— Она ему дочь — довольно потянувшись, ответил Руфим — И девочка, вовсе не проста: хочет, чтобы мы сопроводили ее с папашей до Астара. Там у них дом. Их и так уже пару раз пытались обидеть: то-то ее отец такой дерганый — он уже успел словить люлей от нескольких неприятных типов в тавернах. Я, пожалуй, соглашусь.
— У нас вообще-то дела, мастер.
Руфим отмахнулся:
— Я попросил ее уговорить отца повременить с отъездом до завтрашнего вечера — думаю у нее получиться. Ты получишь свои игрушки от кузнеца, а я отправлюсь их сопровождать.
— А как она своему папаше объяснит, когда именно и при каких обстоятельствах она успела завести личного телохранителя?
После этих слов соратник внимательно на меня посмотрел и произнес:
— Я никогда тебя не спрашивал, но ты ведь не с нашего континента, да? Ты не замечаешь очевидного: она же не дочь зажиточного купца, а дочь небогатого ремесленника и отнюдь не девочка уже. У простых людей, хе — все гораздо проще.
В общем-то мастер меча прав, видно я на подсознательном уровне никак не привыкну к тому, что замуж здесь можно выйти и в 14 лет, а иногда и раньше.
Почти что весь следующий день я посвятил сну до самого обеда. Ушедший рано утром Руфим появился после часа дня, чем я не преминул воспользоваться, телепортировавшись в Холм. Дабы не вызывать подозрения у соседей моим длительным "затворничеством" мы с Мирой на пару часиков выбрались погулять по улицам нашего родного города. Потолкавшись на ближайшем рынке, я услышал множество слухов, один из которых мне очень не понравился. Покупательница местной торговки свежим мясом увлеченно рассказывала, что тайная стража Лимана на позапрошлой делиме приходила за одной из девушек, которая якобы была на месте убийства племяша Вильфора. Поначалу я здорово удивился, решив что та дура нетяжелого поведения таки осталась в городе вместо того чтобы навострить свои лыжи в Астар или еще куда подальше. Но услышав продолжение, ненадолго впал в ступор: девушка, которую забрали, была на хорошем счету среди соседей и, как я понял, в "связях порочащих" замечена не была, а вот ее соседка по совместно арендуемой комнате была из "тех самых", но она тоже исчезла при невыясненных обстоятельствах. Вообще вырисовывались два варианта: или ту проститутку уже прихватили и еще для каких-то целей загребли ее подружку или свидетельница моего убийства успела слинять и лучшее, что смогли сделать ищейки — схватить ее соседку. Попалась ли свидетельница, по сути — неважно, так как если бы попалась и смогла каким-то образом меня опознать мой дом штурмовали бы силовики Лимана еще так с делиму назад. А вот то, что под раздачу попала соседка... это скорее всего от безнадеги в поисках убийцы. От таких мыслей мне что-то как-то поплохело: сразу вспомнились произнесенные с апломбом слова о сопутствующих потерях в разговоре с Роудом. Бл
* * *
ий мир! Сколько еще народу пострадает, если я не сверну с задуманного пути? Остается утешать себя тем, что девчонку возможно выпустят.
Телепортировался обратно я уже в шестом часу. Увидевший мою мрачную физиономию Руфим поинтересовался не вызвана ли моя кислая рожа ссорой с женой. Пришлось промолчать — в самом деле, говорить было нечего!
Окончательно расплатившись с хозяином постоялого двора, мы с мастером направились в кузницу к Савуру. Кузня нас встретила запахами железа, сжигаемой древесины и пота. Увидев своих заказчиков, Савур оторвался от размахивания здоровым молотом, из-под которого мини-фейерверком вылетали искры при каждом ударе о раскаленную до красна заготовку. Обнаженный по пояс хозяин, все тело которого блестело от пота, приветливо кивнул и крикнул одного из крутящихся в кузне мальчишек. Парнишка кинулся в дальний угол и вскоре принес здоровяку две лакированных деревянных коробочки. Открыв первую, Савур продемонстрировал мне кольцо:
— На самом деле, материал для кольца не самый лучший, но...
