Больше, чем жизнь

-Знаешь что, — сказал я ей, — исчезни, сделай милость! Пойди глянь, чем там Золот занят, как зубы своему дружку заговаривает, что ли? А я пока с Ясенцем потолкую по-мужски.

-Ну и пожалуйста, — оскорбилась она и испарилась.

Я помолчал, потом спросил:

-Ну, так есть мамка или нет?

-А кто ее знает! — с досадой ответил Ясенец. — Может, есть, может, нет, не помню я ее. Ты тоже догадался, да?

-О чем?

-Да что я подкидыш. — Он утер нос рукавом и хмуро взглянул на меня. — Нас много таких по деревням. Сам знаешь, война, беженцы, поди разбери, кто и когда ребенка оставил... Не, я все понимаю. Может, решила: самой не прокормить, а добрые люди сжалятся, помогут... А может, была обозной шлюхой, тогда я ей вообще ни к чему был. — Ясенец пожал плечами. — Да какая разница? Почти все пацаны в деревне — безотцовщина, папаши на войне сгинули. А то еще хуже — матерей кто снасильничал мимоходом... А меня один дед вырастил, старый уже совсем, но сжалился, подобрал, кое-чему обучил. Я думал, мне повезло даже. Вот, в колдуны угодил...

-Ты ешь давай, — сказал я, кивнув на стынущую снедь.

Вот то-то мне не показалось, будто Ясенец похож на мальчишку, которого только-только от материной юбки оторвали и к службе приставили! По возрасту подходил, а по поведению — ну никак! Он был именно пацан-одиночка, в меру осторожный (а станешь, поди, таким, если знаешь, что заступаться некому, не старику же на обидчиков палкой махать!), но не трусливый, и на язык очень даже острый. И замашки — явно не мальчика, которого добрая матушка вынянчила, сразу видно, что рос, как сорная трава, а тот дед в лучшем случая поколачивал за шалости, пока сил хватало, какое там уж там воспитание!

-На голодное детство намекаешь? — осклабился он, но миску сцапал и проговорил уже с набитым ртом: — И зря... Мы с дедом получше других жили...

Почему, он объяснить не успел — в дверь постучали.

-Север, ты тут? — окликнул Золот. — Слушай, мы поедем, Пегаш как раз обратно собрался, с ним приятели, так безопаснее... Давай с нами, а?

-Ага, сейчас спущусь, — ответил я и зыркнул на Ясенца, чтобы жевал быстрее. Но зря: тот и так метал со стола быстрее, чем я заметить успевал. — Слушай, сколько в тебя помещается, а? Кончай жрать, поехали! С отрядом и правда спокойнее...

-Я впрок, — ответил он неразборчиво и снова утерся рукавом. — А ты чего? Голодным поедешь?

-А я, в отличие от некоторых, меру знаю, — хмуро ответил я.

-Слушай, Север, а я и правда все съел... — виновато произнес Ясенец. — Это я по привычке, честное слово!

-Не беспокойся, припасов у меня достаточно, на ходу перекушу. Идем.

Мы вышли наружу — Везунчика еще не вывели, двух других лошадок тоже, я пока видел только очень недурных коней, видимо, принадлежавших Пегашу и его компании.

-Шагай, шагай, — раздалось позади, я обернулся и остолбенел.

Золот вывел во двор Злату... То есть не вывел, вытолкал! Шляпа с нее свалилась, волосы рассыпались, лицо было заревано, она всхлипывала, утирая слезы...

-Забери, — толкнул он девушку Пегашу. — Надоела, сил моих нет больше!

-Иди, иди, голубка, — перехватил тот княжну. — Руки не распускай, стерва! Царапаться вздумаешь — свяжу, будешь в синяках ходить! А ну, полезай в седло...

-Это как понимать? — озадаченно спросил Ясенец у меня за спиной.

Дальше все происходило очень быстро. Я успел заметить Эсси и услышать ее "Берегись!", а потом...

Потом трое приятелей Пегаша почти в упор разрядили в меня арбалеты. Выстрелами с такого расстояния меня развернуло, я успел еще увидеть изумленные глаза колдуна и подумать: жаль парнишку, его тоже прикончат, как пить дать! Потом Ясенец куда-то исчез, да и мне лучше было прикрыть глаза, чтобы не выдать себя. Пришлось еще захрипеть и дернуться для приличия, негоже помирать так тихо.

