Тонкий мир

Но меня, естественно, заинтересовало не вино.

— Что за камешки?

— Драгоценности, — ответил он самым обыденным тоном. — Вдруг понадобится что-нибудь купить. Или твой целитель откажется селить такое мерзкое существо, как я, под своей крышей... Придется искать себе жилище.

Я невесело усмехнулась, гася лампу. Да уж. Такой вариант мне в голову не приходил. Комната вновь погрузилась во тьму — только сиял тускло контур двери.

— Если тебе откажет в гостеприимстве даже Дэриэлл, то придется мотаться каждый день из Приграничного. Никто из аллийцев в жизни не пустит шакаи-ар на постой... Даже за внушительную плату. И не продаст ничего. Это в городах вне Пределов неразборчивые, но весьма успешные дельцы вроде Лиссэ Ашель Эльнеке ведут торговлю со всеми, у кого есть деньги, — "Не со всеми, конечно. С инквизицией не будет иметь дел даже последний полукровка", — подумала я, но вслух уточнять не стала. — В Пределах все по-другому. Кентал Савал — это еще островок свободы и независимости в ледяном море традиций и обычаев аллийского общества... Dess!

Традиционное возмездие от мироздания за слишком пафосную речь на этот раз пришло в виде открытой дверцы шкафа. Синяка на лбу не будет только благодаря Максимилиану — он вовремя удержал меня за рукав. Но ногой я в дверцу по инерции все-таки въехала.

— Осторожнее, Найта. Может, лучше я первым пойду? — я кивнула, не сомневаясь, что острое шакарское зрение различит и менее значительный жест. — А насчет Кентал Савал... Не удивлен, что здесь дышится посвободнее. Ты слышала, что раньше в Дальние Пределы ссылали предателей, отлученных от рода, бастардов, бывших фавориток и политических оппонентов?

— Конечно, знаю, — откликнулась я оскорбленно. — И знаю даже побольше тебя. Дэриэлл мне многое рассказывал. Между прочим, традиция ссылать персон нон грата в Кентал Савал прервалась всего полтора тысячелетия назад. И вот что интересно. После снятия запрета на возвращение в столицу многие "узники" Дальних Пределов не пожелали оставлять свои дома здесь. Взять вот, к примеру, Лиссэ. Ее мать, наследница Дома Эльнеке, была отлучена от рода за "неподобающие наследнице" знакомства. Проще говоря, она связалась с полукровкой-человеком. Парочка вскоре разбежалась, но блудной дочери не позволили вернуться в родные пенаты. Бывшая наследница затаила обиду, поклявшись поселиться в Кентал Савал навсегда. Спустя несколько сотен лет она благополучно влюбилась в одного из товарищей по несчастью и выскочила замуж. Детей родилось двое, мальчик и девочка, но мальчик умер, не прожив и года. Девочка, Лиссэ, оказалась покрепче. Она всегда знала, чего хочет, и никогда не терялась. Нрав у нее оказался упрямый — в мать. Когда Лиссэ было примерно сто пятьдесят лет, ее родители погибли при невыясненных обстоятельствах. Скорее всего, дело было политическое, — я вошла во вкус и объясняла все с большим азартом. История действительно была интересной, а вот желающих послушать ее что-то не наблюдалось. — Ведь Нардей Ашель так и не оставил попыток доказать, что Ллиамат не всегда используют честные методы для устранения неугодных от власти в других Домах... Доказал, видимо. Своим примером... А Лиссэ осталась одна. И не пропала, а напротив, стала почти знаменитой, основав самую широкую сеть магазинчиков, торгующих аллийскими товарами. Узами замужества она не связывала себя принципиально, чтобы дочь унаследовала имя только ее Дома. А та выросла... и получила прощение семейства Эльнеке, у которого не осталось других наследников. Ненаглядная доченька Лиссэ не успела оглянуться, как родственнички подыскали ей жениха, кривого на один глаз, зато весьма древней фамилии — Сэртай Дэйро. Так на свет появилась Ани Эльнеке Сэртай. Погостив несколько месяцев у бабушки и осознав, как отличается — в лучшую сторону! — жизнь в Дальних Пределах от существования на правах вещи в родном Доме, Ани сбежала к Лиссэ. Род Эльнеке побарахтался, пытаясь выцарапать внучку обратно, но Лиссэ откупилась, благо денег на торговле она зарабатывает достаточно. Вот и вся история.

