Ведьмина радуга 1книга

Поликлиника нашлась быстро: местные жители довольно подробно объяснили, как туда пройти, и даже старательно изображали дружелюбие. Девушка свернула в жгут и выжала промокшие от дождя волосы, кое-как оправила одежду.

Поздоровавшись с медицинским персоналом, словно со старыми друзьями, Ульяна поинтересовалась, где можно найти доктора Джонса. На какое-то мгновенье повисла пауза, быстро заполняемая упругой ревностью молодой медсестры. Она с вызовом смотрела прямо в глаза, что уже было необычным. Презрительно поджав губы, девушка строго ответила, что не дает консультаций. Ульяна даже не стала на нее злиться и пошла самостоятельно обследовать больницу.

Шагая по длинному коридору, она непроизвольно отшатывалась от палат, за дверями которых боль и страх были сильнее надежды. Вдруг на девушку нахлынула серая печаль, приправленная покорной обреченностью: такая эмоциональная волна накрыла ее впервые. Не раздумывая, Уля открыла дверь и подошла к кровати. В плотном коконе трубочек и проводов лежал ребенок, слегка вздрагивая во сне, как собака. На вид ему было не больше пяти лет, а вот девочка или мальчик определить совершенно невозможно: просто лысое, изможденное существо, будто не успевшее определиться с собственным полом. Губы Ульяны дрогнули, а глаза затуманились выступившими слезами. Не медля больше ни минуты, она положила ладонь на шишковатую голову ребенка и попросила вслух:

— Пожалуйста, выздоравливай, тебе еще нужно вырасти и отпустить волосы, а то никто никогда в тебя не влюбиться. Ты страшное и жалкое, мне больно от твоих эмоций.

Сначала ничего не произошло, и девушка уже хотела разозлиться, как вдруг почувствовала, что совершенно нет сил поддерживать тело в вертикальном положении. Ноги подогнулись, и она медленно опустилась на пол рядом с кроватью, продолжая прижимать руку к голове ребенка. Устало закрывая глаза, Уля заметила, что его кожа слабо мерцает, и удовлетворенно провалилась в темноту.

Через минуту органы чувств снова заработали, сигнализируя, что она неудобно сидит на холодном полу. Девушка попыталась встать. Голова все еще кружилась, а ноги дрожали как у новорожденного олененка. Она облокотилась на тумбочку и замерла: прямо перед ней стоял поднос с едой. Кроме неаппетитного вида каши на металлическом прямоугольнике расположилась вазочка с рафинадом. Схватив сразу несколько кубиков, Уля судорожно запихнула их в рот и, не успев пережевать, закинула новую порцию. Слабость сразу начала отступать и уходить в подполье, как поверженный враг. Девушка весело засмеялась и повернулась к ребенку, он уже не выглядел изможденным и умирающим. Неожиданно, словно выстрел, раздался звон разбившегося стекла — Уля с грацией беременного мамонта зацепила вазочку с остатками сахара. Пожав плечами, она быстро вышла из комнаты, решив, что разбившаяся посуда — это сущие мелочи по сравнению со спасенной жизнью.

Не успела девушка дойти до конца коридора, как дверь в самом его конце открылась, и из комнаты собственной персоной вышел доктор Джонс. Его пальцы держали ручку небольшого холодильника, обклеенного этикетками от разных видов пива. Девушка ускорила шаг и громко крикнула:

— Майкл!

Мужчина резко остановился и развернулся на каблуках, словно профессиональный танцор. На его прекрасном лице сразу же промелькнула целая гамма противоречивых чувств. Правда он успел справиться с мимикой прежде, чем девушка подошла ближе.

На каждый шаг Ульяны приходилась новая эмоция доктора. Она не стала в них разбираться и, остановившись на той, что понравилась, порывисто обняла растерянного мужчину. Он никак не отреагировал на приветствие и довольно холодно спросил:

— Ульяна, что вы тут делаете?

Девушка и не думала отвечать на его вопрос, а довольно улыбаясь, словно Чеширский кот задала свой:

— Вы рады меня видеть?