Хорошо еще, погода стояла пусть и весенняя, но не особенно теплая, а я вышел в одной рубашке, перекинув куртку через плечо, не то парень, сунувшийся проверить, дышу ли я, наверняка удивился бы, отчего это я такой холодный... Не дышу, не дышу, можешь не утруждаться! И пульса нет, не нащупаешь! Главное, горло не вздумай перерезать для надежности...

-Готов, — сообщил он Золоту. — Хорошо всадили, крови и не видать!

На этом бы не проколоться! Ладно, на рубашке, когда-то бывшей темно-красной, а теперь вылинявшей до буро-лиловой, толком не разобрать, что за пятна...

-Бросьте свиньям, — прозвучал знакомый голос, но интонация! Это говорил не скромный юноша, умыкнувший невесту, отнюдь!

"Только не свиньям! Я ж не могу сейчас встать, а они меня погрызут!" — мысленно взмолился я, и мольбы мои были услышаны.

-Еще чего придумали! — визгливо заголосили поодаль. Это была хозяйка, я ее узнал. — Свинкам моим всякую падаль! Я кабанчика на сало откармливаю, как его потом есть прикажете, господин хороший? Что, если я вам такого сальца поднесу, а?! Кидайте падаль в канаву, мы закопаем потом!..

Мне полегчало. Потом — это еще неизвестно, когда. Может, вечером, может, завтра. А из канавы я всяко удрать успею! Дать себя закопать — тоже штука не из приятных, откапываться начнешь, а кто заметит — шуму будет! Еще сами выроют и колом для верности проткнут... Мне, положим, это не сильно повредит, а если у них тут принято подозрительных покойников сжигать? Вот то-то и оно... И еще хорошо, что вешать не стали. Висельника я бы изобразить не сумел. Ну то есть подрыгаться, язык высунуть и ножки свесить — это пожалуйста, а вот прочее... Кто-то внимательный мог бы и заметить, что висельник-то не обделался во время казни.

-Лежи тихо, — прошелестела Эсси. — Сейчас тебя понесут. Прости, я не успела предупредить, хотела дослушать до конца!

Да что уж там, мог бы я сказать, толку с этого предупреждения! Не пошел бы я врукопашную с этой братией. Вернее, мог бы, но тогда пришлось бы сжечь постоялый двор вместе со всеми трупами, а это приметно.

-Слушай, а меч у него какой... — протянул над головой незнакомый голос. Я насторожился. Вот лишиться привычного оружия очень не хотелось!

-Не тронь, — приказал другой. — Дешевка, стоит ли мараться? Ты глянь, в какое рванье он одет! И конь хромой... Давай, взяли!..

Меня ухватили за руки и за ноги (еще ругались, что я тяжелый такой) и скинули в канаву. Я осторожно приоткрыл один глаз и с досадой понял, что канава эта на редкость мелкая. Придется ждать темноты, чтобы сбежать... Стоп, какое сбежать, надо еще Везунчика забрать, если эти поганцы его с собой не уведут! Хотя зачем им хромой жеребец?

-Колдуна нашли? — отрывисто спросил Золот чуть поодаль.

-Как сквозь землю провалился! — ответил ему Пегаш.

-Скверно... Значит, он все-таки умел что-то... Разошли людей — пусть ищут этого мальчишку. Живым не брать! Почему — сам придумай, не впервой.

-Сделаю!..

"Ничего не понимаю!" — сказал я себе и принялся ждать.

Вот простучали копыта: целый отряд проскакал, и правда. Стало тихо, только где-то поодаль слышалось хрюканье, в конюшне фыркали лошади, копошились во дворе куры, ругала за что-то служанку хозяйка... Похоже, прочие постояльцы или попрятались от греха, или их тут вообще не было.

-А зароем мы его на заднем дворе, — сказали у меня над головой. Работник, наверно, или конюх, у него голос был похожий. — Там еще места довольно.

-Угу, только потемну давай, — ответил кто-то еще. — Мало ли, увидит кто...

