Первым среагировал лейтенант милиции. Он встал, взял свой укороченный АК и подошел в Георгию.
— Пожалуй, я с вами — проговорил он.
После этого остальные тоже согласились. Все понимали, похоронить тела погибших не удастся, а трупы плохие соседи, во всех смыслах. Один из сотрудников РЖД порадовал начальника охраны, сообщив, что знает весь груз. Он как раз отвечал за накладные по багажу. Обрадовал и тем ,что часть груза была полезной. В багаже было несколько надувных лодок, довольно крупного размера, рассчитанных на восемь человек, и так же лежал груз палаток "Зима", списанных с армейского склада, и перевозимого одним бывшим офицером на дальний восток. Из остального интересным могли быть только инструменты и семь велосипедов. Георгий распорядился принести опись багажа и, дождавшись ее, повел группу к своему шефу.
Гарри.
Воспоминания не отпускали парня, каждое такое утро, после кошмара он вспоминал первые дни. Они тогда были растеряны, на руках был раненый ребенок ,вокруг было непонятно что. Гарик познакомился с ребятами. Панка звали Пакость, или просто Пак, нормального имени он не назвал. Пак был барменом, и ехал к своему брату на свадьбу. Брат был офицером, служил в Томском округе, и Пак рванул к нему, думая, что вполне успеет на поезде. Билетов на самолет купить не удавалось, были проблемы с паспортом. Не успел, так уж сложилось. Второго парня звали странно, странно для русского уха — Рокки. Девушки звали его Рок,и он сам откликался на это сокращение охотней чем на свое недлинное полное имя. Рокки был хозяином мотосалона, и ехал на какой-то фестиваль. Поездом его уговорила поехать подруга, Свити, девушка в черном. Свити-Света, боялась летать, очень боялась. Умная, добрая, с отличным чувством цвета, она была в панике от высоты. Стоило ей выйти на балкон выше третьего этажа, как она теряла сознание. Рок очень любил ее, и готов был ехать на поезде. Света работала у него в салоне, и он мечтал сделать ей предложение, но стеснялся, и думал, что в поездке как раз и наберется мужества. В салоне Света занималась аэрографией по мотоциклам ,автомобилям, приезжавшим специально, делала эскизы для виниловых наклеек и татуировки гонщикам. Кроме того она работала в салоне-парикмахерской два дня в неделю, крася девушкам волосы, делая сложные прически и свадебный макияж. Что бы как-то скрыть свое отношение, Рокки предложил Свете ехать не одной, и та позвала подругу. Мэрри, девушка восторг. Машенька очень любила животных, после школы она пошла учиться на ветеринара, закончила училище, работала в клинике, но потом занялась исключительно лошадьми. Она выхаживала, казалось бы, уже почти мертвых коней, заново учила их не бояться людей, и прочее-прочее. Мэрри была настоящей девушкой-ковбоем. Веселая, почти никогда не унывающая, именно она придумала прозвище Гарри, намертво приклеившееся к Гарику, и Мышка, для второй Светочки. Мышка, Мышка работала косметологом у большого человека, она не уточняла у кого. Девочка из простой семьи, она уехала в Москву еще в тринадцать лет, к своей тетке. В Москве она закончила медицинкий институт, получила диплом хирурга. И поняла, что этим не прокормиться. Нет, хирурги были нужны везде, и на "благодарностях" они зарабатывали больше чем многие, но Свете с детства вбили в голову, что взятки это плохо. Света стала искать другую работу, но диплом медика мало кого интересовал при ее внешности, а ее не интересовала предлагаемая работа. Наконец она пошла на курсы косметологов, и устроилась в довольно крупную фирму, следить за внешностью руководства, а заодно и за их здоровьем. Поездом она ехала в свой первый отпуск, и этот костюм, снятый ей, был ее парадным, она его примеряла перед самой аварией, представляя, как будет удивлять родню. Почему они не оказались в злополучных коридорах? Пак бухал, он опоздал на свадьбу, и бухал с братом по телефону. В момент аварии пропала связь, и Пакость больше волновался за это, чем горел желанием идти в коридор. Света-Мышка, крутилась перед зеркалом, и больно ударилась головой, потеряв сознание, из купе ее вынес Пак, перегородка между их купе почему-то треснула, и он увидел лежащую без сознания девушку, в то время как за стеной неиствовала толпа. Доломав перегородку, он вынес ее на руках. Роки пытался придумать способ сделать предложение Свити. Влюбленный, он не заметил навязчивой мысли, его