Я внимательно осмотрел кольцо: на внешней стороне шел замысловатый рельеф имитирующий морские волны, внутренняя сторона была идеально отполирована и половину ее диаметра занимала мерцающая даже при скудном освещении надпись "От безымянного М.". Надев украшение я не почувствовал никаких неровностей как не вертел кольцо на пальце.
— Идеальная работа! — совершенно искренне произнес я — Вот только я не помню, чтобы я заказывал узор с внешней стороны?
— Это самый уникальный заказ, что мне приходилось делать — ответил кузнец — Захотелось внести в работу что-нибудь свое.
Я понятливо кивнул и тут Савур открыл вторую шкатулку. В ней покоилась заказанная игла. Ее толщина на вскидку не составляла и трети миллиметра, а длина не превышала детского ногтя.
— Берете учеников? — вдруг спросил я, на долю секунды смутив мастера кузнечного дела.
— Очередь на работу ко мне в кузню есть давно, но она практически не движется: за три цикла у меня сменился лишь один подмастерье — отрицательно покачал головой Савур.
— Сколько вы зарабатываете за день? В среднем? Вы хороший мастер: наверное от 30 до 50 монет серебром?
Судя по выражению лица Савура, я нехило завысил доходы от кузнечного дела даже для такого мастера как он.
— Я готов платить по два золотых за каждый день обучения "моего" ученика — продолжил я — К тому же у него уже есть базовые знания. Что скажете?
— Буду откровенен — задумчиво потер подбородок кузнец — Сумма немалая. Даже слишком большая. Подозрительно большая. Такую могут себе позволить самые богатые купцы нашего города или граф. И далеко не каждый барон может. Дело не в самой сумме, а в том что, не один из них и не подумает платить такие деньги за овладение кузнечным ремеслом для кого бы то ни было.
— Никакого подвоха — развел я руками — Просто мне нужно получить хорошего кузнеца — моего кузнеца.
— Мне надо обдумать такое странное предложение — неуверенно ответил Савур.
— У вас есть куча времени его обдумать — я буду здесь не раньше чем через две-три делимы.
На этом мы пожали друг другу руки и расстались. Пока мы с Руфимом медленно двигались по направлению к северным воротам в город, я решил обсудить наши дальнейшие действия:
— Мастер, сейчас я не смогу составить вам компанию. Мне нужно увидеться с Керном и передать ему один из полученных сегодня подарков. Скажите вашим спутникам, что я нагоню вас через день-другой, если сами знаете где, все не завертится очень быстро. В общем, полагаюсь на ваше умение объяснить любую ситуацию своим попутчикам.
— Может тебе вообще не стоит нас "нагонять" — тихо произнес Руфим.
— Сидеть в Саниме и плевать в потолок как-то не хочется. А тут — ночные костры, звездное небо, свежий воздух. Я бы и Миру прихватил, но ее появление... а, что? Если я расскажу ей, зачем ты гоняешь коня, когда мог бы уже сидеть дома, она мне плешь проест пока я не дам ей посмотреть на девушку, заинтересовавшую самого опытного члена нашей команды.
— Тьфу на тебя, Хо.. Лик! Иногда непонятно когда ты шутишь, а когда — говоришь всерьез! — возмутился Руфим.
Я хохотнул при виде слегка растерянной физиономии своего соратника и, хлопнув его по плечу, пришпорил лошадь. Выезжая из северных ворот, я увидел девушку с отцом, вглядывающихся в людской поток и, видимо, высматривающих мастера меча. Миновав пригороды, я через несколько часов был на том самом месте, где мы с Руфимом ели уху.
Телепортировавшись со своей лошадкой в базовый лагерь я первым делом поинтересовался состоянием девушек. Тенза на мой вопрос лишь махнула рукой и удалилась под навес, где сейчас суетилась Велинда, пытаясь, облегчить страдания несчастных. Упавшее донельзя настроение я решил поднять парой горстей малины. В зарослях этой дикорастущей ягоды обнаружилась Лика. Настроение у девочки тоже было не ахти: длительное отсутствие Старого и две истерзанные бандитами девушки, практически непрерывно стонущие днем и кричащие в ужасе от фантомных насильников по ночам, явно не способствовали укреплению детской психики.
— Хочешь побывать в столице Форлана? — озвучил я спонтанно пришедшую мне в голову идею.
— А тетя Мира с нами будет? — сосредоточенно собирая в свою ладошку ягоды, спросила девочка.
— С тетей Мирой в этот раз не получиться — покачал я головой. Потом прищурился и спросил — А ты, случайно не боишься, что я тебя похищу и заточу в свою тайную башню, где держу всех маленьких красивых девочек?
Ребенок фыркнул на мою нелепую шутку:
— Я уже взрослая, дядя Ход: не надо со мной так разговаривать.
— Конечно, ты очень взрослая — улыбнулся я и, не удержавшись, чмокнул Лику в щечку, вызвав еще один приступ показного недовольства у ребенка — Значит завтра с утра, договорились?
Пока я возвращался обратно, под сердцем заныло: как же нам с Мирой не хватает такого вот чуда с длинными волосами, острыми коленками и лучистыми глазами.
Поскольку уже наступали сумерки, то ждать Керна в снимаемом нами доме пришлось недолго. Бывший охранник караванов появился, когда на улице хозяева соседних домов уже разожгли редкие чадящие фонари у входа в свои жилища. Умывшись и скинув верхнюю одежду Керн начал свой доклад:
— Этот Сетар настоящий параноик! Мне удалось вычислить его кухарку, но она ходит за продуктами в сопровождении двух охранников и еще один всегда трется поблизости под видом обычного горожанина. Она постоянно меняет маршруты и ни разу не закупалась у одного и того же торговца за все время, что я за ней слежу. Впрочем, это и слежкой то назвать трудно: идешь на один из продуктовых рынков и надеешься, что она в этот день именно на нем и появиться!
— Ну, легко быть и не могло. Однако у нас есть неоспоримое преимущество — время. Мы можем себе позволить ждать.
Тут я выложил на стол деревянную коробочку с иглой.
— Что это? — спросил соратник.
— Там — игла. Маленькая. Незаметная. Постарайся подобраться к кухарке в толчее и незаметно засунь ее в верхнюю одежду.
— У меня будет только одна попытка — серьезно покачал головой Керн — Второй раз меня сразу срисуют и схватят на месте. А если она выпадет?
— Я буду всегда знать, где находиться эта иголка, так что на счет этого — можешь не беспокоиться. Как только у тебя это получиться, сразу иди сюда и разверни один из выданных тебе штырей в обратную сторону. Я появлюсь через сутки-двое. Да, кстати, завтра я хочу показать Лике Саним.
— Мне это не нравиться, Ход — снова покачал головой товарищ — Я вчера решил посмотреть, что твориться на месте бывшего логова Шрама: там точно вертятся силовики — я их теперь за поллага чувствую. Скорее всего, они теперь догадываются, что ты в городе.
— Даже если они там по мою душу — им на меня не выйти. Описания нет — иначе бы меня уже прихватили в Холме. Для того чтобы сесть мне на хвост им надо догадаться, что дело вовсе не в моих терках с бандитами, а в одном из клиентов одного из ростовщиков крышуемых бандой. А банда была крупная — они, наверняка, не только ростовщиков крышевали. Додуматься до такого невозможно, как и не возможно поверить в то, что такое мочилово, косвенные следы которого они, наверное, уже нашли, могло произойти по столь незначительной причине.
— Звучит логично — согласился Керн — Ладно, ты главный — вся ответственность на тебе, а я — на боковую.
— С деньгами как?
— Нуу... — довольно протянул подчиненный — Завтракаю и ужинаю я не хуже приближенных какого-нибудь барона, так что деньги не помешают.
— Я только рад, что мои "сотрудники" не экономят на еде. Главное — не спались на этом.
— Обижаешь: места выбираю, где вопросов лишних не задают, но и шваль всякую не пускают. Заведения для достаточно зажиточных граждан: я там не выделяюсь.
— Ладно. Если завтра с утра разминемся, я оставлю мешочек с монетами в углу чулана, что ближе к двери — на этих словах я зашел в комнату для телепортации и через пару ударов сердца был у себя дома в Холме.
Когда Миранда узнала о моей идее "проветрить" Лику в Саниме, она воинственно положила свои руки на бедра и голосом строгой учительницы спросила:
— И в чем, Лика, по-твоему, будет ходить по столице?
— У ней же есть какое-то платье, в котором она ходит — предчувствуя недоброе, жалко промямлил я.
— Какое-то? Ты хочешь, чтобы она ходила по Саниму как нищенка-оборванка? — продолжала давить меня своим холодным тоном жена.
— Ничего ее платье не рваное... — начал я было оправдываться сам не зная за что, но взглянув в глаза Миры, предпочел побыстрее замолкнуть.
— Завтра пораньше идем по лавкам портных выбирать девочке приличную одежду, благо — размеры я знаю! — не терпящим возражения тоном произнесла моя любимая.
Ну что тут скажешь: жить я еще хочу долго и счастливо — значит по лавкам, так по лавкам.
На следующий день, быстро позавтракав, мы пошли на торговую улицу, и пока жена придирчиво осматривала платья и туфли для девочек в различных лавках, я прислушивался к разговорам на улице. Тем не менее, как я ни старался услышать что-нибудь новое о судьбе той несчастной, что попалась в руки к силовикам — ничего нового не услышал кроме одной фразы обороненной одной из кумушек, вертевшихся у лавки с сувенирами: "приличная девка с давалкой в одной комнате жить бы не стала, раз жила со шлюхой значит и сама — шлюха!". Вот такая она — местная "американская готика". С досады оставалось лишь плюнуть, но от этого неприличного жеста меня уберегла жена, выскочив из лавки и став с сияющим лицом демонстрировать какое-то платье в рюшечках и лакированные туфельки.
— Правда, красиво?
— Угу.
— Посмотри, какие цвета — последний писк моды в Холме!
— Тебе не кажется, что платье какое-то слишком цветастое?
— Тебя что-то не устраивает? — голос моей супруги стал подозрительно вкрадчивым.
— Ничего, я говорю — платье красивое, вон какое цветастое.
Конечно же, после покупок Мира хотела лично посмотреть, как будет сидеть обновка на Лике. Поэтому пришлось, сначала, нам с внучкой Старого телепортироваться ко мне в дом, а уже оттуда нарядная Лика отправилась вместе со мной в Саним.
Керна в доме ожидаемо не было, и мы сразу отправились на улицу. Первое, что поразило Лику в столице — толпы постоянно спешащего куда-то народа. Нет — и у нас в Холме ей не раз приходилось бывать на торговой улице, но здесь ВСЕ широкие улицы были заполнены людьми или едущими по своим делам всадниками. И хотя, я, дитя более старого мира, этот разряженный поток горожан толпой бы никак не назвал, но для девочки, большей частью мотавшейся по деревням и поселкам, это было культурным шоком. Вторым открытием для ребенка стало то, что каждая улица здесь мощена камнем, да где-то уже изрядно выщербленным, но все-таки камнем — никакой размокшей глины под ногами, никакой земли — только камень. Я провел ребенка по чистым улицам верхней части среднего города, где почти что каждый дом был маленькой копией какого-нибудь замка, Лика с удивлением смотрела на расположенные здесь фонтаны, которых в Холме отродясь не было и в соответствии с древней традицией бросила туда несколько серебряных монет с гордостью косясь на нескольких явно обеспеченных парнишек, которые, тем не менее, могли себе позволить утопить в воде лишь медь. Скорее всего, девочку приняли за чью-то богатую наследницу, а мою невзрачную фигуру посчитали приставленным к ней телохранителем. Потом я провел ее по Ярмарочной улице, которая на самом деле была веселым пристанищем множества фокусников и артистов. Мы ели сладости, привезенные из восточных королевств и запивали их соком плодов цурими, что растет на приконтинентальных островах на юге, по вкусу похожим на смесь ананаса и клубники, обсуждали факира, что развлекал публику огненным дыханием, а также группу из трех барышень, что танцевали под музыку и задирали подолы платьев неприлично высоко. По последнему пункту пришлось объяснять девочке, что в Саниме это не считается неприличным, по крайней мере, для уличных танцовщиц и это вовсе не означает что они "те самые".