— Любопытная семейка, — в полумраке коридора видно не было, но я нутром чуяла, что князь ухмыляется. — И к ним мы собираемся сейчас напроситься в гости?

— Именно... Ох, хорошо, что я свитер надела!

На пороге рефлекторно затормозила. В доме было достаточно тепло, благодаря специальным заклинаниям и страсти Дэйра к разжиганию камина по вечерам. А вот на улице... Обледеневшие ступеньки и промозглый ноябрьский ветер быстро напомнили, что зима на носу. И даже в Кентал Савал это было не самое приятное время года.

— Лучше бы доспехи взяла, — вздохнул Максимилиан и ласково взъерошил мне волосы. Я недовольно дернулась и подняла воротник. Слишком велико было искушение прижаться к этой горячей руке щекой. Особенно на холодном ноябрьском ветру. — И я ведь предлагал, малыш. Почему не послушалась?

Я только вздохнула.

— Дэриэлл не любит, когда мне приходится надевать доспехи. Говорит, что савальский шелк — ткань, которая приносит несчастье.

Князь почему-то развеселился.

— В какой-то мере это так. Слишком много иногда бывает желающих присвоить себе недешевые вещички из шелка, невзирая на мнение владельца. Но рядом со мной тебе подобное не грозит. Итак, нам в какую сторону идти?

— Сюда, — указала я на теряющуюся в скудной тени облетевших яблонь дорожку.

Подмораживало. Ветер вспорол плотную перину облаков и разбросал ошметки вдоль горизонта. Выпуклая, словно бок фарфорового чайника, половинка луны заливала окрестности таинственным светом. Серебрился иней на черных тоненьких веточках, сверкали, как припудренные алмазной пылью, палые листья на земле... Среди этой морозной, пугающе-неподвижной красоты Северный князь смотрелся удивительно уместно. Он был таким же... монохромным? Бледная кожа, черные прямые волосы, встрепанные, будто перья у нахохлившегося галчонка, невыразительно-темный, застывший взгляд...

Максимилиан. Северный князь. Шакаи-ар.

Я почти отвыкла видеть его таким — ранящим и сверкающим, словно осколок льда. Наедине со мной он был... другим. Менее стремительным и опасным, иногда — неловким, нерассуждающим, порывистым, сопереживающим...

Со мной он был Ксилем — не звездой, на которую молится Пепельный князь, не ледышкой за пазухой у недоброжелателей, а просто моим... моим...

— Я тоже тебя люблю, — улыбнулся князь.

— Не надо прислушиваться ко всякой ерунде, которая творится у меня в голове, — щеки заалели. От смущения даже как-то теплее стало.

— Эта "ерунда" называется "комплименты", Найта. А я как любой эгоист на них падок.

Максимилиан вновь улыбнулся, глядя в сторону. Сильная горячая ладонь скользнула ко мне в карман и ободряюще сжала замерзшие пальцы. Возражать что-то не хотелось.

Дом Лиссэ появился из-за черных яблоневых стволов внезапно и в то же время не сразу целиком, проявляясь в кристально прозрачном воздухе, будто мираж. Цветы свайтеля, оплетающего стены, давным-давно облетели. Остались только жесткие кожистые темно-зеленые листочки и путаница стеблей, похожих на толстую паутину. Над входом слегка покачивался от ветра желтый фонарь с зачарованной свечой. Колотый лед с порога кучкой лежал справа от ступеней.

— Кажется, они ужинают, — негромко произнесла я, разглядывая полные теплого света окна на первом этаже. Ставни Лиссэ закрывала только на ночь, чтобы спать крепче, или от солнца, в самый пик летней жары. На третьем этаже, в студии, тоже горели лампы — значит, Ани только что рисовала. Или собиралась...

— Мы им не помешаем? — князь остановился в шаге от порога.

— Даже если и помешаем, Лиссэ не станет меня выгонять за порог, не напоив горячим чаем с черничными пирогами, — пожала я плечами и решительно постучала.

