Хроники Ликвидатора

-Скоро начнется атака, они уже все поняли, у нас нет лучников, и они об этом знают, после небольшой пристрелки будет штурм, — Прим присмотрелся, до края леса было меньше двух фарлонгов. Черт бы побрал эти меры длины, куда проще сказать меньше четырехсот метров. Замучаешься с этими лигами, фарлонгами и фатами.

По деревянной обшивке фургонов застучала частая дробь, солдаты пригнулись. Где-то из центра лагеря раздались вопли полные боли и страданий, у вражеских лучников появились первые жертвы, не успевшие найти укрытие женщины и дети.

Маара вопросительно взглянула на Прима, юноша равнодушно передернул плечами, что поделаешь это война, жертв не избежать.

-Слушайте мою команду, — громкий голос Истинного перекрыл звук бьющих о фургоны стрел, — пленных не брать.

Стрельба внезапно прекратилась, из чащи леса раздался громогласный рев, в следующий миг из леса выкатилась волна воинов. На них двигался монолитный строй мечников, враги шли уверенно, плечом к плечу, плотно соприкасаясь щитами, не оставляя зазоров для вражеских лучников, которых у хунсу не было в принципе.

-Так, около двух тысяч клинков здесь, и еще тысяча видимо с тыла, — опытный взгляд Прима подмечал существенные детали еще не начавшегося смертельного боя, — Эвери нужно уровнять шансы, такое численное преимущество не совсем честно по отношению к нашим воинам...

Тень Истинного, оторвалась от тела и быстро заскользила к другому концу лагеря.

-Он не может быстрее днем, — ответил юноша на вопросительный взгляд Маары. Лица солдат видевших уход Тени, выражали крайнюю степень восторженного преклонения.

Ровная шеренга лесных мечников уже прошла половину пути до фургонов хунсу.

-Подпустим их ближе, чтобы перекрыть сектор обстрела их лучникам, — Прим с восторгом наблюдал за вышагивающими воинами, в том, как они шли, чувствовался уровень, профессионалы, — внимание... к бою готовсь...

Мир заполонил лязг вынимаемых из ножен мечей.

-В атаку, — четко прозвучавший сухой голос Прима казалось, спустил пружину, — Маара, гляди... только осторожно, у них отличные лучники. Вот так погибают мастера... У них длинные мечи, и мастерство фехтования, это дает преимущество... если есть свободное пространство для боя. Но это тесный бой, ряд на ряд, и здесь важнее дух, и наши ребята не дадут им шанса показать свое мастерство, только ближний бой и страх перед Истинными.

Две массы бойцов столкнулись в нескольких метрах от линии фургонов. Линия хунсу опасно прогнулась, но остановилась, упершись спинами в фургоны, обе соприкоснувшиеся массы на мгновение застыли.

-Убейте или умрите, — громовой клич Прима перекрыл шум боя, Маара прикрыла руками свои уши.

Секунду длилось шаткое равновесие, а потом хунсу пошли в атаку.

Бывшие рабы всей массой давили на своих врагов, затаптывая своих же сослуживцев, шли вперед, нанизывая себя на мечи солдат противника, полумертвые хунсу вгрызались и опрокидывали ошеломленных таким сопротивлением лесных воинов, с обреченностью мертвых атакуя своих врагов.

Хунсу отыгрывали метр за метром, с бесстрашием бессмертных прорываясь сквозь ряды противников, даже раненные стараясь навредить испуганным мечникам, хватая их за ноги и опрокидывая навстречу смерти.

Вот один из хунсу, опасаясь опытного лесовика, повернулся спиной к врагам, намереваясь бежать за спины своих друзей, и тут же пал от рук идущего следом старика, ничего личного просто он очень любит своих детей и внуков.

-Мда..., — протяжно выдохнул внимательно наблюдавший за боем Прим, — возможно, я поторопился, эдак они всех моих нашинкуют...

