Саммаэль

— Он самый. Пиздец.

— А мы идём в самое пекло...

— Пекло будет везде, — отрезал колдун. — Не похер ли, где помирать.

* * *

В эту комнату я не вернусь, подумал колдун. И в этот город — тоже. И даже на эту планету. Два года здесь прожил, — да какие там "два", теперь уж все три, — а вот пойди ж ты...

Было зябко, тоскливо и неуютно. Комната была пыльна и темна; бил в окно нездоровый свет уличных фонарей. На полу валялись обрывки обоев, в углу у окна громоздились пустые баллоны из-под хладагента. Пылилась консоль[55], громоздкая и неуклюжая; мужики отказались везти её в порт, обещали взамен раздобыть армейскую, с цветным, по крайней мере, дисплеем...

На кухне пронзительно взверещал телефон.

— Верс.

Ну, здравствуй, мясник. Или не здравствуй.

— Слушаю.

— Мне только что сообщили, что вы снова на Дейдре. Ничего не хотите сказать?

— Нет, гражданин[56] майор. Ничего.

Хватит уже, всё тебе уже сказано. В рейсе на Аргос-1. Тридцать раз уже было сказано, что нельзя! Нельзя кувалдой лупить по английским замка́м, не остановишь эту Волну ядрёною бомбой! И ответ твой тридцать раз как известен!

— Что ж, понятно, — по межпланетной связи голос звучал гулко. — Значит, решили действовать самостоятельно.

— Да. Решил.

— До свидания, — и бросил трубку.

"Надеюсь, свидание не состоится".

Ожидаемо, но неприятно. Не будет теперь доступа в армейскую Сеть, работать только с гражданскими данными. Вычислительные мощности — чёрт-то с ними, Мэллони компьютер настроит... а вот без армейской статистики и без интерферометра придётся мне попотеть.

Ну да нестрашно. Основная работа будет на грунте, расчёты и моделирование отходят на второй план.

Вещи собраны. Вездеход у подъезда. Пора ехать в порт. Квартиру бы только продать, да кто ж её купит, бегут жители из столицы, едут в горы, едут на дальние фермы, и блок-посты на дорогах никого не удержат, солдаты ведь тоже люди...

Вещи. Ах, да, вещи. Радиометр, пистолет, коробка патронов — и тяжёлая сумка с доброй сотней флакончиков тёмно-зелёного стекла. Каждый флакон накрепко запечатан сургучом и надписан серебряной краской, тонким почерком и на невиданном языке. Проложил поролоном, не должны бы побиться...

Милена.

Я здесь, милый.

Как ты?

По инструкции, - улыбнулась там, вдалеке. — В пекло не лезу. Пока что, — послышалось раздражение. — Ничего интересного.

Не злись, мы уже скоро. Только что закончили с кораблём, сегодня взлетаем с Дейдры. Через две недели увидимся.

Жду тебя, милый.

* * *

Взлетали в ночь. С пустой заснеженной полосы, в чёрное небо над недобро затихшей планетой. Планетарный рейд, ещё неделю назад искрящийся метками кораблей, тоже был пуст: кто совсем глупый — ушел в Метрополию, кто не совсем — тот на Периферию, а самые умные побросали свои "корыта" на орбитальных на станциях, и закопались поглубже в грунт.

Федерация готовилась умирать.

А мы вот живём. И — да, мы не умные. Мы глупые... но не совсем. Мы идём на Периферию... и даже чуть-чуть за неё.

Как пел этот парень из лондонского Политехнического? "Держать курс на самое пекло"?[57]

Эфир молчал, даже станция обороны не спросила порт назначения. Экран радара был чёрен и пуст. Только звёзды за бронестеклом; холодные белые звёзды мировой линии, которая, возможно, обречена. Звёзды впереди, тихий гул движка за спиной. А в голове всё крутилось, заевшей пластинкой шестьдесят лохматого[58] года, —

"Little by little the night turns around..."

Глава 15. Курс на самое пекло

— Мэллони, мать твою ёб, — заходился в наушниках Вессон. — Где нахуй энергия?

— Щааассс!

— Саммаэль, да шевели ты там ручками!