-Не боишься покойников к ночи?

-А чего их бояться? Они смирные, — рассудительно ответил этот второй, а я чуть не засмеялся. Был бы ему сюрприз! — Я больше стражи боюсь, начнут еще выяснять, кто такой да откуда, да почему концы отдал. Ну его...

-Тогда уж лучше на рассвете, — заключил первый. — Вечерами стражники как раз и шляются, ищут, где выпить на дармовщинку, как есть заметят! А поутру ты их поди сыщи... В общем, с первыми петухами пойдем хоронить, а пока пусть лежит, я вот его еще рогожкой прикрою, чтоб не видно было...

-Да, утречком и не страшно совсем, — сказал второй, противореча сам себе. — Только разбуди, а то сам знаешь, как я спать горазд!

-Неужели один стану покойника таскать!..

Они ушли, пререкаясь, а я одними губами позвал:

-Эсси!

-Я здесь, — откликнулась она. — Только ты глаза не открывай, мало ли...

-Что это было, а? Ты успела что-нибудь услышать?

-Ох, Север, успела... — вздохнула Эсси. — Ты лежи смирно, я тебе сейчас все перескажу!

-Постой, скажи сперва, зачем Золот приказал нас убить? Или это не он?

-Он, он, — сказала девушка. — Только его не так зовут. Он не Золот, он Остроум.

-Да плевать на имя, рассказывай давай, в чем там дело!..

-Будешь так себя вести, вообще ничего не узнаешь! — надулась Эсси, но не выдержала: — Ладно, так и быть! Началось все вот с чего...

Началось все с того, что папаша Златы, тот еще кобель, судя по всему, будучи во владениях соседа (тогда они еще поддерживали недурные отношения), походя огулял какую-то небогатую дворяночку. Замужнюю, что ценно, и бездетную. Последнее ее состояние продлилось недолго — на свет появился тот, кого я знал под именем Золота. Матушка его молчала, как рыба, супруг ее искренне радовался наследнику и видеть не желал, что мальчишка ни капельки не похож ни на него, ни на жену.

Время шло, отношения князей портились, Золот... Остроум, то есть, подрастал. Семейству хватило влияния, чтобы пристроить его ко княжескому двору: сперва мальчиком на побегушках, конечно, но тут он обставил даже более богатых и знатных сверстников мгновенно. Он всегда был на глазах у князя, исполнял его желания едва ли не раньше, чем тот изрекал приказ, словом, научился быть полезным, а потом и незаменимым. Оставить такой талант в небрежении князь не мог, отдал Остроума в науку, и наставники были им довольны: и в рубке, и в рукопашной он оказался очень недурен. Может, звезд с неба не хватал, но бойцом оказался хорошим, а со временем обещал вырасти в достойного воина.

Так он стал оруженосцем князя: тому нравился сообразительный, почтительный и бойкий юноша, вдобавок очень воспитанный и относящийся к нему с искренним уважением.

Надо отметить, что еще в самом нежном возрасте Остроум стал погибелью для девиц и вовсю этим пользовался. Князь его покрывал, разумеется, посмеивался, мол, молодо-зелено, не нагулялся еще, и никогда не наказывал. А парень оттачивал мастерство сперва на хорошеньких служаночках и горожанках, а там и до благородных дело дошло. Пару раз чуть не разразился скандал, и князь попросил наперсника быть поосторожнее. Остроум внял просьбе и вновь переключился на служанок, это было безопасно.

А потом все понеслось вскачь. Отец Остроума умер, когда тот был совсем ребенком, а теперь и мать собралась следом. На смертном одре она и поведала сыну, кто был настоящим его родителем...

Парень, ясное дело, ошалел. Состояние это легко объяснялось скорбью по усопшей матушке (которую он видел хорошо если раз в год!) и быстро прошло. Придя в себя, Остроум навел справки и выяснил, что у соседнего князя нет сыновей. То есть имелся один, но умер не так давно, всего десять лет было мальчишке. А из прочих детей — только дочь, а супруга уже не очень молода, а даже если сумеет еще раз родить, то поди угадай, мальчика или девочку?

Вот тут-то у Остроума и взыграло ретивое. Целое княжество! Ну, если, папаша признает бастарда, конечно, а почему бы и нет? Законный сын умер, а Золот — вот он, взрослый уже, наукам обученный, с какой стороны у меча рукоять — тоже знает, внешне на папашу очень похож, это матушка сказала... Отчего не рискнуть?

Но он, конечно, сперва пошел ко своему сюзерену. Рассказал обо всем, о планах своих поведал, спросил, не станет ли тот возражать? А тому что? Если сосед бастарда примет, то и отлично, с Остроумом договориться всегда можно. Если нет, то парень вернется обратно, только и всего, куда ему еще деваться? Ну и добавил князь в шутку, мол, знаю, горазд ты девок портить, но сестру единокровную трогать не вздумай!

Остроум пообещал, конечно, собрался да и отправился в путь. Много людей с собой не брал, чтобы в глаза не бросаться. Добрался до места, обвыкся и как-то раз перехватил папашу — по делам тот поехал. (Ну правда, не в замок же было Остроуму соваться!) Уговорил выслушать, объяснил, что к чему... Папаша, однако, объятия раскрыть не поспешил, заржал, как жеребец, и сказал: прости, мол, парень, но таких сыновей у меня в каждой деревне по паре точно найдется! Похож, да, и дамочку ту помню, ну и что с того? Езжай себе с миром, а мне обратно пора, праздник у нас — вон, слышал, гонец прискакал? Сообщают, супруга двойней разродилась, и оба мальчики!

Остроум зубы стиснул, уехал, но домой не вернулся. Решил отомстить как-нибудь хитро... До детей не добраться, да и рука бы не поднялась на младенцев-то. А вот единокровная сестра... Девица уже взрослая, замуж пора, так почему бы и нет?

А дальше все было даже очень просто. Подкупить служанку — легче легкого, денег у Остроума хватало. Записки любовные писать он так навострился, что и каменное сердце бы растаяло, а у девицы на выданье — и тем более. Ну, показался пару раз под окошком, он же красавец, девушки на таких падки. Два-три коротких свидания в саду, вдохновенные вирши, посвященные возлюбленной, целомудренный поцелуй в нежную щечку — и крепость по имени Злата пала к ногам победителя. Спасибо, что ворота не распахнула... Ну и про ведьмовство подкупленная служанка ей нашептала, чтобы уж наверняка!

Прочее я уже знал: совершенно идиотский план побега, который девушка и не подумала поверить житейским здравым смыслом (которого не занимать Эсси), гонец к отряду Остроума... Это они поймали парочку на дороге, а вовсе не стражники ее папаши. Тот так обрадовался сыновьям, что о дочери вообще позабыл, похоже... Ну а когда я распугал эту компанию, Остроум решил, что я ему еще пригожусь. Блуждание по лесам без еды и ночлега — это очень романтично, Злате наверняка понравится! Просто приехать в замок нареченного — это слишком скучно...

Верно, верно, нареченного! Остроум постановил, что отдаст сестру своему сюзерену, тот очень удачно вдовел. Так или иначе, княжества будут связаны, решил он, а о том, что может случиться война, задумываться не стал. Да и кому надо воевать из-за девчонки, если тут еще нечисть не выбили? Вот важное занятие, а прочее — чушь!

Теперь нашлось объяснение всем странностям "Золота". И то, что он тянулся к несуществующему мечу, и прочие его повадки, и даже подчеркнуто рыцарское обращение со Златой. Надо думать, она ему опротивела в первые же дни путешествия, но деваться было некуда. Но тут он очень удачно спихнул часть заботы о ней на наши с Хадриссом плечи и вздохнул посвободнее: при нас и думать нечего было о чем-нибудь этаком, за руки разве что подержаться и в щечку, опять же, поцеловать. Большего парень себе позволить не мог, хоть Злата и намекала, что не против.

Ну а на постоялом дворе в Майете терпеливо поджидал верный отряд Остроума во главе с Пегашом, только и всего. Пока мы с Ясенцем выясняли подробности его родословной, Остроум не без удовольствия объяснил Злате, кто он такой на самом деле, кому и для чего ее предназначил, как именно обманул и до чего она ему надоела.