Плеть богини

Конечно, у прозвища были и другие скрытые смыслы, но солдатам хватало и этого. Впрочем, сейчас-то передо мной вроде не покрытый шрамами сержант в потертом поддоспешнике, а совсем даже наоборот...

— Мадам, вы раните меня своим недоверием! Плеть богини, конечно, не ведает ни жалости, ни пощады, но, сколько мне известно, ни одна женщина, тем более столь очаровательная, от нее не пострадала... По крайней мере, так утверждают легенды.

Последнюю фразу я сопровождаю самой обаятельной улыбкой, на которую только способен, тут же получая в ответ очередной прицельный "выстрел" глазами.

— Ох, вы меня успокоили.

— Тогда продолжим нашу приятную беседу?

— Непременно, господин граф, непременно! Только говорить вам стоит не со мной, а с маркграфом Делвином. Уверена, столь прославленному воину такая беседа будет куда интересней женской болтовни.

— Вы несправедливы к себе, мадам! Ваше общество способно осчастливить любого мужчину, будь он хоть трижды прославленным воином!

— Льстец! Но раз вы так настаиваете... я приглашаю вас посетить мою городскую резиденцию... на днях. Надеюсь, там вы получите ответы на все вопросы. А сейчас мне нужно идти, до скорой встречи, граф!

Почти скороговоркой выдав финальную фразу и одарив на прощанье обворожительной улыбкой, моя ветреная собеседница упорхнула, мгновенно затерявшись в глубине зала. Рядом тут же материализовался, неодобрительно поглядывая вслед исчезнувшей красотке, давешний суровый гвардеец.

— Кто это был?

— Маркграфиня Ренна ле Орн.

Командир "нетопырей"* кривится, словно от резкого приступа зубной боли, и неохотно добавляет:

— Одна из лидеров фронды.

Моя рожа разъезжается в самодовольной ухмылке — кажется, мне таки удалось расшевелить этот гадюшник.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

* Прозвище полка гвардейских жандармов, полученное за характерную форму шлемов, украшенных посеребренными перепончатыми крыльями.

Глава LXXXVII

Оставшаяся часть приёма, а также официальный обед прошли спокойно. Ринсфельд ле Вайм — тот самый риттмейстер "нетопырей", похоже, получил чёткие указания не выпускать посла из виду и оберегать от любых несанкционированных контактов. Вряд ли такое задание его порадовало, но старый служака, засунув собственное мнение поглубже, как велят присяга и воинский устав, весь день старательно играл роль няньки. Постоянно маяча где-то на периферии зрения, Ринс с истинно военной бесцеремонностью влезал в любой разговор с моим участием, пресекая в зародыше всякую попытку завязать со мной светскую беседу. Прокол с веселой графиней так и остался единственным приятным (для меня) исключением в безупречной сторожевой службе гвардейца.

Главный же аттракцион начался вечером, когда красноватое солнце скрылось за остроконечными черепичными крышами дворцов и особняков Староместа, а многочисленные залы и коридоры императорского дворца озарились мягким светом тысяч свечей. Очередной безликий чиновник главной канцелярии проводил меня в личный кабинет Рейнара, где уже находились канцлер и некий сухопарый господин лет сорока с небольшим, с орлиным носом и густой проседью на висках. Этот последний, одетый в шеволежерский мундир, был не кем иным, как нынешним главнокомандующим имперской армии графом Реджинальдом.

Лихой кавалерист, начинавший войну командиром реестрового полка тяжелой конницы, отличился в боях и походах первой кампании, сражаясь под началом ле Дейна. А когда фортуна отвернулась от старого маршала, Реджинальд ле Бурк стал одним из немногих, кто не потерял голову в разразившейся катастрофе. Он сумел вывести из ловушки большую часть своих шеволежеров и даже собрал некоторое количество разбежавшихся после катастрофы под Фоллингдейлом имперских солдат, после чего вел умеренно успешные стычки с передовыми отрядами наступающей Великой армии, хоть как-то сдерживая победоносное шествие Северной лиги.

Особую славу граф Реджи стяжал, когда его "всадники смерти", совершив форсированный ночной марш, внезапной атакой наголову разгромили первый рейтарский полк лигранцев, спалив к чертовой матери весь обоз и захватив в плен командира северян. В Иннгарде на фоне всех предыдущих поражений и неудач эта маленькая победа была воспринята как чудо. На скромного риттмейстера пролился настоящий дождь наград. Никому не известный, пусть и достаточно богатый, провинциальный барон в одночасье стал графом империи, был произведен в грандмейстеры*, удостоился зачисления в императорскую свиту (что давало право непосредственного обращения к самодержцу по любым вопросам, минуя бюрократические препоны имперской канцелярии) и в довершение назначен временным командующим армии. Причем в случае успеха на новой должности свежеиспеченному главкому недвусмысленно обещали звание маршала и начальство над всеми вооруженными силами империи уже на постоянной основе.

