Я уворачиваюсь от еще одного взмаха могучей лапы и внезапно ощущаю позади себя среди десятка безумных, животных взглядов один расчетливый и точный. Оборачиваюсь, поднимая оружие... и вовремя: не со звяканьем, а с тем звуком, с которым, должно быть, встречаются молнии, мой меч бьется о посох.
Следующим движением приходиться низко припасть к земле, чтобы пропустить тела чудищ мимо себя, то же делает и кьегха. Созданные им твари целятся в меня, но по ошибке вполне могут разорвать и гвардейца, хотя спустя всего секунду становится ясно, что это не так просто. Одно из созданий случайно налетает на смуглого, и тут же распадается горсткой пыли, лишь амулет на груди кьегха чуть гуще наливается черным. От второго он просто отмахивается посохом: этого хватает, чтобы разделить чудовище надвое, хотя у оружия и нет режущей кромки.
Мне, тем временем, снова приходится уклоняться, но как ни странно, теперь это удается легче: с одной стороны меня защищает гвардеец. Реакция у него, судя по всему, ничуть не хуже моей: я пробую достать его несколько раз, и всякий раз он успевает отразить удар.
-Сейчас ты умрешь! — лицо гвардейца спокойно, но ему приходится кричать, чтобы перебить заглушающий все рев чудовищ.
'Умрешь' — это ты, приятель, конечно лишнего махнул, но дела и вправду ни к черту. Есть у меня перед кьегха преимущество, о котором он не подозревает?..
'Конечно!' — вдруг вспоминаю я. Прежде это случалось всего раз, но ведь я знаю, как действовать.
Гвардеец замахивается для очередного удара, его медальон и посох резко наливаются непроходимой, кажется, вечной, темнотой, древко приближается... И я бью в ответ, всем весом своей энергетической оболочки, сосредоточившись на прозрачном лезвии. Тень мгновенно покрывается черным разрушительным пламенем. Оружия встречаются.
Больше я ничего не вижу. Глаза застилает Сила. Кажется, весь мир состоит из нее. Стараюсь поставить щит, но давление слишком велико. Какое-то время я еще борюсь, потом сознание гаснет.
Очнулся я не потому, что очень саднило пониже спины, — хотя было бы логично: болело сильно, — а от ужасного запаха. Что он мне напоминал? Ничего, абсолютно ничего. Можно было бы предположить, что примерно так пахнет дохлое стадо лысых хомяков, если его сначала не доварить, а потом прокиснуть, но это будет всего лишь догадка, которую вряд ли когда-нибудь удастся проверить.
Еще секунду я думал, что достает меня больше: боль или запах, потом решил, что избавиться следует от обоих ощущений и резко вскочил.
Извернувшись, глянул на свою левую ягодицу и сдавленно охнул. Если она раньше и была симпатичной, — хотя тут мне трудно судить, — то на какое-то время перестала. Прямо из нее торчал оплавленный металлический осколок. Всего несколько сантиметров, но больно, как от целого метра.
И делать нечего: не растягивая 'удовольствие', я приготовился и дернул. Больно было безумно, но я мужественно промолчал.
-Ну вот... теперь я еще и в жопу раненный...
Я вдруг понял, что рукоять меча все еще лежит у меня в ладони. Темное лезвие под ярким солнцем, — кажется, я провалялся в отключке совсем недолго, — почти не видно. Подумав, я убрал меч в ножны: не потому что такой смелый, а оттого, что ни кьегха, ни изуродованных солдат поблизости не видно.
Сам я стою в куче то ли пепла, то ли грязи, общее ощущение, что я в каких-то горах, окруженный горелыми хребтами. Очень уж пострадала портовая местность от встречи меня со всеми. Земля всюду обожжена, камень — оплавлен. Неподалеку: куча чего-то на редкость тошнотворного. Лично у меня две идеи: либо те самые хомяки, либо фарш одного из чудищ.
