Правдивые истории

— Рениари, милая, мне кажется, вам пора заняться домом, а то он напоминает стойбище ор... — эльфийка запнулась, вспомнив о том, что орки теперь не совсем чужие, вздохнула и докончила фразу: — сарай гоблинов.

От этих слов я чуть не подавилась куском творожного пудинга — горло сжало предчувствие грядущих неприятностей. И не у меня одной — уж на что Денис обычно охотно хватался за предложения улучшить наш быт, но тут даже у него сработал предохранительный тормоз.

— Нам нравится все как есть! — заявил муж. Очень по-мужски так заявил — категорично. Мне понравилось, а Элурим — нет.

Но уговаривать эльфийка не стала, потеребила кружево на манжете, улыбнулась и невинно попросила:

— Мне стало немного жарко, пока готовила. Хотелось бы освежиться. Где у вас можно ванну принять?

Такой засады я не ожидала... Наша душевая кабинка на гордое слово "ванна" никак не тянула. А уж на ванну в эльфийском понимании... Вот только если заявить, что мы моемся на улице из ведра... будет еще хуже. Пришлось допустить тетю в святая святых — внутрь дома. Сам дом, когда эльфийка прошествовала по крыльцу, подобрался и замер, как новобранец перед генералом. Видно понял, что эта хрупкая красавица таит в себе большую угрозу под названием "перестройка" или вовсе "слом". Я успокаивающе погладила дверной косяк, давай понять родному крову, что в обиду его не дам.

— Собственно — вот! — представила я Элурим душевой кабинке, показала, как управляться с кнопочками и краниками, а когда повернулась, увидела самую доброжелательную улыбку, какую только можно представить. Многообещающую такую. Как у Каа перед бандерлогами.

Выдав тете пушистое полотенце и дождавшись, пока она закроет дверь, я вернулась за стол к прерванному завтраку. Как всегда блюда, приготовленные тетей, были просто великолепны. Сын и муж тоже так думали — большинство тарелок уже стояли пустыми. Однако на этот раз свою порцию я дожевала без особого энтузиазма: мне не давал покоя тетин взгляд. Вот именно с такими честными глазами обычно объявляют о начале крестового похода или охоте на ведьм. Ведьмами, магами, колдунами и прочей нечистью нас было не удивить, так что костры разжигать эльфийка не стала бы, а вот призвать на борьбу с чем-нибудь... противным ее изысканному вкусу, она могла. И хуже всего — была в состоянии нас на это подбить.

Я не ошиблась в предположениях, стоило тете выйти из душевой, как она с ходу поинтересовалась:

— Я так понимаю, дом перестраивать вы не собираетесь?

Мы с Денисом тут же ответили хором:

— Нет!!

Элурим выбила по столешнице пальцами нервную дробь, в которой легко угадывался четкий ритм боевого эльфийского марша, и категорично заявила, ткнув в небо розовым ноготком:

— Настоящая женщина не должна жить без хорошей ванной! Покажите место, где мы ее будем строить!

Я раздраженно фыркнула — не мытьем, так катаньем, но Элурим возьмет свое. Если добровольно не согласимся, то в одно прекрасное утро обнаружим уже возведенный фундамент. Может, лучше будет сдаться самим и обойтись малой кровью?

Неожиданно, словно подслушав мои мысли, внес свою лепту Денис. Он посмотрел на Элурим довольным взглядом и сказал:

— Будем строить баню!

Это был конец, влипли все присутствующие — муж пестовал мечту о русской бане уже на протяжении десяти лет.

Кузены встрепенулись, тетя задрала брови:

— Баню?

В отличие от сына и племянника, лесная дева значение этого слова не знала. Что наводило на определенные мысли относительно пронырливых ушастых друзей.

— Это место где много обнаженной натуры! — с довольным видом разъяснил тете Селливен.

— Да, которая, как из фильма ужасов, — поддержал брата Илваритель.

