Осень на исходе (Темный мастер-0)

— Новенький вот. Одеть бы надо.

— Заходите, — обреченно вздохнул дежурный, пропуская их внутрь.

Помещение оказалось маленьким и затхлым: не было даже привычного крохотного окошка под потолком, а темень неохотно разгонялась тусклым светом масляного фонаря.

— Размер-то хоть знаешь? — в сумраке сощурился на Огнезора дежурный, покрутил его так и эдак, затем снял с одной из полок первый попавшийся мешок и вручил его юноше.

— Не подойдет — перешьешь, — буркнул раздраженно. — Я тебе не портниха!

— И на том спасибочки! — со смехом поклонился рыжий и поспешил выдворить Огнезора за дверь.

— Подмастерье Твердоног, — шепнул уже в коридоре. — Колоритная личность! Лет десять, как в этом склепе штаны протирает: все повышения не дождется! Но ты не бойся — глаз у него наметанный.

— Хорошо, если так, — скептически заметил Огнезор, вертя в руках подозрительный мешочек.

— Нам сюда еще, — немедленно потянул его рыжий к соседнему входу. Осторожно поскреб в дверное оконце, продемонстрировал Огнезора выглянувшей оттуда сердитой старушке, принял у нее небольшой узелок и стопку постельного белья, вручил все это юноше. Поспорил со старушкой еще немного и получил второй узелок — вид после чего заимел крайне самодовольный.

— Запасец никогда не помешает, — подмигнул заговорщицки.

— Угу, — неопределенно хмыкнул Огнезор, приглядываясь к запертым дверям уже с куда большим интересом и даже различая за некоторыми непонятную возню. Выходит, и в глухом этом подземелье кипит своя, чудная какая-то жизнь.

— А за этой дверью, — раззадорившись, вещал, между тем его спутник, — вроде склад продуктовый и погребок, говорят, винный в придачу. Сам не видел — учеников туда не пускают. Боятся, видно, что с голодухи все припасы разнесут... А здесь вот тренировочные залы. На них скоро и сам насмотришься — еще тошно станет! А этот коридор в Северное крыло ведет. Только туда соваться не стоит... Там подвалы лекарей наших, мастеров Боли. Гиблое место... Зато эта милая лесенка очень даже полезна: на том конце женская половина. Вот будешь в пристойном виде, попроси Ветробора — пускай сводит, познакомит... Только учти, девчонки здешние, если что не так, не хуже вояк бывалых по шее накостылять могут. Личный опыт...

Говорил неказистый этот мальчишка так легко, так весело, что, когда замер он перед очередной дверью со словами: "А вот и пришли. Купальня", — Огнезору как-то даже жалко стало. В нерешительности застыл он на пороге.

— Ну, чего стал? — воззрился на него рыжий. — Свободные часы вот-вот закончатся. Не успеешь — каким есть к работе погонят, еще и всыпать за неопрятность могут... Водопроводом пользоваться умеешь? Хотя, откуда тебе? Эта штука, небось, в Гильдии одна на всю Империю и осталась. Ну, может еще во дворце каком... Ладно, пойдем, покажу.

Вдвоем они вошли в большую гулкую комнату, холодную и сырую, но, как и все здесь, на удивление чистую. Заскользили неуверенно по истертым, влажным каменным плитам. В тусклом свете, сочащемся из знакомых окошек сверху, Огнезор разглядел на потолке и стенах затейливое переплетение десятка труб.

— Он здесь с основания Империи, — тихо проговорил рыжий, но голос его загромыхал, подхваченный эхом. — Почти девять сотен лет уже! Оно, между прочим, и видно. Чуть ли не каждый день чего-то да отвалится! Ну, может сегодня тебе повезет... Гляди, вот эти штуки сюда покрутишь, потом здесь... Старую одежду вон в тот сундук бросишь. В общем, вперед! А я за дверью обожду — дорогу-то назад сам не найдешь.

Он выскользнул в коридор, ломающимся голоском замурлыкал оттуда незатейливую какую-то мелодию, иногда добавляя слова, весьма, стоит заметить, похабные.