Рад. — Быстро кивнул мужчина, с серьезным выражением лица, даже без легкого подобия на улыбку.

— Я знаю, — самодовольно произнесла Ульяна.

Девушка быстро скользнула взглядом по табличке на двери за спиной доктора, сообщавшей, что там лаборатория. Потом опустила взгляд на портативный холодильник в его руке и задумчиво улыбнулась.

— Вы что же, злоупотребляете некрепкими напитками?

Майкл растерялся, не сразу поняв, что она имеет в виду, потому что уже очень и очень давно не пил ничего кроме крови. Проследив за взглядом девушки, он быстро спохватился:

— Это пиво. Сегодня будет матч по футболу, немного расслаблюсь, — с наигранной беспечностью пролепетал он, старательно скрывая страх.

— Я так запыхалась, дайте хоть одну бутылочку, — трогательно заглядывая в глаза, попросила Ульяна.

Зрачки мужчины расширились, и он непроизвольно перевел взгляд на холодильник.

— Вы не помните, сколько вам лет. Вдруг нет двадцати одного, тогда я нарушу закон, — быстро выпалил он не самый остроумный ответ.

Купаясь в замешательстве и смятении Майкла, девушка легкомысленно произнесла, протянув руку:

— Да ладно. Восемнадцать мне точно есть. Значит, закон Российской Федерации ни вы, ни я не нарушаем.

— Нет, — отрезал мужчина. — Я не буду портить вашу генетику. Что за абсурд, вы выпрашиваете у врача алкоголь!

Ульяна засмеялась, прекрасно представляя, какой красный "алкоголь" у него в контейнере и быстро перевела тему.

— Почему вы не спрашиваете, как я себя чувствую? Забываетесь, доктор? — укоризненно поинтересовалась она.

Майк даже не смог скрыть облегчения от того, что девушка так легко сдалась и перестала выпрашивать пиво.

— Я вижу, что хорошо. Все бы мои пациенты так легко переносили травмы после аварии. — Он переложил ручку тяжелого холодильника в другую руку и с надеждой спросил: — Ничего не вспомнили о себе?

Ульяна разочарованно вздохнула.

— Я заметила, что мне нравится лес, я хорошо разбираюсь в растениях, не люблю дождь и молодых футболистов. Но это скорее из новых открытий, а не из памяти.

Майкл опустил виноватый взгляд.

— Как Эстер поживает, вы не доставляете ей неприятностей?

— Надеюсь, что нет. Кстати спасибо за работу. Если бы не вы, то у большинства горожан не было бы такой прекрасной возможности на меня поглазеть. А еще, Майкл, вы злой. Вы знаете, что ни с кем, кроме вас, я не могу говорить нормальными предложениями, длиннее четырех слов, и все равно избегаете меня.

— Не такой уж плохой у вас английский, — одобрительно заметил доктор, прекрасно понимая, что лжет.

— Да ладно вам, я говорю как слабоумная, пользуясь в основном как универсальными словами "да" и "нет". А мой акцент?

— Ужасный, — сразу согласился он.

— Русский язык все-таки великий и могучий. На английском я всем невежливо тыкаю, даже Эстер. Потому что тут одно единственное бездушное местоимение, а с вами мы общаемся, как самые настоящие аристократы! — весело воскликнула девушка.

Майкл отступил, давая дорогу медсестре, толкающей инвалидное кресло, и взяв за локоть Ульяну, отодвинул ее в сторону.

— Да уж, аристократы, — рассеяно пробормотал он.

Девушка расплылась в широкой улыбке.

— Хорошо, не буду вас больше отвлекать, а то пиво остынет. Я приду завтра в больницу.

— Я могу вас отговорить?

— Вы далеко не всемогущий, — снисходительно заметила она.

