Кстати, Мещевич уже старшиной не был. На два звания вверх, все как положено при получении второго дворянского статуса. Так что лейтенант Мещевич, и никак иначе, хотя старого разведчика это, похоже, беспокоило меньше всего. Кстати, его Соломин, подумав, попросил поднатаскать Бьянку в вопросах этикета. Простые нравы — это, конечно, хорошо, да и чему-то девочку в свое время учили, наверное, чтобы повысить ее цену, но все же стоило учесть некоторые моменты, которые Мещевич, будучи все же, в некотором роде, неофитом, вызубрил в свое время намертво и знал не хуже своего командира.
Введя таким образом членов экипажа в состояние шока разной степени тяжести, Соломин, ощущая легкое злорадство, отправился спать. В эту ночь он впервые за последнее время спал абсолютно спокойно.
Ну а на следующий день был собственно прием. Не из-за них, естественно — он и так должен был быть. Просто существовал такой праздник — Новый Год, пришедший с далекой Земли, прародины человечества. Мало кто праздновал его, старинные обычаи, становясь ненужными, рано или поздно забываются. Русские — праздновали, и ровно в тот момент, когда на Земле, в сердце России, старинные часы били двенадцать раз, на всех планетах начинался праздник.
Здесь и сейчас было лето, так что эффект от праздника для Соломина получился несколько смазанным. На его родной планете, большая часть которой постоянно была покрыта снегом, Новый Год был классическим, с морозами. Увы, у столичной планеты, Нового Петербурга, цикл был чуть иным, чем у Земли, и времена года постоянно смещались. Ну и пес с ним, зато елка в середине огромного зала была самая настоящая — зеленая, высоченная, под потолок, и с красной звездой на макушке. Ну и украшена соответственно статусу главной елки Империи. Все, как положено.
Прибыли они все вместе, на большом атмосферном флаере, и во дворец прошли беспрепятственно. Конечно, наверняка хитрая электроника просканировала их еще при приближении, но пропустила, тем более что никакого оружия, кроме положенных по статусу легких церемониальных шпаг, у новоиспеченных дворян с собой не было. Впрочем, случись что — и самым страшным оружием станут они сами, опытные и хорошо подготовленные офицеры и солдаты, но им, похоже, доверяли.
А вот основным поводом для придворных сплетен сегодня предстояло быть именно ему, что, впрочем, Соломин предполагал изначально. А как же, вот он, легендарный герой, изгнанный, а затем триумфально вернувшийся и обласканный императором. Живой пример изменчивого придворного счастья. Судя по плотоядным взглядам кое-каких из присутствующих дам, они рассматривали насквозь героического капитана не только чисто с познавательной точки зрения. Ну, смешно было даже сомневаться, что будет что-либо иное — женщины из высшего света никогда своего не упустят. Правда, обворожительные улыбки несколько поблекли, стоило их обладательницам взглянуть на спутницу живой легенды. Ха-ха, а ведь Славка, черт полосатый, никого не предупредил...
Интересно они выглядели — в холле Соломин бросил взгляд в огромное, во всю стену, зеркало. Ну, их люди вели себя, как и положено новичкам на приеме. В свое время, когда он еще вращался периодически в придворных кругах, Соломин насмотрелся на таких вот. Чуть испуганные, чуть напряженные... Ничего, все это достаточно быстро пройдет. Пара часов — и ребят будет сложно отличить от других приглашенных. Хорошо хоть, Джоша нет — он на "Эскалибуре" остался, а то бы выделялся очень. А вот Соломин со своей дамой смотрелись достаточно необычно. Точнее, даже не необычно, а... Ну, как антиподы, что ли.