Самоубийственная атака хунсу дала свой результат, первые два ряда лесных мечников были полностью уничтожены, в месте соприкосновения двух отрядов высились кровавые горы трупов.

Ошеломленные потерями хунсу, быстро пришли в себя под злыми, как бич криками командиров, все-таки мясорубка пошла им на пользу, и бросились во вторую безумную атаку, некоторые раненные кубарем катились под ноги мечников, надеясь свалить или сбить их с ног.

Линия лесных охотников дрогнула и не устояла, они были хорошими воинами, но они не были готовы к такому жестокому бою, бою в котором люди идут на верную смерть ради убийства врага, они хотели победить, но еще сильнее они хотели жить.

Часть мечников начала организованное отступление, огрызаясь и заставляя хунсу нести потери, теперь, когда у мечников стало больше пространства, им было легче отбиваться от атак бывших рабов, не имевших понятия об искусстве фехтования.

Никто не знает когда наступает этот переломный момент, который ведет к поражению, вот один из мечников покинул строй, устремившись в спасительные объятья леса, вот другой, несколько ударов сердца и линия лесного воинства развалилась.

Опытные солдаты не смогли устоять, видя, как бегут в спасительный лес их товарищи, внезапно перед каждым из стражей леса предстала безрадостная картина осознания своей неминуемой жестокой смерти, жажда жизни возопила и уничтожила остатки благоразумия и мужества лесных охотников.

Они побежали, и по пятам за ними бежала смерть, хунсу познали радость победы и восторг от убийства, бегущего врага.

Несколько сотен организованно отступавших мечников дрогнули под ударами оставшихся хунсу, из леса доносились крики ужаса и боли погибающих от рук ожесточившихся хунсу людей.

-В атаку, — голос Прима прозвучал непривычно сухо. На глазах Маары в бой вступили две резервные сотни под началом Мора. Возбужденные увиденным боем солдаты, буквально своими телами протаранили организованный строй защищавшихся лесных воинов, а дальнейшее было просто бойней.

Хунсу доказали что были примерными учениками Прима, многое из увиденного в этом бою заставило Маару изменить свое мнение об презренных хунсу. Никогда еще девушка не видела, чтобы кто-либо получал такое удовольствие от убийства своих врагов.

Прим не торопливо вышел за линию фургонов, и пошел по поляне в направлении к лесу. Это место было местом сшибки двух отрядов... Ноги Истинного по колено утопали в трупах убитых воинов. Дальше идти было уже легче...

Плотность лежавших вповалку трупов уменьшилась. Юноша на секунду остановился, чтобы прервать мучения раненого в бою хунсу.

-Можешь выходить, — пригласил Маару ее страшный спутник, — Эвери уже разобрался с лучниками... Сейчас я буду проводить разбор полетов. Кто был прав, а кто не очень.

Девушка зажмурилась, ее совсем не прельщало проходить через это...

Маара как в тумане забилась в свой фургон, девушку безостановочно трясло, никогда еще на ее глазах не происходило такого количества убийств.

-Я слушаю тебя Мор, — даже сквозь стенку фургона Маара услышала голос Прима.

-Четыреста раненых, из них почти три сотни тяжело, пять сотен убитых... Этих мы всех... Вобщем пленных нет, приказ выполнен, — в голосе молодого заместителя слышался восторг, первая выигранная битва.

-Отлично, я так примерно и предполагал, — сосредоточенный голос Прима что-то скрывал, — добейте тяжелораненых, мы не можем терять на них время. Остальных раненых в фургоны, наших мертвых закопать, мертвым врагам отрубить головы, тела прибить к деревьям, чтобы в будущем неповадно было, снимите с них все, что может быть полезным. Там в лесу была резервная тысяча мечников, Эвери над ними поработал, всех в топку вместо дров, но доспехи соберите вдруг что пригодится.

-Что делаем дальше командир, — молодой заместитель не сдерживал любопытства.

-Мы идем в земли отступников, хотя теперь я бы назвал их землями обреченных, — вынес свой приговор убийца.