Едва девушка скрылась в лестничном пролете, как чуткий слух вампира уловил слабый голос, просящий воды. Быстрым шагом он преодолел почти весь коридор и остановился у палаты, где от рака последней стадии умирала семилетняя девочка. За свою многолетнюю практику он научился чувствовать приближение смерти и знал, что этот ребенок умрет сегодня или, в крайнем случае, завтра. Тем более, ночью под окном этой комнаты выла Баньши. Но сидящий на кровати ребенок совсем не выглядел больным. Глаза испуганны и широко открыты, но светятся жизнью. Девочка протянула к нему руки и доверчиво улыбнулась. Майкл никак не реагировал на этот трогательный жест и перевел взгляд на разбитую вазочку: среди осколков лежала пара кубиков рафинада. Привычным жестом он потер переносицу и оглянулся на дверь: "Что-то неожиданное выздоровление и сахар стали частыми спутникам".

5. Нефритовый

На следующий день Ульяна не сдержала слова и после работы, где наскоро перекопала землю во всех горшках, она отправилась в лес, а не в больницу. Находиться рядом с Агатой, убедительно разыгрывающей вселенское счастье и одновременно излучающей самую черную тоску, было тяжело. Многие люди умело скрывали настроение, но такого сильного диссонанса девушке встречать не приходилось.

В городе Ульяна не чувствовала себя свободно: легкие дышали в пол силы, словно прибитые гвоздями к ребрам. Так как она не помнила ничего о себе, то решила просто следовать собственным инстинктам и желаниям. А тянуло именно туда, где много зелени и не слышно гула машин. Второй веской причиной были преследования инкуба. Уля боялась, что при следующей встрече она просто разденется на середине улицы, и сама его изнасилует. Ощущения, рождаемые его присутствием были неестественными и сильно смущали девушку.

Оказавшись под пологом старых деревьев, девушка сразу же сошла с тропы, следуя за собственными эмоциями, как за указаниями компаса. С приходом осени лес принял необычайный нефритовый оттенок. День выдался теплым: после вчерашнего дождя взошло солнце и, утверждая небесные права, приступило к высушиванию земли. Уля не искала ничего конкретного, просто шла на запах соленого моря. Рядом мелко семенил Самаэль, периодически поглядывая на нее — утром он плотно перекусил и теперь хотел только поспать на теплой прогретой траве. А неугомонная девушка все не останавливалась и, пробираясь сквозь деревья, шла дальше.

Уля не ошиблась — вскоре лес стал реже, ветер усилился, и она вышла к резкому обрыву. Внизу о серые мшистые скалы разбивались волны, издавая равномерный низкий гул. Девушка удовлетворенно улыбнулась: не "Сансет Бич", конечно, но тоже пляж. Найдя пологую тропинку, она спустилась к самой воде. Вряд ли это место пользовалось популярностью: в основном камни и глыбы, только три-четыре метра песка перед кромкой моря. С правой стороны гордо возвышался высокий обрывистый берег, оставленный несколькими минутами ранее. Уля внимательно осмотрела его, решив как-нибудь прыгнуть оттуда. Вот уж точно будет громадный выброс адреналина! Волк проследил за ее взглядом и недовольно зарычал, давая понять, что эта безумная затея может стоить жизни.

Девушка залезла на большой камень и подняла лицо вверх. Прямо над головой, словно выискивая жертву, кружил крупный сокол. Она помахала рукой и постаралась поймать обрывки его эмоций. Опасности не было. Птица просто заинтересовалась человеком. Уля призывно взмахнула двумя руками, решив, что может заполучить еще одного друга из животного мира. Сокол сделал несколько кругов и, нехотя, будто делая одолжение, опустился рядом с девушкой. Его когти звонко лязгнули о твердую поверхность камня. Он медленно сложил великолепные крылья, сперва давая возможность ими полюбоваться. Девушку обдало волной самодовольства и гордости — эмоции животных она чувствовала не хуже, чем двуногих сородичей. Погладив птицу по голове, она уверенно сказала: "Будешь Метатроном — приспешником ангела смерти".

Кристиан бродил вдоль берега в поисках омытых и засоленных морем стволов деревьев. Из такого материала получались самые крепкие и красивые изделия. Сначала он услышал звонкий смех, потом шумное хлопанье больших крыльев, а когда к этой какофонии добавилось волчье рычание, он не стал противиться любопытству и направился в сторону странных звуков.