Элурим недовольно нахмурилась, но расспрашивать о том, где эльфийская молодежь получила такие знания, не стала, а только сказала:

— Я хочу сделать вам сюрприз.

Слово "сюрприз" в устах Элурим пугало. Мужу оно тоже не понравилось. Он нахмурился.

— Никаких иномирских извращений! Обычная русская баня. Строить будем по утвержденному лично мною плану! — и, глядя на вытянувшееся от огорчения лицо эльфийки, сжалился. — Разрешаю всем поучаствовать в его обсуждении.

Стоило Денису произнести последнюю фразу, как он сообразил, что попался с потрохами: Элурим тут же улыбнулась самой светлой из своего арсенала улыбок. Муж устало вздохнул. Видно смирился с бассейном.

В тот же день дело закипело: Денис полез в интернет в поиске проектов, необходимых материалов и всяческих полезных сведений. Элурим потребовала с меня бумагу, чернила и перо. За неимением последних я выдала ей гелевую ручку. Тетя заменой осталась довольна — прежде чем сесть рисовать, разобрала ее на составные части и самым внимательным образом изучила. А я подумала, что именно так просачиваются из мира в мир изобретения и всякие разные полезные прибамбасы.

Пока в доме кипели и бурлили страсти на банную тему, я тихонько привела зал в порядок, натерла до блеска стаканы с фужерами и нарисовала мелом на доске меню, благо его составили заранее. Дениска, увлеченный с головой новой идеей, оторвался от компьютера лишь часа через три. К этому времени Элурим успела набросать полноценный рисунок, который можно было смело вешать в рамочке на стену. Сооружение на нем больше напоминало миниатюрный дворец, чем баню.

— Вот! — довольно сказала эльфийка, выложив на стол свой проект. — Мило и скромно.

Денис в ужасе уставился на набросок — "мило и скромно" имело два этажа, балкон, галерею, кажется, зимний сад или оранжерею — на рисунке отчетливо проглядывали какие-то пальмы — и огромные окна высотой в полтора человеческих роста. Для наглядности Элурим нарисовала в одном из них фигурку, которая, если верить силуэту и встрепанной прическе, изображала меня. Что и кому я собиралась показывать из бани, осталось неясным.

— Не пойдет, — коротко бросил муж и, не дожидаясь возражения Элурим, объяснил: — для строительства вашего Тадж-Махала придется дом соседей снести. А еще прикупить обереги от черной зависти.

Он разложил перед эльфийкой фотографии, планы, проекты, добытые из интернета.

— Баня должна выглядеть приблизительно так!

Тетя скрестила руки на груди, говоря всем видом, что чужими дурацкими рисунками ее не возьмешь. Муж достал из кармана рулетку, вытянул из нее железную полоску метра в полтора и нажал на кнопочку. Рулетка тут же со всхлипом втянула в нутро хрусткую желтую ленту

Элурим, глядя на эту демонстрацию логики и силы, только сверкнула глазами. По твердому тетиному убеждению, только самый последний злодей мог оставить милую девочку без нормальной ванной. О том что "девочка" уже почти двадцать лет семейной жизни обходилась душем и, в общем-то, ничего, на жизнь не жаловалась, тетя предпочла забыть.

Денис вздохнул:

— Пойдемте, покажу наглядно, что карманов с четвертым измерением и выходом в подпространство у нас пока нет.

И они отправились замерять место для будущей стройки.

Я за ними не пошла. Илваритель и Селливен тоже остались под навесом, справедливо рассудив, что от строек, недовольных женщин и ручного труда лучше держаться подальше. Правда, работы им все-таки перепало. К нам заглянули первые гости, а Денис даже ухом не шелохнул, и Максим из универа еще не вернулся. Так что пришлось припрячь кузенов, пообещав им за труд брикет дорогого пломбира.

