— О чем задумался, Гарик? — голос Рокки, неожиданно раздавшийся сзади, вернул Гарри в реальность. Гарик сам не заметил, как ушел в воспоминания, что, впрочем, не мешало ему идти на равнее с друзьями. Еще в студенческие годы он научился отвлекаться от окружающего не полностью, мотаясь по городу, он мог размышлять о чем угодно, не спотыкаясь и не натыкаясь на прохожих, достигая конечной точки без проблем.
— Да, вспомнил тот турнир, где ты всё пытался до рыцарских выкормышей добраться — улыбнулся товарищу Гарик, и заметил блеск в его глазах.
— Помню, помню ... совершенно нечестный турнир и идиотский финал — Рокки ухмыльнулся.
— Стоило столько пыхтеть, волноваться, получать по броне, чтобы потом узнать " Рокки, тот парнишка, он, в общем, его сегодня казнили за убийство". Раньше мне сказать не могли, ставки у них видите ли.
— Да ладно тебе — Пакость не удержался и влез в разговор — сам же понимаешь, это был просто идеальный вариант. Сам посуди, ну, допустим, ты бы вышел с ним в поединке, допустим, ты бы его не ранил, а убил. Дальше что? Возможно, хотя я и не верю, отец этого юноши, забыл как его звали, не стал бы тебе мстить, по своей воле, но у парня была еще мать, она бы своему дорогому супругу всю плешь бы проела. Опять же, у него могли быть братья, эти бы точно тебя начали искать. Хотя, может и нет. А если бы ты его не убил, а только покалечил? Тут -то точно, месть, и месть страшная, а добить раненого противника на турнире нельзя, это только рыцарям позволено и то по предварительному предупреждению, и с очень вескими основаниями. Про вариант с твоим проигрышем умолчим. А так, парень перед турниром завалил не ту девицу, за нее вступились и он убил не того парня. Откуда он знал, что девица дочь виконта, а парень воспитанник барона Тирлица? И слава богу что не знал. А то либо не ту девицу бы пробовал снасильничать. И пострадала бы невинная девчонка, за которую и вступиться некому, либо вызвал бы защитника на дуэль, а за убийство на дуэли не казнят. Высылать высылают, могут лишить рыцарского пояса, в его случае попросту поставили бы крест на рыцарстве для него, а вот казнить не казнили бы. Так что, как ни крути, повезло. Теперь все претензии, которых и быть не может, к барону Тирлицу, а он не тот человек с кем хотелось бы враждовать.
Дорога была довольно хорошей, ребята шли спокойно, общаясь на ходу. Древний тракт, соединявший некогда цветущую долину с побережьем, был хоть и запущен, но всё же вполне проходим. Плиты из странного минерала, немного напоминающего пластик, уложенные в несколько слоев сохраняли дорогу и никак не хотели сдаваться на милость природы, хотя последняя всё же потихоньку брала свое. Рокки с интересом разглядывал покрытие, вспоминая, как сетовали его знакомые дварфы на потерю карьеров хранивших в себе тонны и тонны ценного строительного материала. "Вармштэйн" — теплый камень, названии было неверным, этот камень не был таким уж и теплым, просто на ощупь он напоминал что-то родное, а вот тепло хранил препагано. Зато обладал кучей полезных свойств. Первое, он почти не менял своих свойств при разных температурах, он почти не расширялся и не сужался. Второе, он был "глухим", непонятно почему, но этот минерал "впитывал" звуки, за что его очень любили ценители пыточных камер и повара, заказывавшие некогда столешницы из чудесного минерала. Третье и главное, он был невероятно износостойким. Будучи довольно мягким, он был крайне плотным и практически никогда не кололся, а вытереть его копытами или колесами телег было делом долгих лет. Пока вармштэйн был доступен, он широко использовался как дорожное покрытие и как отделочный материал для специальных учреждений, но в результате падения эльфийских князей, долина Тихого Ужаса стала недоступна, и дварфы очень сожалели об утрате. Пусть камень был невероятно тяжелым и не был пригоден для строительства зданий, крайне дикий теплообмен, в комнатах облицованных этим камнем всегда прохладно, примерно плюс три, плюс пять. Что наверно неплохо, только вот человеку около такой стены всегда холодно, камень будто тянет тепло в себя. Опять же, очень он тяжелый, на дороге это нормально, хоть плиты и пришлось класть в несколько слоев, иначе они были бы слишком тяжелы, а вот дома из таких кирпичей строить опасно и сложно, не всякий фундамент такое потянет. Карьеры перестали быть доступны, но вот с тракта, от определенной черты, плиты никто снимать не решался, табу, так что ребятам в этом повезло, идти было легко.
