Ведьмина радуга 1книга

Попрощавшись с Верой, девушка снова поднялась по ступеням, и уже ни на что не отвлекаясь, постучала в дверь с пафосно золоченой табличкой "Деканат".

Юля сидела в приемной уже больше получаса и растерянно разглядывала стены, увешанные всяческими наградами, должными внушить чувство благодарности и гордости за обучение в этой обители знаний. Неожиданное возвращение девушки стало сюрпризом для всего факультета, ее уже отчислили, посчитав без вести пропавшей. Она, естественно, расстроилась, ведь учиться осталось меньше года.

Девушка нетерпеливо постучала ручкой по стулу и снова поторопила секретаря:

— Ну, сколько еще ждать? Я полчаса сижу в приемной, вы хотя бы сказали, что я пришла?

Юноша терпеливо и вежливо пояснил уже в третий раз:

— Декан в курсе, что вы ждете. Как только он освободиться, вас пригласят. — И снова быстро застучал по клавишам, теряя всякий интерес к светлоглазой студентке.

Юля повторно пробежала взглядом по высокопарным текстам грамот и резко встала.

— Я, пожалуй, пойду.

Она быстро пересекла холл, каблуки громко простучали по мраморным плиткам. Спустилась по ступенькам, впервые пересчитав их, остановила в неположенном месте маршрутку и старательно продолжала не думать о том, что она делает и зачем. Подпевая радио в машине, девушка, словно приемник, настраивалась на чужие эмоции, чтобы заглушить свои собственные. Она расплатилась с водителем крупной купюрой и, проигнорировав сдачу, зашла в подъезд. В лифте, к ее глубокому сожалению, Юля осталась одна, так что отрезвляющие мысли, наконец-то, полностью завладели сознанием. Она кивнула отражению в зеркальной стенке, соглашаясь с нудным голосом в голове: "Я съезжу в Ситку всего на пару дней, это ничего не значит. Конечно же, я восстановлюсь в институте. Мне же нужно высшее образование. Просто не могу думать о том, как они переживают из-за моего исчезновения. Я не имею права быть с ними такой жестокой, тем более я не знаю подробностей великого побоища с фэйри". Решив, что это вполне веская причина, она удовлетворенно расслабилась.

Едва Юля открыла дверь, как псы кинулись к ней, сбивая с ног и облизывая шершавыми языками. Нахмурившись, она отодвинула собак, вспомнив, что их снова придется на время оставить. Перерыв все полки в уютной квартирке, попутно превращая ее в разоренное государство на пути монголо-татарского ига, она выставила все необходимые ингредиенты на стол и задумалась. С собаками все-таки что-то нужно делать. Набрав домашний номер телефона родителей, девушка быстро надиктовала на автоответчик сообщение, где просила позаботиться о любимцах за время ее отсутствия, ну и постараться сильно не волноваться, что она снова исчезла.

Пока Юля смешивала разные жидкости из флакончиков в большой чашке, псы игриво вертелись вокруг ее ног, мешая сосредоточиться. Собаки получили в свой адрес несколько грозных замечаний, девушка снова принялась листать записную книжку и одновременно закидывать в посудину оставшиеся ингредиенты. Закончив колдовать, она отодвинула чашку и направилась к шифоньеру. Теперь Юля позволила себе отбросить посторонние мысли и подумать о Кристиане. "Я хочу ему понравиться, хочу его соблазнить и, в конце концов, заставить сдержать обещание". Девушка надела тонкое нижнее белье, ноги украсили черные чулки. Осталось только выбрать подходящий наряд. Перекинув несколько раз содержимое шкафа, Юля остановилась на белом шелковом платье с завышенной талией. Высушенные феном волосы легли пышными волнами, девушка развернулась к зеркалу. Как она и опасалась — щеки горели ярким румянцем, не помогала даже природная смуглость.