Заказы я приняла сама — эльфы под дулом калаша не стали бы обслуживать орков и носиться по залу с подносами. Самое большее, на что они были способны — смешивать коктейли, наливать пиво и готовить по мелочам. В тот день мне пришлось здорово побегать: муж вернулся в реальность только после того, как вымерял полдвора.

Желая облегчить милому жизнь, я честно сделала последнюю попытку урезонить родственницу, кивнув на джакузи для водяных, но его как аргумент не засчитали. Элурим даже слышать не хотела, что кто-то из нас решится воспользоваться "общественным водоемом" да еще под открытым небом. В итоге договорились до компромисса: из проекта убрали второй этаж, балконы и оранжерею. Право на единоличную разработку внутренней планировки и "техначинки" Денис тоже отстоял, оставив под тетину задумку "закуток" — так выразилась Элурим — размером три на три метра.

Зато она отвоевала право на окна в комнате, сказав, что лично позаботится о красивом виде перед ними. О том, что красивый вид будет не только "из" но и "в", эльфийка совсем не подумала.

Я представила потасовку среди разудалых гостей за место в первом ряду, едва тетя залезет в ванну, реакцию эльфов, массовую драку и попробовала внять голосу тетиного разума.

Без толку — эльфийка стояла на своем, как скала:

— Ничего. Забор из шиповника вырастим. Или — из ежевики.

После подобного заявления я махнула рукой, зная, что тетя ошибается и притом по-крупному, потому как — так подсказывала всемирная история — не создана еще такая баня и такой забор, в которых горячие поклонники женских прелестей дырку бы не проковыряли. "Ну да ладно", — подумала я: — "Если Элурим пойдет купаться, поставлю Илварителя на стражу. Не думаю, что он позволит пялиться на обнаженную мать".

Однако на моем согласии споры не закончились, они продолжались еще не один день, вспыхивая порой на ровном месте. Я в эти диспуты не лезла: ну его, здоровье тратить, и без меня советчиков целый лес. Притом — лес темный. Что такое русская баня, из инженеров-самородков мало кто знал, но это их не останавливало. Особенно когда дело касалось выбора материала. Вскоре нам были известны множество деревьев иномирья и заодно их свойства. А также преимущества природного камня перед кирпичом. И заодно, почему камень больше подходит для бани — с точки зрения гномов, и мнение эльфов — что он не подходит совсем. Все более-менее постоянные гости, ставшие за время работы трактира как родные, успели засветиться и приложить руку к проекту бани.

Эльфийка вмешательство в ее гениальные идеи переносила с трудом. Мне даже пришлось припрятать ее рисунок, чтобы лишний раз не провоцировать тетю на смертоубийство: она чуть не спалила Освальда, когда тот решил изменить орнамент бортика бассейна. Поэтому для экспериментов я выдавала копии драгоценного документа, а затем показывала труды добровольных помощников тете, чтобы она отделяла зерна от плевел. Надо сказать, среди большой кучи шелухи попалось довольно много ценных идей.

Обсуждение проекта занимало уйму времени, проходило весело, и даже рисунки устройства бани, из-за таланта художников и желания детально изобразить, как ее станут использовать, больше походили на развеселый комикс, созданный компанией умалишенных. В общем, я не жаловалась на жизнь... пока кое-что не случилось.

По обыкновению своего народа он возник из "ниоткуда". Просто материализовался между столами и замер, вопросительно изогнув черную бровь. Пробежался взглядом по бритым и бородатым физиономиям посетителей трактира, увял лицом и поскучнел, словно неожиданно оказался не на долгожданной вечеринке, а на проповеди в мужском монастыре.

Я в свою очередь тоже оценивающе оглядела нового гостя с ног до головы — уж больно непривычный у него был типаж для вампира. Эдакий... не знаю... пират.

Это был высокий молодой широкоплечий мужчина с темно-каштановыми волосами, стянутыми на затылке в хвост черной лентой. В каждом ухе блестело по золотой цыганской серьге. Голову прикрывала широкополая шляпа, из-под которой выбилась красная тряпка — что-то типа банданы. Костюмчик незнакомца оказался вполне стандартным для иномирья: кофейного цвета рубаха, длинный суконный жилет, штаны, сапоги, плащ.

