Танго со смертью (общий фаил)

— Да знаю я, но стоит ли...

— Стоит, стоит... — отмахнулся он. — Ты же не глупая, понимаешь...

— Понимаю, — кивнула я, соглашаясь. — Александра что-то сильно встревожило, хотя он и пытался это скрыть.

— В точку.

— Как думаешь, что случилось? Снова нападение?

— Все может быть.

Денис заказал содовую. Я же долго мучила пухленькое меню в стилизованном кожаном переплете, но понять, что подразумевалось под многочисленными экзотическими названиями, так и не смогла. Часть из них была написана на латыни, другая подразумевала что-то совсем неприличное.

Марина — железная дева, терпела долго, но и ее терпению пришел конец. Вырвав несчастное меню из моих рук, она злобно прошипела: "Так, что закажешь? Женскую или мужскую?"

Вот тут-то до меня и дошел смысл латыни. Показалось, что у меня даже на голове волосы встали дыбом.

— А свиной нет? — испуганно пискнула я.

На меня посмотрели как на грязь, прилипшую к носкам туфель. Будь ее воля еще бы и плюнула в меня. Плюнуть, конечно, не плюнула, но начала вразумлять, что птенцу нужно питаться, и питаться человеческой кровью, а не свиной. Она так давила, что Денис забеспокоился и попробовал встрять в наш спор. Но взгляд вампирши был способен расчленить, и ему пришлось быстро умолкнуть. Тем не менее, я была непреклонна и нерушима, как китайская стена, чем однозначно ее удивила.

Скорчив презрительную гримасу, она ушла, приняв мой возмутительный, с ее точки зрения, заказ.

— Как думаешь, она наябедничает, Александру? — поинтересовалась я у Дениса, когда мегера скрылась из виду в глубинах коридора, ведущего на "кухню".

— Непременно.

— Будут вопросы, — понурилась я.

— Возможно.

— И как мне на них отвечать?

— Танюша, я не знаю, — вид у бравого солдатика был озадаченный.

К нашему столику подошел обалденно красивый блондин, и, обратившись к Денису, поинтересовался, может ли он пригласить меня на танец. Я присмотрелась внимательнее: очень высокий — метр восемьдесят пять или даже выше, идеально сложен, под черной шелковой рубашкой бугрятся мышцы, черные брюки сидят как влитые, подчеркивая тонкую талию и крепкие ягодицы. Я откинулась, чтобы увидеть лицо. Приятные мужественные черты, прямой нос, волевой подбородок, и зеленые, точно весенняя листва, глаза, в которых пляшут бесята. Ах, какой соблазн. Да, только не про нашу честь.

— Согласна, — не дожидаясь ответа бравого солдатика, поднялась навстречу блондину.

— Но, Таня! — воскликнул Денис.

Резко выставила вперед ладонь.

— Александр занят, мой заказ в пути, и я не вижу ничего криминального в том, что немного потанцую.

— Только один танец, — ворчливо буркнул Денис, зло косясь на блондина.

— Конечно, — галантно склонил голову блондин и взял мою руку. Запечатлев легкий поцелуй чуть выше запястья, он повел меня в зал.

По заказу включили какую-то джазовую композицию. К нам сразу же подтянулось еще шесть пар. Хорошо. Больше народу, меньше любопытных глаз.

— Хотела меня видеть? — насмешливый голос ангела, ласкал кожу.

— Да. Спасибо, что так быстро отозвались.

— Что касаемо смертных... Мне всегда было трудно избежать соблазнов.

— Соблазнов? — попробовала запрокинуть голову, чтобы увидеть выражение его глаз, но потерпела фиаско. Я так шею себе сломаю, но ничего не увижу.

— Любопытство — это тоже своего рода соблазн, — усмехнулся Орион, склоняясь к моей макушке.

— Ибрагим рассказал вам? — смущенно буркнула, стараясь не думать о нашей близости.

— Да, хотя и спутано. Ты считаешь, что тебя воскресили поцелуем ангела?

— Так выходит по рассказу Александра, — кивнула, подтверждая гипотезу, и ловя себя на мысли, что несмотря на разницу в росте, почти отдыхаю в его объятьях, не испытывая никакого дискомфорта. — Это я и хотела уточнить. Вы упоминали, что Ангел Смерти — это должность, вот я и подумала, что может быть этот кто-то из ранее занимавших эту должность. Как считаете?

— Вполне, — хмыкнул Орион. — Я и сам пришел к такому же выводу, когда просматривал списки.

— Вы что-нибудь нашли?

Пара подростков так увлеклась друг другом, что едва не врезалась в нас, но ангел ловко скользнул в строну, перенеся меня, приподняв над полом, от чего я вдруг почувствовала себя маленькой девочкой и смутилась. Ох, всё как-то нереально — чудно. Мне даже во снах редко такое снилось.

— Да, у меня для тебя есть новость, — в голосе ангела появились нотки беспокойства. — Но я не уверен, что ты готова ее услышать.

— Все настолько плохо? — поразительно спокойно вопросила я, мысленно сжавшись.

— Скорее непросто, — вздохнул Орион, и я в который раз пожалела, что не вижу его глаз. — Мне удалось найти тебя в списках живых. Твое имя полностью затерто и поверх него написали другое. Ты знаешь, что это значит?

— Что? — вокруг нас словно возник вакуум, в который звуки проникали с большим трудом.

— Это значит, что кто-то пытался заменить твою личность другой.

— Как?

Немного нелепый вопрос, но он уже сорвался с губ, помимо моего желания.

— Очень просто, — Орион приподнял, чтобы наши взгляды встретились, — в тебе живет еще одна личность. Еще одна душа. И я подозреваю, что это душа падшей.

— Падшей?!! — опешила я.

— Именно. Падшей. Давай выйдем отсюда? Мне тяжело среди темных. Это не займет много времени.

— Конечно.

Орион вывел меня из клуба. На улице почувствовала себя лучше, словно камень с плеч сняли. Ангел усадил меня на перила, чтобы разговор шел с глазу на глаз, а, не дыша ему в пупок. Зеленые глаза излучали тепло и печаль.

— Почему вы решили, что это душа падшей? — решилась я задать тревожный вопрос.

— Имя — Илистэль, тебе ничего не говорит?!

Я рухнула с перил. Орион вовремя подхватил меня на руки, так что встретится с землей мне не дали. Я же, разразившись истерическим хохотом, до икоты напугала редких прохожих. Одному даже поплохело.

Отсмеявшись, без заминки, перешла к слезам. Ангел качал на руках, держа как спеленатого младенца, но мне было все равно. Минут десять я ревела, всхлипывала и икала. Разобрать, что я бормочу, Орион не смог. Это от него и не требовалось. Ангел осторожно утирал шелковым платочком, бормотал несуразицу и вел себя впрямь как моя мама в подобной ситуации.

После эмоционального взрыва пришла апатия, и я смогла членораздельно спросить:

— Почему она?

Орион ответил не сразу, некоторое время, вглядываясь в небо, словно подбирая правильные слова.

— Лично я не имел чести знать эту особу, — наконец хмыкнул он, перехватывая поудобнее, — но по обрывочным сведениям, могу судить, что она, как никакая другая падшая, умела соблазнять мужчин — будь то ангел или демон.

— Как суккубы?

— Нет, — ехидный смешок заставил оторваться от созерцания своих сцепленных пальцев. — Суккубы это чистокровные демоны. Они были рождены, чтобы соблазнять. У Илистэль — это свойство приобретенное и отточенное до совершенства. Об этом ты можешь судить из личного опыта. Мое странное поведение при нашей первой встрече, скорей всего, было последствием ее влияния на твою душу.

— Так вот почему он удивился..., — пробурчала я.

— Кто?

— Он, — глубокомысленно изрекла, точно этим всё было сказано, но потом все же пояснила. — Тот ангел.

Глаза Ориона сощурились и тут же зеленые радужки стали больше.

— Александр говорил, что он ожидал другой реакции от меня. Я не узнала его. Я испугалась.

— Просто ты оказалась сильнее.

— Чем?

— Просто сильнее. Будь ты хоть немного слабее духом, твоя личность давно бы изменилась, но так как этого не произошло, можно судить о твоей внутренней силе.

— Сомнительно как-то, — надулась, все еще нежась в заботливых объятьях ангела. — А что с этой душой?

— Сердце падшей никуда не делось — оно в тебе, но оно запечатано.

— А можно ее как-нибудь...?

— Я думаю над этом, — сказал, как отрезал, — но боюсь одному мне не справиться.

— Еще этот ангел..., — как бы невзначай напомнила я.

— Да, еще и это.

И тут меня осенило. Я даже подскочила на руках Ориона, но, слава богу, ему удалось удержать.

— Ибрагим знает!???

— Нет, нет. Успокойся. Я ничего ему не говорил.

— Ну, слава Богу, — тут же утихомирилась, хотя все еще потряхивало. — Не представляю, как он отреагирует, если узнает.

— Я тоже. Поэтому и не сказал.

Орион опустил меня на землю. От избытка эмоций и информации голова трещала. Ангел тоже не казался мне безучастным.

— Мне нужно возвращаться. Теперь ты знаешь правду. В конце концов, это должно было случиться, рано или поздно.

— Мне немного страшно, — честно призналась я.

— Не бойся. Я не оставлю тебя.

После этих слов Орион истаял прямо на глазах. Настроение у меня приобрело самые пакостные черты. Не к добру.

Глава 23

Мысль о том, что я ушла, не предупредив Дениса, сильно запоздала. К моменту ее появления я удалилась от клуба на приличное расстояние и бесцельно шаталась по безлюдным улочкам. Бомжи, пьяницы и наркоманы не в счет.

Двух хамоватых забулдыг случайно оказавшихся на пути, я привычно запихнула в мусорный бак. Подкатившего с неприличным предложением сопляка, вырубила одним ударом. Девчонку под кайфом, принявшую меня за олицетворение смерти, уверила, что обязательно заберу ее, если она не бросит. Получилось убедительно. По крайней мере, дуреха немного оклемалась и поспешила домой. Да и компанию в стельку пьяных студентов едва не утопила в реке, когда те попытались подшутить, плеснув в мою сторону из той же бутылки из которой пили. Но больше всех досталось престарелому эксбиционисту, просто попавшемуся на глаза. Он даже не ко мне приставал!... но досталось ему конкретно. Гарантирую, на него теперь без содрогания никто кроме врачей и не посмотрит. Он, конечно, очухается, но не скоро. Настроение было поганое и лучше оно не становилось.

Наконец прогулка наскучила, и я решила вернуться назад. Указателями послужили все те же "несчастные" попавшие мне под горячую руку. Но в отличие от крошек хлеба, которые использовали Ганс и Гретель, их не склевали вороны. С моей точки зрения на них вообще ни одна уважающая себя птица не позарится — побрезгует.

Вернулась вовремя. Возле клуба намечалась серьезная потасовка. Причем с непосредственным участием знакомцев из СБСН. Признаю, не питаю к ним я трепетных чувств, но в данный промежуток времени считаю своими. А своих я в обиду не дам, даже вампирам.

Где-то на краю сознания еще всколыхнулось, что встревать в их разборки не то что не разумно, но и вовсе опасно, но, когда один из упырей располосовал Эдварду живот, а другой, держа за шею, поднял Ивана над землей, все доводы разума были задвинуты до лучших времен.

Их было пятеро против двоих, а я всегда была против несправедливости. Человечность смущенно подвинулась, пропуская вперед звериную ярость. Глаза полыхнули, а в руках появился сгусток света. Я бросилась на ничего неподозревающих вампиров, ломая шеи и испепеляя тела.

Вновь игра на грани. Бег — ветер свистит в ушах. Прыжки и удары. Возможно у меня ни опыта, ни таланта, но единственная мысль в голове, как муха бьется о стекло — защитить любой ценой.

