— Знаешь, Тарья, теперь я ещё больше уверен в тебе. Как-никак ты переплюнула лучших лингвистов планеты. Хотя алгоритм чтения будь добра передать мне, мои люди дополнительно его изучат.
— Как скажете. Я сохраню его на ваш носитель, — перед тем как передать данные, я намеренно внесла искажения в алгоритм, в итоге они смогут прочитать лишь первые несколько смысловых слоёв, не больше.
— Ну, теперь понимаешь почему я выбрал именно тебя?
— Я предлагаю нестандартные для людей методы решения проблем, а их эффективность может быть выше.
— Можно сказать и так. Думаю, на сегодня закончим, я хочу выспаться, завтра будет тяжёлый день, а тебе, мне кажется, ещё долго предстоит изучать полученные материалы.
— Вы правы.
— Тогда проводи меня до общежития, в этих дебрях можно ориентироваться только с помощью навигатора.
— Кстати, пока мы идём, не могли бы вы пояснить почему информация получила идентификатор "Свитки мёртвого моря"? Ведь найдены они были в Чёрном море. И почему свитки, ведь это, судя по описанию, золотые таблички?
— А, ты об этом. Тут всё просто. Эти свитки нашли ещё раньше, в 1947 году, на западном берегу Иордана. Там содержался текст на неизвестном языке и на древнееврейском. Один из археологов нашёл сходство этого текста с текстом на табличках, как оказалось позднее — это был переписанный текст с таблички, найденной последней, а второй текст — его перевод. В итоге мы получили такой своеобразный Розеттский камень. Хотя язык, на котором они написаны, не имеет аналогов в истории, во всяком случае ничего подобного никто не находил. Собственно, эти свитки и дали название всем этим находкам. Я удовлетворил твоё любопытство?
— Да. Информация принята к сведению.
* * *
Утром вернулся мастер. После того, как я рассказала ему о последних событиях и полученных сведениях, он сел на кресло и схватился рукой за сердце. На этот раз я подготовилась заранее и разместила в лаборатории аптечку со всеми необходимыми препаратами. Выдав мастеру блистер с лекарством, отобрала бутылку коньяка, которую он успел достать пока я ходила за аптечкой. Мастер укоризненно покачал головой, но возмущаться не стал.
— Ты уверена в том что сказала? — спросил он, через пару минут придя в себя.
— Да. Большинство найденных мной описаний событий совпали до малейших деталей с данными из исторических хроник. Однако полностью доверять этим данным нельзя, так как информация носит вероятностный характер.
— Сошлись не все события?
— Не в этом смысле. В табличках содержится вероятностное дерево того или иного развития событий для каждого... 'предсказания', — я пощёлкала пальцами, показывая невозможность адекватно подобрать определение. — Так, например, одна из веток описывает события для случая вашей неудачи при моём создании. Но это не главное, самое важное тут то, что в основании дерева есть две основные вилки. Одна из них — моё рождение, другая — выбор пилота для Евангелиона 01. Если будет выбран не подходящий пилот или в событиях не будем участвовать мы с вами, мастер, то в итоге наш мир будет уничтожен, либо погибнет человеческая цивилизация.
— Ясно... Значит ты у нас теперь ещё и пророк?
— Не думаю. Выяснить какие-то точные детали событий не представляется возможным, слишком мало исходной информации для полной расшифровки голограммы. Для того, чтобы получить всё, что содержится в свитках, надо собрать вместе все таблички и желательно их оригиналы, так как часть данных хранится в виде изменений отражающих способностей металла пластин. И, мастер, мне требуется ваш совет, данный вопрос требует совместного решения.
— Так, давай садись рядом. Вот так, — сказал он, пересаживаясь на диванчик в углу лаборатории. Я разместилась рядом с ним.
— Мастер, в связи с открывшейся информацией я бы хотела более плотно заняться вашим здоровьем и усилить охрану. Ведь от наших действий может зависеть развитие всей человеческой цивилизации. Есть вероятность, что данные в табличках не являются верными, но ввиду их важности, думаю, следует принять их как истинные до тех пор, пока мы не получим их точное опровержение, — сказала я мастеру, внимательно следя за мимикой и реакцией зрачков.
— Ох, милая моя, — сказал мастер, приобняв меня. — Ты уверена, что моё участие в этих событиях критично?
— Да. Ведь, если верить этой информации, мои действия являются узловыми для множества событий.
— Вот именно, твои. Я своё дело уже сделал, помог тебе появиться на свет. Вряд ли ещё что-то будет зависеть от меня. Так что главное — береги себя. За этот год ты стала для меня самым близким человеком.
— Но, мастер!
— Тсс, именно человеком, кто бы что там ни говорил. То, что я тебе сейчас скажу, тебе скорее всего не понравится, но такова наша жизнь, — мастер перевёл дыхание. — Врачи дают мне в лучшем случае ещё десять лет жизни. Я сильно облучился, когда участвовал в ликвидации последствий ядерной бомбардировки. Медики поставили меня на ноги и даже убрали практически все последствия лучевой болезни, но я вынужден постоянно принимать несколько препаратов. Ирония судьбы в том, что поддерживая во мне жизнь, эти вещества убивают меня, вызывая слишком высокую нагрузку на печень и сердце.