Несмотря на кажущуюся вечность, дорога всё же была изрядно погрызена временем. Крайние плиты были выдавлены деревьями или засыпаны грунтом, местами такие насыпи доходили почти до середины некогда широкого тракта, некоторые плиты разошлись, некоторые вспучило, и они гребнем торчали из поверхности тракта. Горная смола, которой дварфы скрепляли слои плит, была не столь долговечна как вармштэйн, она пересохла и растрескалась, позволяя плитам слегка "бродить", чем они и пользовались, но всё равно, дорога была более чем проходимой. Еще более ровной она стала, когда долина между горных кряжей превратилась в ущелье. Здесь, зажатая между скал, дорога предстала практически в первозданном виде. Отсутствие деревьев, основных разрушителей тракта, благотворно сказалось на покрытии, оно было ровным, плиты лежали одна к одной, лишь иногда на их поверхности встречались груды камней, упавших с окружающих тракт гор. Завалы не были серьезными, хотя пару раз пришлось перелезать через них, обойти не было возможности. Само собой, с конями, а тем более телегой, пройти было бы не реально, но пешему человеку дорога была вполне удобна, а если бы путников было не трое а хотя бы десяток, то они могли бы и расчистить путь для конных а то и для телег, была бы необходимость. Вместе с горами к тракту прижимались и рукотворные объекты. Пару тропок, идущих с гор к тракту, парни проигнорировали, но когда наткнулись на третью, не удержались, опять же дело шло к вечеру, и хотелось найти место для ночлега, более теплое, чем поверхность дороги, выложенная вармштэйном и продуваемая довольно сильным ветром. Тропа, скорее даже узкая дорожка, была выложена плитами простого камня, скорее всего гранита или шпата, подобранного по цвету. Не особо крупные плиты, значительно более светлые, с зеленоватым оттенком ,шли по краю дороги, обозначая ее границы, а более крупные и темные составляли основное полотно. Первые минуты она довольно сильно загибалась, обвивая утес, но шла без существенного наклона, за то потом, выйдя на прямой отрезок, резко взяла вверх, перейдя в конце концов в широкую загибающуюся лестницу, уходящую за очередной уступ, в вершину которого была встроена, частично вырублена, а частично создана руками каменщиков, небольшая башня.
— Гарри, глянь — Рокки шедший первым посветил лампой ан дверцу башни. Даже в слабом свете от едва горящего фитиля масляной лампы было хорошо видно, дверь не однократно пытались вскрыть. Солнце к этому моменту уже скрылось за скалами, и в расщелине, куда привела друзей дорожка, было довольно темно. Рок выкрутил фитиль побольше, осветив дверной косяк. Судя по всему, когда-то здесь был вход в пещеру, позже заложенный строителями, оставившими лишь проем для массивной двери. Камни древней кладки, как и дверь, носили следы попыток проникновения. У порога валялись и обломки разного инструмента, которым предшественники ребят пытались пробить себе путь в башню. Изрядно поломанные и проржавевшие, они были едва узнаваемы, кайло, кирка, пара молотов, какие-то еще железяки. Дерево рукояток давно превратилось в труху, да и металл был не сильно лучше.
— Тут остаемся, или будем пробовать найти место поуютнее? — Рок оглядел тупик в который они зашли. В принципе, местечко было достаточно удобным. Кто-то, давным-давно, озаботился здесь обустройством стоянки, и бревна вокруг очага были вполне нормальными. Гореть их мало что могло бы заставить, а вот сидеть на них еще можно было. В скалы были вбиты какие-то крюки и кольца, была даже лесенка на крышу башни. Из изрядно проржавевших железных кольев ,вбитых в стену. С дровами, но и они не были большой проблемой, какие-никакие, а деревья в горах росли, просто в непосредственной близости от тракта их не было.
Пока Пак и Рокки осматривали площадку, Гарик принялся раскладывать свои инструменты на небольшой плите, валяющейся подле дверей.