Успокоилась только, когда все противники были повержены. Боевой азарт сошел мгновенно, точно его выключили. Отвратительно пахло паленым мясом и гниющей плотью. Меня стошнило.

Когда смогла стоять на ногах не шататься, окинула поле боя задумчивым взглядом, отмечая вроде бы никому не нужные детали. С одним справился Эдвард, колданув, что-то такое этакое, троих убила я, а вот тот попытался сбежать, но кто-то размозжил ему голову чем-то тяжелым. Не буду думать, что кулаком, а то даже страшно становится. Да, и вид всего этого...

Меня снова стошнило. Да, не работать мне следователем, хотя не очень-то и хотелось. Подошла к Эдварду. В отличие от Ивана, он все еще находился в сознании.

— Что случилось? — присела на корточки, помогая синеглазому магу приподняться.

— Мы кое-что увидели, — прохрипел Эдвард, сплевывая кровь.

С помощью магии он мог бы вылечиться в считанные секунды, но что-то ему мешало. Я осмотрела спину и удивленно присвистнула. Ровнехонько между лопаток торчал маленький — похожий на перочинный — ножик. Я уж было ухватилась за рукоять, как резкий оклик оставил меня:

— Не тронь, он проклят!

Я испуганно отдернула руку. Эдвард застонал, так как движение отозвалось болью. Рядом присел Кшас.

— Не поняла? — удивленно уставилась я на него.

Могу, поклясться, что мгновение назад его здесь не было. Откуда? Кшас только милостиво улыбнулся, от чего захотелось его стукнуть.

— Был неподалеку.

— Ну-ну, — хмыкнула я, говоря ему этим: "Так я тебе и поверила".

Губы Кшаса растянулись в краткой ехидной улыбке, но длилось это не больше секунды.

— Продержишься минут десять? — обратился он к магу. — Подмога уже в пути.

— Продержусь. Бывало и хуже.

— Нарвались вы ребятки, — сощурился оборотень. — Кто ж вас просил лезть? Знали же, что не справитесь.

— Знали, — признал синеглазый.

Потешно видеть Эдварда смиренным. Вот интересно, в какую передрягу они с барашком ввязались?

— Не подоспей она вовремя, — кивок в мою сторону, — порешили бы за считанные секунды. Это же гончие вампиров. Только не говори, что не признал?

Гончие? Это как собаки или как кто? Интересно, надо бы у Александра спросить. Хотя нет, лучше у Дениса.

— Признал, — кивнул Эдвард и закашлялся.

— Тогда какого демона, вы два идиота-самоубийцы на рожон то полезли?

— Там были дети.

Я напряглась.

— Сколько? — равнодушно поинтересовался Кшас.

— Двое, — буркнул маг.

— И ради двоих вы так подставились?

— Так дети же! — возмутился Эдвард.

Не нравятся мне этот разговор. Что-то в нем было такое, от чего волосы встали дыбом.

— О чем речь то?! — воскликнула я, возмущенная явным пренебрежением к своей персоне.

— Тебе лучше не знать, — покачал головой Кшас, чем и вывел меня из себя.

— А можно я сама буду решать, что мне лучше, а что нет?! Хорошо?

— Хорошо, — как то слишком поспешно согласился оборотень. — Эдвард тебе расскажет.

— А почему я?!! — скривился маг, но боль и суровый взгляд перевесили не в его пользу. — Ну, хорошо. В этом клубе используют натуральную человеческую кровь. Не донорскую, не замороженную — живую. И мы видели на кухне двух детей.

Первая мысль была — разнести здесь все к едрене фене, и пусть Александр потом сам разбирается права я или нет. Но тут же закрались сомнения.

— А ты уверен, что эти двое были людьми? — уточнила я, чем вызвала снисходительную улыбку Кшаса.

— Конечно! — воскликнул Эдвард.

— А ты проверял?

— Нет.

— А откуда знаешь?

Маг задумался. Кшас пошел проверить Ивана. Пощупал пульс, осмотрел раны. На вопрос как он, ответил, что неплохо.

— Не хмурься, Эдвард. Она размышляет в правильном русле — не факт, что эти двое живые дети.