— Как же так... — осознать поступившую информацию никак не получалось, цифровой слой не мог ничем помочь, а аналоговый пребывал в растерянности.
— C'est la vie моя дорогая. Тебе придется свыкнуться с мыслью, что окружающие тебя люди смертны. Хуже того, иногда они внезапно смертны. Так что, милая моя, главное — живи. Ты на сегодняшний день единственная разумная, которая сможет увидеть и принять участие в событиях грядущих столетий. И я, как твой мастер, прошу тебя — живи, чтобы однажды ты смогла увидеть солнце других миров, пройтись по поверхности далёких планет. Ты же выполнишь за меня эту мою детскую мечту, а?
— Для вас всё что угодно, мастер.
— Ну раз так, расскажи-ка мне о второй вилке, что там с пилотом второго юнита, — сменил тему разговора мастер.
— Развитие всех дальнейших событий зависит от выбора пилота. Есть два основных варианта развития событий и соответственно два подростка. Личностные матрицы этих пилотов абсолютно разные, однако визуальные данные идентичны. Единственное объяснение, которое я нашла — это два близнеца, от выбора одного из них зависит вариант событий.
— А расскажи-ка поподробнее о них?
— Лучше изображу графически, так будет быстрее и понятнее.
За следующие пару минут я изобразила личностные и психологические графы пилотов и их предположительную внешность, восстановленную по обрывочным данным. Изображение были крайне размыты, но основные черты можно было угадать.
— Интересно, — сказал мастер, когда закончил рассматривать листы. — Заметь, у одного пилота, у которого, судя по этим данным, развивается шизофрения и целый букет комплексов в придачу, школьная форма. Однако второй, имея ту же внешность, одет в нервовскую форму оперативного отдела и, судя по лычкам, он лейтенант. Я предполагаю, именно он и должен вывести события из тупика?
— Да. Возможно в данных есть не все ветви, но те, что есть, заканчиваются благополучным исходом только если пилотом будет именно этот мальчик, а мы с вами будем строить юнит 03.
— Так это же замечательно!
Я посмотрела на мастера, мимическая подсистема автоматически отобразила немой вопрос.
— Ну, милочка, мы же с тобой сделали полдела. Фактически наполовину спасли мир, — рассмеялся Михаил. — Кстати, что тебе Миллер сказал?
— Сегодня он официально передаст нам все полномочия и списки задач. Правда, конкретные сроки он не уточнил.
Глава 5
После подписания всех документов я получила карт-бланш на любые действия, направленные на скорейшее завершение постройки Юнита-03. И, как прокомментировал потом мастер, работа закипела. Оценивая результаты, уже постфактум я пришла к выводу, что руководитель-человек не смог бы справиться с проектом и тем более выполнить его за такой короткий срок.
Начали мы с основного. Пока прибывали материалы и оборудование, началась расчистка входов в тоннели, ведущих в геофронт. Как оказалось, этот город был восстановлен после войны именно из-за наличия под ним небольшой сферы восемьсотметрового радиуса. Её верхняя точка располагалась на глубине четыреста метров и ещё до войны туда были проделаны три наклонных тоннеля, сейчас расположенных по периметру города. Именно наличие геофронта под городом привело к выделению денег и развитию местной инфраструктуры.
В начале боевых действий тоннели законсервировали, а именно — установили на дне каждого тоннеля гермоворота, а сами туннели залили раствором бакелита. С откачки жидкости мы и начали работы. Водолазы разместили на дне насосы и проверили состояние и герметичность запорных механизмов.
Первое время, пока шла откачка жидкости, мне приходилось разрываться между лабораторией и входными отверстиями шахт, что было очень неудобно. Поэтому пришлось модернизировать всю систему связи. По всей территории города была проложена оптоволоконная сеть, затем её же протянули внутрь сферы, связав весь лабораторный комплекс. К этой сети были подключены беспроводные точки доступа. Всем рабочим без исключения выдали компактные беспроводные терминалы и я могла постоянно отслеживать кто где находится и запрашивать чем он занят в данный момент. Это позволило крайне эффективно распределять человеческие ресурсы и следить за тем, чтобы люди отдыхали положенное время. Как показала практика, уставший работник — плохой работник и допускает существенно большее количество ошибок, на исправление которых могло уходить чуть ли в два раза больше времени, чем изначально планировалось потратить.
Проблему работ с бумагами и взаимодействием с остальными отделениями организации мне помог решить Миллер ещё при подписании первых документов. Моих способностей управления мимикой оказалось достаточно, чтобы он без слов понял всё моё отношение к такому неэффективному способу передачи информации. Отсмеявшись, он спросил:
— Тарья, я смотрю, ты у нас бумажную работу недолюбливаешь?
— Неэффективные методы передачи данных, да ещё и не поддающиеся оптимизации... Не понимаю почему они до сих пор используются, несмотря на наличие компактных цифровых устройств...
— Ничего не поделаешь, — Дмитрий развёл руками. — Человек, особенно пожилого возраста, консервативен и привык работать с бумагой.
— Однако я отказываюсь тратить столько времени на бессмысленную работу.
— Даже так?
— Именно. Думаю распечатать результат сможет любой техник, а держать базу документов в цифровой форме я могу целиком в своей памяти.
— А знаешь, милочка, ты у нас местный большой начальник теперь. Какой из этого вывод?
— Я могу потребовать себе заместителей? — предположила я.
— В точку. Помнишь моего секретаря?
— Тот суетливый молодой человек... Александр, кажется?
— Именно. В общем, забирай его себе, плати жалование и пускай он возится с бумагами. Товарищ прирождённый бумагомаратель, — хмыкнул Дмитрий. — И по-моему это ему даже нравится.
— Простите, а платить...
— Распределение финансовых потоков тоже возьми на себя. Может воровать меньше станут, а то совсем обнаглели. И да, если заметишь нецелевое использование бюджетных средств, гони такого работника пинком под зад.
Так что с бумагами возился Александр, а мне оставалось только проверять корректность текстов да ставить подпись. Пришлось для этого придумать ломаную линию, которую даже подготовленный человек с трудом мог повторить.
После завершения подготовки материальной базы и полного переноса всех локальных производств и лабораторий в наш Геофронт или, как его стали называть, базу Железной Леди, мы доставили и подключили к системе жизнеобеспечения биологическую основу юнита. Собственно, этот момент и стал точкой отсчёта начала работ над основным проектом.
Прозвище 'Железная леди' дал мне один из самых эффективных прорабов, как он сказал — в благодарность за помощь с лечением. Однажды из-за нарушения техники безопасности на одном из кранов порвался трос и Макарыч, спасая голову молодого рабочего, потерял руку, её просто отрезала упавшая стальная конструкция.
Тогда, после некоторой подготовки, я передала контроль над работами мастеру и ещё нескольким компетентным управленцам из инженерных отделов. Сама же плотно занялась техникой протезирования и общим подходом к технологии построения экзоскелетов. Потеряв месяц времени, я смогла создать протез руки для Макарыча, а затем, используя тот же подход, вернуть в строй ещё несколько квалифицированных рабочих. Повсеместное использование экзоскелетов позволило в несколько раз ускорить темпы работ. Теперь не было нужды в слишком частом использовании громоздких подъёмников и кранов. Заодно был практически искоренён производственный травматизм и улучшена логистика, ведь в каждый такой костюм я могла разместить трекер для отслеживания текущих координат работника. Суммарно новый подход почти на порядок ускорил постройку юнита. Впоследствии, когда была закончена разработка гуманоидных дронов, я совсем отказалась от использования разнорабочих в опасных зонах производства, оставив одну лучшую бригаду под управлением всё того же Макарыча для тех случаев, с которыми дроны не могли справиться. Эти роботы могли выполнять простейшие команды людей, но в основном я управляла ими напрямую, получая таким образом десятки дополнительных глаз и рук.
В общем, после того как информация распространилась по городу, практически все работники в неофициальной обстановке стали называть меня Железной Леди, а Макарыча — моим генералом, так как личное взаимодействие с рабочими чаще всего я осуществляла через него.
Работы над новым юнитом не прерывались, весь техпроцесс был распланирован на месяцы вперёд, да и я не оставляла производство без контроля, постоянно отслеживая текущее состояние, для этого был выделен отдельный процесс в цифровом слое.
Однако я снова упёрлась в ту же проблему, что не позволяла мне развиваться дальше. Энергия... Требовался мощный и компактный источник энергии, но текущие разработки, даже самые последние, не могли мне его дать, а без такого источника все мои модернизации стандартного проекта становились бесполезны. Не было возможности запитать силовые щиты, разработку, не имеющую аналогов в мире. Военные тут же засекретили проект, когда узнали о ней и потребовали, чтобы производством эмиттеров занимались только на нашем заводе во избежание утечек информации. Стандартные аккумуляторы не давали возможности даже для первичной активации этой системы.
Также терялась возможность работы дополнительных искусственных мышц, которые мы вживили в мышцы биологической основы. Да и вся бортовая электроника с модернизированным нервом А10 теряла существенную часть функциональности. Даже модернизированные специально под нужды пилота юнита, боевые экзоскелеты, которыми я заменила практически бесполезный стандартный костюм пилота. Сделала я это после изучения возможностей агрессоров, данные о которых получила из свитков. Кроме того, что новый костюм превращал пилота в 'маленькую машину смерти' за счёт брони и сервоприводов, он также позволял контролировать силу обратной связи пилота с евангелионом. Это позволяло сглаживать болевые ощущения или даже полностью их отключать, кроме этого он содержал в себе расширенный медицинский блок и систему диагностики состояния пилота.