Соломин — высокий, мощный, широкоплечий. Короткий ежик начинающих седеть волос, хотя, впрочем, они светлые, седину рассмотреть сложно. Ожившая скала, затянутая в парадный черный мундир с новенькими контр-адмиральскими погонами. Воплощение идеального офицера Российской империи, символ ее мощи и несокрушимости. Рядом, под руку с ним, девушка более чем вдвое младше, невысокая (ну, это по русским меркам, рядом с соотечественниками ее рост был заметно выше среднего), хрупкая, с просто, но аккуратно уложенными темными волосами до плеч, в развевающемся, будто от легкого ветра зеленом бальном платье. Кстати, платье — это что, шутка Мещевича? Не слишком-то оно удобно, а в одежде русские консервативны не были. Такой смеси разных стилей, как на императорских приемах, было еще поискать! Хотя, надо признать, Бьянке это платье очень шло.
И сейчас опытному, умудренному жизнью пиратскому капитану и имперскому адмиралу не надо было быть провидцем, чтобы просчитать мысли в головах многих из этих дам. Не всех, конечно же, не всех, но многих. Прежде чем заполучить такой кусок, который, пусть даже они и не знают о его происхождении, все равно является донельзя лакомым, им надо выдержать схватку с молодой выскочкой, которая уже захомутала Соломина и явно держит на коротком поводке. Во всяком случае, именно так это выглядит со стороны. И пусть она не может похвастаться древностью рода, зато берет молодостью, свежестью, красотой и непосредственностью... И никакие омолаживающие процедуры и достижения врачей стареющим дамочкам на выдании не помогут. Эх, знали бы они, как все обстоит на самом деле, но он, Соломин, никому не собирается облегчать жизнь. Так что пусть готовятся в ритуальным схваткам, а он хоть немного развлечется. Кстати, Бьянку о том, что ей предстоит пикировка с целой кучей аристократок, он тоже предупреждать не будет. Он просто улыбнется и понаблюдает. Главное, чтобы девушка по своей пиратской привычке не закатила кому-нибудь оплеуху. А то ведь она может — не зря ее на корабле со скуки в рукопашке натаскивали. Не то чтобы это было чем-то страшным, но ведь скандал потом будет — жуть!
К счастью, на первом этапе обошлось без эксцессов — Бьянка изобразила такую улыбку, что дамы как-то вдруг резко засмущались и сдали назад. Ну ее, эту дикарку, время еще есть, а за руку кавалера постоянно держаться она не будет, рано или поздно отойдет. Скандал раньше времени устраивать не стоило, и опытные в таких делах женщины отступили на заранее подготовленные рубежи. Соломину оставалось только поаплодировать им мысленно.
Ну а дальше был праздник как праздник, в модном сейчас антураже шестидесятых годов двадцатого века. Много веселились, много пели, ели и пили. Хотя нет, пили как раз немного, а вот всего остального было в избытке. Ну и обстановка была весьма непринужденная — группа свежеиспеченных дворян, вначале державшаяся вместе, растаяла на глазах, как снег под весенним солнцем, и затерялась в огромном зале. Соломин, кстати, от своей дамы потихоньку тоже сбежал — незаметно появившийся в разгар праздника император попросил его представить свою спутницу. Соломин и представил, а потом оставил мило беседовать — выпила девчонка не так уж и много, но тормоза это ей сняло, и общалась она вполне раскованно. Да и вообще, присутствие императора не вызвало никакого ажиотажа — ситуация, когда император гуляет по улице или сидит в кафе для Российской империи была совершенно обыденной.
Было у Соломина предположение, что сидящий на вершине пирамиды власти родственничек хочет банально прощупать девушку на предмет кто она, что она и с чем ее едят. Ну, хочет — пускай действует, ничего против капитан не имел. Тем более, слову императора о том, что вреда девушке не причинят, он вполне доверял.
Ну а пока дама развлекалась, Соломин тоже решил чуточку отвлечься, тем более что здесь присутствовало немало его знакомых. С одним из них, капитаном второго ранга Валеевым, они и накатили, вспоминая старые времена, когда были еще совсем молоды и сопливыми лейтенантами браво гоняли французов во время одной совершенно секретной и жутко важной операции. Через некоторое время к ним присоединились еще несколько человек, и темп мужских посиделок начал стремительно набирать обороты. Короче говоря намечалось приятное времяпровождение, которое было, как это часто и случается, резко и жестко прервано.
