Хроники Ликвидатора

Зачем связывать руки, из подобной клетки невозможно бежать. Странной процессии осталось проехать чуть меньше фарлонга.

Часовые тоже разглядели прибывающий патруль, подъемные ворота начали опускаться. Тоже дань традициям, которые Байме мог понять, но считал, что в этом нет особой необходимости, мощная пограничная крепость, способная выставить на поле боя почти пятнадцать тысяч клинков, была не по зубам ближайшим противникам. Но капитан Фаннет считал по-другому, и возражать ему было бы верхом недальновидной глупости.

Процессия приблизилась, и смотритель узнал сопровождавших клетку воинов, наемники легата Сакриса, ушедшие с его войсками к границам Эмри для проведения запланированных учений.

Теперь Байме вспомнил слухи о клетке, привезенной молодым легатом. Молодой человек хотел произвести впечатление, на неискушенную видом экзотических животных столичную публику.

Пленники оказались молодыми юношей и девушкой, люди Ташшита... здесь. Все правильно, светлые волосы, голубые глаза, свойственная этим разбойникам бесшабашная уверенность во взгляде юноши. Наемники, скорее всего, или лазутчики Ангица, нет, пока бароны не избрали единого правителя о нападении с их стороны можно забыть.

В следующее мгновение смотритель забыл обо всем на свете и то, что он увидел, было страшнее, чем памятная битва с конной вольницей Ангица.

Сидевший в клетке юноша резко дернул головой, и сдерживавшие его путы рассыпались прахом. Смотрителю показалось, что фигура пленника на мгновение окуталась туманом. Пленник встал и подошел к девушке, вот он нагнулся над ней, провел рукой по сдерживающим ее веревкам, и их постигла та же печальная участь.

Похвально, но бесполезно, на памяти смотрителя не было случая, когда кто-либо смог бежать из клетки, собранной из ветвей железного дерева. Что может быть прочнее, оружие, выточенное мастерами из цельного бруска железного дерева, стоило в разы дороже своих стальных собратьев, выточенными мечами и копьями пользовались столетиями. Железное оружие не ломалось, и не требовало заточки. Понятное стремление к свободе, их было даже немного жаль.

Пленник поднял голову и взглянул на вершину стены, как будто знал, кто за ним наблюдает. Странный юноша подошел к границам клетки, тело его опять подернулось туманом, и прошло, сквозь прутья клетки...

Тюрьма на колесах зияла своим вопиющим отверстием, там, где прошел беглец, больше не было прутьев. Девушка, ошеломленная впечатлением от бегства товарища, спустя мгновение воспользовалась шансом на спасение, и вскоре стояла на дороге рядом со своим туманным спутником.

Смотритель пытался оценить масштабы произошедшего, его горло охватил внезапный спазм, руки и ноги отказывались подчиняться своему хозяину.

Страх, противно занял свое место под сердцем, победили старость и стремление выбраться целым из происшествия, которому он стал нечаянным свидетелем. Байме пригнулся, Ташшит, страна запретной магии, идиоты, они схватили магов... Снизу отчетливо донесся мужской голос...

-Спасибо Эвери, но я бы с ними и сам справился, действуем по плану... На тебе казармы, а я тем временем почищу жилые и хозяйственные постройки. Маара, жди здесь... Мы быстро...

Байме осторожно выглянул в отверстие бойницы, близ пустой клетки в одиночестве стояла девушка... Маара.

За стенами пахло смертью, виргийские наемники были мертвы, темными пятнами на земле выделялись груды лежащих тел. Рядом со своими хозяевами лежали и лошади, подъемный мост уже опустился, вход в крепость был открыт.

Смотритель вспотел, ни звука... они убивали виргийцев и их лошадей, а он ничего... не услышал. Байме был уверен все произошло в доли секунды, да кто они такие... чтобы так убивать.