То тут то там раздавались чавкающие звуки, послушные хунсу отрубали мертвым врагам уже не нужные им головы. В этом мире всему можно научиться, и самое отвратительное и страшное со временем перестает вызывать отвращение. Маара уже засыпала, день выдался богатым на события. Вдалеке раздавались первые удары молотков, тела мечников уже прибивали к стволам деревьев.

Где-то это назвали бы буднями, но сегодня хунсу познали настоящую жизнь. И эта жизнь пришлась им по вкусу.

Во время войны совесть молчит...

Первый постулат Истинного

Пробуждение было внезапным. Сладкий сон все еще стоял перед глазами, оцепеневшее сознание человека не могло определить, является ли этот оживший кошмар продолжением сновидения, или же все происходящее вокруг сумасшедшая реальность.

Мужчину куда-то несли, железные пальцы нескольких носильщиков больной мертвой хваткой впились в еще не пробудившуюся плоть человека. Носильщики выбежали из душного помещения, прохладный ночной воздух бодрил, накатила сладкая дремота, сказывалось действие выпитого недавно крепкого тал`ласского вина.

-Бросайте, — отрывисто пролаял незнакомый голос. Брошенное тело больно ударилось об холодные камни, неприятно падать на мощеную булыжником улицу.

-Поставьте на колени эту мразь, — приказал другой мужской голос.

Жестокие руки ухватили упавшего человека, ставя мешковатое тело на колени, холодная рука крепко ухватила волосы, заставив человека повернуть свое лицо вверх. Опухшие заспанные глаза с трудом различали стоявшие напротив фигуры.

-Ну и пьянь... разбудите его, — вновь приказала одна из фигур. Выскользнувшее из цепких рук тело опять рухнуло на дорогу.

Человек медленно приходил в себя, тело окатила струя прохладной воды, по спине катились непонятные комочки, мужчина принюхался, все правильно содержимое ночного горшка.

-Не таким я представлял себе вождя великих отступников, — процедил презрительным тоном уже знакомый голос, — поверни голову Аден, такое зрелище нельзя пропустить... начинайте!

Мужчина поднял лицо, отрезвление пришло как всегда внезапно.

Сотни расплывчатых фигур врывались в дома, вытаскивая из своих жилищ еще не проснувшихся испуганных жителей Кайнаса. Поселение всегда было хорошо защищено, куда смотрела стража...

-Убить всех кто окажется выше этой черты, — отдал кровавый приказ стоявший напротив имперец, прочертив мечом борозду по каменной стене.

Аден будто со стороны наблюдал, как незнакомые солдаты в имперских доспехах, волоком тащили упирающихся женщин, стариков и детей, вокруг раздавались отчаянные крики и мольба женщин о пощаде.

-Оказывающих сопротивление убивать на месте, — отчеканил безжалостный голос.

Имперцы как заведенные передавали друг другу испуганных людей, стоявшие в конце очереди солдаты на глаз определяли рост казнимых, приводя приговор в исполнение. Имперская сталь пронзала беззащитные тела, но ведомые какой-то жестокой волей убийцы, не удовлетворялись содеянным, с садистским увлечением отрубая головы уже убитым людям.

-Молодцы, контрольный это правильно, — удовлетворенно протянул предводитель убийц. Аден приподнялся, чтобы разглядеть это равнодушное чудовище.

Командир имперцев был молод и беспощаден, вождь отступников умел разбираться в людях. Значит, гвардия не справилась...

-Уважаемый Аден, вы приняли в корне не правильное решение, — довольный голос юноши не вязался с происходящим вокруг действием, — надеюсь, вы достаточно храбры, чтобы полюбоваться на результаты своих трудов.

Между домами лежали груды обезглавленных тел, оставленные в живых маленькие дети испуганно жались к холодным стенам домов, ничто не прерывало механическую работу солдат, спокойно двигавшихся по кровавой мостовой, красные ручейки собирались от многочисленных мертвых куч, образуя внушительные, отдающие запахом смерти лужи.

-Поверь мне, я не жесток сейчас Аден, — доверительно улыбнулся имперец потрясенному жуткой бойней человеку, — считай это наказанием за неверно совершенный выбор. Ты ведь мог и не нападать на нас... Хотя я думаю, мы столкнулись бы в любом случае, это судьба...

-Прим, мы взяли Сэттл, — подбежавший молодой имперец поморщился, нечаянно наступив на содержимое вылитого ночного горшка, — Эвери справился, все под контролем.

Сердце Адена заныло, Сэттл второе по величине поселение отступников, куда теперь вернутся лесные охотники... Нет сомнений, стражи леса вернутся, и отомстят, вождь гордо вскинул свою голову, посвящая свою смерть Ахраману.

-Ты никак ждешь спасения, — Прим весело рассматривал стоящего на коленях мужчину, — они не придут, прошлой ночью мы вырезали все остальные заставы. Вы последние из отступников, мне не резон оставлять кого-либо в живых, я и мои люди выступаем против рабства... Ведь это бесчеловечно, и жестоко. Смерть милосерднее рабства, в ней нет унижения.

-Старший брат, здесь есть хунсу, — направлявшийся к ним старый солдат вел за собой женщину, — их здесь много, больше полутора тысяч...

-Мор, отведите их в безопасное место, — Прим задумался, боевой угар страшная вещь, всякое в жизни случается, иногда и своих секут, — выходит, отступники тоже люди... не знал, что рабство у вас тоже в почете.

-Прим, что будем делать с этими детьми, — молодой имперец был полон рвения, — может быть их всех...

-Не спеши Мор, всему свое время, — главный имперец внимательно рассматривал красивую девушку хунсу, — это мои будущие янычары, мои будущие воспитанники, эти сироты станут разрушительной силой, им нечего терять... пора мне заводить собственную Элиту Смерти.

-Надеюсь, тебе было приятно увидеть все это, — Прим встретился взглядом с глазами сломленного отступника, и удовлетворенно кивнул головой. Просвистела быстрая сталь, обезглавленное тело Адена рухнуло на мостовую, — до встречи в царстве Истинных... амиго.

Уставшие солдаты деловито загружали открытые телеги. Работа была неприятной и кровавой, командир приказал очистить город от мертвецов, теперь здесь будут жить хунсу. Впервые за прошедшие тысячелетия, у хунсу будет собственный небольшой город, и своя земля.

Мор усмехнулся, воспоминания о двух последних днях были покрыты красным туманом.

Нападение на две заставы прошло удачно, потерь практически не было, внезапное ночное нападение не оставило врагам шансов на победу. Остальные заставы были уничтожены тенью хозяина, никто из хунсу не сомневался в поражении врага, их вел сам Истинный.

Мор сжал рукоять своего меча, за последние дни он убил больше сотни врагов, хороший повод считать себя великим воином, не нужно большого мастерства, чтобы бить в спину бегущего врага.

Кровавый счет некоторых хунсу перевалил за три сотни, несчастные люди которым не повезло оказаться в командах смерти. Молодой хунсу и сам боялся Истинного, не всегда понимая, чем руководствуется предводитель хунсу.

Теперь, после того, что они совершили своими собственными руками, для них не было дороги назад, хунсу истребили все взрослое население отступников, кто же пощадит самих хунсу...

-Зан, — позвал молодой воин здоровяка солдата, бывшего ранее искусным каменщиком, — найди мне Рая и его людей, приказ Истинного.

Могучий солдат бросил на половине пути свою ношу, обезглавленное тело грузного мужчины, отправившись на поиски солдат названных командиром. Истинный любит, когда его приказы выполняются бегом, не откладывая на потом, нерадивых воинов ждет суровое наказание.

Мор задумался, завтра здесь будет караван, с остальными хунсу, к утру город будет готов. Интересно, что скажет мать, когда увидит своего любимого сына, почувствует ли разницу...