голову занимала мысль, как спасать любимую, а в коридор точно смысла не было ее тащить. Света-Свити была примерно в том же состоянии, она ждала предложения от Рока, она любила его, и хотела. В поезде у них были все шансы уединиться, Мэрри была хорошей подругой, взятой Светой для храбрости,она была готова всю ночь ехать в ресторане, да и если честно, Свету не волновало присутствие Мэрри. При остановке поезда Свету швырнуло в объятья любимого, и она растаяла. Мэрри, Мэрри была слишком ветрена, она сидела, слушала музыку, покачивая в такт головой, улыбалась влюбленным, не понимая какие могут быть сложности, и красила ногти на ногах. Истинная девушка, в момент аварии она думала о своей внешности. В такую вот компанию попал Гарри. Хорошую компанию. Сам Гарик, до катастрофы, был слесарем, и хорошим слесарем. Работал на заводе, в автомастерских, делал ключи, всяко бывало. Один раз, приехав на дачу, он понял, что забыл все ключи, и на спор с помощью надфилей, по памяти выточил четыре ключа, открыв замки. Хотя, открыть замок он мог и без ключа, проволокой, скрепкой, заколкой. Не всякий замок, но уж простые, типа кабинетных, мог легко. Буквально сразу сложились пары. Рокки и Свити наконец стали вместе, эти влюбленные не замечали ужасов кругом, хотя и не теряли голову. Мышка была очарована Пакостью, его крепкой фигурой, ловкими движениями, отличной координацией и спокойствием, а привлечь к себе его внимание было для нее не сложно. Блондинка с милым личиком и ладной фигуркой, к тому же спасенная этим самым Паком, она всегда была рядом, и надо думать, Паку она очень нравилась. А совместный уход за раненым ребенком еще больше сблизил их. Бесшабашной Мерри приглянулся скромник Гарри. Она смеялась над его смущением, дразнила его, и быстро поняла, Гарри именно тот, кто её уравновешивает. Началось все с того, что Мэрри решила переодеться, и принялась раздеваться, прямо у поезда. Она понимала, поход в короткой юбке и казаках будет не удобен. Скинув юбочку, куртку, сняв пояс и чулки, оставшись в белье и шляпе, она принялась копаться в своей сумке. Гарри, не ожидавший такого, покраснел и тактично отвернулся, вызвав веселый смех у озорной Мэрри. Остальной мужской коллектив, включая Рокки, пялились на девушку, благо было на что. Переодевшись, кокетливо смущаясь ,Мэрри чмокнула Гарика в щеку. Теперь на ней была длинная туника из довольно плотной ткани, достигающая ее бедер, но не скрывающая упругой попки, ноги были обтянуты трикотажными лосинами, мягкого коричневого цвета, а казаки сменились на высокие ботиночки. Из бывшей ранее одежды осталась только шляпа, косуху сменила замшевая жилетка, на бедрах появился широкий пояс в клепках. Девушка стала одета более практично, но не менее вызывающе, разрез туники притягивал к себе взгляды, демонстрируя пышную грудь, кокетливо повешенная на шею бандана только усиливала эффект, своим острым концом она как стрелкой указывала — "СМОТРЕТЬ СЮДА!". Ножки, не прикрытые ничем, кроме обтягивающей ткани, вызывали восхищение, ткань только подчеркивала гибкость девушки, выделяя каждый шаг, каждое движение. Покрутившись перед приятелями, получив порцию одобрения, Мэрри продолжила заниматься делами.
Сборы шли полным ходом, и не только у группы, в которую влился Гарик. Все собирались уходить, в поезде никто не хотел остаться. Ребята соорудили пару носилок, одни для раненого, вторые для легких, но объемных вещей, эти вторые должны были нести девушки. С вопросом ночевок решили просто, по три одеяла на брата и тент из матрасных чехлов, который грозилась быстро сшить Свитти. Удивительно, но грозилась не зря, в сумке у готичного вида девушки оказалась ручная швейная машинка и миниатюрный утюг, работающие как от сети, так и он батареек. Гарик метнулся в свое купе и забрал свой девайс, розетку примостыреную к цоколю лампочки. Этим предметом он пользовался для подключения ноутбука в поездах. Снимал плафон с лампы на верхней полке, выкручивал ее. Вкручивал цоколь удлинителя, выводил провод и прикрывал плафоном. Теперь ноутбук заменился на швейную машинку. Под стрекот ребята не заметили, как пара групп уже покинула поезд, как у ВИП вагона собрались сотрудники РЖД и милиция. Вылезли они, когда у поезда копошились только неорганизованные люди. Собирать больше ничего не надо было, и, надев свои рюкзаки, подняв носилки, группа вышла в путь.
— Что Гарри, опять приснилось? — спросил парня Пак, разбуженный негромким матом.
— Ага, опять крушение снилось, спасу нет — проворчал Гарик, и налил себе крепкого чая, спать уже не хотелось.
Пак присоединился к чаепитию. Прихлебывая еще теплый напиток, он проговорил.
— А мне чаще снится, как мы впервые железную дорогу увидели тут, и как нас там чуть не порезали.
Этот момент Гарик помнил достаточно отчетливо. Тогда они были в пути наверно недели три уже, хотя точно сказать никто не мог, после блуждания в полубреду, с температурой, они сбились со счета времени. Часов с хронографом ни у кого не было, мобильники уже сдохли и были выкинуты. Путь проходил по холмистой местности, изрезанной речушками. Холмы были глинистыми, идти было сложно, но постепенно они вышли к более твердым породам, пошел лес, вместо мелкой поросли с редкими деревьями, а в один вечер Пакость споткнулся об рельс. Нормальный такой рельс ,уложенный на деревянный шпалы, разумеется не один, рельса было два, ребята наткнулись на одноколейку. Вспыхнувшую было радость, сменила настороженность, даже Мэрри как-то напряглась, что было совсем на нее не похоже. Дело было именно в рельсах и шпалах. Они были совсем не такие. То есть совсем. Ну, ни разу не похожи. Рельсы были короткими, метра по три всего, шаг шпалы тоже был другим, большим, чем привыкли ребята. Ширина рельса, цвет металла, всё было другим. И, наконец, костыли. Костыли, крепящие полотно были бронзовыми, латунными или медными, точнее сказать было сложно, но то что они были из медного сплава было видно сразу. Рокки было заикнулся, что они меднёные, вроде как от коррозии, но эту идею отмели сделав надпил на шляпке одного из костылей, металл был монолитным. После почти часового спора было решено, сделать недалеко привал и понаблюдать за путями денек-другой. Рядом, за холмами, больше напоминающими отработанные известняковые карьеры, был ручей и небольшое озерцо, а на одном из холмов можно было разместить пост наблюдения. Девушки обрадовались этому решению, наконец-то можно было привести себя в порядок, постирать вещи, помыться и так далее. Ребята тоже жаждали долгого привала, но старались не показывать вида, это потом, почти через два месяца они признались друг другу. Пост сделали быстро, замаскировать его удалось хорошо. На одном из холмов в орешнике торчало несколько замшелых глыб известняка, среди них можно было лежать со всем комфортом ,будучи почти невидимым. Добавив еще несколько подобных булыжников. И прикрыв дерном натянутое одеяло, парни получили отличное место для наблюдения за железкой. На землю накидали лапника, бросили одеяло, и стало так уютно, что главным стало не заснуть. Для наблюдения у них был простенький бинокль, найденный в поезде. Подобные продаются за недорого в привокзальных киосках. Особо крупного приближения они не дают, но достаточно для имевшегося расстояния. Кроме бинокля, был еще фотоаппарат с хорошим зумом, работающий от батареек, и немалый запас этих самых батарей, но им пока не хотели пользоваться, мало ли что. Девушки тем временем растянули тент и приготовили спальные места, всё из того же лапника, камыша и одеял. Горячая пища, отдых и купание к вечеру привели шестерых путников в отличное расположение духа. Мышка обнаружила в низинке какую-то траву, очень похожую на щавель, и видом и запахом, а потом и вкусом, кроме того на склоне рос горох, не очень крупный, но вполне сладкий и спелый. Было решено задержаться у ручья, наловить в озерце рыбы,наварить ухи с горохом, отдохнуть, и если не будет замечено ни одного поезда, пробовать дальше идти вдоль путей. Какими бы они не были, но это признак цивилизации. А то, что ими пользуются, было очевидно. Колея не заросла кустами, даже травы особо не было, да и сами рельсы были не особо ржавыми. Первые сутки прошли идеально, вторые тоже. Девушки успели отмыться, отстираться, постирать парням, сделать стрижку, навести маникюр-педикюр, разобрать остатки продуктов. Гарик наловил рыбы, Пакость из рогатки сбил несколько уток и напоминающую гуся крупную птицу. Теперь девушки заготавливали рыбу и мясо птицы, а парни попарно дежурили в секрете.