В крепости царила тишина, непривычная тишина. Старик заглянул во двор, на плацу еще продолжались учения. Несколько сотен новобранцев приучались к строевому бою. Над малой площадью раздавалась мерная дробь соприкасавшихся деревянных мечей и щитов, ничего необычного.

Внезапно из дальней казармы стремительно выбежали несколько солдат, смотритель узнал их, крепкие ветераны, прошедшие не одно испытание огнем и мечом.

Отчаянные вопли беглецов всколыхнули сражавшуюся на плацу массу, тренирующиеся остановились, наблюдая за несущимися к ним вопящими солдатами. Из дверей казармы выметнулось что-то быстрое, темное, какое-то пятно в миг догнавшее бегущих солдат, мертвые тела уткнулись в землю... так вот как они погибли...

Сердце Байме бешено колотилось, отбивая быструю дробь, пятно... нет, тень, тень убийца... невероятно. А потом ошеломленно стоявших солдат накрыл туман, смотритель безуспешно пытался увидеть хоть что-нибудь, но в тумане невозможно было различить каких либо очертаний.

Смотритель сидел, боясь дышать и пошевелиться, мысли путались, мешая сосредоточиться и принять решение... жить, как же хотелось жить, а ведь день так хорошо начинался.

Байме смотрел на плац, туман разлился по крепости, и казалось, проник всюду. Звон крепостного колокола стал для него неожиданностью, старый ветеран осмотрелся, туман принес c собой тишину, но на стенах остались часовые, которых нельзя было обвинить в некомпетентности, совершено нападение, империя должна быть предупреждена.

Разлитый всюду туман мгновенно собрался в густой комок. Туман поднялся на вершину стены, и деловито направился вдоль нее, очищая стену от пытающихся спастись часовых, звон стих. Но вдалеке от крепости Хетр, уже загорелся сигнальный огонь, империя будет предупреждена, часовые исполнили свой долг. На площади не было людей, от нескольких сотен тренирующихся солдат осталась лишь их одежда, пропали только тела. То тут то там бегали уцелевшие фигурки презренных хунсу, даже убийственная тень и туман побрезговали ими.

Комок тумана внезапно остановился, в нем стала угадываться человеческая фигура, туман сделал шаг вперед и смотритель узнал пленного юношу. Глаза молодого человека непрерывно меняли свой цвет, лицо побелело как мел, руки странного убийцы тряслись.

-Что-то я перенапрягся сегодня, — произнес он и упал близ отверстия бойницы. Несколько чудом уцелевших солдат, недолго размышляли, как им поступить, резво ринулись добивать поверженного усталостью врага.

-А вот этого я бы вам не советовал делать, — на встречу часовым шагнуло темное пятно, при ближайшем рассмотрении оказавшееся двойником лежавшего без сознания опасного туманного убийцы. В руках двойника казалось, жили отдельной жизнью два иссиня черных подобных ночи клинка. Несколько молниеносных движений, и в мощенную кирпичом дорожку на стене уткнулось еще несколько мертвых тел.

Двойник, тень-убийца повернулся и увидел смотрителя.

-Ты не хунсу, — это был даже не вопрос, — тогда ты умрешь...

Крепость Хетр погрузилась в ночь... Это был хороший день...

-Не знаю, как поступить...

-Делай, что можешь!

Из назиданий Александру Македонскому

Ненависть... прекрасное ощущение, сколько в нем красок и оттенков. Сколько великих людей выросло на этом чувстве, как на молоке родной матери. Какое величие и пропасть в одном слове.

Раб перевернулся с бока на бок, спать сегодня было особенно неудобно, может, потому что он первый раз спал в постели, но скорее вследствие всего пережитого за день, полученные впечатления не давали уснуть, яркие картины теребили сознание, врываясь в тихий размеренный сон пожилого человека.

-Ты старший, — требовательное лицо Истинного вызвало приступ дрожи в коленях.

-Я, мой господин...

-Чтобы я больше от тебя этого не слышал. Здесь нет рабов и господ, и не будет... Я так решил, являясь первым среди равных, ты меня понял..., — раб согнулся еще больше, конечно, если господин так желает, но ничего не возразил вслух, наследственная осторожность взяла вверх.

-Сколько вас...

-Около восьми тысяч... старший брат, — старый раб понял, что такое обращение более безопасно, — в это число также входят женщины и дети.

-Нормально, в самый раз, — раб не мог похвастаться острым зрением, но бледное лицо Истинного осветилось улыбкой. Малая трапезная зала была слабо освещена, что было не удивительно, принимая во внимание произошедшие события.

-Там, на площади... осталось, много солдатской амуниции... соберите все, не забудьте оружие и доспехи из арсеналов казармы. Погрузите все в фургоны, включая запасную одежду, лекарства и двух недельный запас провизии... на восемь тысяч человек, — Истинный опустился на любимое кресло лорда Фаннета, — обеспечьте мою спутницу комнатой и сменной одеждой... да, и ванну принять бы не мешало.

-Все будет сделано старший брат, — старик почувствовал облегчение, неизвестность страшит, раб вспомнил детские сказки... вот придет Истинный и заберет с собой туда, откуда нет возврата. Реальность оказалась еще страшнее, старший брат пришел и забрал с собой весь гарнизон крепости, всех не хунсу... И вернулся, истинным всегда мало, древние сказания не лгут.

-Мы возьмем с собой весь хозяйственный инвентарь, и в первую очередь кузню, у вас ведь есть кузня и кузнец, — ожившая легенда покачивалась в кресле, — все инструменты, лопаты, вилы, топоры. В общем, все, что может пригодиться при закладывании жилых домов, и сборе урожая, мы увезем с собой все, что есть в этой дыре ценного, даже если это ржавый гвоздь. Сделайте это быстро, время пошло. Завтра в полдень выступаем, а все что останется здесь, сожжем... дотла.

-Есть... один хороший мастер, уже в десятом поколении кузнец, — раб не даром был помощником распорядителя, интуитивно понимая, в чьих руках сейчас сосредоточены судьбы тысяч людей, — но они... все хунсу... они все вас боятся.

-Не нужно страха, — Истинный устало зевнул, — время казни еще не пришло, но оно обязательно настанет... для тех, кто не выполняет моих приказов.

Раб со вздохом перевернулся, этой ночью ему так и не удалось крепко заснуть, во дворе раздавались первые сонные голоса, рабы всегда встают рано, но сегодня будет особенный день.

Ночь, черное небо в крапинках звезд, воинский лагерь освещенный слабым сиянием Монд. Во всем этом царила удивительная поэзия жизни, кромешная тьма, разлившаяся вокруг костров, осторожно обходила эти островки света, будто укрывая в себе некую тайну.

Безмятежные лица часовых, закрытые глаза, нелепые позы... На посту нельзя было спать...

Никогда еще Тени не приходилось убивать так часто и так много.

Тень скользила между многочисленных палаток, конный легион легата Сакриса навсегда выбыл из этой игры, хозяин был прав нельзя оставлять за спиной недобитков. Кто знает, как завтра повернется судьба, и не сыграет ли с ними злую шутку так не вовремя проявленное великодушие. Две тысячи латных конников, и пять сотен виргийцев, более чем достаточная сила, способная играючи справиться с любым врагом.

Произошедшее в крепости событие несло в себе угрозу, способность Прима к трансформации дала осечку в самый неподходящий момент. Удастся ли сохранить тело хозяина в целости и сохранности, неделя слишком долгий срок для этого безумного мира.

Эвери еще раз осмотрел лагерь. Прим просил не трогать лошадей, которые могли пригодиться в дальнейшем марше. Эвери задумался, незнакомец демонстрировал потрясающее знание способностей тени, лагерь легата располагался в двух днях перехода от крепости Хетр, два дня жары рядом с разлагающимися трупами, к приходу людей эта поляна превратилась бы в превосходный образец ада на земле.