Внезапно, где-то за пределами воронки, в которой я нахожусь, раздается животный рев. Значит, не все твари погибли? Глянув по сторонам внимательней, я тут же заметил одного из них на вершине 'хребта'. С оторванной рукой и развороченным черепом, метрах в тридцати от меня он закусывал, судя по всему, собственным предплечьем. Очевидно, ко мне твари интерес потеряли.
Вскоре, рев послышался снова — за пределами видимости. Что ж, в оцеплении, наверняка, было немало инаров — пусть теперь это будет их проблема.
Поднявшись по склону на пару метров, я заметил его — кьегха, совершенно точно мертвого — разрубленного напополам. Одна из половинок сжимала в руке крохотный обломок посоха, — видимо, он разлетелся более, чем на две части, — у второй к груди прилипло что-то, что раньше, судя по всему, было амулетом, теперь расплавленное и также развалившееся на куски.
Ну, это я мог сразу сказать, что не надо плохо ко мне относиться.
Но что ж теперь делать? Друзья уже на пути в Аан и просто так их теперь не найти: расставание в любом случае будет долгим. Значит, можно заняться и другими делами.
Прежде всего, выяснить, что означает знак на моем талисмане.
Ну а пока... мне снова нужен легионер, ну или швейная мастерская. Хотя лучше все же легионер: им за одежду платить не надо.
ГЛАВА 7
1115 г. Термилион. Туалон.
27 день, 5-го месяца.
Путешественники.
Хасат.
-Выбрал?
-Ваше магичество...
Теперь, в обычном сером плаще, с абсолютно лысой головой, хоть и самую малость, но еще заметными на лице ожогами Хасат мало напоминал главу Ордена и вообще инара, но простолюдину всегда можно внушить нужную мысль, всего лишь создав между ладоней небольшой огонек. С Тобиусом — крупным портовым воротилой, такое конечно бы не прошло, но тот знал Хасата в лицо, а значит: был при встрече очень любезен. Тут и начавшийся в городе переполох, пришелся как нельзя кстати...
Хотя, надо признать, в тот момент состояние мага оставляло желать много лучшего. День отдыха в одном из самых тихих мест Нижнего города пошел ему на пользу, но в порядке он до сих пор себя не чувствовал. Ресурсы шли на восстановление. Способ чем-то напоминающий Технику Броска, только тут Сила должна двигаться не по всему организму, а охватывать только поврежденные участки, и не на максимальной скорости, а наоборот: тщательно касаясь каждой клеточки.
Рана на боку, нанесенная Оганом, затянулась полностью. Большая часть ожогов исчезла. Но к сожалению, главная проблема состояла в другом, и она пока не была решена.
-Я уже говорил: если не отыщешь двоих, чья роль в управлении корабля наименьшая, я подумаю, что один их двух — ты. Так ты решил?
На Клепока — капитана судна 'Перемена мест', было противно смотреть. Худой, потеющий, с рябыми пятнами по всему лицу — Хасат даже разговаривать с ним не стал, если бы ему не понадобилось искать среди пристаней это жалкое суденышко. Потом, когда они уже оказались за пределами Термилиона, в водах Инлури пришло время для еще кое-чего.
-Ты решил?!
-Да...
-Ну!
-Роп и Гезек. Их смена закончится через час. Я прослежу, чтобы они одни остались в кают-компании.
-Вот и хорошо. По пришествии в Таром тебя и всех остальных членов экипажа будет ждать награда. Такая, что вам больше никогда не придется работать.
-Ваше магичество, до Тарома может не хватить припасов. Мы ведь думали, что корабль пойдет в Ким...
-Потому я просил вас поторопиться с выбором, — улыбнувшись, заметил инар, — мне ведь все равно за чей счет экономить провиант.
-Я понял... — промямлил Клепок. Вряд ли он смог бы побледнеть больше.
-Тогда иди.