Сам ритуал перемещения занял всего тридцать секунд. Сначала Юля прочла заклинание, заглядывая в книжку и одновременно отгоняя докучливых псов, потом одним залпом осушила бокал с зельем. Розье и Верье жалобно завыли и попятились назад, не понимая, почему их хозяйка растворяется в воздухе. Снова раздался хлопок, и по коже пробежал электрический разряд, заставляя морщиться от неприятного покалывания. Девушка плотно зажмурилась и, дождавшись окончания болезненных ощущений, открыла глаза. Определенно она не была в своей комнате, но и не в доме Кристиана. Вокруг мрачно возвышался густой, словно малахитовый старый лес из скрюченных полумертвых деревьев с высоким непроходимым подлеском. Мелкий нудный дождик стирал все старания предстать в соблазнительном виде. Влажная земля быстро промялась под острыми каблуками туфель. Провалившись в нее почти по щиколотку, девушка почувствовала, как жидкая грязь стремительно наполняет обувь. Подул легкий ветер, в компании с влажностью, пробирающий до костей. Юля поежилась и, обхватив себя за предплечья, окинула взглядом незнакомый мрачный лес. Если это Ситка, то она, видимо, промахнулась, угодив в непроходимые заросли.

Первым делом девушка позвала солнце, чтобы немного согреться и приказала дождю прекратить поливать. Из туфлей Юля безжалостно выломала каблуки, сделав из них мокасины. Точное местоположение оставалось загадкой, но она не отчаивалась, ведь неплохо понимала зверей и могла запросто прокормиться в лесу. Главное, найти дорогу к городу.

Первым, кого Юля встретила, оказался большой бурый медведь, подыскивающий место для зимней спячки. Попросив его показать дорогу к реке, ведьма послушно поплелась за зверем.

Чулки, естественно, сдались первыми. Девушка порвала их, не успев пройти и километра. Вскоре и платье потеряло свежий вид. Юля умудрилась несколько раз упасть в грязь, безжалостно пачкая предмет соблазнения. Правда, ближе к вечеру, ее уже мало заботило, как она выглядит со стороны. Кожа саднила от царапин, ноги все-таки замерзли, несмотря на старания управлять погодой, а распущенные волосы выглядели как нечесаный хвост дикого мустанга. Девушка обругала себя за то, что не выбрала в качестве обольщающей одежды теплый свитер и высокие резиновые заброды.

Вскоре солнце нырнуло за горизонт, а она так и не нашла даже тропинки. Наевшись лесных ягод и сладких стеблей травы, девушка устроилась спать под теплым мохнатым боком медведя. Если бы не лесной житель, безрадостное будущее выглядело бы как грязный, окоченевший за ночь труп. Уткнувшись носом в резко пахнущую шерсть животного, она быстро заснула, надеясь завтра выбраться если не к дороге, то хотя бы к реке.

Но на следующий день этого не произошло. Продолжая плутать, Юля шла за медведем, полагаясь на его чутье. И в итоге оно не подвело: во второй половине дня, уставшая, замерзшая и голодная, девушка услышала шум ручейка и, превозмогая слабость, побежала, раздвигая руками колючие кустарники. Совершенно не заботясь о гигиеничности, она сложила кисти лодочкой и принялась жадно пить грязную мутную воду, пока живот не превратился в туго натянутый барабан. Блаженно откинувшись на теплые камни, она посмотрела в хмурое низкое небо и обратилась к медведю:

— Я так и не придумала, как тебя звать. Топтыгиным — слишком банально, раз уж я пошла по именам нечисти будешь Балберитом. Хотя этот демон, не самая приятная компания. Все равно, звучание имени такое большое и громоздкое, как и ты.

Девушка перевернулась на живот и посмотрела в пуговичные глаза животного, внимательно слушавшего монолог. Он слегка наклонил косматую голову и оскалил пасть, что вполне могло сойти за улыбку. Юля потрепала его за ухом и обратила внимание на свои руки. Кожу покрывали свежие царапины, кое-где порезы были серьезнее. Пришлось задуматься: если она будет себя лечить, то потеряет силы, а ведь неизвестно, сколько еще придется пробыть в шкуре Робинзона Крузо.

