Ночлежка "У Крокодила"

-Спасибо, — сказала я и принялась чистить картошку.

Из накупленных продуктов соорудить получалось только что-то вроде ирландского рагу, но, по-моему, вышло аппетитно. Во всяком случае, Гена явился на запах еще до того, как я собралась идти его будить, съел... нет, сожрал почти всю кастрюлю и показал мне большой палец.

-Задолбало с пельменей на макароны перебиваться, — доверительно сказал он. — А готовить влом.

Я покосилась на его внушительную фигуру. При таких габаритах макароны с пельменями явно не шли Геннадию на пользу.

-Хочешь, пальцем ткни, — предложил он, перехватив мой взгляд. Глаза у него были какие-то... своеобразные. Небольшие, серо-голубые, неяркие, но с очень цепким взглядом. — Жира нету, если ты об этом подумала.

-Я подумала, что вам явно нужно побольше, чем среднестатистическому человеку, — выкрутилась я. — И, Гена, вы много накупили, только оно... не сочетается. Давайте, я напишу, что нужно? Тогда будет вам суп или там жаркое...

-Пиши, — охотно согласился он. — Что-что, а пожрать я люблю!

"И выпить", — подумала я.

-И я не синячу, — добавил Гена, явно читая мои мысли. — Вчера у Жеки днюха была. Ну а что у меня тут ночлежка иногда... Потом расскажу, отчего так, если настроение будет, лады?

Меня совершенно не интересовала его ночлежка, поэтому я просто молча кивнула.

До того, как уйти на смену (я не стала спрашивать, где он трудится) Геннадий успел еще раз сходить в магазин и принести продукты по списку. По моим прикидкам, этого должно было хватить ему на неделю. С другой стороны, с таким аппетитом... не угадаешь. Это Саша ел понемногу и исключительно за столом, не где-нибудь у телевизора или компьютера на коленке, а вот Геннадий, судя по всему, предпочитал метать провиант хоть прямо из кастрюли, лишь бы побольше...

Я вовремя спохватилась и позвонила маме: сама она, по счастью, нам с Сашей не звонила никогда, будучи не в восторге от моего выбора и не желая общаться с зятем даже по телефону. Нелюбовь их была взаимной, и сейчас меня это обстоятяльство очень радовало.

Маме я обтекаемо сообщила, что с мужем у нас возникли некоторые разногласия, выслушала ее тираду — мол, надо было слушать старших, — ну а в завершение сообщила, что на пару дней съехала к подруге, чтобы дать мужу возможность подумать. На вопрос же, отчего не домой, честно сказала: оттуда до работы слишком далеко добираться, а возвращаться потемну так и вовсе страшно (тут я потрогала фингал). Маму, кажется, удовлетворило мое объяснение, и я выдохнула с облегчением...

Было уже достаточно поздно, и я, приняв душ (ванна была хоть старой и облупленной, но на удивление чистой), устроилась на ночлег. Пришлось, правда, забраться в шкаф за постельным бельем, но я решила, что Геннадий меня за это не осудит.

Я плохо сплю в чужих домах, а тут еще в голову лезло всякое да мерещились чьи-то шаги. К счастью, уснуть мне все же удалось... чтобы проснуться от жуткого грохота.

-Чё, разбудил? — просунулся в дверь Геннадий. — Это раскладушка со шкафа долбанулась.

-Зачем вам раскладушка?

-На полу спать фигово, там дует и пан Ежи ногами по голове ходит.

-Кто?! — не поняла я, но ответа не дождалась. — Погодите, я встану, ложитесь, пожалуйста...

-Так и будем посменно спать, что ли? — фыркнул Геннадий и вволок в комнату старую раскладушку. — Досыпай себе... ну или как хочешь. Я уж часа полтора как пришел, перекусить успел, помыться, а теперь буду дрыхнуть. До вечера не буди, лады? И пану Ежи пожрать дай...

Я кивнула и на цыпочках выбралась на кухню. Да... С оценкой аппетита Гены я явно ошиблась: он смёл практически всё, что я вчера приготовила. Даже, кажется, не разогревая...

Тут я невольно улыбнулась: и началось-то все с неразогретого ужина!