— Ты думаешь, до тебя никто не пытался ее вскрыть? — Пакость не удержался от шпильки в адрес приятеля, но ответной резкости не получил, Гарри колдовал над замком.
Колдовал он не только в переносном смысле. Вокруг замка стали вырисовываться руны, наносимые легкими, но твердыми мазками вокруг замочной скважины. Нанося письмена, Гарик монотонно произносил название каждой руны, покачиваясь в такт своему речитативу.
— Асм ,Зиг, Гунар, Баруз — закончил выписывание символов парень и пристально стал их рассматривать, руны легонько мерцали, напоенные чем-то. Гарик быстро вынул из кармана рюкзака записную книжечку и карандашом принялся заполнять графы.
— Асм, легкое свечение бледно-лазурное, Зиг, плотное, синее, Гунар нежно ореховый мягкий свет, практически отсутствует. Баруз не светится.
Парень занес цвета и интенсивность свечения еще пяти рунических символов и полез в справочник.
— Гарри, это что? — Пакость ни разу не видел своего товарища, на, так сказать, рабочем месте, и процедура вызвала у него сильнейший интерес и прорву вопросов в довесок.
Вместо ответов было раздраженное шипение и жест, отправляющий Пака в знакомые места. Пришлось запастись терпением и ждать окончания действа.
А Гарри не унимался, пролистав свой справочник, он полез в сумку с заготовками, и, схватив щупы, принялся изучать скважину, довольно бормоча себе под нос. Чему он был так рад, что он бормотал, было не ясно, зато изготовление дубликата шло полным ходим. Из трех заготовок на столе осталась одна, к ней Гарик возвращался после внимательного изучения внутренностей замка. С каждым таким подходом ан болванке образовывались новые зубцы и бороздки, и вскоре она заняла место щупов, зраз за разом пытаясь попасть в скважину, и при каждой неудаче попадая под напильник.
Разумеется, о дровах и лагере было забыто. Парни смотрели на приятеля не в силах оторваться от процесса. Лишь щелчок открывающегося замка и скрип дверных петель вернул их в реальность.
Скрипнув, дверь так и не распахнулась. Проверив ,открыт ли замок, и убедившись в его полной нейтрализации, Гарри сразу захлопнул дверь обратно и повернул ключ, запирая её.
— Что-то не горю я желанием лезть на ночь глядя в незнакомую башню. Тем более такую странную — объяснил свой поступок взломщик, упаковывая инструмент обратно в сумки.
— Логично — не смог не согласится с ним Пакость, да и Рокки кивнул, признавая правильность поступка — Но ответь на пару вопросов. Первый: что это ты делал с дверью, что это за руны и книжечка, с каких пор ты научился колдовать? И второй: что странного в этой башне?
— Буду отвечать по мере поступления — усмехнулся Гарик — дверь я открывал, руны, это система опознования замка, ловушек и прочего, книжечка это сборник кодов, по цвету и интенсивности свечения каждой руны можно сделать определенные выводы, колдовать я не умею, в принципе этот трюк доступен всем, надо только знать какую руну куда наносить, в каком порядке, правильно произносить ее название, хотя тут я не уверен, может и молча можно, и главно, иметь этот талмуд. Теперь второй вопрос, башня очень странная, для начала непонятно зачем она тут.
-Посмотрите — Гарри обвел руками окрестны е скалы — башня не занимает господствующую высоту ,она даже не стоит отдельно, это просто кусок гряды с пещерой переделанный в здание. Зачем к енму идет дорога, зачем тут эта площадка, а самое главное, замок. Он очень качественный, но на двери нет ни одной ловушки, только великолепный замок с магической защитой от магического взлома. Такие же стоят на "Ведьминых Клетях", только этот старше в разы и сделан дерро. Зачем запирать башню в тупике на столь сложный и дорогой замок? Почему его не дублирует заклинание или хотя бы ловушка? Странно всё это, очень странно.
Парни осмотрелись. Действительно, башня, прилепившаяся к скале, была не особо высок, по сравнению с окружающим ландшафтом, значит, ее сторожевая или дозорная функция отпадала. Служить входом в сеть подземных тоннелей она тоже не должна, слишком узкая дорога, да и дверь тоже, телега не пройдет, а как потайная она совсем не скрыта. Будь она лабораторией или магической мастерской, были бы заклятья и ловушки, сторожкой она быть не могла, до тракта далековато. Действительно, крайне странная башенка.