Еще раз оглядевшись и обнаружив широкую скамью у стены на входе, юноша опустил туда полученный ворох и принялся изучать его содержимое. Узелок, выданный старушкой, оказался скрученным полотенцем, в котором обнаружился кусок грубого мыла, мешочек "зубного" семени, незатейливый гребень, обмотанная полотняной лентой бритва, моток толстой черной нити с иглой и спутанный клубочек разноцветных тонких ниточек. Последний удивил Огнезора особенно. Неприятно вспомнилась корявая цветная вязь вышивки на форме его спутника, и живо представились в кровь исколотые пальцы. За какие бы таланты не выбрала его Гильдия, рукоделие относиться к ним ну никак не могло!

Черная, без единой цветной крапинки, рубашка, извлеченная из мешка, поспешила оправдать наихудшие его ожидания. С унылым вздохом Огнезор отложил ее в сторону, быстро разделся, всей кожей ощущая гуляющий вдоль каменных стен сквозняк. Не слишком уверенно подошел к ближайшему плетению труб и повернул рычажок в точности как показывал рыжий. В трубах натужно загромыхало, жалобно засвистело, и откуда-то сверху его обдало струей совершенно ледяной воды, а все тело обожгло холодом.

— Проклятье! — не сдержал возгласа Огнезор.

Из-за двери послышался заливистый хохот.

Сжав зубы, чтоб не дрожать и не ругаться, юноша принялся поспешно смывать с себя грязь. Хохот в коридоре вновь сменился мирным мурлыканьем, перешедшем вскоре в нечто вовсе непристойное и оборвавшемся на полуслове, когда Огнезор, все еще трясясь от холода, но чувствуя все же приятную легкость, вышел, наконец, из купальни.

— Хорошая водичка? — хитро прищурился на него рыжий.

— Еще какая! — улыбнулся Огнезор. — Не простудиться бы.

— Да плевать на простуду! Знаешь, какие здесь целители? Кого угодно поднимут! У них сдохнуть можно, только если они сами того захотят.

Последнее замечание Огнезору почему-то совсем не понравилось.

— И часто захотеть могут? — понижая голос, настороженно спросил он.

— Сам скоро узнаешь, — буркнул мальчишка, потеряв внезапно всякую веселость.

Повисло неловкое молчание, нарушаемое лишь негромким звуком их собственных шагов.

— Эй! — спохватился вдруг Огнезор. — Я же все спросить хотел, как зовут-то тебя?

Спутник его засопел смущенно, внезапно краснея одними кончиками ушей.

— А ты, я слышал, Огнезор? — спросил вместо ответа.

Юноша кивнул.

— Красивое имя, повезло тебе! — протянул с завистью. — А меня вот всегда только "рыжим" и кличут. И сейчас, и в той жизни, наверное. Вот и подмастерье, гад, что посвящал меня, знаешь, как назвал? Только не смейся — Рудоглавом!

Впервые за новую свою жизнь Огнезор расхохотался.

— Так и знал, — безнадежно махнул рукой Рудоглав. — Все смеются. Даже обижаться уже неинтересно! Все, заканчивай веселье! — выталкивая юношу за очередной поворот коридора, добавил он. — Пришли уже.

Перед ними красовалась знакомая дверь. Огнезор недоуменно огляделся, совершенно не представляя, как она могла здесь оказаться, и, главное, как он в следующий раз сможет найти ее самостоятельно.

— На вот! — сжалился над ним рыжий, сунув в руку потертый грязный лист бумаги, сложенный вчетверо. — Мне сильно помогло на первых порах.

На листе оказался коряво выведенный план их подземного лабиринта с неразборчивыми подписями над каждой дверью.

— После рассмотришь! — одернул Рудоглав. Осторожно приоткрыл дверь, заглянул в щель, затем распахнул ее во всю ширь со вздохом облегчения и втолкнул Огнезора внутрь.

— А вот и мы! — сообщил с порога.

— Чего расшумелся, рыжий? — обернулся на голос Волемир. — Вы, между прочим, чуть к проверке не опоздали.

Осмотрел внимательно Огнезора, хмыкнул с одобрением: другое, мол, дело. Широким жестом обведя комнату, распорядился:

— Ну, новичок, располагайся. Двенадцать свободных коек — выбирай любую!