— Я вам не помешаю? — раздался позади Соломина мелодичный и невероятно знакомый голос. Его он узнал бы из тысячи и, наверное, это был тот самый голос, который ему не хотелось бы слышать ни при каких обстоятельствах.
— Помешаете — максимально спокойно, не оборачиваясь, ответил Соломин.
— Ну, значит, помешаю, — показалось ему, или в голосе явственно прозвучал смешок? — Господа офицеры, может, кто-нибудь подаст даме стул? Или мужчины среди вас уже перевелись?
Аргумент сработал убойно — кто-то немедленно встал, предложил даме стул. Ну а дама, естественно, не стала отказываться — села на него и с интересом посмотрела на Соломина. Ну что же, самым разумным при таком раскладе, наверное, было бы встать и уйти, однако, как известно, извилины придумал трус. Поэтому вместо того, чтобы отойти куда подальше, Соломин решительно придвинул к себе тарелку и смачно захрустел жареной курицей, не обращая внимания на вновь прибывшую.
— А ты все такой же, ничуть не меняешься. И такой же неудачник.
Соломин едва не подавился и лишь неимоверным усилием воли сумел сдержать кашель. Однако внешне он остался невозмутим, и на лице его не дрогнул ни один мускул. Аккуратно вытерев руки салфеткой, он откинулся на спинку стула и с интересом посмотрел на собеседницу. Ну да, все такая же, как и раньше — умна, красива и язвительно-цинична.
— И тебе не болеть. Насчет тебя, кстати, не могу сказать ничего подобного — ты-то как раз изменилась. Поменяй врача, а то он у тебя морщинки пропустил.
Наглая ложь, кстати, и женщина это поняла сразу же. Лишь усмехнулась уголками губ:
— И не поумнел ни капельки.
— Слушай, что тебе надо? Шла бы ты отсюда, не портила людям настроение. Я тебя кучу лет не видел — и еще столько же предпочел бы не увидеть.
В преддверии надвигающегося скандала собутыльники не стали проявлять пресловутую мужскую солидарность, а синхронно ретировались. Соломин оглянуться не успел, как оказался в гордом одиночестве. Точнее, один на один с женщиной, которую и впрямь не хотел бы никогда больше видеть. Ее, кстати, это совершенно не расстроило.
— Да я просто хотела на тебя посмотреть. Герой, герой, все только про тебя и говорят. И что я вижу? Другие с куда худшим происхождением давно уже полные адмиралы, командуют флотами, а ты получил от щедрот пару орлов с барского плеча — и доволен. Сидишь на какой-то задрипанной планетке, и...
Развиться во что-то более серьезное разговору со взаимным хамством было не суждено. Звонко процокали каблучки, и в готовую превратиться в скандал идиллию буквально влетела Бьянка. Мгновенно сориентировавшись в обстановке (умная все-таки девочка), она изящно опустилась на соседний стул, капризно надула губки и выдала:
— Дорогой, как ты без меня? И кто эта старушка?
А вот этот финт врезал по женщине куда больнее, чем неловкие попытки Соломина обороняться. Презрительно посмотрев на молодую нахалку, она брезгливо поморщилась и спросила:
— Это что за дворняжка? И кто ее сюда пустил?
— Бабуль, твое место в крематории. Пойдем, милый, тебя хочет видеть Радислав — у него что-то срочное.
— Позвольте откланяться, — Соломин встал и светски поклонился собеседнице. — Дела, дела...
Бьянка обворожительно улыбнулась, подхватила его под руку и потащила через зал. Отойдя на достаточное, чтобы их не слышали, расстояние, она негромко спросила:
— Что ей надо было?
— Клюнуть побольнее. Не обращай внимания, это старая история.
— Да, не обращай. Ты сидел красный, как рак, я думала, тебя удар хватит. Или ты кого-нибудь хватишь. Ударом. От всей души.
— Не дождетесь... Да, с императором — это была шутка?
— Да нет, он действительно хотел с тобой пообщаться, только ничего срочного. Попросил подойти, когда сможешь.
— Ну, значит, сейчас и смогу.