— Ладно — прогудел Рок, утро вечера мудренее, бивачимся, места тут спокойные вроде. Я поставлю сигналки на дорожке, если кто пойдет, услышим. Так что спать, утром будем смотреть, что это за постройка, и что нам с нее.
Гарри и Пак тут же развели костерок из валяющихся веток, а Рокки отправился ставить "сигналки", небольшие магомеханические приблуды, орущие и гудящие, стоит кому-либо пройти рядом с ними, рядом, это в трех метрах. Стоили такие гудки не особо дорого, так что у ребят их быдо в достатке, а перекрыть в несколько рядов узкую дорожку было совсем не сложно. После принятия этихх мер Рокки был уверен, пройди что-то крупнее кошки по тропе, они проснуться, а нарушитель сна скорее всего оглохнет и ослепнет. Некоторые из "сигналок" при приближении к ним начинали резко и очень сильно пульсировать. Вспышки света, яркие как новые звезды, начинали бить по глазам в бешенном, не поддающемся предсказании ритме, точно указывая на местонахождение нарушителя покоя. В городах такими приборами было запрещено пользоваться, дабы не мешать спать соседям. А у сельчан не было лишних денег на такую ерунду, так что кроме групп искателей проблем на свою нижнюю половину их мало кто покупал.
Поселок.
Прошло около двух лет со дня катастрофы. Первая зима и столкновения с "конкурентами" не могли не оставить своих следов на поселении, да и вновь прибывшие вносили свою лепту. Если первые спасенные полностью ассимилировались в среде "пассажиров" то постепенно количество инородцев заметно выросло, да и из поселка ушло несколько семей, основав свои хутора. Уходили в основном семейные, по две-три семьи. Уходили не далеко, и с определенными условиями, так сказать с вассальной клятвой. Поселок выделял им кое-какое имущество, помогал первое время, и снабжал по мере возможности, а "отщепенцы" снабжали поселок своими продуктами, овощами, рыбой, мясом, грибами, кто чем. Один хутор, например, основный на месте лагеря лесорубов, так и продолжал заниматься лесозаготовками, перетащив к себе лесопилку из поселка. Разговоры о "других", возникшие было после захвата катера, поутихли, а потом и вовсе стали пресекаться Орехом и его людьми. В поселке такие разговоры стали своего рода табу. Бывшие пассажиры не сильно доверяли новичкам, особенно не из стран бывшего СССР, и не распространялись на "запрещенные" темы. Но, не смотря на небольшой отток из Поселка, он продолжал развиваться. Поселок рос.
Поселок рос. Как человек обрастает имуществом, так и поселок обрастал постройками. Вокруг крепости раскинулись жилые дома, уже почти все каменные, мало осталось деревянных хибар, только несколько изб, гораздо более добротных, нежели каменки. Среди домов втискивались сараи и амбарчики, несколько отдельно стояли склады и мастерские, совсем на отшибе эллинг и большой склад, мастерская кожевников, дубильня, мыловарня, лесопилка, мастерская бондаря и лакокрасочный цех. Ближе к лесу раскинулась пасека и огороды, с непременными домиками, называемыми в шутку "бунгало" а сами огороды "фазендами". У озера стоял поселок рыболовов и небольшая верфь, плюс склады для рыбы и бочек, там же совершали обмен с "тележечниками". В поселке не только появлялись новые здания, но и старые меняли свой вид. Уже не было кривых покосившихся хибар, кое-как собранных на скорую руку, не встречались заборы из кривых палок, не было луж в проулках. Все поменялось, дома выпрямились, укрылись надежными кровлями, остеклились, заборы подтянулись, ровненькие, плетеные из "водяного бамбука", они огораживали частные владения, улочки утоптались, места скопления воды были выровнены, а вдоль домов были вырыты сточные канавы, выложенные мелким камнем. Поселок мог бы напоминать средневековый городок, прилипший к замку феодала, если бы не детали. Домик, укрытый черепицей из капотов, ворота, сделанные из троллейбусной двери, стекла в окнах, вынутые из автобусов, троллейбусов, трамваев и поездов, современные тачки и телеги на автомобильных колесах и много другое, да и сама крепость была обита жестью с автомобилей.