Обманчиво хрупкие ниточки охранных заклинаний ткнулись в ладонь — сначала настороженно, а потом узнали — и начали ластиться, как котята. Несколько гибких прядей скользнули рядом с напряженно застывшим Северным князем... и бессильно опали, зазвенев в сумраке.

— Кого это принесло в такое позднее время? Все сделки заключаются до трех часов дня, зарубите себе на... Найта?!

— Здравствуйте, тетушка Лиссэ! — радостно воскликнула я, щурясь от неожиданно ярко вспыхнувшего фонаря. — Не узнали?

Аллийка поджала губы.

— Узнала. Не только тебя, дорогая. У меня неплохое зрение для моего возраста. И память... тоже вполне ничего себе. Доброй ночи, князь.

Голос тетушки прозвучал так сухо, что мне стало неловко.

— Простите, что так поздно, — замялась я. — Мы ненадолго. Хотели узнать, Дэриэлл не говорил вам, куда уходит?

Неприветливость слетела с Лиссэ, как шелковый платок под порывом ветра.

— А он еще не вернулся? — я покачала головой. — Скверно. Нэй, дорогая, проходи... и вы, князь. Прошу, — она посторонилась, пропуская нас внутрь.

— Найта! — звонко рассмеялась Ани и обняла меня с недостойной высокородной аллийки экспрессией. — Ой, а кто это? Сударь, вы...

— Ани, деточка, поднимись в студию, — мягко развернула ее за плечи Лиссэ. — Я тебе все потом объясню, сердце мое.

Девочка послушно кивнула и грациозно взлетела по ступеням — только серебристое платье мелькнуло.

— Чаю? — вежливо, но без капли доброжелательности поинтересовалась Лиссэ, указывая на накрытый стол.

— Не откажусь, — очаровательно улыбнулся князь, склонив голову набок. — На улице сегодня довольно прохладно...

— Прохладно? — вздернула бровь Лиссэ. — Тогда я настаиваю, чтобы и ты, Нэй, взяла себе чашечку. И пирог.

— С черникой?

— С малиной, — тетушкины губы дрогнули. — Не стесняйся, милая, бери еще.

"А она нисколько не изменилась", — с удовольствием констатировала я. Только волосы обстригла совсем коротко — теперь они топорщились пушистым "ежиком" в два сантиметра. В ушах — провокационные цыганские серьги. Королевская осанка, внешность "готки" и манеры ворчливой бабушки.

— Значит, этот негодник Дэйри так и не вернулся? — сурово сдвинула брови Лиссэ. — Думаю, что-то случилось. Он никогда не задерживается. Погоди секунду, я проверю через зеркало. Вдруг пришел домой, пока вы добирались до нас...

Лиссэ отлучилась на пару минут. Когда она снова вошла в комнату, лицо у нее было мрачнее мрачного. Чай в кружке сразу показался терпким.

— Его нет, — взволнованно произнесла Лиссэ, не дожидаясь расспросов. — Вот ведь балбес, просила же не рисковать собой... Найта, — обернулась ко мне она. — Времени мало, поэтому говорить буду коротко. На Дэйра нападали, несколько раз. Попытки убийства были хитро замаскированы под несчастные случаи: оборвалась веревка, на которой целитель спускался в овраг за травами, завелась в саду хищная нечисть, взорвалась колба с ядовитым и очень летучим веществом, грабители подкараулили в Приграничном... Пока Дэйри везет, но этот дурачок не желает меня слушать! Вот и сегодня с утра понесло его за древесными грибами. Ну, теми, в которых содержится то сильное обезболивающее вещество... как его... керамин? Рикамин? Не помню, в общем. Компонент лекарства, — торопливо пояснила Лиссэ специально для Максимилиана. Я-то сразу поняла, за чем и, главное, куда отправился Дэйр. Все эта девчонка виновата! При "тюльпановой лихорадке" бывают сильные головные боли, а "грибное" обезболивающее дает меньше всего осложнений, и побочных эффектов от него нет.

— Он пошел туда же, куда и обычно? — спросила я, подразумевая дубовую рощу на холмах к западу от дома Лиссэ.

— Скорее всего, да, — вздохнула аллийка. — Найта, ты же знаешь, что это не самое безопасное место.

— Днем — вполне безопасное, — возразила я. — Ночью и правда лучше не соваться, но в светлое время суток даже Ани туда можно отпустить за ягодками. Впрочем, нет, — быстро добавила я, глядя на недовольное лицо тетушки. — Ани лучше не пускать.

— А почему там опасно именно ночью? — полюбопытствовал князь.

Мы с Лиссэ переглянулись.

— Ксиль, ты помнишь "елового мертвеца", т'лара? — невинно спросила я. — В той роще тоже есть похожие твари. Лареги, слышал про таких?

— Слышал, — быстро ответил Максимилиан. — "Дубовый мертвец", да?

— В точку, — кивнула Лиссэ. И обратилась к шакаи-ар: — Откровенно говоря, князь, раньше бы я не обрадовалась вашему визиту, но теперь обстоятельства немного... изменились. Справиться с ларегой мне не под силу, мою маленькую Нэй я не отпущу... Остается надежда на вас.

— Между прочим, елового мертвеца угробила я, тетя.

— Да, да, милая, понимаю. Но лучше, если Северный князь отправится за Дэриэллом один, во избежание...

— А как он найдет поляну? — возмутилась я. — Ну, уж нет. Идем только вместе. И не пробуйте меня удержать, все равно не получится.

Максимилиан поморщился.

— Не будь я уверен, что моих сил хватит на то, чтобы защитить тебя, Найта, — проникновенно обратился он ко мне, — ты бы у меня сейчас крепко-крепко уснула. И сладко сопела бы до тех пор, пока я не привел твоего героя. Но мне что-то не хочется доказывать целителю, что пришла помощь, а не очередной монстр по его душу. Готовь свои заклинания — и идем. Если Дэриэлл в беде, то каждая секунда дорога...

Перед глазами вдруг замелькали картинки — все связанные с Кентал Савал. Дэриэлл в лаборатории, Дэриэлл в саду, Дэриэлл с пациентом, Дэриэлл в подземелье — целует меня до головокружения...

— Ксиль! Что за...

— Прости, — тихо извинился он. — Мне нужно запомнить образ. Жаль, что ты не воспринимаешь мысли — так найти его было бы легче.

— Погодите, — прервала нас Лиссэ. — Вы действительно хотите отправиться вдвоем?

Я умоляюще оглянулась на Максимилиана. Спорить с Лиссэ мне не хотелось. А отпустить князя одного... сил на это не было. Вдруг он найдет Дэриэлла слишком поздно?

— Вдвоем, — мягко улыбнулся Ксиль, не показывая клыков. — Уже решили, кажется? Я позабочусь о Найте.

— Протестую! — возмутилась тетушка. — Пускай ребенок остается... Э-э?

— Простите, Лиссэ! — крикнула я уже с порога. — Нет времени! Спасибо за чай!

После уюта гостиной воздух в саду вновь ожег морозом. Луна светила уже не просто ярко — безжалостно, но это было даже хорошо. В темноте я видела гораздо хуже Максимилиана.

— Сосредоточься на маршруте, — попросил князь, поднимая меня на руки. Я покрепче вцепилась ему в шею.

— Максимилиан?

— Да?

— Почему ты взял меня с собой? Только честно.

— Не был уверен, что смогу усыпить, — признался князь. — Ты стала гораздо сильнее, Найта. А с эстаминиэль не всякий гипноз сладит... Мне спокойнее, когда ты точно рядом, и я могу тебя защитить. Лучше, чем волноваться: спишь ты или уже несешься на поиски приключений... Держись крепче и не дергайся.

Максимилиан торопился. Крылья брызнули в стороны черным туманом. На крыльце изумленно и восхищенно выкрикнула что-то Лиссэ. Секунда — и тело стало вдруг невесомым, а в спину ударил поток воздуха, пробирающий до костей.

Я шевельнула пальцами, стягивая нити в простой щит. И для сражения пригодится, и дышать легче. А что касается атакующих плетений... Положусь на возраст. "Любовь" будет защищать тех, кто ей дорог. А Дэриэлл для меня... нет, не все. Но очень значительная часть этого глупого мира.