Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Это философия, причем вредная для любого государства. На оружие можно ответить только более совершенным оружием, — вмешалась в разговор важная персона. — Если бы мы не изобрели своевременно ядерное оружие, то и России бы уже давно не было. Надеюсь, что это понимает здесь каждый.
Персона устроилась поудобнее в кресле, оглядывая всех, довольная своей краткой и веской речью.
— Сапоги тоже разные бывают — кирзовые, яловые, хромовые... — произнес Сибирцев.
Ученые постарались скрыть улыбки. Персона поняла, что ее уязвили и не собиралась оставаться в долгу.
— Вы, господин Сибирцев...
— Ну что вы... Вы же ничего снова не поняли, — перебил он персону, — я лишь хотел сказать, что когда говорят ученые, чиновникам не стоит встревать, ибо они ничего не понимают в научной тематике и только мешают дельным мыслям. Вам нужен конечные результат, и он будет, уверяю вас. Но другим путем, не способом массового уничтожения, а совершенно мирным. Философия, о которой вы упоминали, естественно, порочна. Я имею ввиду конкретно вашу философию, философию оружия против другого оружия.
Персона поняла, что ее снова опустили.
— Хватит болтать, — она ударила ладошкой по столу, — вы, я вижу, поговорить горазды, только дела нет. Утверждаете, что будет результат — что и когда, конкретно пожалуйста, без философии.
— Конечно, — ответил усмехнувшись Сибирцев, — вашу должность не сегодня-завтра упразднят за ненадобностью, поэтому не вам знать о результатах научного секретного исследования, у вас и допуска к нему нет и не будет. Так и доложите Президенту, что результат уже есть, но он не для кирзовых сапог.
Сибирцев встал и вышел из кабинета, попрощавшись с учеными. Сразу же позвонил директору ФСБ:
— Добрый день, это Сибирцев, я встретился с учеными генетиками под присмотром одной важной персоны и попросил ее доложить результаты Президенту. Но, исходя из логики, понимаю, что это персона фальсифицирует результаты переговоров. Причина банально проста — такой должности больше не потребуется, а терять ее не хочется. Вас попросят прояснить ситуацию, считайте, что вы ее уже прояснили, есть конкретные предложения, которые я бы хотел обсудить с Президентом лично. Важная персона об этом умолчит при докладе.
— Спасибо за своевременную информацию, Егор Борисович, я доложу о вашем желании встретиться с Президентом лично. До свидания.
Егор занялся текущими делами. Из администрации Президента ему позвонили через три недели и пригласили на прием. Он не жаловался на важную персону, не рассуждал о важности генетического оружия, Сибирцев предложил нечто иное.
— Господин Президент, генетическое оружие создано и, полагаю, не только в нашей стране. Вся проблема в том, что нет надежного и массового способа доставки молекулы убийцы в ДНК определенной группы лиц. Я бы вообще отказался от производства оружия массового уничтожения, ибо оно с развитием человечества не потребуется. Конечно, ДНК определяет в человеке все, в том числе характер, манеру поведения и так далее. Зачем же убивать, если можно заблокировать ген агрессивности. В той же Америке есть ястребы, желающие развязать войну. Но если заблокировать определенный ген, то они станут мирными голубями, некому станет войну развязывать. Я не разведчик, специально подготовленные люди сделают это гораздо лучше меня. Необходимо лишь в определенной стране произнести в эфире несколько фраз. Это может быть интервью посла или что-то другое. Но несколько произнесенных не важно кем фраз навсегда отобьют охотку к войне и агрессивности как таковой. Способ безопасен и абсолютно надежен. Тем более, что произнося эти фразы мы ничем не рискуем. На этом диске запись фразы на английском языке. Если ее произнести, по-английски конечно, то все англоязычные личности станут мирными людьми. Результат очень скоро проявится в политике, и вы это поймете. Позже я подготовлю текст на арабском языке или фарси, чтобы исламские радикалы стали голубями мира. Я понимаю, что в это сложно поверить, но риска нет, а результат увидите не только вы. Но вы будете знать причину, а другие нет. Не стану объяснять механизм действия. Подчеркну лишь то, что фраза должна быть произнесена точно, без перестановки слов. Спасибо, что выслушали. Вероятно это или очевидно — решать вам.