Ну вот, оставался всего лишь час, спустя который он наконец-то сможет почувствовать себя лучше. За то, что впитываешь Энергию из астрала раньше срока, — что ему пришлось сделать во время боя во дворце, — всегда приходится платить очень дорого. В его Ядре образовалась рана, и теперь его восьмой ранг реально соответствовал в лучшем случае второму-третьему. Конечно, его знания, опыт и умение обращаться с Силой никуда деться не могли, но вот возможности... необходимо было восстановить.
В Туалоне, пока он прятался, шанса так и не представилось. Ведь самый простой способ заштопать прорвавшуюся жизненную оболочку, будь то Ядро или энергетический каркас, — выпить наполняющего жизненной энергией зелья. В особняке у него оставался достаточный запас, но это было последнее место, куда он мог направиться, не рискуя нарваться на засаду. Потому, зелье он мог только сделать. И вот здесь, на корабле возможность наконец представится. Без инструментов будет нелегко, но он справится, а уж потом, когда силы к нему вернутся... Не сразу, разумеется, — те двое, которых выделит ему капитан, вряд ли будут слишком здоровы и молоды, — но как только это произойдет...
Нет, речь совсем не о мести. Он вовсе не хотел ее. Собственно говоря, Хасат никогда, как следует, не понимал смысла этого чувства. Возможно, все дело было в том случае в далеком прошлом, когда один единственный раз он испытал желание отомстить и... не нашел кому. Тогда, выбор был не велик: мстить либо судьбе, либо самому себе. Кажется, в тот момент он и превратился окончательно в инара: такого, каким был сейчас.
Потому главным желанием отправляющегося в изгнание мага было не отомстить тем, кто в какой-то момент оказался сильнее его, а стать сильнее самому. Ему, конечно, придется немало чего начать заново, обдумать все то, что произошло в Игии, а потом и в Туалоне, невероятно многое переосмыслить. Действовать по большей части из тени. Привыкнуть ко многому, что было давно забыто, однако... была у перемены мест и хорошая сторона.
В свои 204 года Хас снова чувствовал себя молодым.
-Все готово... ваше магичество...
-Прекрасно. Веди.
Зеленое море.
Талик.
Качка. Едва заметная из стороны в сторону или сумасшедшая без всякого направления. Одинаково ненавистная.
-Полу... кха...
Талик закашлялся. Было холодно от залитого водой дна и душно от прелого дыхания дюжины глоток. Дюжины, или сколько их там было?.. Первые признаки лихорадки проявились на четвертый день после начала путешествия.
-Получается? — все же спросил он.
Еще несколько секунд Иткин звенел цепями.
-Итки...
-Нет! Черт возьми! Я этим ни разу в жизни не занимался! И щепка гнилая! Если бы я видел хоть что-нибудь...
В трюме было темно. Почти постоянно. Надзиратель приносил с собой фонарь, проверял замки и уходил вместе с фонарем. Еду приносили раз в день.
Все остальное время: только темнота, вода и качка. Не прекращающееся хлюпанье.
-Ты говорил, что нащупал что-то, — произнес Иткин чуть позже. Несколько суток назад он перестал тянуть гласные: больше хрипел.
-Я смог нащупать барьер... Скорее даже не нащупать, а просто ощутить. Ни Силы, ни астрала я по-прежнему не чувствую, только барьер.
-Это хоть что-то... Я вообще не чувствую что когда-либо магией занимался.
В Термилионе умели делать лишающее Дара зелье: хотя, по сути, оно не столько лишало способности колдовать, сколько лишало возможности что-либо делать вовсе. В подвалах Ордена, как и, наверняка, подземельях Ронна, имелись специально построенные комнаты, помещения которых были отрезаны от астрала.
Амулет, на шее с которым неделю назад очнулись инары, лишал мага контакта с собственным энергетическим Ядром, при этом никакого физического вреда не причиняя.
-Надо снять ошейник.
-Железа кусок. Без дырок. Наверняка заклинанием отпирается.
-А...
-Тихо. Кажется, идет.