Отдохнувший Балберит снова собрался в путь, не мало не заботясь об утомившейся спутнице. Юля неохотно приподнялась и застонала: все тело ныло от усталости, казалось, она не может управлять даже собственными пальцами. Хотя дождь прекратил поливать, погода не особенно радовала. Все-таки ноябрь для Канады — это почти зима. Сил оставалось все меньше, не только из-за необходимости все время двигаться, но из-за скудной вегетарианской пищи.

За ночь девушке удалось собрать немного пресной воды, сделав чашечку из листьев лопуха, но этих запасов хватило на несколько полных глотков. Через некоторое время к усиливающейся жажде присоединился еще и голод. Желудок возмущенно заголосил, перекатываясь спазмами. Юля погладила плоский живот и начальственно обратилась к организму:

— Молчать! Я читала, ты можешь неделями обойтись без еды, кушай лишний жирок с бедер и талии!

Ответом послужил новый спазм — непутевому телу не хотелось терпеть такие издевательства и выполнять предписания каких-то там книжек.

Собрав горсть незнакомых ягод, Юля проворно запихнула их в рот, надеясь, что они не ядовитые и поморщилась: на вкус они напоминали лекарство от кашля. Пришлось вновь утолять голод травой. Воображение услужливо нарисовало образ изможденной коровы с кривыми обломанными рогами. Такая картинка развеселила девушку: "Это еще хорошо, что я не очутилась в Гоби или Атакаме, а то ела бы кактусы и спала в обнимку с каким-нибудь чешуйчатым гадом".

Когда солнце заалело, желудок бунтовал во всю. Казалось, что восстание голодного кишечника, можно разглядеть даже через кожу живота. Юля поморщилась и плотнее прижалась к мягкому боку медведя. Воображение красочно нарисовало жаренную сочную курочку и большой горячий пирог с грибами.

Из сладостных мыслей вывел осторожный шорох в кустах. Девушка интенсивно замотала головой, отгоняя видения ломящегося от всевозможных блюд стола. Из-за дерева прямо перед носом спящего Балберита выпрыгнул частично полинявший бело-серый заяц. Сморщив нос, он испуганно задрожал, решив, что сам попал в лапы главного хищника этого леса. Но медведь даже не приоткрыл глаз, а вот девушка плотоядно ухмыльнулась, представляя непутевую зверюшку несколько в ином виде. Правда улыбку с лица Юли быстро стерла мрачная досада. Она прекрасно осознавала, что не сможет убить беззащитное животное.

— Серенький, может, ты сам убьешься о камень, а я тебя зажарю и съем? — ласково попросила девушка.

Зверек естественно отказался и быстро шмыгнул в кусты, намереваясь предупредить собратьев, что у медведя завелась сумасшедшая подружка.

Юля устало закрыла глаза и провалилась в глубокий сон. В сновидениях ее преследовала кастрюля с макаронами и гигантская яичница.

Еще через день некомфортабельного путешествия на поверхности вновь показался мутный и тихий ручеек. Он и вывел "туристов" к широкой бурлящей реке. Здесь путешественники поневоле задержались: медведь увлекся ловлей рыбы. Девушка не стала спорить, а увлеченно наблюдала, как он ловко поддевает форель когтистой лапой и выкидывает на берег. Поймав пару штук на лету, она придирчиво пощупала мягкий бок рыбины. Четыре дня жесткой диеты на травах и ягодах сделали не слишком разборчивой в еде и достаточно голодной, что бы, не раздумывая, вонзить зубы в добытую Балберитом питательную пищу. Юля оторвала подол у платья. Наряд бесповоротно превратился в кофту. Девушка сложила в ткань форель, решив подстраховаться, на случай если и сегодня не выйдет к людям.

Сырая рыба обеспечила временный прилив сил. С гораздо большим энтузиазмом Юля зашагала вдоль реки. Несмотря на довольно безрадостную перспективу, она продолжала надеяться на удачный финал незапланированного вояжа.