Поджав по-турецки ноги, на камне сидела девушка, рядом игриво зарываясь в песок, прыгал большой волк. Сокол то налетал на животное, то резко поднимался вверх, неожиданно пикируя на волка. Но не цеплял его когтями, а осторожно толкал лапами. Девушка пристально наблюдала за этой игрой и смеялась, давая советы соперникам на русском языке.

Потеряв интерес к игре животных, Уля слезла с камня и быстро скинула одежду. Оставшись только в трикотажном белье, она подошла к морю и с опаской потрогала воду пальцами ноги. Мурашки быстро расползлись по коже, поднимая волосы на затылке. Она обозвала себя "трусливым тряпочным ежиком" и стремительно забежала в воду, взвизгивая от обжигающе холодных объятий стихии. Долго плавать не хотелось, но раз уж она решилась на ледяные ванны, так быстро выходить — просто преступление. Когда губы посинели, а зубы стали выбивать военный марш, Ульяна все-таки смерилась с тем, что она теплокровная, и выбралась на сушу. Животные даже не заметили ее отсутствия и продолжали валять дурака. Девушка взволнованно осмотрела берег и в смятении замерла: одежды нигде не было. Она быстро обошла крупные камни и недовольно пробормотала: "Что такое, где эти чертовы тряпки!"

Из напряженных раздумий вывел чужой смех. Девушка резко развернулась и нашла взглядом источник этого звука: на огромном валуне вальяжно разместился Кристиан. Рядом с длинными ногами, аккуратной стопкой лежала ее одежда. Уля непроизвольно скрестила руки на груди, догадываясь, что белье намокло и не скрывает тело. Пульс лихорадочно зачастил.

Мужчина окинул ее откровенным взглядом и неожиданно подмигнул. Легко спрыгнув с трехметровой высоты, он подошел совсем близко, держа в руках стопку вещей. Его стальные глаза смотрели насмешливо и дружелюбно: никакой агрессии и вообще эмоции девушке уловить не удалось. Она даже немного обиделась на то, что он ничего не чувствует, а ведь она стоит почти голая.

Кристиан легко качнул темными крыльями, и слегка подкинул одежду на руках.

— За каждый ответ на интересующий меня вопрос, я буду отдавать тебе по одной веще.

Ульяна потерла предплечья и задумалась.

— Спрашивай, я мало, что могу ответить по-английски.

— Поэтому я выучил другой язык, — сказал он, свободно переходя с английского на русский.

Девушка опешила от удивления.

— Когда же?

— Вчера, — невозмутимо ответил Кристиан.

Ульяна нетерпеливо потопталась на месте, дрожа не столько от холода сколько от смущения.

— Удобно быть нефилимом, — озадаченно простучала она зубами. Что ты хочешь знать?

Мужчина с интересом покосился на замерзающую девушку, обдумывая первый вопрос.

— Как ты общаешься с животными, почему они слушают тебя?

— Я не знаю! Просто говорю с ними и все! — Она заливисто рассмеялась. — Они, кстати не отвечают, просто, у них тоже есть эмоции, их-то я и чувствую. Не знаю, это как-то интуитивно, что ли. Наверное, знала бы, если бы вообще помнила, кто я такая.

Кристиан послушно отдал джинсы.

— Я тебя просвещу, ты — ведьма. Как ты узнала, кто я?

Уля прикусила губу и задумалась, пытаясь подобрать слова.

— Вижу, что ты не человек. Вижу твои крылья, правда, не четко, а словно размытый образ за спиной, твои серебристые глаза — у людей таких не бывает. И чувствую тебя, так же как животных.

— Чувствуешь? — недоверчиво повторил он. — Что ты сейчас чувствуешь?

Сощурив глаза, девушка осмотрела Кристиана с ног до головы. Но от него исходило странное непробиваемое спокойствие: либо он бесчувственное бревно, либо хорошо контролирует свои эмоции.