— А он уже выбрал! — отрезал Рудоглав, и потащил юношу в дальний конец комнаты.

— Рядом веселее будет, — шепнул заговорщицки. — Да и местечко почти укромное, от двери не сразу в глаза бросается.

Огнезору в общем-то все равно было, потому он спокойно позволил себя увлечь. Впрочем, компания рыжего, хоть и немного навязчивая, вполне его устраивала: все-таки, когда рядом кто-то настолько жизнерадостный, и самому становится легче.

Аккуратно застеленная Рудоглавова кровать располагалась в углу, под самым оконцем, так что в ясную погоду на подушку, должно быть, ложилось теплое солнечное пятно, а сейчас только слышно было, как по мутному, бугристому стеклу барабанит дождь. Справа, отделенная узким проходом, обнаружилась пустая койка, на которую и было указано Огнезору.

Из угла напротив им приветливо кивнул Ледослав: устроившись на вещевом сундуке, он тихонько перебирал струны видавшей виды гитары, иногда напевая что-то красивым мягким голосом.

У соседней с Огнезоровой кровати прямо на полу, скрестив ноги, уселся с какой-то помятой книжицей в руках невысокий, но широкоплечий — Волемиру под стать — паренек, светловолосый и курчавый.

— Эй, новичок, — лениво окликнул он. — Тебе вещички выдали? Бритву не дашь?

— Ну ты и нахал, Миродар! — возмущенно поперхнулся на очередной ноте Ледослав. — Свою угробил, а ему, значит, отдувайся?

— Чего это? — смутился Миродар. — Ему ж все равно пока без надобности. А я бы отдал потом...

— Ага, отдал! — смерил его уничтожающим взглядом Ледослав. — А проверяющим он тоже про твое "отдал" говорить будет?

— Да мне и правда пока не надо, — растерянно встрял в перепалку Огнезор, пробуя рукой мягкий золотистый пушок на щеках.

— Спокойно! — вынырнул между ними Рудоглав, выставляя напоказ выпрошенный у сердитой старушки второй узелок. — Я тут и для вас захватил кой-какой припасец!

Узелок размели мигом — даже Остроглаз, порядком помятый и злой, подошел за своей горстью "зубного" семени, тут же сунул в рот пару штук, пожевал, скривившись, и, кажется, буркнул нечто вроде благодарности.

— Не перестаю, рыжий, тебе поражаться! — восхитился было Ледослав, но мысли своей выразить не успел, ибо в этот миг дверь их обиталища распахнулась, все подскочили, как на пружинах, и в комнате моментально воцарилось молчание.

— Проверка! — лениво прозвучал от порога сочный женский голосок, и напряженные лица тут же расслабились, а кое-где заиграли улыбкой.

— Старший подмастерье Смела, — шепнул Огнезору Рудоглав, и сам расползаясь в усмешке. — Отличная барышня! Сегодня, считай, повезло...

Огнезор во все глаза уставился на "старшего подмастерья". Темноглазая, румяная красавица с длиннющей косой и формами настолько пышными, что никак они не желали помещаться в тесную ткань расшитой черной рубашки, вопиюще не подходила к привычному образу "темного мастера". Не веяло от нее ни злобой, ни ужасом — одним лишь весельем да цветущей молодостью.

— Ну что, мальчики? Соскучились? — заиграла ямочками на щеках Смела, уперла руки в боки, окинула комнату веселым, наметанным взглядом, мгновенно зацепив им заметную фигуру Ветробора.

— Та-а-ак! — протянула почти возмущенно. — Подмастерье Ветробор, а ты что здесь делаешь? От обязанностей, разгильдяй, отлыниваешь?

— Ничего такого! — нахально соврал подмастерье, пряча за спину потертые самодельные карты, в которые он с двумя мальчишками резался до ее прихода. — Я тут, между прочим, за своим подопечным приглядываю! Новенького нашего видела?

— Это рыжего, что ли? — выгнула красивые смоляные брови девушка. — Да кто ж его, проныру, еще не видел?

— Какого рыжего! — возмутился Ветробор. Поискал Огнезора глазами и бесцеремонно ткнул в него пальцем. — Вот, сегодня Злата привезла.