На третьи сутки появился поезд, выпало это на дежурство Гарика и Пака. Паровоз, выползший из-за холмов, был страшен. Приземистое, широкое чудовище, с двумя трубами тянуло за собой три вагона. Первый был телегой с углем, второй скорее всего грузовым, ящик обитый листами железа, или просто склепанный из таких листов контейнер, а третий явно пассажирским. Знали бы они, что не только их группа ждет прибытия поезда, выбрали бы другое место, хотя может им и повезло. В месте где сидели ребята, дорога огибала высокий и широкий холм , представляющий единый кусок известняка. Когда паровоз скрылся за поворотом, парни вылезли из секрета. И это их чуть не погубило. Сразу за поворотом на поезд напали. Напали странные невысокие человекообразные карлики, заросшие шерстью, как потом узнали ребята, гоблины. Завалив пути обломками скал, они вынудили поезд поехать назад, а в момент остановки полезли на состав. С поезда их удалось сбросить, и тот, набрав скорость, скрылся, двигаясь задом, громко свистя и пыхтя, зато ребята стояли как два указателя "ДОБЫЧА". И разгоряченные гоблины бросились на них. Это было второе нападение за время нахождения группы в этом мире, но теперь напали не обезумевшие соотечественники, а совсем непонятные твари ,одетые в грубые доспехи и вооруженные средневековым оружием. Сочетание украшенного коваными элементами паровоза и вооруженный мечами да топорами гоблинов что-то напомнило Гарику, но что, он так тогда и не понял, не до размышлений было. На двоих, практически безоружных парней, бежало около десятка карликов. Пусть их рост был около метра, а вооружены они были непонятными ковырялками ,но и кухонным ножом могут убить. У парней с собой была рогатка, травматический револьвер, ни разу не стреляный Гариком, и довольно длинные ножи, у Пакости "Тайга" а у Гарика купленный в переходе в подарок ножик в форме вакидзаши. Убить из рогатки кого-то крупнее утки было крайне сложно, учитывая, что бегущие были укрыты кожаными доспехами или шкурами, покрытыми кусками костей, металла или камня. Головы нападавших укрывали деревянные шлемы, у двоих были щиты, сколоченные из досок. Вопящие твари бежали довольно резво, Гарик выхватил револьвер, а Пакость швырнул в них один из валунов. Не самый большой, где— то с пару человеческих голов. Валун прилетел удачно, попав в харю одному из бегущих, и сбив с ног второго. Сбитый неудачно упал, явно повредив ногу ,и теперь выл, пытаясь подняться. Гарик подпустил к себе самого крупного и шустрого гоблина и всадил ему с трех метров резиновую пулю в лицо. Результат превозмог ожидания. Гоблина с исковерканным лицом откинуло хорошо назад, он покатился по крутому склону, снеся пару своих соратников. Во время падения он свернул себе шею и переломал всё что мог. Судя по всему, этот гоблин был вожаком банды, так как остальные бросились бежать, добив воющего товарища. Выбежавший на выстрел с лопатой в руках Рокки, застал только трупы. Быстро сняв все свои манатки, спешно упаковавшись, ребята покинули лагерь, двигаясь в направлении, откуда выезжал паровоз. Народ так спешил, что забыли даже обыскать трупы, оставив у железки меч и пару кинжалов, поднятые только через несколько часов, вернувшимися Гариком и Рокки. Пробежав вдоль путей около трех часов, ребята уперлись в пропасть, пути там заканчивались, а на другой стороне пропасти, в отвесной стене скалы, был виден подъемный мост, предположительно с железнодорожным покрытием. Не удивительно, что Паку снился этот момент. Уже на следующей стоянке он заметил в своей куртке торчащие дротики для духового ружья, и смазаны они были совсем не вареньем или кремом для бритья. Скрутив в трубку кусок бересты, обмотав ее скотчем, Пакость выпустил дротик в довольно крупную хищную птицу, дожирающую бобра. Через секунд пять птица в жестоких конвульсиях упала на землю, так толком и не взлетев. Попади хоть один из семи дротиков не в толстую куртку, Пак, скорее всего, уже лежал бы среди кусков известняка.
