Не мое, но очень хороший фик) Попаданка в мир Наруто, Гет, Nc, немного юмора)

То было время нового познания себя.

Дни сменялись днями, верный Кимимару приходил каждый вечер, словно приблудный пес с узелком еды в острых зубах. И каждый раз, оставляя узелок у двери, он молча уходил. Пока я сама не решилась задать ему вопрос.

Это случилось на пятый или четвертый день моего добровольного заточения. Снедаемая мыслями о собственной глупости и излишней доверчивости, я придирчиво разглядывала свои мертвенно-бледные руки.

— Я принес тебе еды, — ровно по часам, спокойный голос и неслышный шаг по ту сторону двери. Я скользнула к двери, отточенными движениями отодвинула засов.

— Зайди, — бегло глянув по сторонам, я пригласила парня в комнату, тут же захлопнув за ним дверь. Седой буквально вплыл в звенящий полумрак, без всякого интереса окинул аскетичную обстановку. Я склонила голову на бок, мысленно гадая, что же такого страшного последний из клана ожидал увидеть в моей скромной обители.

— Что с тобой происходит? — наконец задал он вопрос, повернувшись ко мне лицом. Взгляд Кагуя метался по моему лицу, будто на нем были написаны все ответы на терзающие его мысли. Мне оставалось только дождаться, когда этот мальчишеский пыл сойдет на нет.

— Скажи, Кимимару, — тихо, даже хрипло из-за долгого молчания, осведомилась я, — зачем Орочимару заставил тебя приехать сюда?

Брови Кагуя сошлись на переносице, губы сжались в тонкую полосу недовольства:

— Он не сказал. Разве ты не рада, что я здесь?

Есть вещи, которые не нуждаются в подтверждении. Отлипнув от двери, я подошла к парню, медленно обошла шиноби по кругу, и не думая прятать взгляд. Пусть смотрит, наслаждается моей пустотой и холодной ненавистью, в которой сейчас приходится гореть мне одной.

— Никто не любит змей... — тихо, нараспев проговорила я, подхватив пальцами белоснежный локон парня, ласково потянула на себя. — Почему он называет меня курохэби?

Крепкая хватка перехватила мое запястье. Лед в фисташковом взоре и очередная немая попытка понять, когда лопнула последняя натянутая струна. Я дернула рукой — бесполезно, моя прекрасная машина для убийства, Кимимару всегда был намного сильнее меня.

— Орочимару-сама высоко ценит тебя, гимай, — теплые пальцы соскользнули с моего запястья, последний Кагуя отвернулся от меня, спеша покинуть скромную обитель. — К сожалению, ты перестала это видеть.

Он закрыл за собой дверь тихо, почти неслышно. Мне оставалось только упасть в удобное кресло, по-детски невинно разглядывать босые, неестественно бледные ноги. В который раз пришла мысль, что пора взглянуть на себя в зеркало. У витых ножек кресла лениво проползла ее величество черная змея. Я усмехнулась.

— Что скажите, Орочимару-сама? Вы цените меня настолько, что готовы предложить дешевый цирк с воскрешением Шисуи?

Ровно за месяц и шесть дней до Чунин Шикен я поняла: наивное создание, ревностно оберегаемое мной, мучительно скончалось в подземельях Отогакуре.