Несколько раз девушка все-таки воспользовалась способностями. Чтобы разжечь костер, она вызвала молнию. Огнище получилось на славу. Подпалив дерево, чуть не подожгла пол леса, успевшего просохнуть за два предыдущих солнечных дня. На призвание дождевых туч, Юля потратила весомую часть своих сил. На лбу выступили капельки холодного пота, пальцы дрожали, глаза застилала пелена: срочно требовалось подкрепиться чем-нибудь калорийным. К сожалению, в распоряжении были только ягоды и сырая рыба. Первую форель ведьма съела, едва та нагрелась от огня, вторую основательно прожарила. Медведь гадливо понюхал пропеченную рыбу, решив, что спутница окончательно испортила добытую им пищу. Благодаря костру, девушка, наконец-то, согрелась и нормально просушила одежду.

Вскоре, Юля сама стала похожа на животное. Днем они шли вдоль реки, питаясь тем, что попадалось на пути, а ночью спали, обнявшись, словно пылкие любовники. В том, что она попала в такую странную ситуацию, девушка сначала винила судьбу, предполагая, что не стоило пытаться снова встретиться с нефилимом. А потом, признав глупость, начала ругать себя за то, что как следует не подготовилась к ритуалу перемещения. Юля убеждала себя, что все не так уж и страшно. Рано или поздно река приведет к какому-нибудь поселению, и она сможет поесть нормальной пищи. А пока девушка настойчиво пробиралась сквозь лес, добывая себе пропитание, словно дикий зверь.

На пятый день путешествия пошел проливной дождь. Юля не стала его останавливать, стараясь беречь силы, и скользила по размокшей земле, как звезды шоу "Ледниковый период". Правда, никто не мог оценить высокохудожественных телодвижений. Именно влажная земля послужила причиной того, что девушка соскользнула с обрыва и, прокатившись по кустарникам, звонко ударилась о груду камней, словно чайный сервиз. В результате падения она сломала ключицу, пару ребер и обе конечности с левой стороны, так как на них пришелся вес падающего тела.

Зажмурившись от боли, Юля попыталась определить тяжесть полученных травм и расстроилась: слишком много переломов. Сосредоточившись на ноге, она срастила бедренную кость, в результате чего потеряла сознание. Видимо, на большее сил не хватит. Перевернувшись на спину, девушка посмотрела в небо. Неуклюжие беременные дождем тучи приобрели свинцовый цвет. Боль слабо пульсировала в левой области тела, рука немела, девушка постепенно переставала ее чувствовать. Юля никак не могла поверить, что может умереть. Чужая кончина представлялась вполне логичным окончанием жизни, но с ней такого не могло приключиться! Прикусив губы до крови, как будто итак мало травм, девушка истерично закричала:

— Метатрон, где ты, черт возьми! Метатрон!

Вложив в вопли слишком много сил, на какое-то время Юля снова потеряла сознание. Когда она открыла глаза, то столкнулась с внимательным и оценивающим взглядом сокола, сидевшим прямо на ее животе. Волны страха и сочувствия, исходящие от птицы, плотно окутывали ее немеющее тело. Метатрон взволнованно перебирал лапами, не зная, чем помочь. Девушка сняла серебряное колечко с левой сломанной руки, несколько раз вскрикнув от жгучей боли, и протянула соколу.

— Мне самой уже не выбраться отсюда. Возьми это кольцо, найди Кристиана и отдай ему. Он все поймет. И может он, успеет...

Птица взмахнула пышными крыльями и улетела, оставляя надежду, что не будет слишком поздно. Как только сокол скрылся за верхушками деревьев, к Юле подошел медведь. В его карих глазах явно читались боль и тревога. Он осторожно подсунул морду под спину девушки, стараясь приподнять ее. Она снова закричала:

— Не надо, мне так больно!

Балберит настойчиво повторил попытку закинуть ее на спину и недовольно зарычал. Девушка ухватилась пальцами здоровой руки за шерсть животного и подтянулась.