Саммаэль промолчал. Потому что он шевелил-таки ручками. Но впустую: не дотягивался ни до одного, блин, поручня, болтался посредь коридора, как говно в проруби...

— Да что ты там в самом деле, — Вессон углядел его на мониторе. — Руки выпрямил и за голову завёл, потом резко нагнулся вперёд и руки к груди, будешь напротив поручня — распрямись и хватай...

Саммаэль так и сделал. И схватил-таки скобу. Всё, теперь уж держусь, теперь фиг отпущу, сначала закрепил левую — потом отпускаешь правую...

Ну ёбаная ж ты невесомость!...

— Так, Саммаэль, закрепился, — продолжал командовать Валентайн. — Ползи к створке ракетного. Вторую минуту, блин, нет управления, у меня тут очко на минус... Мэллони, — переключил на машинное отделение. — Что у тебя?

— Пожар!!!

Корабль дальней разведки горел. "Курс на самое пекло", бормотал колдун, переползая со скобы на скобу, "Вот оно тебе твоё пекло, блядь, персональное! С доставкою на борт!" Пятую минуту горело в машинном; теперь вот ещё управление. Управление — это кабель-канал, кабель-канал — в ракетном отсеке, а пожар в ракетном отсеке — это пожар в жилом, а пожар в жилом — это пиздец, а пиздец мы не лечим...

— Валь, створки горячие! — Саммаэль дополз до потолка коридора, приложил к потолку ладонь.

— Блллядь, ну так я и знал... Мэллони, выключи ты уже вентиляцию!

— Щаааас!

— Так, "ведьмак", — заторопился пилот. — Шлем застегнул, кислород включил, перчатки надел... да держись ты за поручень ногами, или концом примотайся!

— Конец под скафандром! — огрызнулся колдун.

— Да фалом, фалом, верёвкой, которая у тя на поясе... Так, слушай. Подтяни к себе огнетушитель и приготовь. В ракетном отсеке огонь выжрал весь кислород; когда откроются сворки — ёбнет обратная тяга[59]! Закрепись, закрепись понадёжнее, — Саммаэль обматывал фалом поручень. — Голову спрячь в карман, чтобы не оторвало, и приготовься бить из огнетушителя! Не пускай огонь в коридор! Да где у тебя эта "банка"...

Саммаэль подтянул за верёвку огнетушитель; вот он, красненький, вот он, в руке... только дышать что-то мне трудно...

— Кислород, блядь, включи, — догадался пилот. — Всему, блядь, учить тебя надо! Так... готов? Не готов! Мэллони, в рот тебе крейсер, открывай ракетный отсек! Голову, голову береги, прижмёт сейчас к поручню створкой!

Огонь был живой. Висел на ошмётках кабель-канала, пульсировал жёлтый светящийся шар в мутных дымных разводах, тянул во все стороны протуберанцы, искал пищу, искал кислород. Мэллони сумел открыть створки медленно, предельно медленно, не дунуло, не раздуло, не подпитало огонь свежим воздухом...

Саммаэль ударил из огнетушителя.

— Да не раздувай ты его, не раздувай, — зашёлся пилот. — Не сбивай ты огонь, а укутывай! Уменьши напор, краник на рукоятке!

Колдун повернул краник, упёрся спиной в поручень — отдача норовила скинуть его в коридор, — повёл шлангом по кругу. Пенная струя углекислоты сбивала с кабелей сажу, оседала на стенах инеем; полетели на стекло шлема капельки конденсата.

— "Ведьмак", хватит, хватит, оставь на потом! — забеспокоился Вессон. — Давай, посмотри, что там!

Саммаэль беспомощно размазывал копоть по стеклу шлема.

— Да тыльной стороной, тыльной! На тыльной стороне перчатки скребок, для этого там и приделан!

— Ага... — наконец развиднелось. — Так, Валентайн... возгорание устранено, кабель-канал управления выгорел на протяжении метра. Но тут, по-моему... на правом борту прогар крышки ракетной каморы!

— Что?!

— Да посмотри сам...

— Да камера за угол не заглядывает! А дверь, блядь, я открыть не могу! Так, Саммаэль, ты радиометр взял?!

— Щас... да, вот он!

— Ну так замеряй!

На экранчике радиометра загорелась буковка "бета"[60].

— Протечка.

— Пиздец. Сильная?

— Слабенькая... но продолжает расти.

— Блядь, там трития литр, мы ж не отмоемся... Мэллони!

— А?

— Потушил?!

— Потушил!

— Можешь дать привод ракетной правого борта?!

— Могу!

— Крути! Саммаэль, какая камора прогорела?

— Номер четыре!

— Грэг, сбрасывай зонд номер четыре!

— Стоп, стоп, Мэллони, стоп!!! Затянуло кран-балку, она ж тут болтается, в невесомости! Сдай назад десять градусов!

Барабан револьверной установки качнулся назад.

— Щас я её, рукой придержу...

— Не рукой! — заорал пилот. — Не рукой! Если балку затянет ещё раз, руку отрежет по локоть! Дуй в подсобку за ломом!

— Некогда, — огрызнулся колдун. — Горючка течёт. Я держу, я держу, — подтянул балку к себе. — Грэг, сбрасывай номер четыре!

Барабан повернулся. "Номер четыре на пусковой позиции", бормотал в наушниках Мэллони. "Канал катапульты герметизирован, створки брони отошли. С поджига снять, с управления снять, обход предстартовых тестов, катапульта... катапульта пошла..."

Поручень под рукой дрогнул.

— Четвёртая сброшена! — доложил Грэг.

— Рост радиации прекратился, — подтвердил Саммаэль.

— Ты остальные каморы смотрел? — спросил Вессон. — Целые?

— Остальные в порядке.

— Возгорания?

— Нет.

— Так, — пилот пнул ногой по чем-то железному. — Дверь я открыть не могу. Саммаэль, мыть отсек будешь ты. Дуй в подсобку, тащи водососку. Грэг, канализационную магистраль на двойную фильтрацию...

— Да вы мне сейчас всё жизнеобеспечение засрёте!

— А у нас есть автономное "сосало"?

— Нет...

— Ну так и не пизди! Живы останемся, фильтры заменим! "Ведьмак", давай, шевелись, раньше начнёшь — меньше дозу получишь!

* * *

— Идея была хорошая, — пилота наконец-то освободили из ходовой, провернув кремальеру[61] ломом.

— Да, хорошая.

— Но не получилось.

— Не получилось.

Саммаэль в третий раз чиркнул зажигалкой.

— Да брось ты эту манду, не будет она гореть в невесомости[62]!

— Щас, — Саммаэль наконец-то зажёг сигарету и сунул её в вентиляцию, чтоб воздухом продувало. — Интересно, мы в чём накосячили?

— Да как будто бы импульс прошёл, — буркнул механик устало. — По всем фидерам сразу. Вынесло предохранитель и гальваноразвязки, пожарило кабель в ракетном... Да брось ты уже эту хуйню! — заорал Грэг на Саммаэля. — Ёбнулся тут курить, тут трития дохуя, у тебя что, лёгкие запасные?! Да не в вентиляцию, блядь, не в вентиляцию! В пылесос засунь, а лучше в жопу себе!

Колдун распахнул лючок пылесоса, сунул окурок в ком грязной воды, придавил его крышкой и сам взгромоздился поверх.

— Какие потери? — вздохнул пилот.

— Шкаф управления, — отозвался механик. — Выгорел нахуй. Есть запасной, заменю. Реакторы остановлены штатно, сработал предохранитель, контура повреждений не получили. ВСУ в норме. Выгорел один метр кабель-канала в ракетном отсеке, одна камора барабана правого борта, потерян один разведзонд. Радиационное заражение водяных фильтров. Запасные в наличии.

— Обделались лёгким испугом, — криво усмехнулся пилот.

"Ага, обделались", пробурчал под нос Саммаэль. "Лёгким испугом. А кое-кто с перепугу в прямом смысле в скафандр насрал. Постирать бы его как-нибудь, незаметно..."

— Там с джамп-генератором, — продолжал Мэллони. — Непонятное. Данных по нему нет, шкаф управления-то тю-тю. А импульс, похоже, с него и пошёл.

— Опа! — дёрнулся Вессон. — Это ж не "лёгким испугом"! Без джамп-генератора мы...

— В глубокой пизде, — подтвердил Грэг.

— Так. Давайте-ка с джамп-генератора мы и начнём.

* * *

— Мать моя женщина... — пробормотал Грэг.

— И папа твой девственник, — поддакнул Валентайн.

— Но эта ж хуйня никогда не ломается! Ни на каком корабле! Там же не водород, там же гелий! И температуры особой там нет! С чего там ему прогорать?

— Но прогорел, — Вессон хлопнул по клавишам, и, не рассчитав, взлетел с кресла. — Прогорел у нас джамп-генератор. Будем смотреть, с какого он перепугу. И что же там было у него на приёме?

— На приёме? — удивился колдун. — Он не генерирует, а принимает?!

— И генерирует, и принимает, — пояснил пилот. — Генерирует свою собственную мировую линию. Мировую линию корабля. А принимает характеристические частоты ближайших природных мировых линий. И может, по усмотрению пилота, с любой из природных линий синхронизироваться. Выйти, то есть, из джампа в евклидово пространство.

— А, ну так понятно! — Валь наконец-то нашёл нужный график. — Это ж мы сели между двух стульев!

— То есть как?!

— А вот так! Кто-то у нас тут, на борту, чересчур хитрожопый, — пилот обернулся на колдуна. — Навигация эта твоя, по "информационному следу". Вот, смотри: мы подошли вот к такому дуплету[63]. Линии эти же рядом, сечёшь? И джамп принял сигнал от обеих сразу! Ну а частоты-то у них разные! Сигналы сложились, и получилась низкочастотная гармоника, которой в природе никогда не бывает. И попала эта гармоника к нам в резонанс. И всё! Накачала она эту плазму, вот тебе и дырка в стенке, вот тебе и импульс на фидера, вот тебе и пожар!

— Кто-нибудь когда-нибудь попадал в подобные ситуации? — колдуну было стыдно. Его же была идея, он же сам предложил: сразу, без захода на Мэлхейм, идти в сектор "эр-шесть-шестьдесят один" и садиться на первый попавшийся грунт. И его же была идея использовать компьютер "информационного следа" для навигации...

— Не-а, — радостно помотал головой пилот. — Никто так не попадал! Я ж говорю, ты больно уж хитрожопый! И навигация эта твоя работает слишком уж хорошо! Никто никогда и не залезал в такие вот дебри, где можно нарваться на разночастотный дуплет! Не, кроме шуток, колдун, навигацию ты изобрёл зашибенную! — Валь веселился прям как ребёнок. — Только, — Вессон прищурился. — Привод такое не держит.

— А починить его можно?

— Можно, — Мэллони почесал подбородок. — Можно... ежели осторожно. Катушки возьмём от дивертора, диаметр тот же, а энергии меньше. А дырку я заварю. Разбирать только запаримся, придётся из вакуума заходить. Не ломаются джамп-генераторы никогда, доступ к ним только снаружи.

— Скафандры, резаки, сварку, и понеслась...

— Нет, "ведьмак", — отрезал Мэллони. — Ты сидишь в корабле. С твоей-то квалификацией, оборвёшь ещё фал, лови тебя хер знает где...

— Ладно, Грэг, ладно, — пилот добродушно ухмыльнулся. — Не приставай к "ведьмаку", человек впервые в жизни скафандр увидел! И действовал на пожаре прилично. И вообще, — обернулся пилот к Саммаэлю. — Патентовал бы ты этот свой метод. Работает же "информационный" твой "след", зашибись как работает! Ты, может, и премию Эверетта получил бы[64]...

Колдун молча помотал головой.

— А, ну да, ты ж с федерастами на ножах.

— Вот именно.

— Ну ладно, не хочешь, как хочешь... С приводом что. С приводом мы, конечно, проколупаемся. И сразу на Мэлхейм.

— На Мэлхейм?!

— А ты что, предлагаешь продолжать поиски? — взвился механик. — С дырой-то в джамп-генераторе?!

— Согласен, — подтвердил пилот. — Мне тоже ссыкотно лезть в серьёзное дело с заплаткой на приводе. Привод придётся менять в сборе, а менять его только в доке. Ну и... доработать его слегка, — Валентайн покачал головой. — Чтоб соответствовал нашей, блин, навигации!