Разговор с императором, правда, получился короткий и скомканный. Да и, в принципе, действительно не очень важный. Проще говоря, императору сильно хотелось поговорить просто за жизнь, но пока Соломин до него добирался, у монарха нашлись дела более важные. Продолжать праздник Соломину решительно не хотелось, и полчаса спустя он уже летел к себе, на "Альбатрос". Можно было, конечно, остановиться и на планете, но — не хотелось. Да и потом, всю информацию, которая была нужна, император Соломину уже сбросил, и завтра к вечеру крейсер должен был отправляться на Новый Амстердам. Ну а перед полетом у капитана всегда много дел, это вам кто угодно скажет.
Когда их бот уже швартовался к крейсеру, Бьянка, сидевшая в соседнем кресле и до того с интересом разглядывающая великолепную панораму планеты, внезапно спросила:
— А кто это был?
— В смысле?
— Ну, та женщина.
— Моя жена, — просто ответил Соломин. — Бывшая.
Больше он ничего не сказал, хотя Бьянке явно было очень любопытно. Да и что говорить? Типичный пример неравного брака с вполне предсказуемыми последствиями. Сейчас умудренный прожитыми годами и специфическим жизненным опытом Соломин вряд ли попался на такой крючок, но тогда... Все мы бываем молоды, и будущие пиратские капитаны — не исключение.
Со своей будущей женой, Александрой, Соломин познакомился на каком-то приеме. Ну и влюбился, бывает, тем более что она была и впрямь красива, знала это и умела использовать красоту в качестве оружия. На мужчин, кстати, действовало убойно.
Теоретически они были из разных слоев общества. Александра — из древнего, знатного, но в последние десяток поколений ничем не примечательного и заметно обедневшего рода. Соломин — пусть дальний, но все же родственник императора, а этот клан друг за друга держался очень крепко. Да, бывали внутренние терки, кончавшиеся, порой, весьма плачевно, но за пределы собственного узкого круга они никогда не выходили и достоянием общественности не становились. Это, кстати, была одна из причин того, что за почти тысячу лет существования Российской империи, ею правила одна династия, и разговоров о ее смене пока что не шло.
Однако разница в происхождении женщину не смутила, и очень скоро выбранный ею объект не устоял. Да и не очень старался, если честно. Словом, через пару месяцев сыграли свадьбу.
Первоначально Александра играла роль верной и заботливой супруги. Да и почему не играть? Муж, богатый и знатный, уверенно делал карьеру, а она оказалась заброшена на самый верх неофициальной дворянской иерархии, свысока поглядывая на соперниц, да и те, кто раньше ее в грош не ставил, теперь вынуждены были считаться с ее мнением.
Идиллия кончилась резко и внезапно, разрушив длившийся больше пятнадцати лет брак. Соломин ввязался в авантюру с переворотом и вылетел в отставку, а Александре был не нужен бесперспективный неудачник. Ну а уходя, она малость поплевала на побежденного, рассказав о том, как она успела погулять и сколько любовников у нее было, пока муж, дубина стоеросовая, геройствовал где-то там, на дальних рубежах. В общем, классика жанра.
Александра не учла только одного. Член семьи, пусть даже и опальный, оставался своим. Он дурак — но он наш дурак... Все двери перед экс супругой с треском захлопнулись и, хотя она и продолжала блистать на балах, среди понимающих людей ее статус рухнул. Вот этого она, очевидно, и не могла простить, из-за чего и попыталась унизить бывшего мужа. Ну и нарвалась, что характерно — можно спорить на что угодно, уже завтра за ее спиной будут посмеиваться над тем, как привыкшую чувствовать себя первой среди равных даму прилюдно "опустила" какая-то молодая выскочка. А также о том, что эта самая выскочка — фаворитка Соломина, вернувшегося в империю овеянным славой. Да и у императора он снова в почете — ишь, как новенькие орлы на погонах поблескивают. Так что неудачницей теперь будет выглядеть она сама... Будь Соломин чуточку мелочнее, он бы, наверное, остался доволен, а так ему было лишь противно, и это была одна из причин, по которой капитану не хотелось продолжать разговор.