Талик прислушался. Забренчал ключ внутри замок. Также, как и всегда до этого, когда им приносили еду: что-то соленое, вяленное, состоящее в основном из жил. Еще давали воду, но ей Талик радовался даже меньше. Вода успела надоесть. Кормили их примерно раз в сутки. Талик потерял счет времени.
Дверь открылась. Войдя, тюремщик повесил фонарь под потолок. Осветило лицо вошедшего, — темная, почти черная кожа, резкие черты лица, — а еще сам фонарь. Мужчина сделал несколько шагов и остановился напротив Иткина. Корзины с едой в руках чернокожего не было, только какой-то сверток, состоящий, как показалось Талику, из одних только тряпок.
-Друк, кто'к стан'т трог шейнк, терят голов'т!
Договорив, он снял с пояса меч с заточкой с неправильной стороны и резко ударил.
Иткин закричал. Его левая кисть вывалилась из кандалов и упала в воду. Бросив инару тряпки, тюремщик вернул на место меч, взял фонарь и ушел. Закрыть за собой дверь, он конечно же, не забыл.
Инлури.
Нос судна 'Новый путь'.
Алента.
Корабль шел вперед удивительно гладко. На Инлури практически не было течения, как и редко заглядывали сюда ветра. Огонь корабельных факелов тускло блестел в воздухе, не освещая волн. Было по-весеннему тепло. Вад, Натан, Мик, Лето спали внизу. Кораблем правил Нарло — с носа его не было видно.
-Почему ты так уверена? — спросила она. Найти с Кессой общий язык оказалось на удивление легко. Хотя ее вкусы, в первую очередь, в том что касается одежды, немало Аленту шокировали.
-Ну, вряд ли тут за мной последнее слово, — негромко произнесла девушка, — но я не думаю, что с ним что-то может случиться. То есть что-то с ним случается каждый день, но вряд ли хоть что-то сможет ему навредить.
-Он ведь совсем один...
-Тем более, когда он один.
Аленте очень хотелось верить Кессе, но она все равно беспокоилась. А что если по прошествии времени, когда пройдут недели, месяцы... они, вполне возможно, полностью освоятся в новой жизни в другой стране, а он так и не появится? Что это будет? Что делать в таком случае? Кай останется просто прошлым... Невероятным, загадочным эпизодом их жизни, о котором чем больше будет проходить времени, тем меньше будет оставаться воспоминаний? Сейчас в это не верится, но ведь если он сам не сможет найти их, то так и случится!
Так странно... Она помнила его как мальчика, который хотел отказаться от супа, а забываться он станет, как загадочный эпизод. И как быстро он успел таким стать. Дело ведь было не в месяцах разлуки, и не том, что успело случиться здесь в Туалоне, — сама-то она ничего и не видела, — а всего в одном прямом взгляде. Вряд ли она его когда-нибудь забудет, хотя помнить хотелось бы о другом.
-Надеюсь, что так... — тихо произнесла Алента после долгой паузы.
Неожиданно, позади послышались шаги.
-Не спится?
На палубе появился Лето. Бросив на Кессу короткий взгляд, — девушка смотрела в ответ подозрительно, — он прислонился к борту в нескольких метрах от них, повернувшись лицом в темноту.
-Корабль большой, — неприветливо заметила Кесса спустя минуту, поскольку Лето, кажется, был не расположен к разговору, а 'не спится' произнес из вежливости, вместо 'привет'.
-Ну, тут конечно можно спорить...
Он попытался возразить, но девушка его перебила:
-Нельзя. На нем достаточно места, чтобы не попадаться мне на глаза.
-Гм... — Лето повернулся к ней. — И откуда столько ненависти?
-Тебе не понятно?!
-Не совсем. По-моему это ты пыталась меня убить.
-Убить? — Кесса вдруг прекратила злиться, улыбнулась. — Нет. Всего лишь помочь тебе лишиться пары ненужных вещей.
-Я бы не сказал, что они ненужные, — не отрывая от нее взгляда, ответил Лето.
-Ты просто не пробовал без них... Может быть, умнее бы стал...
Лето снова повернулся к темноте.