Вот тут-то и выяснилось, что лихой рубака и отличный тактик не сильно-то волочет в вопросах организации и снабжения, да и со стратегией, мягко говоря, не очень дружит. Нельзя сказать, что новоявленный граф совсем провалил дело, нет. Кое-что ему всё же удалось сделать. Но в сложившихся условиях этого было явно недостаточно...

Мои размышления о талантах "первого конника империи" были прерваны появлением Рейнара, который в сопровождении личного секретаря проник в кабинет через другую дверь и, величественно кивнув всем присутствующим разом, поспешил занять место во главе стола.

— Господа, дела не ждут, а потому не будем откладывать насущные вопросы.

— Золотые слова, ваше величество.

Я спешу перехватить инициативу и делаю это максимально бесцеремонным образом — надо же как-то подкреплять свой имидж чудовища.

— Дела и правда не ждут, до начала летней кампании осталось совсем немного, а хлопот невпроворот. Потому для ускорения процесса было бы весьма полезно, чтобы имперская канцелярия уже сейчас подготовила, а император утвердил ряд соответствующих ордонансов, список которых штаб Серой армии любезно подготовил заранее. Ради общего блага, разумеется. Кстати, вот он.

Я невозмутимо извлек из кожаного портфельчика и протянул императору довольно внушительный с виду меморандум, украшенный подписью ле Трайда и скрепленный армейской печатью. Лицо Рейнара вытянулось. Канцлер упрямо сжал бледные губы. Ле Бурк вскинулся, воинственно раздувая ноздри. И только секретарь остался спокоен, как статуя Будды.

— Ознакомьтесь, ваше величество. Если потребуются какие-то пояснения — обращайтесь. Собственно, для того я и прибыл в столицу. И... не затягивайте с рескриптами.

— М-м-м... боюсь, вы не совсем верно понимаете ситуацию, граф.

Рейнар, бегло просмотрев предложенный ему список, аккуратно отложил его на краешек стола, всем своим видом показывая, что разговор на эту тему еще не окончен. Поторговаться решил, пухлая твоя морда? Ну-ну!

— Неверно, говорите? А давайте проверим!

Вальяжно откинувшись на спинку кресла и сцепив пальцы в замок, я начинаю излагать своё видение сложившегося положения:

— Ваша армия разбита, её остатки деморализованы, система управления и комплектования — развалена. В главном лагере под Польцином даже сейчас едва ли наберется 15000 копий. К концу весны это число неизбежно уменьшится из-за болезней и дезертирства. Смешно даже думать выступать с этим табором против Великой армии Лиги. Что там еще у вас есть? Гарнизоны с побережья? Они едва сдерживают рейды заморцев**. Да и общины южных провинций, вместе с тамошними наместниками, вряд ли оценят по достоинству идею оставить их совсем без прикрытия. Собственно, вы и сами это отлично понимаете, потому за зиму не сняли оттуда ни одного солдата. Городское ополчение? Бюргеры охотно встают на защиту собственных стен, но не готовы покидают их для обороны чужих... Личные дружины маркграфов? Учитывая, что еще и года не прошло после предательства северных герцогов, положиться на добрую волю феодалов, которые уже сейчас выдвигают собственному сюзерену не только военные или финансовые, но и политические требования...

Я задумчиво качаю головой, всем своим видом демонстрируя сомнительность такого опрометчивого шага. Затем, добавив в голос беззаботности, весело продолжаю:

— Взгляните на наши требования еще раз, ваше величество. Сравните их с требованиями, которые предъявляют, или наверняка предъявят в самое ближайшее время, другие ваши "соратники". И тогда вы поймете, что честные наемники обойдутся империи куда дешевле собственных вассалов.

Император, терпеливо выслушав мой спич, снисходительно улыбается.

— Я отлично понимаю вашу позицию, граф. Но вы, как бы это сказать? Слишком сгущаете краски. Положение империи тяжело — это верно. Но оно не безнадежно. У нас есть солдаты, верные короне дворяне и решительно настроенные горожане, а также почти неограниченное количество снаряжения. Всё это позволяет нам набрать и вооружить практически любую армию. Это будет сложнее и дороже, чем нанять псов войны, но если ваши условия станут чрезмерными, то...

Я с улыбкой превосходства поднимаю руку в останавливающем жесте.

— Не трудитесь, ваше величество. Такие речи, возможно, пройдут в большом имперском совете. Представителям сословий наверняка будет приятно услышать, что они и сами способны оборонить империю от любого внешнего врага. Но в штабе ле Трайда отлично известно, что времени на организацию новой армии у вас нет. Все эти "верные дворяне и решительные горожане" — просто куча сырого мяса, смазка для пик. А "неограниченные запасы снаряжения" — груда бесполезного железа, которая очень скоро станет трофеями северян и эльфов. Сейчас есть только одна армия, способная прикрыть империю от вторжения. Армия псов.

