Две недели

Едва миновав крохотные сени, все четверо оказались в комнате. Там пахло сосновой смолой, в углу стоял телевизор, перед ним продавленное кресло, в другом углу печка, призванная прогревать помещение в холода. У стены стояла кровать и массивный дубовый шкаф, еще одна стена знаменовала собой кухню, по крайней мере, именно возле нее, на столике, красовалась двукомфорочная электроплитка. Еще посередине комнаты стоял круглый обеденный стол с самоваром, блюдом с баранками и вазочкой с медом. Возле стола стоял самодельный табурет.

— Сейчас покажу, — пробурчал лесник, запирая ружье в шкаф, затем прошествовал к телевизору, и чуть отодвинул его в сторону.

— Видал?

— Чего видал?

— Богдан, — зашептала Даня, — он про вон тот знак на стене, наверное, говорит.

— Я тебе сколько раз велел помалкивать в этом доме? А ну брысь! — рявкнул Илья Егорович, и Даню как ветром сдуло, лишь входная дверь с треском захлопнулась.

Вопреки ожиданиям Игоря, Богданов и не думал вступиться, он посмотрел на нарисованный знак и пожал плечами.

— И что?

— А ничего, — огрызнулся Егорович, — только кто-то не испугался войти в мой дом, изгадить стены, да еще и припрятать это так, чтоб я не заметил.

— Суровые ребята, — согласился Богданов. — Ладно, поспрашиваю в окрестностях, может, знают какого самоубийцу, что решил к тебе в дом без приглашения заглянуть.

— Столько лет живешь, а все дураком остаешься, — презрительно бросил лесник. — Что ж я, сам расспросить не смогу? Ты лучше ответь мне, полиция, кому понадобилось так нагадить? И ведь даже не украли ничего. И что за знак такой? И почему с северной стороны?

— Может не с северной стороны, а слева от входа? — неожиданно для себя проговорил Игорь.

— Или так, — величаво согласился Илья Егорович и милостиво разрешил. — Возьми баранку.

Игорь замер и посмотрел на Богданова.

— Бери, — велел тот, и Игорь, под одобрительным взглядом лесника прошествовал к столу и взял баранку.

— А ты, Сергеевич, все ж таки выясни, что за гад такой лазает по чужим домам, да стены портит. Особенно если знает, что из этого дома можно и не выйти. Я обратно в камеру не хочу, но тут сдержаться не получится.

— Выясним, — просто согласился Богданов, — работа у нас такая. Слушай, а тебе этот значок ничего не напоминает?

— Я бы сказал, кабы напоминал, — раздраженно заявил Ковров, и Игорь с ужасом заметил, что глаза его наливаются кровью. — Еще паршиво мне становится день ото дня. Ясно?

— Да полно, Егорыч, — не поверил Богданов, — ты в жизни ничем не болел, на тебе любая рана как на собаке заживает.

— Так я и не болею, — сдержанно процедил чугайстырь. — Просто плохо. Слабость. Лес не чую.

— Что, серьезно? — вскинул брови Богданов, прошел к знаку и внимательно присмотрелся.

— Может и не краска, — задумчиво проговорил он. — Может что похуже.

— Да кровь это! — потерял терпение лесник. — Что ж я, кровь не учую?

Молча достав из кармана пакетик, Богданов наскреб в него со знака красящего вещества и провел ногтем по застежке.

— Ты в моем доме хозяйничаешь, — сквозь зубы предупредил Егорович.

— Я твою шкуру спасаю, — огрызнулся Богданов. — Так, я закончил. Егорыч, дай тряпку помокрее.

— Сам сотру, — заявил лесник.

— Сам так сам, — пожал плечами Богданов. — Только не касайся его голыми лапами, вдруг колдовство какое.

— Не вчера родился, — прорычал Ковров и предупредил. — Ты ступай уже, Сашок, ступай. Больно много народу в доме за один раз. Не сдержусь.

Не успел никто пальцем пошевелить, как лесник, прихватив Игоря за шиворот, вытолкал его за дверь. С Богдановым он обошелся сдержаннее, и выпроводил, уважительно придерживая под локоть.

Дверь за ними захлопнулась, и раздался лязг засова.

— Боится, что вернемся? — спросил Игорь.

— Боится за нами выйти, — поправил Богданов и пояснил. — Он гостей на дух не выносит, особенно незнакомых, и уж тем более в сопровождении женского пола. А тут пожалуйста, полный комплект. Кстати, о женском поле.

Вспомнив, Богданов вынул телефон, и, подняв его повыше, принялся искать зону приема. С приемом в этих местах были проблемы, и важный разговор пришлось отложить.

— Даня-то где? — внезапно вспомнил Игорь, когда шли обратно к машине.

— Болтается где-то, — отмахнулся Богданов, и гаркнул во все горло. — Эй! Данька!

— Здесь я, — донеслось спереди, и из-за деревьев появилась девушка.

— Много набрала?

— Да так, на сковородку, — Даня встряхнула пакет с боровиками и пообещала. — Вечером с картошкой потушу.

— Видал? — гордо спросил Богданов у Игоря. — Егорыч женщин в принципе не переносит, все за нечисть их принимает, а Даньку терпит, даже грибы ей собирать позволяет.

Про себя Игорь усомнился в терпимости, уж больно грубо лесник спровадил Даню из дома, но спорить не стал.

— Ты, кстати, когда будешь Коврова навещать, спроси разрешения по грибы пройтись, — инструктировал между тем Богданов. — Должен разрешить, ты ему понравился. Вон, даже баранкой накормил.

Для первого дня событий оказалось многовато. Не к такому Игоря готовили в колледже на протяжении четырех лет.

Подскакивая на колдобинах, и один раз застряв в глубокой колее, машина кое-как выбралась на шоссе и дальше ехали без приключений, а Игорь пытался разобраться в своих должностных обязанностях. Выходило, что он должен периодически навешать Коврова, Ваню и еще бог знает кого.

— Это вроде участкового что-то, — пробормотал он вслух.

— Точно подметил, — похвалил Богданов. — Учитывая специфику, мы тут и участковые, и надзиратели по условно досрочному освобождению, и эксперты, и опера, и еще бог знает кто. Отдел наш городской, так что все дела со странностями наши. Ну, плюс окрестности.

— Слышь, Дань, — помолчав, спросил Богданов, когда въехали в город. — Ты тот знак рассмотрела?

— Ну.

Знак был незамысловатый, вроде печатной буквы i, с ярко выраженными верхней и нижней черточками, а вместо точки загогулина, похожая на язычок пламени.

— Раньше такое видела?

— Нет.

— А я видел, — протянул Богданов. — У Вани в каморке, слева над притолокой.

Повисло недолгое молчание.

— Саш, а как он там оказался, если, по твоим словам, к Ване в каморку не то что войти не каждый может, даже разыскать ее проблематично, — осторожно уточнил Игорь.

— Вот и я думаю, — втянув сквозь зубы воздух, сказал Богданов, сворачивая к отделу. — К Егоровичу вон тоже не сунешься, убьет на фиг и кабанам скормит.

— Подожди, — перебил Игорь, — с Ковровым понятно, от него за километр держаться хочется, а Ваня этот амеба амебой, его-то что бояться? Он даже от многоножки этой защититься не может, тебя зовет.

— Это у них семейная разборка, — хмыкнул Богданов. — Как раз из-за сытя к Ване никто и не сунется — загрызет, к чертовой матери. Так что осторожнее, когда в следующий раз к нему пойдешь.

— Я больше туда не сунусь, — предупредил Игорь, но Богданов его слова проигнорировал.

— Сытю Ваня приносит сверху шоколад, а тот охраняет подступы к жилищу и помогает ловить крыс. Когда шоколада и крыс нет, пытается сожрать Ваню. Все просто.

На счет "все просто" Игорь был решительно не согласен, но промолчал. Для первого дня и так было предостаточно.

Когда подъехали к отделу, Богданов смилостивился.

— Домой топай, — велел он, и, перегнувшись через спинку кресла, открыл дверцу. — Кофейку хлопни, водочки, мысли в порядок приведи. Завтра к девяти явишься, если, конечно, раньше не вызову. Да, заодно покопайся в Интернете, почитай о сущностях. Дань, а мы с тобой на доклад к начальству, за "пряниками".

Вторник

Будильник зазвонил, и на него обрушился удар сверху. Игорь продрал глаза и призадумался, не успев встать с постели. Кидаться головой в омут ради надзора за местной нечистью не хотелось, но было интересно, что еще скрывается в родном городе, где самым колдовским, с чем он сталкивался до сей поры, был вызов Пиковой дамы в летнем лагере много лет назад.

Прерывая размышления Игоря, зазвонил телефон.

— Игорек, давай сюда, только быстро, — голос был Данин, и Игорь мысленно ругнулся.

— Погоди, — начал он, растирая свободной рукой лицо, — я еще толком не проснулся. Что случилось?

— Да брось ты, — нетерпеливо перебила Даня, — Семь утра, полгорода уже на ногах. Выпей кофе и через сорок минут будь у отдела.

С такими словами она повесила трубку, а Игорь вскочил как ошпаренный, и начал собираться. Кофе пришлось заливать холодной водой и пить залпом. Форменную куртку застегивал на ходу, зато ровно через десять минут он был уже на улице и припустил за автобусом, призванным доставить к месту службы. Хорошо хоть удалось сесть на сиденье, и Игорь смог завязать шнурки, в спешке сборов засунутые за голенища ботинок.

За окном мелькали дома, машины, прохожие, спешащие по своим делам, а Игорь внимательно присматривался к канализационным люкам, не вылезет ли оттуда какая тварь. Поймав себя за этим занятием, он отвернулся от окна, решив перестать валять дурака, и едва не проехал свою остановку.

— Где тебя носит? — услышал он, как только вышел из автобуса.

— Ну извини, — развел руками Игорь. — Быстрее общественного транспорта я бегать не научился.

— Напрасно, — буркнул Богданов и втолкнул его на переднее сиденье "девятки".

— Куда мы? — поинтересовался Игорь.

— Куда-куда, — проворчал Богданов, — поедем, посмотрим на убийство с особой жестокостью. Крови боишься?

— Боюсь, — признался Игорь.

— Привыкай, — равнодушно посоветовал Богданов, и, смягчившись, утешил. — Не парься раньше времени, я сам еще не знаю, что там. Может и не наш случай, но глянуть стоит.

Через десять минут они остановились у кирпичной пятиэтажки и взбежали на третий этаж.

— Наконец-то. Богдан, ты что, спал? Только вас ждем, — поприветствовал их товарищ в форме старшего лейтенанта, пропуская внутрь.

— Где эти чертовы понятые? — донесся рев из комнаты, и Игорь отпрянул.

— Не бойся, Лукашин зря не обидит, — насмешливо подбодрил Богданов.

Игорь его уже не слушал. Представшая картина как-то отвлекла от наставлений руководства. Комната в небольшой, хорошо отделанной квартире была вся залита кровью.

С порога, где они с Богдановым стояли под присмотром участкового, было видно тело, лежавшее на спине, раскинув конечности. Тело было заключено в неровный круг, разделено вдоль и некоторое количество внутренностей выпало на ковер.

Вызванные на место происшествия полицейские проводили осмотр, негромко переговариваясь между собой, рядом с телом суетился медэксперт, а Богданов сосредоточился на осмотре стен.

— Смотри внимательнее, — велел он. — Чуть что странное заметишь — сразу говори.

— Кому, им?

— Они и без тебя разберутся. Мне говори.

Ничего странного не наблюдалось. Кроме трупа, естественно, все же мертвые тела попадались не каждый день. Игорь ожидал, что ему станет плохо, но гораздо больше тела его заинтересовали действия Богданова. Тот, словно ищейка втянул носом воздух и быстро прошел вдоль стен, а закончив осмотр покачал головой, показывая, что по их части ничего нет.

— Господа понятые, — раздался голос старшего опергруппы, — обратите внимание на этот предмет.

Их внимание обратили на обычный кухонный нож, завалившийся за кресло.

Богданов тоже посмотрел, и, многозначительно покашляв, указал куда-то вниз. Внимания на него обратили не больше, чем Игорь на номер квартиры, куда их привели, и пришлось покашлять громче.

— Богдан, не мешай работать! — прикрикнул на него Лукашин.

— Да я уже горло сорвал, — огрызнулся в ответ Богданов и ткнул пальцев в пятно возле дивана. — Ослеп?

На полу виднелось несколько кровавых отпечатков, а возле дивана, на границе с ковром, отпечаток был смазан, словно по полу скользнули пяткой.

— Ну? — уточнил Лукашин.

— Баранки гну, — беззлобно подсказал Богданов. — Внимательнее смотри.

Все глянули, куда он указывал. Даже Игорь попытался подойти ближе, но его прихватил за плечо участковый, не давая испортить место преступления.

— И? — осведомился Лукашин. — Мы этот след уже сфотографировали.

— Кота ловите, — посоветовал Богданов. — Может повезет, покусал он вашего убийцу.

— Да какого кота? Тут ни лотка, ни миски нет.

— Значит, из одной тарелки с хозяином хавал, и на один унитаз ходил — стоял на своем Богданов. — На ковре вон шерсть. Будь собака, давно бы залаяла или она уже дохлая. В квартире его не видно, мимо охраны не пробегал, шкафы вы осмотрели. Значит под диваном. Одной ногой человек так не поскользнется, видишь, след какой, значит, пнул кого-то или чего-то. В общем, ставлю полтинник на кота.

— Принято, — охотно согласился Лукашин и отдал команду. — Эй, молодой, полезай.

Такой же новоиспеченный лейтенант как и Игорь лег на живот, сунул руку под диван, и тут же с воплем вскочил, зажимая окровавленное запястье. С другой стороны дивана выскочил огромный рыжий котяра и припустил к двери.

— Детский сад, — прокомментировал Богданов и заорал на Игоря. — Чего стоишь? Лови его!

На улицу кота не выпустил бдительный участковый с двумя соседями — понятыми, и животное рвануло на кухню, к изумлению работавших там криминалистов. Совершив круг почета с душераздирающим мявом, и опрокинув по пути мусорное ведро, кот, взрывая лапами паркет, ринулся искать убежище в другом месте, но Игорь успел накинуть на него форменную куртку, схватил и прижал к груди. Мяуканье стало придушенным, лапы дергались в тщетной попытке вырваться, а Игорь стоял, чувствуя себя довольно глупо и не зная, что делать дальше.

— Молодец, — похвалил его Лукашин и окликнул молодого коллегу. — Леша, ну-ка глянь, что там у этого блохастого с когтями и зубами.

Несчастный Леша, промокнув салфеткой кровь на руке, нащупал голову кота и попытался ее освободить. Кот был спеленат кое-как, и попытка освободить голову едва не привела к новым травмам, но вдвоем его удалось удержать и, наконец, осмотреть пасть. Прибежал эксперт, вооруженный ватной палочкой, пошарил в пасти кота и радостно воскликнул:

— Смотри-ка, похоже, и впрямь покусал.

На ватной палочке была кровь, а при дальнейшем осмотре удалось нашарить еще и пару волокон ткани под когтями. Все это время Игорь выполнял роль держателя кота и порядком устал.

На том миссия закончилась и Богданов, приняв выигрыш, удалился.

— Есть что по нашей части? — с деланным равнодушием осведомился Игорь, пока спускались вниз, и решив вести себя, как ни в чем не бывало. Расследование, оно везде расследование, главное было показать себя во всей красе, это способствует карьере, как учили его знающие люди.

— Ничего нет, и это есть хорошо, — туманно отозвался Богданов. — Иначе б застряли тут до самой ночи, а так в конторе посидим, кофейку попьем.

Дверцу машины заело, и Игорь едва не вывернул ручку, пытаясь открыть.

— Не свое, не жалко, — проворчал Богданов, плавно нажал ручку, чуть приподнял дверцу, и она открылась.

— Починил бы, — посоветовал Игорь, — или попроси начальство, пусть новую даст.