Под звездой с именем Солнце

— Наверное, тот, кто вырос среди развалин города, никогда тебя не поймет.

— Да, наверное, — я кивнула, не видя смысла его разуверять — Но, знаешь, я за всю свою жизнь в бункере не видела того, что мне довелось увидеть здесь! Например, настоящее солнце.

— Ну, ты мечтательница, — хмыкнул Дио, заприметив в полукилометре от нас огромные ворота.

— Эй, а что в этом плохого-то? — с улыбкой возмутилась я.

Парень не ответил, а лишь ускорил шаг, будто за этими воротами его ждало самое ценное сокровище на свете. А может так и было?

Глава 5.

Мишель Клортейн, мечтающая о Солнце.

Огонь пылал ярко, словно крохотная звезда, рухнувшая с неба, но продолжающая нести свой свет. Пламя искрилось и переливалось красно-желтым оттенком, притягивая взгляд и делая ночную темноту вокруг еще более густой. Тепло, исходившее из самого сердца костра, было обжигающее, похожее на мягкий клубок чувств роящихся где-то внутри. Оно будто бы пыталось заменить собой Солнце, зашедшее уже за горизонт.

Я в очередной раз оглядела людей, сидящих против меня с другой стороны костра. Странные они, честное слово! И не скажешь ведь, что брат с сестрой.

Парень — сильный и ловкий (уж в этом то я убедилась), знающий поверхность и способный себя защитить. Девочка же — маленькая, слабенькая, да немного неуклюжая. К тому же у Дио кожа загорелая, а Ивона словно и на солнце никогда не была. Если бы увидела их по раздельности, то ни за что не поверила в то, что эти двое вообще приходятся друг другу родственниками. А когда смотришь сразу на двоих, то начинаешь замечать сходство. Незначительные пустяки. Такие, например, как цвет глаз и волос. Да уж, глаза у них и вправду занятные — безумно зеленые, словно весенняя трава, рост которой нам показывали на уроках биологии в корпусе. Вот только у Ивонки они немного тусклые, будто выгоревшие на солнце.

— Мишель, а, Мишель? — тихо, с непонятным мне акцентом, протянула девочка, выводя меня из задумчивого созерцания огненных бликов, расползающихся от костра — А куда ты идешь?

— Куда? — интересный вопрос. И вправду куда? Сначала мне просто хотелось жить на поверхности, рядом с ветрами и Солнцем. А теперь? Куда теперь мне идти? Так странно, простора много — выбирай любую дорогу, а идти некуда.

Похоже, что мое молчание было принято правильно, потому как, не дождавшись ответа Ивонка, улыбаясь, продолжила:

— Мы вот с Дио идем в Эсшерр! Говорят там красиво. Совсем по-другому, нежели в Тамре, — она продолжала говорить, но заметив мое удивление от незнакомых мне названий, повернулась к брату — Она, что не знает?

Лантерс, а, как оказалось, фамилия у парня была именно такая, только лишь отрицательно качнул головой и, слегка потянувшись, подкинул в костер еще одну деревяшку, от чего огонь в нем зашипел и посыпал искрами, принимая 'дары'.

— Вот как, — девочка смешно наморщила носик — А я то думаю, почему ты так непонимающе смотришь! — и она рассмеялась, совсем не по-детски, по-особому взросло и знающе — Тамра — это наш родной город. Он не очень большой, и взрослых там мало. Около сотни. Детей раза в два больше. Эсшерр же — самый главный и большой наземный город после Катастрофы. Представляешь, — она понизала голос до восторженного шепота — Ходят слухи, что там даже защитный купол есть, который совсем-совсем монстров не пропускает!

— А разве такое может быть? — немного удивилась я, вспомнив, что даже в бункере не было подобных технологий. Единственным, что защищало нас от проникновения из вне, являлись большие железные двери, которые, правда, и взрывчатка взять не могла.

— Все может быть, — пожав плечами, ответил Дио, и, встав с земли, подошел к Госту, рядом с которым лежали наши вещи. Да уж немаленькая 'собачка'. Когда увидела ее в первый раз, невольно потянулась за пистолетом, пусть и с опустошенной уже обоймой. Оборванная местами шерсть, горящие красным глаза и то и дело выглядывающие скопы железных мышц как-то не особо внушали доверия. Не понимаю, как Ивона его не боится? Я, даже после нескольких часов проведенных рядом с ним, постоянно шарахаюсь, стоит только ему сделать какое-нибудь резкое движение.

— А я верю, — твердо сказала девочка, показав отвернувшемуся брату язык.

— Я и не запрещаю, только не надо подражать Госту, хорошо? — с насмешкой в голосе произнес тот, видимо, зная наперечет все повадки своей сестрицы.

— Ладно, ладно, — кивнула девочка, даже не став спорить, и вновь повернулась ко мне. Пламя костра, отразившиеся в ее глазах, словно прошло сквозь меня, оставив странное ощущения ясной правильности происходящего. Неведомо откуда появлялось незнакомое раньше чувство 'дома'. Нет, не бункера, не временного пристанища, а именно 'дома' — Так куда ты идешь, Мишель? Здесь рядом много жилых городов, только они тебе не понравятся.

— Почему не понравятся? — я удивилась уверенности в ее голосе.

— Вы с Дио похожи, — прикрыв глаза, выдала она и продолжила — А ему такие города не нравятся. Он говорит, что там много 'гиблых'. Кстати, Дио, а что такое 'гиблый'?

— Рано тебе еще знать, Ив, — строго произнес он, вернувшись к костру держа в руках несколько одеял. Девочка обиженно надула губы, но тут же, вспомнив обо мне, бросила это дело.

— Так куда ты, Мишель?

— Куда Судьба позовет, Ивон.

— А давай она тебя с нами позовет, а? Давай, давай! — она аж подпрыгнула от нетерпения, вперившись в меня взглядом.

— Поговорим об этом завтра, сейчас уже поздно! — Дио, с улыбкой накинул на девочку одеяло, на что та лишь замычала в ответ, пытаясь выбраться из под тяжелого, по виду, полотна.

— Держи, Миш, — подойдя ко мне, парень протянул сверток с одеялом — И не забивай себе голову словами Ивки. Если захочешь пойти с нами — милости просим. Если же нет, то таков уж путь, — он уже устраивался на ночлег, кутаясь в одеяло рядом с сестрой и притягивая ее к себе.

— Ага.

Я тоже стала укладываться, положив себе под голову рюкзак и накрывшись одеялом. Песок подо мной мягко щекотал кожу. Становилась все холоднее, все же пустыня есть пустыня. Днем — жара, ночью — холод. Костер продолжал отбрасывать на лица моих путников причудливые отсветы, а Ивона уже дремала, прижавшись к брату, который, положив под голову руку, не отрывал взгляда от огня.

— Дио, слушай...

— Что? — он бегло перевел взгляд на меня, но тут же вновь вернулся к созерцанию алых языков пламени, то и дело, тыкая длинной палкой в основание костра, перемешивая угли, и заставляя его разгораться все больше.

— Ничего, — я немного стушевалась, подбирая слова, — Хотя нет... Спасибо. Я перед тобой в долгу.

— Ни капли, — Лантерс улыбнулся — Просто будь осторожнее, и ты сама со всем справишься.

— Я не о том.

— Я знаю, — он кивнул — Просто я сделал то, что должен был сделать. Вот и все, а теперь спи. Нам рано вставать.

— Да, — закрыв глаза, я попыталась уснуть, но из-за холода мысли то и дело возвращались в голову. Через несколько минут позади меня улегся Гост, прижавшись ко мне теплым меховым боком. Псу, видимо, то же было холодно. Так я и уснула, слушая тихие потрескивания огня и шумное дыхание Госта. От чего-то сейчас я не испугалась его присутствия.

Как же быстро выбрала я свою дорогу...

* * *

Утро наступило рано. Еще до восхода солнца меня разбудил шорох и тихий шелест сворачиваемого одеяла. Я, даже с закрытыми глазами, видела как Дио медленно, стараясь не разбудить свернувшеюся где-то рядом Ивону, встает, сворачивает свое одеяло и, вместе шорохом песка из под его ботинок, укладывает его в рюкзак.

Не знаю, что было в этих шорохах, но они приносили нереальное, для выходца из бункера, чувство удовлетворения и спокойствия. В очередной раз за время нашего короткого знакомства я старалась прислушаться к себе и понять, что же это? Что за непонятные чувства, клубящиеся где-то внутри меня? Как же все это сложно.

— Уже проснулась? — тихий шепот (больше утверждение, нежели вопрос) и я понимаю, что, увлекшись своими размышлениями, непроизвольно поморщилась, чем и выдала себя. Открыв глаза, я убедилась, что солнце еще и не думало показываться из-за горизонта, а костер уже не горел, отсвечивая слабым светом догорающих углей. Зрение медленно привыкало к темноте, открывая новые и новые просторы для восприятия. Теперь глаза отчетливо различали и городскую стену неподалеку, и несколько корявых безлиственных деревьев, что непонятно зачем поселились в пустыне, месте, где дождя не один год надо ждать. Этот мир открывался мне все больше, такой странный и непонятный, полный тайн и загадок, утянувший в свой омут не одну сотню, а, может быть, и тысячу человек.

Где-то рядом завозилась Ивонка, тихо вскрикнула, заставив меня подскочить на месте, и успокоилась, вновь погрузившись в спокойный сон.

— Часто это у нее? — встав с земли, я стряхнула с одежды песок, и, по пути сворачивая тонкое одеяло, подошла к Дио, тем временем копавшегося в своем походном мешке.

— Кошмары? — он даже не обернулся, принимая из моих рук сверток — С самого детства. Кошмары — не редкость для здешних мест. Но при этом я даже не знаю, что ей снится. Ивка лишь раз заикнулась о своих снах, да и то ничего вразумительного не сказала.

Я лишь кивнула, принимая это. Кошмары и в бункере были не редкостью. Иногда, после особо сложных тренировок и меня посещали подобные видения, несущие лишь тягостную липкую боль, которая словно вязкая карамель разливалась по венам, сковывая и не давая никакой возможности двинуться и сопротивляться.

— Миш, разведи костер, — Дио достал из рюкзака довольно большую катушку.

— Хорошо, только не называй меня так больше, — я уже смирилась со своим 'прозвищем', но желание отвязаться от него, еще теплилось где-то внутри.

— Ладно, Миш, как скажешь, Миш, — кивнул парень, улыбнувшись в темноте.

— Ты... — я начинала вскипать, буквально спиной чувствуя, как он заливается в беззвучном смехе.

— Я, — кивнул Лантерс и кинул в едва тлеющий огонь небольшую пачку дров.

— Слушай, Дио, — я замялась, пытаясь сформулировать вопрос, не дающий мне покоя со вчерашнего дня — А зачем вам куда-то идти?

— Куда-то? — Дио хмыкнул, усаживаясь на землю и протягивая руки к огню — По-твоему, лучше остаться здесь? В пустыне?

— Ты понимаешь, о чем я, — вздохнув, я села рядом с Ивкой, и повторила жест друга.

— Да, понимаю, — на лицо парня упала тень — Мы идем в Эсшерр для того, чтобы вылечить Ивку. У настолько развитого города должны быть хорошие врачи. Если, конечно, он существует не только в виде легенды.

— Вылечить? — в том, что Эсшерр существует, я почему-то не сомневалась, а вот непонятная болезнь Ивоны стала для меня открытием. Ведь никаких видимых признаков кого-либо заболевания не наблюдалось.

— Да, — Дио кивнул, не отрывая взгляда от горизонта, над которым наконец-то поднималась солнце, делая небо светлее и заставляя небрежно рассыпанные по нему звезды прятаться, в надежде вспыхнуть следующей ночью — Ты ведь заметила? Ее глаза... С каждым днем она видит все хуже и если это не остановить, то через год-два она и вовсе ослепнет, — парень тщетно пытался спрятать горечь в голосе, сжимая кулаки до побелевших костяшек.

Именно в этот момент, глядя на него — сильного, невозмутимого, вечно улыбающегося и... не имеющего возможности помочь самому близкому человеку, я поняла, что у каждого из нас есть слабости. Большие или маленькие, иногда, даже, совершенно пустячные, но, между с тем невероятно значимые для нас самих. Они правят нами и мы, якобы верхушка развития цивилизации, ничего не можем с ними поделать. И для Дио самой главной, и, возможно, единственной слабостью, была она — маленькая девчонка, в глазах которой — первомайская трава переплетается с безудержным желанием жить.

— Дио, она обязательно будет видеть, даже не сомневайся, — я попыталась приободрить его, понимая, как глупо и бесполезно звучат мои слова сейчас.

— Да, — он спокойно кивнул и улыбнулся, видя, как Ивонка трется об одеяло, выказывая свое нежелание просыпаться, но первые лучи солнца уже касались ее лица, проскальзывая между ресниц и будоража ребенка — Я и не думал иначе. В конце концов, с ней это просто не возможно.

— Ага.

Через несколько минут мы уже завтракали. Я, Дио, и сонная Ивка, жалующаяся на слишком горячий чай. Солнце ярко светило и его лучи, отражающиеся в глазах девочки, вселяли в меня непонятную надежду на завтрашний день. Она более не задавала вопросов относительно моего дальнейшего пути. Просто заглянув в мои глаза, Ивона кивнула и улыбнулась каким-то своим, непонятным для других, мыслям. А мне в очередной раз показалось, что этот ребенок видит больше, чем дано обычному человеку.

Затем пришло время штопать Госта. Как объяснила Ивона, он получил эти 'маленькие' травмы, когда отважно важно защищал их с Дио от какого-то непонятного монстра. Все это произносилось с таким воодушевленным и просветленным лицом, что я невольно рассмеялась.

Нитки, упругие и плотные, больше похожие на леску, были взяты из катушки, которую ранее достал Лантерс. Иголка тоже была занимательная, большая ( длинной почти в ладонь) и узкая. Она легко проходила сквозь распоротую шерсть пса, пока мы с Ивкой стягивали вспоротые края. При этом Гост, явно получавший удовольствие от подобного, нежился на солнце и радостно скалил зубы, когда чья-нибудь рука касалась его стальных мышц.

— Ну, все, закончили! — Дио радостно выдохнул, и широко улыбнулся, поднимаясь с земли и убирая катушку с иголкой в свой походный мешок. Теперь пес выглядел гораздо лучше. Нигде не было видно железного корпуса его тела, и шерсть больше не висела ошметками. Он наконец-то стал более или менее похож на обычного пса, правда, огромных размеров, хотя последним, наверное, никого здесь и не напугаешь.

— А теперь — Выдвигаемся!

* * *

Солнце жгло невероятно сильно. Небесное светило словно пыталось прожечь все тонны песка насквозь. Вглубь. До самого ядра Серры. И от него к другой стороне планеты.

— Дио, а долго нам еще идти? — Ивонка в очередной раз задала этот вопрос, прячась под большой соломенной шляпой и идя рядом с Гостом, на которого были погружены наши вещи.

— Прилично, — он даже не оторвался от карты, с которой умудрялся сверяться прямо на ходу. Как он еще не попал в зыбучие пески, оставалось для меня загадкой.

— Вот всегда ты так, — честно говоря, подобное передвижение было утомительно не только для нее, но даже для меня. Песок постоянно проникал в ботинки, норовя пощекотать пятки, а солнечный свет уже давно жег спину.

— Ну что я, по-твоему, могу поделать? — парень устало вздохнул, и убрал карту в карман — До ближайшего города километров двадцать пять, или где-то так.

— А это много? — тут же заинтересовалась девочка, перестав дуть губы в сторону брата. Смешная она иногда, как я заметила. Ивке интересно абсолютно все. И если с утра еще пыталась сосчитать ее вопросы, то ближе к обеду, когда их количество перевалило за пятый десяток, уже бросила это муторное дело. Но Дио, видимо, привычный к этому, терпеливо отвечал на все вопросы сестры.