— Боюсь, ваши данные несколько устарели. Мы уже достигли договоренности с представителями бюргерского сословия и призвали дворян под знамена. Конечно, для завершения формирования еще нужно некоторое время, но новая армия это реальность, а не пустые фантазии и...

— Довольно, господин канцлер.

Я весьма непочтительно перебиваю старика, с авторитетным видом пытавшегося объяснять мне вещи, в которых я, в общем-то, и сам неплохо разбирался.

— Не тратьте своё и моё время попусту. Про ваши договоренности с магистратом Иннгарда нам отлично известно. Как и об относительно успешном формировании двух новых ордонансовых полков из дворян столицы и императорского домена. Кажется, один из этих полков сейчас расквартирован в новых казармах? — тут я слегка рискнул, к месту ввернув еще не до конца проверенные сведения, лишь вчера полученные от Равли. — Только вот в чем дело, господин канцлер, тяжелая конница — не только самый дорогой, но и самый требовательный род войск. Мало подготовить всадника, нужно обучить еще и лошадь. А лошадь — животное на редкость строптивое! Не верите — спросите у господина ле Бурка. Так что ваши новые полки пока еще мало на что способны. А столичные бюргеры — бюргеры и есть. Даже если вы поголовно обрядите их в доспехи коронных полков, регулярами они не станут. По целому ряду причин как чисто военных, так и... иного характера. Ну, вы меня понимаете.

— Моя конница вполне обучена и готова выполнить свой долг перед страной и императором!

— Ничуть не сомневаюсь, граф Реджинальд! Собственно, ваша конница — единственная часть имперского "войска", которая не только готова, но и реально способна хоть что-то выполнять. Только вот... сколько её у вас осталось? Четыре тысячи? Пять? Маловато для противостояния с Великой армией Лиги, не находите?

И. о. маршала скрипнул зубами, но возразить не решился, чем, признаться, немало выиграл в моих глазах. Глупо спорить с очевидным. А абсолютная недееспособность практически всех элементов вооруженных сил империи в настоящий момент — вещь вполне очевидная. Эффективно сражаться могут старые конные полки Реджи и гвардия. Коронные части за минувший год, полный поражений и отступлений, настолько разложились, что нуждаются в тотальном переформировании. В нынешнем виде это просто толпа потенциальных дезертиров. Свежие реестровые полки будут боеспособны в лучшем случае к осени, но погоды они в любом случае не делают — слишком их мало, а новых пока не предвидится. Столичное ополчение готово стать на защиту родных стен, а с некоторыми оговорками может подписаться также на оборону укрепленных позиций в границах центральной провинции, но вытолкнуть их в поле пока что не представляется возможным. Да и незачем, в общем-то. Всё равно полягут или разбегутся в первом же бою. Вроде бы сейчас столичную милицию, ссылаясь на чрезвычайное положение, частично перевели на постоянное несение службы и с добровольцами, попавшими в штат, занимаются специально выделенные инструкторы из гвардии (результат тех самых договоренностей с представителями магистрата Иннгарда). Но когда еще это даст реальные плоды?

Да и, между нами говоря, конечный результат этих заигрываний с бюргерством вполне возможно сможет изрядно удивить императорскую клику. Неприятно удивить. Ведь магистраты, дав согласие на создание более-менее постоянных формирований городской милиции, так и не согласились передать их под командование маршала, то есть включить в состав регулярной армии. Фактически местные олигархи точно так же, как феодалы пытаются, пользуясь случаем, сформировать (формальной — под эгидой императора) свою собственную армию. И куда повернутся клинки городских полков, когда (и если) они все же будут сформированы — ба-а-альшой вопрос. О чем я, собственно, и намекал канцлеру почти открытым текстом. Не то чтобы для старого интригана это было каким-то откровением... Просто пусть знает, что мы знаем.

— Итак. Надеюсь с возражениями покончено?

Я с довольной ухмылочкой обвожу взглядом собравшихся. Канцлер сверлит меня недобрым взглядом исподлобья. Рейнар хмурится, нервно постукивая пальцами по столу. Реджи недовольно топорщит роскошные усы. Секретарь... Этот тип, похоже, плотно сидит на местной валерьянке. Поскольку без регулярного употребления успокоительных препаратов такого индифферентного выражения морды лица добиться невозможно. Ну и кройги с ним! Я ж тут не для него стараюсь в самом-то деле?

— Раз возражений больше нет, советую вам все же изучить список наших требований более подробно. Надеюсь, уже завтра мы сможем обсудить его предметно. А пока разрешите откланяться, господа. День был полон событий и впечатлений, а я еще не совсем привык к ритму столичной жизни. Так что не смею больше обременять вас своим присутствием. Ваше величество. Ваши сиятельства.

Кивнув на прощание императору, затем обоим графьям и демонстративно проигнорировав секретаря, я, шумно отодвинув кресло, направляюсь к выходу, почти не скрывая наглой ухмылки. Вы еще не знаете с кем связались, зажравшиеся комнатные шавки!

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

* командующий армией/отдельным корпусом, генерал.