Две недели

— Еще одна такая шутка с колдовством — убью, на фиг, при попытке к бегству. Как особо опасного преступника, — спокойно заявил Богданов, и, поддев большим пальцем цепочку на шее, вытянул ее из-под воротника рубашки, демонстрируя задержанному.

— Простите, — глядя в сторону, повинился Васнецов. — Просто я вас побаиваюсь.

— Это правильно, — одобрил Богданов.

— Если не секрет, что это там такое?

— Вы с таким не сталкивались, — заверил Богданов. — Продолжайте.

— Так вот, знак улавливает и аккумулирует в себе магическую энергию, а когда накапливается критическая масса, перенаправляет ее мне, как передатчик приемнику.

— Зачем?

— Как вам сказать, — замялся Васнецов. — Я занимаюсь колдовством...

— Нестандартными физическими воздействиями, — обреченно поправил Богданов.

— Вот ими, начиная с пятнадцати лет. Вы наверняка знаете, как тяжело мне это далось. Но я достиг потрясающих результатов!

Васнецов, сев на любимого конька приосанился, и гордо обозрел слушателей. Слушатели внимали, и он продолжил.

— Правда, есть моменты, которые людям, я имею ввиду не человекообразных существ, а именно людей, просто недоступны.

Для более полной картины, он стукнул кулаками по столу и доверительно наклонился к Богданову.

— Это как научить глухого нормально говорить. В теории он все понимает, даже издает вполне нормальные звуки, но не дай бог он начнет слышать сам эти звуки с точки зрения слышащего человека! Я же изобрел метод, говоря условно, нормальной речи для глухого. Нет, ну вы хотя бы на секунду способны себе представить весь масштаб открытия?

Васнецов вскочил на ноги, глаза его горели, и он, похоже, совершенно забыл, что находится в наручниках и на допросе. Деликатно кашлянув, Даня положила ему ладонь на плечо и надавила, усаживая на место.

— Ах да, извините, — опомнился Васнецов. — Так вот, символ позволил мне усовершенствовать некоторые заклинания. Я смог делать вещи, о которых даже не мечтал, — горячо проговорил он, словно признавался в страшной тайне ближайшим друзьям.

— К убийству поближе, — велел Богданов, спокойно выслушав это признание. — Не знаю, что там с могуществом, или как там оно называется, но Иван Пчелкин умер. И ответственность за это на вас, — он обличающее ткнул пальцем в Васнецова.

— Я же объясняю, — едва не застонал тот, — смерти не должно быть. Для меня это как убить курицу, несущую золотые яйца. Символ передает мне энергию, я начинаю расти как профессионал, а нет источника, нет и могущ... умения. Поверьте, — он, звякнув наручниками, прижал ладонь к сердцу и признался, — мне жаль эту сущность, на редкость безобидное существо.

— Приятно иметь дело с грамотным человеком, — сообщил Богданов, вертя в пальцах ручку. — Значит, вы утверждаете, что ваш символ абсолютно безвреден. Тогда поясните ухудшение самочувствия и смерть.

— Да не знаю я, — простонал Васнецов, ткнувшись лицом в ладони.

— Возможно, в ваш знак внесли изменения? — встряла Даня.

— Девушка, да вы сами подумайте, как может посторонний человек перенастроить символ на подобную пакость! — досадливо воскликнул Васнецов, от избытка чувств, стукнув себя по колену. — Для этого знак необходимо знать как собственную ладонь!

Игорь украдкой взглянул на свою ладонь, и решил, что такое переплетение линий так сразу и не запомнишь, надо специально учить.

— Так, а зачем вы рисовали кровью? — продолжил допрос Богданов и Игорь, бросив исследования руки, вернулся к записям.

Васнецов уставился, на следователя таким взглядом, что Богданов едва не смутился.

— Молодой человек, — строгим учительским тоном начал Васнецов, возмущенно сверкая глазами, но тут же опомнился и заговорил чуть тише. — То есть, Александр Сергеевич, неужели вы не знаете о действии крови при наложении закли... э-ээ, хотел сказать при нестандартном физическом воздействии.