— Значит вы предлагаете блокировку генов агрессии и, исходя из этого, мирное сосуществование стран, где не потребуется оружие нападения. Поверить в это сложно. Но и не поверить нельзя — все ваши операции земным объяснениям не поддаются. Спасибо за информацию, Егор Борисович.
Сибирцев вернулся к своей основной работе. Хотелось лишь одного — спокойно, без вмешательства каких-либо лиц от ФСБ, администрации и правительства, исцелять больных людей, уделять больше времени своей семье и ориентировать детей на лечение, а не на политику. Он работал в своей клинике... дети учились.
В ЦРУ шло совещание за совещанием. Новый директор и начальник "русского" отдела не могли понять, как провалилась операция с вывозом детей в Америку. Все шло на редкость удачно и планово. Но как дети смогли выйти из посольства, не только выйти сами, но и вывести посла с Джесикой Круз и Генри Россом? Разболтались, расслабились, позволили маленьким детям захватить оружие и манипулировать собой. Разведка, не справившаяся с первоклассниками... Нет, это объяснению не подлежит. Но нового конкретного плана по захвату Сибирцева не рождалось. Теперь его настолько усиленно охраняют, что не подступишься.
* * *
Антон Сибирцев вместе с сестрой успешно окончили интернатуру, став полноценными хирургами. Во время учебы никто не заподозрил их в наличии отцовских способностей. И многие коллеги высказывались по этому поводу с сожалением. Отец запретил им демонстрацию своего гениального таланта до окончания интернатуры. "Получите право на самостоятельную работу — тогда и развернетесь по-настоящему", — говорил он. Авторитет родителя был настолько непререкаем, что никто даже и не думал ослушаться его. Впереди был месячный отпуск, что дети станут работать в клинике Сибирцева — не сомневался никто.
Антон позвонил своей подруге:
— Привет, Олеся, наконец-то учеба позади, и я свободен, как ветер. Ты не могла бы отпроситься с работы пораньше.
— Привет, я попробую, какие планы на конец дня и вечер?
— Не знаю, от радости еще не задумывался над этим вопросом. Вместе определимся. К тебе подъехать на работу или где встретимся?
— Ты подъезжай ко мне домой, мне все равно нужно переодеться, там и определимся. До встречи.
Антон дружил с Олесей Миловановой уже три года, бывал у нее дома и родители Олеси его хорошо знали. К себе он никогда не приглашал и не говорил, что сын знаменитого доктора, просто однофамилец. Олеся два года назад окончила университет по специальности экономика и сейчас работала на алюминиевом заводе в планово-экономическом отделе. Работала с удовольствием, однако иногда высказывалась негативно в адрес руководства завода. "Понимаешь, Антон, директор заботится лишь о своей личной выгоде. Я бы некоторые вещи не так делала — всему заводу выгода, рабочим, но и ему неплохой куш, даже больше, но чуточку позже. Ждать, видимо, не хочет — он же наемный. Вдруг пнут под зад, а я бы на месте хозяина так и сделала".
Антон приехал на квартиру, позвонил, дверь открыла Анастасия Терентьевна. Они с мужем работали на том же заводе и находились в отпуске. Она тоже была по специальности экономистом, но работала в бухгалтерии, а отец Олеси руководил одним из цехов.
— Ой, Антон, а Олеся на работе, но мы рады тебя видеть, заходи.
Он вошел, вручил Анастасии Терентьевне большой букет цветов.
— Сегодня закончилось мое обучение в интернатуре. Я позвонил Олесе, она скоро подъедет, должна отпроситься. Второй букетик для нее, поставьте пока в вазу. Руслану Олеговичу бутылочку хорошего коньяка прихватил, цветы как-то неудобно дарить мужчине, как и идти с пустыми руками.