— "Мастер Злата"! Нечего тут фамильярничать! — прикрикнула на него Смела, прошла на середину комнаты и решительно поманила Огнезора пальцем. — Дай-ка взгляну на тебя?

Прищурилась близоруко, но с нескрываемым любопытством, так что юноше даже неловко стало. Удивленно воскликнула:

— Ой-йой! Это какие же боги красоту такую сотворили!

Огнезор, и вовсе от такого растерявшись, лишь смущенно улыбнулся в ответ.

— И не смей мне так улыбаться! — немедленно погрозила пальцем девушка. Добавила комично и плаксиво:

— Серде-е-ечко пожалей мое бедное!

Затем посерьезнела вдруг, нахмурилась даже.

— Слушай, Ветробор! — спросила с сомнением. — Не себе ли Злата его...гм...в игрушки взяла? Ты, парень, прости, конечно, но уж слишком внешность у тебя примечательная...

— Да ты что! — встал на защиту Огнезора подмастерье. — У него же сродность врожденная к искусству Разума! Вон, Ледослава спроси!

— Ладно, коли так, — пожала плечами Смела все еще с сомнением. — Зовут как?

— Огнезор, — ответил юноша уже почти привычно.

— Вот что, новообращенный ученик Огнезор! — совсем другим тоном, холодно и строго, проговорила девушка. — На первый раз прощаю, но чтоб к завтрашнему утру на твоей форме были все положенные знаки ранга и имени! Ветробор, под твою ответственность!

— Как прикажет старший подмастерье, — буркнул Ветробор уныло, и Огнезору вновь вспомнился клубок цветных ниточек. Ночь, по всему, предстояла бессонная.

Внимание Смелы, между тем, уже переключилось на остальных: красивые темные глаза неторопливо и очень внимательно прошлись по вытянутым фигурам, посерьезневшим лицам, пока не наткнулись на угрюмую Остроглазову физиономию. Изящные темные брови тут же хмуро сошлись на переносице.

— Иди-ка сюда, дружок, — проговорила она тихо, но почти угрожающе.

В комнате немедленно повисла густая, напряженная тишина. Остроглаз, помрачнев еще больше, сделал шаг навстречу подмастерью.

— Это у тебя что такое? — спросила она, быстро приподняв его лицо за подбородок и указывая на предательски припухшую щеку.

Тот издал в ответ лишь невнятное бурчание.

— Ох, дурачье! — качнув головой, протянула Смела. — Увидит мастер-лекарь — сами знаете... Потом не жалуйтесь!

Ответом ей было хмурое, упрямое молчание.

— Ладно, поздно уже исправлять, — тяжело вздохнула она, а затем рявкнула так, что и стены, наверное, вздрогнули. — Ану на выход! Работа ждать не будет!

Парни дружно потянулись к двери.

— Все помнят свои назначения? — вслед им прокричала черноглазая.

— Да, старший подмастерье! — нестройно отозвалось несколько голосов.

Комната опустела — и только Огнезор все так же неловко мялся перед Смелой, да Ветробор, потешаясь над ним, подпирал дверной косяк.

— Так, и что нам с тобой делать? — задумалась, глядя на новичка, девушка. — Наставника нет, расписание еще не составлено, провиниться не успел... пока. Вот как тебя, такого, в коридоры Дома выпустить? Знаков на форме нет, любой мастер за это влепит наказание, не спрашивая... О! Вот прям сейчас формой и займетесь! Слышал, Ветробор?

— Но старший подмастерье! — немедленно заныл тот. — Я же только что от лекарей, еще даже поздороваться ни с кем не успел! Может, после ужина, а?..

— Поговори мне тут! — вытряхивая на кровать содержимое Огнезорова мешка, пресекла все жалобы Смела. — Это милашка твоя подождет до вечера! А коли подопечному влетит, чтоб ты знал, — и тебе достанется! Так что вспоминай, как с иглой обращаться! — вручила она ему моток ниток. — Для пальцев полезно, разработаешь заодно... А то знаю я излюбленные Темнослова "приемчики", — добавила еле слышно.

Изувеченный паренек содрогнулся.

Дверь за девушкой захлопнулась, а молодые люди воззрились на спутанный цветной клубок с нескрываемым ужасом.