— Мне нужна ваша версия.

— Ах да, конечно. Так вот, начнем с того, что язычок пламени указывает в сторону, где располагается моя, скажем так, рабочая площадка.

— На заброшенной стройке? — быстро уточнил Игорь, и удостоился от Дани свирепого взгляда. Похоже, он опять сболтнул лишнее.

— Вы уже знаете, — вздохнул Васнецов. — Да, именно там. Очень удобное местечко, а в случае обнаружения все мои рисунки приняли бы за банальное, хоть и очень качественное граффити местных шалопаев. Теперь о крови. Она задает хозяина. То есть, свободная энергия устремляется в заданном направлении, а кровь задает параметры человека, которому она адресована.

— Ясно, — встряла Даня. — Получается, вы приемник, настроенный на определенную волну, а ваш символ это передатчик, ну а стройка это место подзарядки.

— Совершенно верно, — обрадовался Васнецов столь понимающему слушателю.

— Зачем же вы тогда еще и кровь сущностей использовали?

Игорю показалось, что он что-то пропустил.

— На всякий случай, — признался Васнецов. — Просто на всякий случай. Поначалу, у меня была теория, что так я смогу перенаправить больше энергии. И знаете, я оказался прав.

— Могло получиться так, что из-за применения крови сущностей они и погибли? — быстро спросил Богданов.

— Не думаю, — неуверенно проговорил Васнецов. — Такое малое количество органики... нет. Тем более что пририсована ограничительная руна. Скорее бы у меня начались проблемы, моей составляющей в знаке значительно больше. У той, многосуставчвтой сущности...

— Ивана Пчелкина, — сквозь зубы поправил Богданов, и от его тона у Васнецова мигом пересохло во рту

— Конечно, у Ивана, — поправился он, едва выпил воды, предложенной Даней, — я смог взять образец, когда он поцарапался о камень, это всего полкапли. И потом, вы сказали, что умер он в подполе Мироновых, а там точно его крови не было.

Даня опять едва заметно кинула, и Богданов задумался.

— Должен сказать, что около недели назад произошел какой-то сбой, энергия почти перестала поступать. Я хотел разобраться с проблемой, но не успел. Вы ведь были в моей квартире? Видели это ужасное красное пятно?

— Видели, — согласился Богданов. — И с этого места давайте поподробнее.

Помимо затравленных взглядов, еще трех стаканов воды и редких всхлипов, рассказ Васнецова сводился к следующему:

К нему зашел человек, сказал, что по объявлению, мол, дело срочное, не терпит отлагательств. Васнецов очень удивился, так как домашний адрес в объявлении он давал всего один раз, да и то год назад, но в дом впустил.

— Да вы что, с ума сошли? — не выдержала Даня. — Как можно добровольно пригласить сущность в дом?

— Но я же не знал, что он сущность, обычный человек, ничего странного в нем не было.

— Значит на колдовство, заставившее вас его впустить, вы даже не подумали? — вкрадчиво поинтересовался Богданов.

— Да какое колдовство, — Васнецов попытался всплеснуть руками, но ему помешали наручники. — От колдовства у меня под порогом есть оберег.

— От гипноза тоже? — добил его Богданов.

— Какого еще... Подождите. Вы сказали гипноза?

Он растерянно таращился на Богданова, затем перевел взгляд на Даню, и та сочувственно развела руками.

— Боже мой, — пролепетал Васнецов. — Я об этом даже не подумал.

— Бывает, — кивнул Богданов, — продолжайте.

В общем, Васнецов проводил гостя в комнату, и тот, внимательно осмотревшись, встал посреди ковра, закрутился волчком, вращение усилилось до такой степени, что гость напоминал расплывчатый столб, затем вытянулся до потолка, сменил цвет на красный и исчез, предварительно загадив пол и потолок.

Богданов, быстрым движением перегнувшись через стол, схватил Васнецова за грудки и дернул на себя.

— Ты что мне Ваньку валяешь?! Там крови осталось литра на три!

— Да-да, — торопливо закивал Васнецов. — Именно этого я и испугался!

Даня кивнула и Богданов отпустил подозреваемого.

— Вы поймите, мало того, что столь странное существо имеет приглашение в мой дом, так еще вся моя квартира залита кровью, и меня могут обвинить в убийстве, благо с телами в нашем городе проблем нет, — начал оправдываться Васнецов. — Не зря же эта сущность ко мне заявилась, вполне могла просто подставить. И вот, я схватил деньги, бывшие в наличии, теплую куртку и бросился вон, — Васнецов клятвенно прижал ладони к груди и наручники опять звякнули. — Сперва хотел поехать в свой офис, но понял, что там меня быстро найдут. Тогда я, на попутке, добрался до дачного поселка, где у моих родителей небольшой домик. Там на окраине есть дом, хозяева которого уехали на полтора года в Бельгию, вот в нем я и скрывался, обдумывая, что делать дальше. Затем решил пробраться во времянку, и еще раз просмотреть старые записи. Освежить, так сказать первичные наработки и сделать оберег, который защитит от сущностей. Остальное вы знаете. Во времянке спал какой-то пьяница, я подождал, пока он уйдет, прокрался ночью и меня арестовали, — он продемонстрировал скованные запястья.

— Задержали, — автоматически поправил Богданов, думая о своем.

Он взял папку, вынул оттуда пачку фотографий и выложил перед задержанным.

— Узнаете кого-нибудь из них?

— Вот этих, — Васнецов указал на снимки Вани, Ильи Егоровича и Олежека.

Богданов даже не глянул на Даню, хотя она энергично мотала головой, он и сам понял, что ему врут безбожно.

— Только поладить успели, — с деланным сожалением вздохнул он. — Что ж, останетесь у нас по подозрению в убийстве, мошенничестве и сокрытие преступления. Думаю, лет на десять потянет.

— Я вспомнил! — радостно воскликнул Васнецов. — Еще я рисовал символ в домах вот этих людей.

Он быстро отложил в сторону еще семь фотографий.

— Сколько всего домов? — быстро спросил Богданов.

— Одиннадцать, — признался Васнецов. — Но одной сущности здесь нет. Я его случайно выследил — он, на моих глазах, в парке просто вошел в дерево, я сделал рисунок у корней, так что не уверен, что символ действует. Все-таки порог не дом, сами понимаете, это просто пограничная зона.

— Ясно, — Богданов опять задумался.

Васнецов помалкивал, стараясь обойтись без лишнего внимания, а Игорь с Даней пытались сделать собственные выводы.

— Каким образом вы опознавали сущностей? — подала голос Даня.

— Что? — похоже, Васнецов успел подзабыть о ее существовании. — Но это элементарно, я знал где искать и как искать. Любой ребенок, обладающий начатками знаний, с этим справится. Достаточно серебряной иглы, подвешенной на нитке, и она сразу укажет на необычное явление. После наговора, конечно.

— А как вы проникали в дома потерпевших? — осведомился Богданов.

Васнецов испуганно отпрянул, не смея оторвать глаз от грозного следователя, который своим вопросом явно готовил статью еще лет на пять.

— По-разному, Александр Сергеевич. Ваня при мне играл стеклянными шариками. Это было ночью, в парке, после охоты на золото. Я подобрал укатившийся шарик, поставил на него метку, ну вы знаете, как это делается, и проследил до лежки. Внутрь меня пригласил сыть, его я подманил на молочную шоколадку. Про бомжа на свалке узнал случайно, подслушал разговоры на вокзале, и в дом меня пригласил один из его гостей, я представился сотрудником собеса. Еще отличный повод был, когда проходила перепись населения. Я был приглашен практически во все дома, и воспользовался приглашением, когда пришло время.

— Смотрю, вы заранее подготовились, — хмыкнул Богданов.