И еще мне хотелось знать, кто такой пан Ежи. Я видела на кухне мисочки, думала, что у хозяина квартиры кошка или кот, но больше никаких признаков обитания в доме живности не обнаружила: ни лотка, ни каких-то игрушек...

"Есть захочет, сам объявится", — решила я, заварила чай и устроилась на кухне. Почту проверить с моим модемом было можно, а большего мне пока и не требовалось.

"Интересно, будет ли Саша меня искать?" — подумала я, и в этот момент что-то коснулось моей ноги. От визга я удержалась усилием воли, поджала ноги, больно стукнувшись коленкой о столешницу, а потом глянула вниз.

Под столом копошился ёж. Самый обыкновенный здоровущий серый ёж.

-Ну и квартирка, — сказала я вслух. — Надеюсь, ты хотя бы не бешеный...

Ёж забавно хрюкнул, а я задумалась. Вроде бы они насекомоядные. И, кажется, на даче мы оставляли блюдечко молока на крыльце, а поутру находили пустым. Однако пили его ежи или соседские кошки, я не знала. Ну, попытка не пытка!

От молока пан Ежи не отказался. Сырой фарш тоже слопал за милую душу и явно хотел еще, но я побоялась давать ему слишком много: откуда мне знать, чем кормит его хозяин?

Фингал мой выглядел прекрасно. Я имею в виду, феерически разноцветно, а должно было стать еще хуже. Ясно было — тремя днями я точно не отделаюсь, придется брать дни в счет отпуска, но это лучше, чем больничный: и заплатят чуть побольше (и не придется показывать участковому врачу эту вот красоту). Так я начальнице и сказала — я имею в виду, о своих выводах, а не о фингале. Та выразила неудовольствие, но особенно пилить не стала: работы было немного, из-за отсутствия одного сотрудника далеко не ключевой должности ничто особо не пострадает...

На этот раз я на всякий случай приготовила побольше. Должно быть, Геннадий шел на запах, потому что в комнате скоро заскрипела раскладушка, раздался грохот (видимо, она сложилась под тяжестью хозяина квартиры), ругань, а потом и сам Геннадий пожаловал на кухню, зевая и почесываясь.

-Вот парадокс, — философски сказал он, закуривая. — Пока в доме жрать было нечего, я мог выспаться. А теперь есть пожрать, но я не могу спать.

-Так вы поешьте да ложитесь снова, — сказала я. — Вам еще не скоро выходить.

-Да нет, если я проснулся, уже смысла нет заваливаться... — махнул он лапищей, потом прищурился и посмотрел на меня. — Хороша-а-а! Зря ты не захотела в больничку. Вдруг сотряс?

-О вас, что ли?

-Очень даже свободно, — хмыкнул он и расправил могучие плечи. — Ноги-то хоть поджили?

-Да, спасибо... Гена, а откуда у вас пан Ежи? — не удержалась я.

-А ты думаешь, я помню? — спросил он. — Правда, хрен разберет, откуда он взялся и какой мудак его притащил. Просыпаюсь однажды, ноги на пол спустил — и прям на него! Не понял ничего спросонок, футбольнул на Димку, тот на Жеку. Кто громче орал, и не упомню... Всех допросил — молчат. А может, — добавил Гена, — я сам припер. Хотя откуда бы в городе ёжу взяться?

-Возможно, кто-то пошутить решил?

-А хрен их разберет... — Он закурил очередную сигарету. По-моему, когда Геннадий не ел, не пил и не спал, он курил. Хотя как минимум три этих занятий можно было совмещать. — Дураки малолетние.

-Зачем же вы их спаиваете? — не выдержала я.

Геннадий посмотрел на меня долгим взглядом, и я поежилась.

-Дура ты, — сказал он наконец и встал. — Пойду, правда, покемарю еще часок...

В комнате снова скрипнула раскладушка, пан Ежи протопотал туда и, судя по шуршанию, забрался либо под диван, либо под батарею.

Я посидела минут пять, потом осторожно прошла в комнату и присела на диван.

-Гена, — шепотом позвала я. — Извините. Я о вас ничего не знаю, и я не хотела вас обидеть...

-Я тоже, — ответил он, не открывая глаз. — И хватит, блин, мне "выкать"! Дай поспать!

Я на всякий случай снова ушла на кухню и уткнулась в ноутбук — было, что посмотреть и почитать. Очнулась я, только когда Геннадий потыкал меня пальцем в плечо, и сдернула наушники.

-Я пошел, — сказал он, дожевывая бутерброд. — Там есть еще, чё пожрать, или заскочить купить? Я еще успеваю.

-Хлеба нет, сыр кончился, ну и так... что сами... сам захочешь, — ответила я, сунувшись в холодильник. — Может, зелень какую-то, я не знаю, что ты любишь.

-Я, Поль, люблю жрать, — печально ответил Гена и взял еще один бутерброд. — А что именно, мне все равно. Можно и пельмени, только они уже поперек горла. Это я к тому, что разносолов не надо. Борщ свари, что ли? Или щи. И побольше, чтоб надолго хватило, чего, каждый день у плиты стоять, что ли?

Я про себя подумала, что если водятся на свете женщины из разряда "мечта поэта", то Гена вполне тянет на мечту среднестатистической домохозяйки: наготовила борща или котлет на неделю вперед, и спи-отдыхай. Да, как в той сказке...

-Короч, я ща до магазина сгоняю, — сказал он, натягивая куртку, — давай, пиши, чего покупать.

Пока он обувался, я живо настрочила список, подчеркнув критически важные позиции вроде мяса и овощей, и Гена ушел. Из угла выбрался пан Ежи и посмотрел на меня с укоризной. Глазки у него были, как черные бусинки, а мордочка оказалась на диво выразительной. И, кстати, если ежа осторожно погладить, он вовсе и не кажется колючим. Можно даже за ушком почесать...

Саша был категорически против домашних животных: с собакой нужно заниматься, выгуливать, да и ест она много (ну а маленьких комнатных песиков, которых можно приучить к лотку, он за собак не считал), кошки же пахнут, метят, либо их надо стерилизовать. И все животные портят мебель и дерут обои. Да еще дорогой корм, прививки, шерсть повсюду! Словом, одни неприятности... Хомячки, шиншиллы — это вовсе неинтересно, а за аквариумом нужно следить. И если кошку еще можно оставить на попечение соседа, то куда девать остальных, если приспичит съездить в отпуск вдвоем? В отпуск мы, правда, не ездили, копили деньги, но вдруг?

-Гля, признал тебя, — сказал Гена, грохнув сумки на табуретку. — Так-то он обычно по углам ныкается, ссыкливый... Кстати, у него лоток под ванной. Он его туда вечно запинывает, хоть к полу прибивай, блин! Ща достану...

-Так может, шнурком привязать к какой-то трубе? — спросила я. — Дырочку пробить, проволочку или шнур протянуть — и все. Ну, чтобы не лазить каждый раз.

-Точно, — хмыкнул он, — сделаю, как со смены приду, пока пусть так стоит. Ты ему пожрать дала?

-Ген, а что он ест? А то вдруг нельзя ему? Мясо ел, молоко тоже...

-Молока много не давай, обдрищется. Мясо можно, а еще он кошачий корм трескает, — Гена зарылся в холодильник. — Блин, кончился. Ладно, до завтра перетопчется, я по пути куплю. Яблоки затачивает, бананы тоже. Черт знает что, а не ёж!

Пан Ежи забавно фыркнул.

-А он... ну... привитый? — не удержалась я.

-Угу. Брат его таскал к вету, когда он появился. Тогда кольнули, а ща зачем, если он дома сидит?

-Можно на обуви притащить заразу, — сказала я. — Мало ли на улице бродячих животных? Не угадаешь, чем они болеют.

-Правда? — Гена почесал стриженый затылок. — Я че-то об этом не подумал. Ну, если Федька придет, скажи ему, чтоб отнес зверя в больничку. Я денег оставлю.

-А... Федя — это кто? — осторожно спросила я.

-Ну, брат мой... Он не здесь живет, если что, — пояснил Гена. — Заходит иногда. Короч, узнаешь: он с меня ростом, мордой похож, только худой и заикается сильно. И слышит хреново, так что надо говорить громко и с расстановкой. Ну, как точку ставить после каждого слова. Все, я убёг...

-До завтра, — сказала я ему вслед и снова погладила пана Ежи.

Кошка, конечно, была бы лучше. Они пушистые и так славно урчат... Интересно, кошка может ужиться с ежом? С собаками ведь уживаются как-то!

Я встряхнула головой, поняв, что мысли завели меня куда-то не туда.

Обитать в чужой квартире было не то чтобы неприятно, но уж точно неуютно. Не было привычного гардероба, я не знала, где что хранится (да и негде тут было хранить что-то существенное), диван был жестким и впивался в ребра всеми пружинами, на кухне не хватало привычных полотенец, прихваток, да банальных ложек, наконец! "Руками они едят, что ли?" — подумала я, выволакивая мусор за дверь. Большой мешок Гена унес, но я и после его ухода насобирала по углам несколько пакетов всякой мелочи. Да что там, одних пивных бутылок в диване оказался целый склад: я думала, в ящиках может храниться белье или там пледы, но увы...

Саша считает, что у меня психоз или невроз: я не могу видеть полное мусорное ведро или загаженную плиту. Возможно, в этом виновата моя мама, говорит он, ведь у нее пылинка на книжной полке — повод для скандала, я уж молчу про залежавшийся в холодильнике сыр, чуть тронутый плесенью, или черствый хлеб. Впрочем, сам он тоже не переносит ничего подобного, и брошенная мной на стул футболка причиняет ему душевные муки.

"А на съемной квартире или комнате будет еще хуже, — подумала я, брезгливо заталкивая в мусоропровод отходы. Перчаток, понятное дело, не было, я использовала вместо них пакет из супермаркета. — Гене, похоже, вообще нет дела до того, что творится кругом, а там будут соседи, хозяин квартиры..."

-Погоди, погоди! — окликнул кто-то, и по лестнице, тяжело ступая, поднялась полная женщина с пакетом. — Не дергай так, там что-то сломано, заедает. И помногу не суй, а то засор будет.

-Спасибо, — сказала я, выпрямившись, — я не знала.

-А ты... — женщина нахмурилась, увидев мое лицо. — Кто это тебя так?

-Муж, — ответила я, запихивая в ковш мусоропровода бутылки и прочий мусор. Думаю, от моего вранья Саше ничего не сделается.

-Я тебя не помню, — сказала она. — Ты с какого этажа?

-С шестого, — кивнула я на пролет вверх.

-Там нет женатых...

-Я в гостях, — произнесла я. Всю жизнь ненавидела общаться с соседями!

-А! У Генки, что ли? — радостно спросила женщина. — Тьфу ты, а я думаю, кто это у нас руки распустил да почему я тебя не знаю...

-Да, но я тут ненадолго.

Спустив последние бутылки в зев мусоропровода, я скомкала пакет и уступила место монументальной даме

-Я Ираида Андревна, — сказала она, привычным движением закинув свой мусор в ковш. — Можно тетя Ида. Ирин у нас в доме пять человек наберется, поэтому удобнее так.

-Полина, очень приятно, — ответила я.

-Ты с Генкой загуляла, что ли? — непосредственно спросила тетя Ида. — За что муж-то приласкал?

-Неважно. Гена мне помог, — сказала я, подивившись, что кому-то нравятся такие гориллы. — Синяк сойдет, и я уеду. Он...

-Да я его с рождения знаю, — отмахнулась она, — что ты мне рассказываешь! Всех в дом тащит, душа добрая... хорошо хоть, мозги на месте, попрошаек сразу пинком под сральник налаживает!

Меня покоробили ее слова, но я промолчала.

-Если что — я в стописятой, — сказала тетя Ид. — Генку не бойся, он даже пьяный не опасный. А вот дружки у него всякие, так что все ж поглядывай. А, Поль, а за что муж-то тебя?..

-Ужин не разогрела, — честно ответила я, — и на работе задержалась, встречать пришлось.

-А давно женаты-то?

-Три года скоро.

-Гони его ссаными тряпками, — авторитетно произнесла она, сунула руку в карман халата, вытащила пачку сигарет, зажигалку и задымила. — Будешь?

-Спасибо, не курю.

-Короче, гони. Или любовь большая? — прищурилась тетя Ида, стряхивая пепел в ржавую консервную банку, прилаженную к перилам. — Дети есть?