На широком поясе в потертых ножнах висела сабля, с богато украшенным гравировкой эфесом.

Так... А за поясом что? Мушкет? Да бес его знает — не разбираюсь. В общем — древний огнестрел! Что в нашем мирном местечке было недопустимо. Понятно, что эти ископаемые пистолеты не особо опасны — пока его зарядят, забияку десять раз успеют обездвижить — но порядок, на то и порядок, чтобы даже мысли о безобразии пресекать.

Я оглянулась в поиске Кузьмы — пусть разоружает красавчика клыкастого. Да, забыла сказать — вампир был весьма недурен собой. Не эльф, конечно, но... очень даже ничего, настоящая головная боль для впечатлительных девушек. И выражение лица у него оказалось такое... ищущее, что ли. Словно поужинать забыл.

Вампир, почувствовав мой взгляд, повернул голову. В его глазах тотчас вспыхнул хищный огонек.

Словно по мановению волшебной палочки парень оказался на соседнем стуле и мурлыкнул:

— Прекрасная незнакомка, как ваше имя?

Пока он говорил эти слова, рука, обтянутая перчаткой, вольготно расположилась на моей талии и принялась нежно ее оглаживать.

Диагноз был поставлен в один момент — бабник! Оставалось выяснить, из какой категории. Для себя я делила бабников на два вида. Стихийные бабники и идейные бабники. Первые являлись бабниками с рождения, и в силу всего одной причины — они слишком любили женщин. Всех! Горячо и искренне. Просто не могли без них жить. Вид грустной женщины приносил стихийным бабникам настоящие страдания, поэтому они пытались осчастливить всех встреченных дам. Желательно одновременно. Не обязательно в кровать затащить, нет. Погладить, улыбнуться, обнять, комплимент сказать, в щечку чмокнуть. От всей души, ибо по твердому убеждению стихийных бабников — более совершенного существа, чем женщина, в мире не существует. А кто же в здравом уме и здоровом теле откажет себе в любви к совершенному существу? Или решит, что это аморально и плохо?

С идейными дела обстояли хуже. Там все было с точностью до наоборот, но с тем же результатом. Идейные бабники жили с девизом "самый поганый и глупый мужчина все равно лучше самой замечательной и умной женщины". Понятно дело, идейные себя считали неотразимыми мачо, способными покорять одним только взглядом. А потому обычно сильно удивлялись, получая оплеухи и отказы в допуске к телу от глупых женщин, которые не осознавали своей удачи принадлежать идеальному мужчине.

Замечу, что стихийным бабникам, как правило, живется намного лучше, чем идейным: помимо более редких отказов, им обычно сходит с рук излишняя кобели... э... сексуальная активность — разве получится обидеться на того, кто столь искренне любит? Обидеться нельзя, да, а вот осадить очень даже можно!

Я вцепилась в нахальную руку, перекочевавшую на мое бедро, вернула гостю его оскал и процедила:

— Саблю и пистолет в гардероб, лапу, если не уберешь, придется сдать туда же. Все понятно? Извини, не знаю, как по батюшке.

Вампир в шутливом испуге выставил руки, затянутые в тонкую лайку перчаток, и улыбнулся:

— Простите одичавшему путнику его поведение, я не хотел вас обидеть! Сто дней в безбрежном океане без приличного общества кого угодно заставят забыть о пристойных манерах. Позвольте представиться — Роджер!

Улыбка у Роджера оказалась диво как хороша. Очень... виноватая, скромная, обаятельная и чувственная. А еще у него была черная родинка над верхней губой, которая не давала сосредоточиться на собственном гневе.

Я волей-неволей расплылась в ответной улыбке, но не удержалась от того, чтобы не подковырнуть: