глаз', вибрировать и пытаться выпихнуть меня из себя.
— Кстати. Вернуться я смогу через полгода-год в предыдущем облике. Не упусти и не пропусти, слышишь, сволочь? — Глядя на меня, спрашивает она. Уже тоже торопясь. Ее начало сильно крутить, выгибая черты лица.
— Понял. Запишу. Жду. — Быстро киваю. — А теперь о сути.
— Так вот. Тяжелая схватка и тебе придется туго. Я знаю твою гордыню, но это правда. Потому что на этот раз я уловила в Тенях след жесткой угрозы. Для тебя. Да, это не Он. Там все в порядке. Ты великолепно умеешь стирать без остатка по всем фронтам. — Она переводит дух. — Сейчас же твоя проблема в...
И мир взрывается.
Салют.
Вижу. Осязаю. Слышу. Огонь. Холод. Треск.
Алуайа исчезает мгновенно. Меня выталкивает дольше.
Но ведь рано! Я мог еще удержать!
Боль. Спина. Щеки. И даже запястья. Текущая ртуть. Комья расплавленного металла. Пылающая Бездна.
Уйди, собака страшная! Рвусь. Атака настигла мое физическое тело прямо в решающий момент. Совпадение ли это? И если да — полный аут. Раскаленный металл встает перед моим лицом. Холод горящей Бездны окружает меня. Вырваться! Не думать! Ни о чем! Жить! Вашу мать, жить!
Захлебываюсь кровью, судорожно выдыхая воздух. Перед глазами покачивающаяся чернота. Это уже глаза. Да, это уже видят глаза, которые выламывает от боли. Они лезут из орбит. А изо рта на ковер тонкой струйкой сочится кровь. Ножка кресла видится перед чуть-чуть сфокусировавшимся зрением. Прямо у лба. Лоб тоже ломит от боли. И виски. И затылок. И все тело.
Напрягаю мышцы, пытаясь приподняться и хищный оскал боли накрывает мою измученную тушку с головой, погружая в океан страдания.
— Мать вашу! — Рывком поднимаюсь. Не обращая внимания на распускающийся цветок огненного мучения во всем теле.
И падаю в кресло, успевая в процессе метко плюнуть в пепельницу кровяным сгустком. Вот это, конечно же, точно Реальность! И проверять ничего не надо. Голова еще плохо держится и я тупо смотрю на плед, накинутый на сидение. Испускаю очередное ругательство: весь плед измят (что ладно) и покрыт красными каплями (что ужасно). Как я это все отмою, а?
Провожу рукой по лицу. Подбородок в крови. Нос также. Щеки в уже застывших потеках. Скашиваю глаза вижу прядь волос, свисающую с виска — и там уже застывшая кровь, превратившая прядь в сосульку.
Уже громко, не обращая внимания на боль в голосовых связках, ору ругательство на всю комнату. Думаю и добавляю еще и еще. Для усиления эффекта своего отношения к происходящему еще и бью кулаком по брыльцу (кажется так это называется?) кресла. Заорав еще больше от пронзившей руку боли. Отбил пока еще и так слабую руку!
Проругавшись, чувствую себя усталым, но приходящим в норму. Сам не замечая того, привычно беру с пола клинок, наклонившись за ним и пока еще с трудом разгибаясь. Полосую по мизинцу. Нормальный эффект. Реальность.
Не вставая со своего обляпанного кровью трона (усмехаюсь), тянусь за сигаретой и пепельницей, ставя вторую себе на колени, а первой запихивая себе между губ. Щелчок зажигалки, судорожно извлеченной из кармана. Глубокая затяжка. Еще одна и еще. Сердце бешено подпрыгивает, несется галопом, а потом успокаивается и начинает биться уже как надо.
Поднимаю глаза к потолку, разглядывая клубы выдыхаемого дыма. Выпускаю пару колец и наблюдаю за их недолгим полетом. Короче — маюсь дурью, приходя в себя уже окончательно.
Что-то уж слишком много мощных атак буквально за сутки. Что же это такое, а? Я с этого Александра возьму гораздо больше, чем собирался. Не отступлю. Не отступлю. Это не просто вызов. Это уже поединок. И я выиграю. Получу деньги. Буду плясать на чьей-нибудь могиле. Ой, как буду плясать. Честное слово — даже танцевать ради этого научусь.
Нормальная злобная ухмылка выползла и укрепилась на моем лице. Пугающее наверное зрелище: все лицо и волосы в застывших дорожках крови, бледный как вампир из сказок, со злобной улыбочкой. Да еще и резцы сейчас, по любому, смотрятся как клыки. Жаль прямо, что наблюдателя нет, который мог бы на такое полюбоваться.
Ну, раз психика пришла в норму — пора и внешний облик приводить в себя, решил я. Заодно нужно бы понять что это я весь такой кровавый. Ощупываю языком небо, десна и губы, а пальцами лицо. Понятненько: губы растресканы до крови. И прокушены самим собой. На щеках открылись (уже закрылись) фантомные раны. Десна тоже кровили, ага. Не так и страшно, как думалось поначалу.
С очередным вздохом, прикрываю глаза и начинаю себя лечить. Кстати, любопытно сколько сейчас времени. Однако это терпит. Сначала надо привести себя хотя бы в относительный порядок. Перед закрытыми веками сначала носятся бессмысленные пятна, как будто зараженные бешенством зайцы. Постепенно мельтешение исчезает и я вижу лишь черный экран. Опускаю голову, поднимая ладони, так и не открывая глаз. Сквозь черный экран прочерчивается изображение. Я вижу свои ладони по-другому. Щелчок где-то под куполом черепа, вполне материальный и ощутимый и вокруг разворачивается контур другого видения.
Открываю глаза и смотрю на себя более глубоким взором нежели раньше. По телу пробегают искорки. Кое-где пылают ранами багровые всполохи. Черная броня повседневной защиты возмущенно дергается, особенно рядом с местами разрывов. На груди безобразный росчерк, оставленный каким-то магическим автогеном. Красивое переплетение алых знаков на стальной плоти брони разнесено вклочья.
Этот самый автоген прожег даже само тело на энергетическом уровне вплоть до сердца, которое было буквально обнажено.
Хорошо, что комната ограждена остатками магической защиты и маской. Ну и парочкой ручных энергетических сущностей, сконструированных мною давным-давно. Не будем еще и забывать о повешенных куклах. Иначе бы мое сердце уже склевали энергетические паразиты, это ясно с полной очевидностью.
К словцу о куклах. Я бросил один взгляд вглубь. Нет, все на месте и не потревожено. До такого уровня противники не добрались. Что ж... Зажигаю еще одну сигарету и начинаю лечение. Кончики пальцев наливаются свинцом и в них впиваются иглы. С тихим шипением начинаю штопать себя.
Не знаю сколько на это ушло времени, но к тмоу времени когда я наконец закрываю последний оторванный лист брони на собранным по кусочкам кускам энергетической плоти, усталость забирает меня и я засыпаю. Надеясь только на то, что во сне меня не унесет куда-то. В таком-то состоянии — я ведь сейчас слабее даже Алуайи в последнем ее теле.
Проснулся я с мыслью: а ведь так и не посмотрел сколько же было времени. С учетом же того, что разбудил меня звонок мобильного, второй мыслью была некая нецензурщина. Торопливо запахнув полы халата, чтобы не споткнуться еще и о них, я подскочил и схватил со столика противно зудящий аппарат, выдохнув в трубку:
— Алло?
— Это Александр. У вас все в порядке? — Осведомился сухой голос бизнесмена.
— Относительно. А что? — Сумрачно интересуюсь я, пытаясь не шевелить головой лишний раз — голова напоминала чугунок, по которому мерно колотили колокольным языком.
— Я вам звоню уже в шестой раз. — Проинформировал Александр.
— Извиняюсь, я занимался другим клиентом, а телефон был на беззвучном. — Тут же лгу я, даже не замечая этого.
— Ясно. Можете ли вы теперь заняться моим вопросом? Дело в том...
— Я знаю. — Перебиваю его я с ядовитым ехидством. — Ваш враг нанес очередной удар. Причем такой силы, что выбраться из этой ситуации вы сможете только с помощью моих услуг и уже моих связей.
— Откуда вы знате? — Напряженность в голосе собеседника неприятно резанула мое ухо.
— Об этом мы поговорим лично. Берите то, что мне нужно и очень-очень много. И листик на контракт. Жду вас через два часа. — И нажал кнопку отбоя.
С учетом своего состояния мне было абсолютно... хм... все равно, какие чувства вызывала у него моя резкость. Придет, никуда не денется. Нет, впрочем, деться он может. На тот свет. Я уже представлял себе примерный уровень проблем и понимал, что богатый бизнесмен ничего не сможет сделать против такой магии.
Ну, если им вдруг только заинтересуется Конгрегация Римско-Католического Престола, либо Кагал... Но шансы на помощь простому русскому богачу от таких организаций без всяких карт можно оценить равными нулю. А к люцефиритам он не сунется. Масоны же такими делами не занимаются.
Ладно, ладно. Пора прибираться. Я с ненавистью взглянул на измазанной давно высохшими потеками кресло с пледом и поплелся в ванную комнату за ведром, губкой и стиральным порошком. Самое отвратительное после прошедшего поединка — необходимость прибираться...
Какая может быть у меня реакция? Стою, согнувшись в три погибели, упорно и со злостью оттираю очередной след атаки, как опять зудит чертов мобильный!
— Алло! — злобно швыряю в трубку.
— Привет. — Раздается тихий голос Сереги. — Ты сейчас можешь говорить?
— Не совсем! Что случилось?
— У меня проблемы. — Лаконично отзывается тот.
— А у кого их нет, слушай? — Переведя дыхание и отшвырнув губку на ковер, успокаиваюсь и уже другим голосом спрашиваю. — Так что случилось?
— Не телефонный разговор. Я приеду. — Мгновенно отзывается партнер.
— Да что у тебя такое случилось? — Вздыхаю. — Приезжай.
— Буду через двадцать минут. — С ощутимым облегчением отзывается Серега.
— Что? Ты уже по дороге что ль звонишь? — Удивленно поднимаю я брови.
— Да. — Отвечает друг и отрубает связь.
Великолепно, мать вашу! Я что — бюро добрых дел? Мне самому — как республиканцу в тридцать девятом в Испании! А еще другие страдальцы. Но, черт-черт-черт, это — жизнь. Это — заработок. Я не герой. Мне просто нужны деньги. И много. Плюс безопасность. Так что успокойся, Ал! Успокойся и думай тише, а то у тебя сейчас мозги задымятся и из ушей пепел посыпется. Это твоя жизнь.
Выговорив самому себе вслух сию тираду от третьего лица, я слегка успокоился и оперативно продолжил отчищать кресло. Плед уже был отстиран и сушился на батарее. Перекушу и глотну кофе с сигареткой уже в обществе Сереги,
решил я. Что же у него такое случилось? Никогда почти он таким не был, чтобы превратиться в этакую бешеную селедку. Да и он меньше всех из моих партнеров имеет отношение к магии. Он в нее даже не верит, а просто берет долю за услуги по своей линии, если мне это становится необходимым. Хм...