Но тела воинов павших от руки тени не будут разлагаться, клинки ночи высасывают из человека не только жизнь, они лишают тело энергии, поглощают его жизненные соки, превращая мертвые тела в высохшие мумии.

Тень двинулась вдоль коновязей, выискивая вожака табуна, могучий черный жеребец попытался отвести взгляд, но связь уже установилась, подавленная воля животного отступила под натиском обнажившихся чувств, двухсторонняя связь работала, не нужно было лишних слов, вожак понял свою задачу. Осталось только освободить поводья, и вожак сам погонит табун навстречу хозяину, превосходным скакунам теперь не грозит гибель от жажды в соседстве с тысячами молчаливых мертвецов.

Взгляд Эвери наткнулся на облаченную в превосходный доспех фигуру, легат Саркис, мальчишка которому не повезло оказаться не на той стороне. Распростершийся на земле молодой командир легиона, оказался не плохим командиром, сразу поняв, что в лагере происходит что-то опасное, и невообразимо жуткое. Солдаты носились по лагерю переворачивая палатки, в тщетной надежде найти место, где их не достанет невидимый убийца, но такого места на этой поляне не существовало. От многих тел нестерпимо несло ароматом отхожих мест, реакции организмов не трудно было предугадать, испуганные люди плохо контролировали свои страх.

Доспехи воинов не были преградой для клинков ночи, хозяин будет рад их снаряжению, тень вспомнила предсмертное удивление одного из воинов, попытавшегося напасть на Эвери, смертная сталь прошла сквозь тело тени, не причиняя ей никакого вреда, клинок ночи пронзил доспехи храброго солдата, выпивая его жизнь. Призрачные клинки проходили сквозь мечи и доспехи, не оставляя следов своего присутствия, являя миру внезапно иссохший труп вместо еще недавно бывшего живым человека.

Тень вслушивалась в эхо стихающего грохота копыт двигавшегося в ночи тысячного табуна, вожак не подведет, завтра у них будет много лошадей, тысячи скакунов унесут их от возможного преследования.

Бегство станет лучшим выходом из сложившейся ситуации.

Они выиграют неделю, возможно месяц, а потом военная машина империи Акконат раздавит своих обидчиков.

Тень знала, ее возможности не были безграничны. Эвери перемещался на большие расстояния, оставаясь не видимым, узнавая планы неприятеля, именно для подобных целей он и был создан.

Ночью Эвери был олицетворением смерти, что он с успехом и продемонстрировал, но днем эта способность существенно падала. Клинки ночи теряли свою убийственную силу, стоило тени удалиться достаточно далеко от хозяина, а на расстоянии более пятидесяти лиг Эвери начинал испытывать неприятное чувство слабости.

Подобного с ним раньше не происходило, похоже этот мир уже начал оказывать на тень свое странное влияние.

-Госпожа, проснитесь, — взволнованный голос молодой женщины, заставил девушку оторваться от манящей своим теплом мягкой подушки. Роскошно обставленная комната не вызывала каких либо эмоций, живописно расписанный потолок вызывал какое-то тоскливое чувство узнавания. Неужели она когда-то уже жила в подобных апартаментах, Маара улыбнулась, день начинался просто великолепно.

-Где моя одежда, — внимательный взгляд девушки пытался найти свое скромное одеяние.

-Госпожа, — потупившая взор служанка боялась поднять глаза на молодую леди, — вчера, после того как вы приняли ванну, старший брат приказал пошить для вас одежду соответствующую вашему положению. Простите, но ваше одеяние было сожжено, как нам и приказывали.

-И что мне теперь носить, — она и сама удивилась, насколько спокойно прозвучал ее голос, видимо я все-таки добрый человек подумала Маара, — что вы там для меня пошили...