— Спасибо, Антон, ты всегда такой внимательный...
Она вздохнула и пошла ставить цветы. Он понял ее вздох — три года дружбы, пора бы определиться. Отец вышел, поздоровался, поблагодарил за коньяк, предложил выпить по маленькой, но Антон отказался, решив дождаться Олесю.
Она появилась через час, обняла Антона, радуясь и благодаря за цветы.
— Кое-как отпросилась, начальница ни в какую отпускать не хотела, чуть до увольнения не дошло. Отметим окончание интернатуры с родителями, а потом куда-нибудь сходим — предложила она.
— Зачем куда-то ходить, — возразила Анастасия Терентьевна, — нас с Русланом в гости звали сегодня, через два часа мы должны идти.
Антон понимал, что родители хотят их оставить вдвоем, но все-таки отказался, предложив свой вариант:
— Мы с Олесей побродим немного по набережной. Давно не гуляли вместе, а потом вернемся. Спасибо за предложение, Анастасия Терентьевна, хотелось бы, чтобы вы нас дождались, — многозначительно произнес он в конце.
Последняя фраза решила все — Олеся и ее родители согласились. У нее радостно забилось сердце — неужели решится сделать предложение? Они дружили, сблизились душой, целовались, но интимно близки еще не были. Она иногда сердилась за его нерешительность, другие парни только этого и хотели бы. Другие и есть другие, она Антона любила, не их.
Они пришли на набережную, устроились на лавочке. От воды веяло прохладой на фоне жаркой духоты города.
— Понимаешь, Олеся, ты даже не представляешь себе, как я рад, что закончил учебу. Впереди большая жизнь и можно работать без всяких оглядок на учителей. В этот радостный для меня день хочу спросить тебя, вернее предложить свою руку и сердце. Ты знаешь и чувствуешь, что я люблю тебя, ты согласишься стать моей женой?
Олеся взяла его за руку, прижалась...
— Конечно, милый, я соглашусь, не смотря на твой небольшой обман. Ты же Сибирцев, хоть и говоришь, что однофамилец. Я не права?
— Ты лучшая девушка в мире... давно догадалась?
— Года два так думала, но не возражала... Я же тебя люблю, а не твоего знаменитого отца, а мое отношение к деньгам ты знаешь — деньги многое решают, но не все, любовь не купишь на них и сердцу не прикажешь.
— Родная моя, милая Олеся, — он поцеловал ее в губы, не стесняясь прохожих, — сегодня двойной праздник, но главное — ты станешь моей женой. Я должен многое рассказать тебе...
— Может быть не сейчас, Антон, — перебила она его, — я как ниточка пойду за иголочкой. Ты хотел сказать, что, как и отец, талантлив — я это и так знаю. Мозги можно обмануть, а вот любящее сердце нет.
— Согласен, Олеся. Но все-таки один момент хотел бы обговорить с тобой заранее, до разговоров с родителями. Я хочу купить алюминиевый завод и мне нужен хороший директор.
— Ты считаешь, что я справлюсь?
— Не считаю — уверен, — ответил он.
— Тогда зачем спрашиваешь?
— Я не спрашивал, я делал второе предложение, — улыбнулся он.
— Мы дружим с тобой три года, а предложений всего два. Не мало?
— Да, маловато, наверное. Предлагаю пойти к твоим родителям, объявить им о нашем решении, посидеть немного за столом, а потом поехать ко мне всем вместе и продолжить торжество уже там. Отец купил мне коттедж рядом со своим. Вернее, он два купил — один сестре Наде. Она тоже закончила сегодня интернатуру, станем работать вместе. Посмотришь свой новый дом. Мне бы хотелось, чтобы твои родители жили с нами. Мы на втором этаже, они на первом.
— Я попала в рай, Антоша?
