— Данил, походу ты прав, тут всех накрыло, даже не отварился ни один, померли еще "там" — качая головой, проговорил бородатый.
-Быстро шмонаем, трупы ан улицу, дверь закрываем и валим отсюда — негромко проговорил командир отряда и группа принялась переворачивать тела ,снимая ценности, вытаскивая сумки с вещами и оборудованием. Тихо матеря отсутствие оружия и ценных вещей. Последнее немало удивило Квентина, он прекрасно знал, сколько стоит аппаратура телевизионщиков, да и их компы стоили не мало, что же в таком случае ценные вещи в понимание странных мародеров.
— Дань, тут один дышит — прогудел Василий, ткнув в бок журналиста носком башмака.
Туже минуту Квентина перевернули и быстро стали осматривать, причем грамотно, проверяя все кости и мышцы, быстро ощупав лоб и осмотрев голову со всех сторон. Канадец решил за лучшее "придти в себя" и с тихим стоном открыл глаз.
— Не парься парниша, выходим, поломать тя толком не поломало, а морду зашьем ,там мелочь — негромко произнес осматривающие его мужик, немало не заботясь о переводе.
— I dont understand — прикинулся дурачком журналист — Je ne comprends pas.
— Дивись, не понимает — улыбнулся "лекарь" — мэдицин вил би из аур камп, го виз ас.
Жуткий английский был, однако, достаточно понятен, учитывая, что Квентин и русскую речь в общих чертах понимал. Он улыбнулся и встал, накинув свою сумку на плечо, и подняв первый попавшийся ноутбук. К удивлению ему никто не сказал ни слова, твой мол, бери.
— Быстрее, блинский нафиг, быстрее — торопил своих бойцов Данил.
— Тэмпо, тэмпо — явно для журналиста повторил он.
Вдали слышался вой, явно приближающийся.
— Не успели, всё парни, щас прибегут, Василий, закрывай дверь.
Мародеры запрыгнули в фургон, выкинули тело мулатки, оставшееся последним, и торопливо заперлись. Через пару минут вокруг машины разверзся Ад. Уродливые пародии на людей, некоторые для пущего сходства одетые в рванье принялись с воем кружить по оврагу, рвать тела, лежащие на земле и пожирать, вырывая друг у друга куски окровавленного мяса. Ни слова, только жесты и рычание вперемешку с воем, человекоподобных тварей становилось всё больше ,они прыгали по машин, не пытаясь однако попасть в нее. Мародеры сидели тихо, как мыши, чего-то ожидая. Тянулись часы полного молчания, на улице стало темнеть. Твари постепенно разошлись, унося с собой останки, оставив только несколько костей и ошметки одежды. Ошалевший репортер опустил свою камеру.
-What was it?— не рискуя переходить на свой суржик, спросил канадец?
Мародеры переглянулись, было видно, что им трудно объяснить ему увиденное.
— Твари это были, блин, зе бистс, вроде так, ит воз хуманс зет, блин как будет "одичали"? — попробовал объяснить ситуацию медик — короче ,зе бистмэнс, бат сам тайм эго ит воз хуманс. Слыш, Данил, надо разговорники, что ли просить? Ну невозможно же так, который раз ничерта не понимаем и сказать не можем.
— Тихо, Пертович, в поселке ему объяснят — закончил ворчание медика командир группы — все, чисто, рвем когти, этого иностранца с собой, не оставлять же тут на съедение, будет артачиться, Вася, ты в курсе.
Квентин краем глаза глянул на Васю и понял, лучше не артачится, чтобы это слово не означало.
Дорогу до леса запомнить не удалось, они постоянно бежали, делая короткие передышки, было темно, но отряд явно знал, куда надо идти, и, постоянно петляя, они уверенно приближались к цели, только на опушке Данил позволил устроить долгий привал, на котором у костра перевязали заново голову журналиста и дали всем поесть. Потом неторопливый ,но долгий переход по лесу, по узким тропинкам, и наконец, уже в утренних лучах, взору Квентина явился "зе кэмп", лагерь мародеров, напоминающий средневековый замок или декорацию к постъядерому фильму.
За невысоким забором, обитым жестью совершенно разного происхождения, стояли десятки домиков ,сложенных из камня и дерева, в строительстве которых явно использовали и детали машин, автобусов, самолетов, других зданий, рекламных щитов и будок. Над поселком, расположенным между рекой и холмом, возвышался замок, Несколько деревянных башен, обитых все тем же железом, ворота, подъемный мост и автоматчики в кольчугах на стенах. Сюрреалистическая картина. Чуть поодаль были и другие скопления зданий, такие же странные. Встречать группу вышло десятка два людей, одетых в разномастную одежду без претензии на какой-то стиль и меховые куртки поверх всего. Выделялись только вооруженные, трое с винтовками ,одетые в военную форму и четверо в доспехах и при мечах. Эти люди проконтролировали погрузку рюкзаков в телегу и отправились сопровождать ее и мародеров в замок, журналиста так же усадили на повозку, и он невольно причислил себя к трофеям.
— Злазь — произнес один из военных, жестом продублировав сказанное — до начальника підемо.
Квентин послушно слез с телеги и пошел за провожатым. Пересекая двор замка, он удивлялся смеси современного и средневекового. Люди явно были его современниками, и многое принадлежало 21 веку, но вот сам быт, явно был века так 14. У входа в главную башню журналиста передали очередному стражнику, как стал их называть для себя Квентин. Этот тип был классическим бодигвардом, высокий, здоровый, коротко стриженый, одетый в черную форму, вооруженный пистолетом и помповым ружьем он резко выделялся на фоне обстановки, и лишь на третьем этаже стал гармоничен.
Квентина проводили в небольшой кабинет, где его встретила миловидная молодая девушка. Та скользнула по журналисту взглядом, настолько бездушным, что его можно было почувствовать. Квентин ощутил себя человеком, проходящим таможню в аэропорту. Он невольно стал вспоминать, что у него при себе, но девушка открыла дверь и жестом пригласила канадца пройти. Охранник, как ни странно, остался за дверью.
Бурше осторожно вошел в помещение, начал осматриваться, но тут же его вниманием завладел хозяин кабинета. Нет, комната стоила внимательного осмотра, этакий рабочий кабинет в средневековом стиле, смесь библиотеки и зала совещаний, но человек, сидящий на резном троне, Квентин не рискнул бы назвать его креслом, был гораздо интереснее. Громоздкий, массивный, пусть и не широкоплечий, но не откровенный толстяк, одетый странно, камзол с широкими рукавами, длинная меховая жилетка, широкий пояс, свободные штаны, заправленные в сапоги, и при этом на руке дорогие часы, украшения явно не средневековые, да и очки на массивном носу были никак не древними. Но, самое интересное, было то, что Квентин уже видел этого человека. Тогда, пару лет назад, нет, лет пять, после очередной попойки журналиста отправили в Россию, в Сибирь. Та проходили какие-то выборы .то ли в конгресс ,то ли в парламент, то ли в мэры города ,толи губернатора выбирали, журналист не вникал в подробности. Его задачей было освещать деятельность независимых наблюдателей, и заодно проследить, чтобы деньги шли куда надо. Квентину дали список имен, людей которых надо было провести в тот самый орган, список тех, кто не должен был попасть туда и список людей, которые этим будут заниматься. Сам Бурше должен был быть связным. Особой конспирации не требовалось ,но минимальные меры предосторожности стоило соблюдать. Квентин ежедневно общался с купленными чиновниками, потом отчитывался, сообщая, что они сделали, вернее, говорят что сделали, и что им надо, дальше его начальник передавал информацию по цепочке, а на следующий день, или сразу же, если требовалось, Квентин связывался с подопечным и давал ответ. Занятие было муторным и неинтересным, продавались все, и дешево, так ,что журналисту было попросту противно. Но в один день Квентину сообщили, семеро из списка персон нон грата будут выбраны, а двенадцать человек из "необходимых" никак не продут в областную думу. Когда журналист сообщил начальству, его послали выяснять причины. Дело начало принимать интересный оборот, Квентин почувствовал азарт, который быстро отсекли. Через день, вечером, Бурше был посажен в машину двумя предельно вежливыми, но совершенно непреклонными молодыми людьми, абсолютно интеллигентной внешности. В свободном салоне дорогой тойоты его ждал мужчина, явно более привычный к кителю, чем к пиджаку, в который он был одет.
— Позвольте представиться, Георгий Орех, помощник депутата — приятным голосом проговорил мужчина и добавил — Квентин, только не надо делать вид. Что вы меня не понимаете, пусть ваше произношение оставляет желать лучшего, но вот восприятие русской речи у вас бесподобное.
Журналист только улыбнулся. А что оставалось делать? Он сидел в салоне бронированного автомобиля, с четырьмя незнакомцами. Рядом стояли два внедорожника, скорее всего принадлежавшие этому Ореху, или его хозяину. В такой ситуации надо сначала со всем соглашаться и узнать, что от тебя хотят, а потом искать лазейки.
— Замечательно — улыбнулся в ответ собеседник — сейчас я вам быстро всё объясню, и вы пойдете по своим делам, или поедите с нами. Как захотите.
-Нам прекрасно известно, что вашим работодателям, я говорю не о телеканалах и журналах с газетами, вы должны понимать сами, желательно посадить своих людей на определенные посты и занять определенное количество мест в Думе. Это известно, и вполне понятно, ни я, ни Егор Фомич вас за это не осуждаем. Более того, Егор Фомич готов пойти Вам на встречу, в некоторых вопросах. Но... Ваши "куклы" нас не устраивают. Совсем не потому, что они куплены американцами или евреями, нет, это как раз меньшее зло, хрен бы с этим. Просто люди, выбранные вами, кроме пользы для Вас, нанесут такой вред всему окружающему, что подумать страшно. Я не поверю, что ваше правительство, или кто вас послал, заинтересованно в развале всех отраслей промышленности нашего края и усилении Китая. А именно так и будет. Посаженные на посты "куклы" начнут воровать, воровать быстро, жадно, понимая, что долго они не просидят. Потом будет проверка из Центра, их снимут, посадят, а сюда приедет чиновник из столицы. А это не устроит ни вас, ни Егора Фомича. Я, ясно изъясняюсь? — продолжил беседу помощник депутата.
— Достаточно ясно — кивнул в овеет Квентин — только шо скажу шефу?
— Да ничего не надо говорить. Поверьте, просто передайте вот эти бумаги, тут указаны реальные суммы, пошедшие на взятки в ваших "дотаций" ну и еще кое-какие данные по вашим "консультантам". А еще, я не хочу вас пугать ,вас — это лично вас, Квентин, но вы же единственное звено между вашим "шефом" и этими подонками. Я могу вас попросту устранить.
Это было сказано настолько буднично, что Квентина пробил холодный пот, он понял, сейчас его убивать не будут, но в любой момент ...
— Ну что, вы к начальству, или прокатимся к вашему "консультанту"? — доброжелательно предложил мужчина, и, не дождавшись ответа, проговорил — значит едем. Давай Валера, к Шуйсенко.
Машины аккуратно тронулись, и, не нарушая скоростного режима, не привлекая лишнего внимания, насколько возможно, двинулись к Шуйсенко.
Квентин мучительно пытался вспомнить, кто это — Шуйсенко, когда рука Георгия услужливо открыла ему небольшую папку-файл с фотографией и информацией на русском и английском языках.
Шуйсенко Сергей Сергеевич. 46 лет. Женат. Образование — высшее, закончил торгово-промышленный институт. Член ИзбирКома. Жена владеет сетью аптек, несколькими бюро ритуальных услуг, является председателем благотворительного фонда "Спасение природы". Дальше шел список должностных преступлений как С.С. Шуйсенко, так его жены, а так же досье на их молодого сына остолопа. С фотографии на Квентна уставились маленькие глазки, выглядывающие поверх узких очков. Довольное, сытое лицо, аккуратная стрижка. Вполне уверенный, респектабельный человек. Таким, кстати, его и помнил Бурше. И совершенно другим он его увидел через несколько минут.
У коттеджа, принадлежавшего члену избиркома, стояло семь автомобилей. Два из них принадлежали Шуйсенко, его личный автомобиль и машина охраны, тяжелый ящик гелендвагена. Четыре машины были копиями внедорожников, сопровождавших сейчас Квентина, и последняя была бронированным седаном мицубиси. У крыльца стояли охранники Сергей Сергеича, покуривая беседующие с крепкими парнями в одежде спортивного покроя. Ребята молча кивнули вышедшему из машины Ореху и спокойно пропустили его в дом. В прихожей, вернее в холле, Георгия встретил уже вооруженный человек.
— В кабинете на втором этаже — покойно сообщил он и сел обратно за столик.
Второй этаж. Дверь. У двери двое амбалов, радостно улыбнувшихся пришедшему помощнику депутата. Огромные, больше двух метров ростом, широкоплечие, дородные парни, одетые к тому же в бронежилеты и затянутые в костюмы, за их спинами дверь была незаметна, а уж открыть ее без их желания было просто невозможно.
В кабинете сидели четверо. Первым был хозяин коттеджа, Сергей Шуйсенко, кроме того в кабинете стояли еще пара крепких парней, не менее внушительных чем снаружи у двери, и последним был грузный мужчина в дорогом костюме.
Квентин хорошо запомнил тот момент. Испуганный Шуйсенко, растрепанный, в расстегнутой рубашке, чуть не плачущий, постоянно поправляющий очки. Двое ухмыляющихся охранников, играющих мышцами, показывающих всем своим видом нетерпение и желание завершить дело быстрее, и то, что их останавливает только присутствие уважаемого ими Егора Фомича. А не то они бы быстро ... И, наконец, Егор Фомич, грузный, в дорогом костюме, в этих же часах и очках. Пусть тогда он был без бороды и подстрижен более коротко, гораздо более коротко, но это был именно он. Тогда он обернулся и спросил у своего помощника:
— Надеюсь, Квентин Бурше, проявил понимание и готов пойти нам на встречу? Вот Сергей Сергеевич, например, готов, он полностью раскаялся, и обещает больше не брать взяток у иностранных разведок. А что бы закрепить это в памяти, его жена дарит нам, а точнее городу, сорок автобусов, которые она не успела переделать в катафалки. А то, иш моду взяли, живые на старых ЛиАЗах и ПаЗах по городу и пригороду трясутся, а мертвых в новеньких Ивеко и Сетрах возить решили, купленных для городского таксомоторного парка.
Говорил депутат негромко, а Шуйсенко только кивал и всхлипывал.
— И,Сергей Сергеевич, вы, конечно понимаете .что те автобусы, что были переделаны .должны быть возмещены в двойном объеме?— Егор Фомич повернулся к хозяину дома и тот сжался.
— Разумеется — жалобно проблеял тот.
— И, последнее, я не собираюсь вас разорять, что успели украсть останется с вами. Но. Фонд расформировать, деньги в областной бюджет перевести, я подскажу потом как и куда конкретно, а то там тоже желающих "освоить" не мало, а вы ,после УСПЕШНЫХ выборов, уходите на пенсию, заслуженную. Аптеки и Ритуальные Бюро останутся за вашей женой, не волнуйтесь. И, если она будет вести себя как все предприниматели, с ним ничего происходить не будет, а процветание они уж как-нибудь сами добиться должны, то есть сама.
Шуйсенко затравленно кивнул, поставил подпись и передал бумаги сидящему напротив.
— Квентин, вы, надеюсь, понимаете, ваша миссия исчерпана, я могу отозвать у вас аккредитацию, но зачем? Мы взрослые люди, сами все решим, так?