— Конечно, но я ни на секунду не мог подумать, что знак можно так обратить, — задумчиво проговорил Васнецов, почесывая бровь, и явно увлеченный новой задачкой. — Думаю, Александр Сергеевич, что достаточно стереть нижнюю и верхнюю руны, нарисовать их перевернутыми и процесс забора энергии станет неконтролируемым. Источник перестанет открываться при появлении критической массы, он начнет тянуть ее из сущности, но о таком догадаться практически невозможно, надо обладать не только огромными знаниями, но аналитическим складом ума.

— И вы об этом только сейчас говорите?

— Я только что сообразил. Принцип обратных рун никто не отменял, его можно найти в Интернете, но, для столь открытого канала, да еще настроенного на себя лично, требуется нечто неординарное, к примеру, собственная производная от руны, сделанная именно для данного колдуна, иначе энергия просто уйдет в пространство! Вы понимаете о чем я?

— Догадываюсь. И как все это нейтрализовать?

— Боже мой, да просто стереть тряпкой.

— Понятно. Что ж, теперь давайте подробненько опишите вашего визитера.

— Что там описывать, — поморщился Васнецов. — Обычный мужчина, лицо скрыто бородой и солнечными очками, на голове шляпа, что само по себе примечательно, но отвлекает внимание, одет в джинсы, куртка застегнута до самого горла, на улице встречу не узнаю.

— В каких местах жилищ вы наносили знак?

— Не могу сказать, Александр Сергеевич, — повинился Васнецов. — При колдовстве я нахожусь в состоянии транса, и делаю все подсознательно, так безопаснее, меньше вероятности сделать ошибку.

Даня с сожалением кивнула.

— Ладно, — решил Богданов, и встал, — пока вы можете быть свободны. Прошу вас из города не уезжать, и, для страховки, колдовством не заниматься. Сидите дома и не высовывайтесь вплоть до особого распоряжения. Для подстраховки сделаем вам рисуночек месяца на два. Даня, займись.

— Что вы собираетесь делать? — Васнецов отпрянул от девушки, но та успокаивающе похлопала его по плечу.

— Спокойно, это совсем не больно.

Она выскочила из кабинета, и Васнецов робко попытался возразить.

— Да уймись уже, — раздраженно посоветовал Богданов. — Она тебе тушью рисунок нанесет, чтоб колдовать не мог. Пару месяцев продержится, а потом гуляй себе на здоровье. Ну, если доказательств вины не нароем.

— Я буду жаловаться, — неуверенно заявил Васнецов. — Вы лишаете меня заработка.

— Слушай, мужик, — наклонился к нему Богданов, — ты уже реально достал. Игорек, это не для протокола.

— Понял.

— Так вот, принимать меня за тупого мента, знающего о колдовстве только из сказок о спящей красавице не стоит, — предупреждающе сообщил Богданов. — Твой дар это врожденное, и могу спорить на зарплату, именно из-за него ты и занялся колдовством, желая большего. Что до жалоб — валяй, — тут он начал диктовать, пристукивая пальцем по столу, для большей доходчивости. — Так и пиши, что капитан Богданов повелел нанести знак, сводящий использование колдовства практически к нулю. Вместе поржем, когда я тебя в дурке навещу. А я навещу, — заверил он. — И лучшую палату для тебя стребую. Рядом с Наполеоном.

Вернулась Даня. Из принесенной коробочки она извлекла тонкую кисть, пузырек с краской и села на место Богданова.

— Рукав закатайте, — деловито попросила девушка.

Рисунок был нанесен несколькими штрихами, и Даня заботливо на него подула.

— Посидите две минуты, — велела она, — и оформим пока подписку о невыезде.

Формальности с освобождением Васнецова заняли еще несколько минут, затем весь отдел отправился по домам.

— Вот черт, — ругнулся Богданов, пока шли к машине, — так надеялся, что Васнецов убийца. Ладно. В понедельник проедемся по точкам, поищем знак, а пока отдыхайте.