— Нет, ты вошла в мою душу и сердце. Пойдем к родителям и вместе освоим наш новый дом. Теперь я тебя уже никуда не отпущу от себя. И ночевать останешься в новом доме хозяйкой.
Прошел, наверное, только час, а молодые уже вернулись домой. Олесины родители забеспокоились, но дочка объявила сразу:
— Мама и папа, Антон сделал мне предложение, и я согласилась выйти за него замуж. Вы не против, надеюсь?
— Доченька, — всплеснула руками мать, — чего же мы будем против, мы с отцом давно ждали этого дня и другого мужа тебе не желаем. Я знаю, что ты любишь Антона и чувствую, что взаимно. Мы рады с отцом, очень рады за тебя, Олесенька и за тебя, сынок.
Анастасия Терентьевна прослезилась немного от радости, а отец заявил, что это лучший день в его жизни. Миловановы и Антон посидели часок за столом, и он предложил собираться:
— Олеся, ты возьми немного из одежды и обуви, буквально на день-два, остальное позже перевезем, халатик домашний, тапочки, щетку зубную... завтра поедешь на завод и возьмешь отпуск, а через месяц приступишь к основной работе.
— Ее не отпустят в отпуск. Там такая противная начальница планового отдела... специалист хороший, но вредная до ужаса, давно бы ее директор выгнал, но соображает она неплохо. Так что молодые — быть Олесе без отпуска. На свадьбу, конечно, три дня дадут, — пояснила Анастасия Терентьевна.
— Не отпустят, значит уволится. Месяц мы точно отдыхаем. Потом я на работу в клинику, а Олеся за завод.
— Кто же ее обратно возьмет? — усмехнулся отец.
— Согласен, в плановый отдел не возьмут, Олеся станет директором завода, — ответил Антон.
— Каким еще директором? — не поняли Миловановы.
— Обыкновенным, я покупаю завод, а Олеся станет директором.
— Антон, ты нас разыгрываешь? — спросила Анастасия Терентьевна.
— Нисколько, разве я не могу назначить директором того, кого хочу? Как хозяин завода...
— Ничего себе, Настя, куда мы попали... будущий зять хозяин завода...
— Привыкайте. Я же все-таки Сибирцев и не однофамилец, как говорил раньше, а сын.
Миловановы посмотрели на дочку, и она согласно кивнула головой:
— Это точно, я еще два года назад догадалась, но говорить не стала.
— Так мы сейчас к доктору Сибирцеву едем? Я не могу так сразу... как же мы без приглашения, а вдруг он занят или еще что? — забеспокоилась Анастасия Терентьевна, — почему же вы, Антон Егорович, сразу нам не сказали?
— Во-первых, не "вы", а "ты", во-вторых, просто Антон и никаких отчеств. Поэтому и не говорил, чтобы общаться без выканья. В-третьих, едем ко мне в новый коттедж, где и вы станете жить на первом этаже. Папин повар все там приготовит, мои родители тоже туда придут. Вся семья соберется.
— Ты извини, Антон, не привыкли мы общаться с богатыми. Не наш уровень... неудобно, — с сомнениями произнес отец Олеси.
— Все мы когда-то и к чему-то не привыкли. Не захотите жить с нами — это ваше право, но нам с Олесей было бы лучше жить вместе. Вы втроем станете ездить на завод, так удобнее. Поживете у меня несколько дней и определитесь с жильем.
Миловановы и Антон вышли из подъезда, он познакомил их с личным водителем и охраной. Шокированные родители ехали до коттеджа молча.
— Вот, Олесенька, проходи и стань хозяйкой в этом доме...
Она с родителями осматривала коттедж. Они издалека видели подобное, но внутри никогда не бывали. Поменьше домов не было и Сибирцеву старшему выбирать не приходилось. Коттедж превосходил его собственный в два раза по площади.
— Тут заблудиться можно... как же убирать-то его? — спросила Анастасия Терентьевна.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |