Ролевик - Торговец

— Он мертв!

— Ты чего, Ульрих? Совсем ума лишился?! — взрыкнул один из алебардистов, обладатель объемистого пуза, обтянутого гербовой тканью. Я только сейчас увидел на его камзоле значок сержанта.

— Кажется, я уже говорил. И тебе, Грил, и всем остальным. И не раз: если солдат Братства дает кому-то слово, он его выполняет. Говорил? Говорил. Я этому чародею давал слово на хорошее обращение с ним и его учеником? Давал? Давал...

— Да пошел ты! — сплюнул названный Грилом и махнул рукой. Десять человек разом кинулись на мечника в сине-зеленом. Нахлынули... и отхлынули, сопровождая этот процесс криками боли, хрипами и брызгами крови. Потому что Ульрих сделал резкое круговое движение мечом, отбрасывая, рубя и калеча наступающих!

В принципе, те полтора десятка солдат, что противостояли ему, могли попытаться каким-то образом задавить наемника грубым числом. Но сориентироваться и додуматься до этого он им просто не дал: вслед за первым круговым выпадом последовал длинный прыжок! Огромный меч описал широкую дугу сверху вниз... и толстяк Грил рухнул на песок, разрубленный почти напополам, орошая все вокруг фонтанами крови.

Дальнейшее я попросту не разглядел. Пригнувшись, я сиганул обратно за бархан, опасаясь, что в общей свалке может прилететь и мне. Но, подозреваю, что все это время на пляже происходило следующее: сине-зеленый смерч с цвайхандером в руках носился по пляжу и превращал незадачливых графских дружинников в фарш.

За девушку я не беспокоился: она была под защитой Ульриха и осталась в стороне от основного замеса.

Когда последние звуки схватки утихли, я осторожно выглянул из своего укрытия.

Ульрих ван Дрейк с самым задумчивым выражением лица вытирал свой меч какой-то ветошью, не обращая внимания ни на кинувшуюся к Бельтиранду девчонку, ни на притихших рыбаков, ни на меня. И черт меня дери, если думы, одолевающие сейчас наемника, были радостными.

— Эм... Мастер Ульрих, если вы переживаете насчет нарушенного контракта, то смею вас уверить: с точки зрения законов как Коалиции в общем, так и Эккерпорта в частности, первым условия договора нарушил ваш наниматель! Вы же лишь...

— А? Ну да, — как-то не очень обрадованно среагировал мечник.

Похоже, даже мой чудесный амулет со всей хранящейся в нем информацией о местных законах и обычаях, не мог объяснить столь удрученного состояния сидящего передо мной человека.

Наконец он встал, последний раз встряхнул меч, и убрал его в ножны за спиной. После этого, потерев подбородок, внезапно повернулся ко мне:

— Эй, купец! А тебе телохранитель, случайно, не нужен?

Тогда, помнится, я поначалу впал в ступор от такого поворота дел. Кто ж знал, что со временем у меня наберется целая команда таких же отмороженных личностей?...

Глава 3. Звезда и роза.

7

В Эккерпорт мы вступили под звуки рожков и волынок, под дождем из конфетти и в окружении радостной толпы. Что нынче празднуют горожане, изумруд подсказать затруднялся. Все же по большей части в него было понапиханы местные законодательные шедевры и экономические модели, а не расписание праздников. Но я не унывал — надеялся поподробней расспросить своего новоиспеченного телохранителя, как только мы сядем в каком-нибудь не слишком шумном месте. Как мне настойчиво подсказывал желудок, одна-единственная жаренная рыбешка, съеденная накануне вечером, никоим образом не влияет на сытость организма поутру — а потому нам предстоял нелегкий труд по поиску трактира, где можно было снять отдельную клеть и, наконец-то, нормально поесть и поговорить.

Кое-что, правда, мы успели обсудить по дороге к Морским Воротам Эккерпорта — как оказалось, они были в каком-то часе пути от того места, где разыгрался кровавый финал драмы на пляже. Ульрих вообще оказался довольно ценным в смысле информированности кадром. Как только я выплатил ему аванс за месяц (а договорились мы на трех золотых в неделю), он тут же повеселел и разговорился.

Я узнал и про Братство, и про южные Маноры, и многое другое! Иногда свою лепту вставлял мастер Бельтиранд, с которым — к моему изрядному удовольствию — нам оказалось по пути. Он тоже, как выяснилось, держал путь в Эккерпорт, где надеялся получить место городского чародея. А попутно провожал беглых рыбаков, идущих в магистрат жаловаться на притеснения со стороны графа Арконайра. Чародей вообще показался мне весьма принципиальным товарищем, держащим слово и придерживавшимся определенного личного кодекса поведения. Такие ребята мне всегда нравились, по крайней мере от них никогда не приходится ждать удара в спину.

Кто его очаровательная спутница и почему она вынуждена прятаться под бесформенной хламидой балахона, он не стал распространяться, да я и не настаивал. Главное, что претензий к моему наемнику по результатам их драки больше никаких не было. Ну еще бы, учитывая, что тот заступился за подружку колдуна!

Как они мне пояснили, те мальчишки из рыбацкой деревни — не единственные беглецы с юга. С недавних пор тамошние полунищие феодалы нашли себе новый источник дохода: продавать молодых парней в солдаты.

Насколько я понял, что-то вроде регулярной армии было только у одного государства в этом мире: у Восточной Империи. Бывшие кочевники и, как следствие, превосходные наездники, имперцы в то же время довольно паршиво воевали в пешем строю. И хотя огромная масса порабощенных народов за те пятьсот лет, что существовала Империя, дали ей кучу новых знаний и технологий, в том числе и в искусстве войны, сами имперцы драться пешими не умели и не любили. Для этого они массово использовали полки этаких 'янычар', солдат-рабов из числа завоеванных народов.

Конечно, за полтысячелетия многое изменилось, юрты кочевников сменились усадьбами и каменными домами, а рабство заменили на что-то вроде крепостного права. Но суть-то осталась та же! И рекруты, набираемые из крепостных по определенному принципу, были, по сути, теми же рабами, только в красивой форме.

На Вастейде — западном материке, где собственно я сейчас и находился — у Империи был ряд колоний и торговых постов, но не слишком много. И тем не менее, этим колониям, организованным по принципу военных лагерей, постоянно требовались рабочие руки и — главное — солдаты. Везти их через океан было, мягко говоря, накладно. Потому набирали из местных, по большей части из захваченных рабов.

Конечно, находились среди южных дворян и такие идиоты, что продавали собственных крестьян, забыв, что именно они являются основным источником их дохода. Но таких было чрезвычайно мало: большинство предпочитали наживаться за счет соседей, в том числе Коалиции Вольных Городов.

Граф Арконайр и вовсе посчитал, что купцы Эккерпорта дали ему карт-бланш на разграбление собственных земель. Вот уж кто, если верить словам Ульриха, был сущим гопником, любые компромиссы и договоры искренне считающим проявлением слабины.

Дело было в следующем. У города во владении были обширные земли на юге и западе, населенные вольными арендаторами, плативших городу налоги за пользование землей. Так что, называя этих рыбаков 'имуществом', я ОЧЕНЬ сильно погрешил против истины. Хорошо, что ни Бельтиранд, ни Ульрих тогда не заметили моей оплошности...

Так вот. В обмен на патрулирование южных рубежей и взятие на себя хлопот по сбору налогов, граф получал право на половину собранной аренды. Он, правда, совершенно не понимал смысла слов 'вольный арендатор' и 'договор'. Местных крестьян и рыбаков он воспринимал как отданных ему в полное владение крепостных, с которых мало того, что можно было драть три шкуры, так еще и продавать налево.

В том месте своего рассказа, где шла речь об охране границ, Ульрих презрительно кривился. Магистрат Эккерпорта в последние несколько лет жалел денег на найм профессиональных отрядов (мне это показалось чрезвычайно странным, но да обо всем по порядку) и старался обходиться всякими полумерами. Ну навроде таких вот договоров с владетелями Южных Маноров. За соблюдением которых, как я понял, магистрат не особенно следил. Тот же граф Арконайр, несмотря на творимый беспредел, аккуратно присылал магистрату их 'долю', так что синдики города пока что усиленно закрывали глаза на его 'шалости'.

Услышанное заставило меня самого нахмурить брови и призадуматься.

Авторитет и сила Вольных Городов во многом основывались на том, что беглые крестьяне из Северных Королевств, Южных Маноров и Империи находили здесь убежище. Из Вольных Городов выдачи нет — этот принцип был тверд как сталь! Плати аренду, служи в страже, работай и зарабатывай, приноси иную пользу — и в случае, если твой бывший хозяин явится, чтобы вернуть тебя обратно, или грянет иная беда, Коалиция встанет на твою защиту!

Что же такого произошло, что магистрат Эккерпорта решил нарушить этот краеугольный принцип? Причем, как я понял, это началось относительно недавно: где-то пару лет назад.

Конечно, Ульрих не особенно задумывался над подобными вещами, причинно-следственными связями и прочим. Рассуждения о происходящем сопровождались фразой 'что за времена паршивые настали?' — но никаких выводов или предположений он не делал. Ну, оно и понятно, его задача — мечом махать. До тонкостей социо-политики Эккерпорта ему не было дела.

8

Мы прошли уже третий трактир, попавшийся нам на пути, но пока нигде не нашли не то что отдельного эркера для неспешного завтрака, но и вовсе свободного места. Все здешние заведения общепита были забиты чуть ли не до крыши: горожане и гости Эккерпорта, как оказалось, съезжались на праздник еще со вчерашнего утра, а праздновать (считай — пить) начали уже с вечера. В принципе, я так и предполагал, не спеша двигаясь по Торговому Кварталу, постепенно забирая к западу, в сторону Самоцветных Ворот.

Все-таки амулетик мне попался отличный: вчера, лежа на плаще, в стороне от костра, я уделил некоторое время на то, чтобы покопаться в нем и изучить ту немногочисленную информацию, что была в нем по Эккерпорту. Карта города, описание кварталов, прочие тонкости. И сейчас я собирался, перекусив и немного выпив, неспешно прогуляться по каждому району, узнать цены и присмотреть себе логовище — всегда мечтал о собственном доме, и стараниями одного знакомого божества у меня на это теперь есть деньги.

Ульрих тоскливо оглядывался по сторонам, периодически поглядывая на мою безмятежную рожу.

— Э-э, почтенный Треор, — наконец напряженно протянул он, когда мы в числе нескольких других разодетых прохожих подошли к обитым ажурными украшениями Воротам. — А куда мы, собственно, идем?

— В Самоцветный Квартал, конечно же, — будто это само собой подразумевалось, произнес я.

— Э-эм, а мне что же..., — замялся наемник.

— А ты идешь со мной, — спокойно продолжаю я. — Не забывай, что ныне ты — мой телохранитель. Куда я — туда и ты. Да-да, сегодня, в праздник, твоего жалования не хватит даже на то, чтобы выпить пару стаканов вина в Самоцветном Квартале! — поднимаю руку я. — Но сегодня, в честь знакомства, плачу я.

Я отвернулся, но все же успел увидеть, как брови моего новоиспеченного наемника удивленно ползут вверх. Про себя хмыкнув, я сунул стоящему у ворот стражнику золотой, и мы прошли через ворота.

В Торговом Квартале улочки, хоть и вымощены брусчаткой, были по большей части узкими и темными: вторые этажи домов выдавались вперед, затмевая дневной свет и нависая над прохожими подобно потолку тоннеля.

Здесь, в Самоцветном Квартале, улицы были не в пример шире: две телеги на них точно бы разъехались, даже не зацепившись друг за друга. Вместо простых беленых стен тут и там виднелись резные каменные фасады купеческих усадеб и дворцов. Я видел даже парочку ажурных оград вокруг ухоженных садов — чему сильно удивился!

Все-таки этот мир сильно отличался от нашего. Вроде бы он соответствовал аналогичному нашему периоду 15-16 века, а вроде и нет. Были у меня соображения на этот счет, кое-что о влиянии магии на развитие науки и культуры... но мне эти рассуждения никак помочь не могли, поэтому я решил отложить их на будущее.

Прохожих здесь было не в пример меньше: во-первых, стража здесь была злее, во-вторых, выпивка в разы дороже, особенно в праздничные дни. Ну и в-третьих, по праздникам за вход в Самоцветный Квартал полагалось платить пошлину или предъявлять особый пропуск, а денег на такую роскошь у большинства обитателей Эккерпорта просто не было.

Первый трактир я пропустил, даже не особенно взглянув на вывеску. Несколько раззолоченых карет с гербами на дверях ясно давали понять, что здесь остановились какие-то дворяне. Зная нравы этой публики, я решил не рисковать и не пересекаться с ними. Можете сколько угодно говорить, что я мысли стереотипами, но у меня в мозгу засел старинный анекдот, в котором купец пришел взыскать с какого-то герцога или даже короля долг в сорок монет, а тот вытряс из купца еще шестьдесят 'для округления'. И такие истории в разных вариациях, как я знал, были не редкостью в Средние Века. И будь я хоть трижды миллионером и олигархом, без длинной череды знатных предков и пафосного герба, в этом мире я — никто и ничто! Так что, даже если владельцы карет и их челядь не доставят мне особых хлопот, чувствовать на себе их надменные взгляды не особенно хотелось.

Когда я, даже не притормозив, прошел мимо этого трактира, Ульрих еле слышно выдохнул за моей спиной. Ага, видимо тоже представил перспективку оказаться в пафосном заведении в компании надменных дворянчиков.

А вот второй трактир мне понравился. Каменная арка входа покрыта резьбой, её обвивают плющ и виноградная лоза. Изнутри исходил дивный запах жареного мяса с пряностями, а также гул голосов, бренчание лютни и даже смех.

Я поднял глаза на вывеску. 'Звезда и роза' — как-то слишком лирично для трактира, пусть и расположенного в самом богатом квартале города. Но да ладно, я никогда не был против лирики.

Несмотря на осень, к полудню над городом повисла довольно жаркая погодка, а потому прохлада главного зала была очень кстати. В отличие от трактиров Торгового Квартала, где посетители располагались за длинными столами, на лавках, в 'Звезде и розе' столики были круглыми и разного размера: для одного-двух посетителей, для компании побольше и так далее. В дальнем углу я углядел что-то вроде привычной человеку нашего мира барной стойки. К ней мы с Ульрихом и двинулись.

Посетители на нас, конечно, косились, но не слишком. Все свое внимание они посвящали кто еде, кто — бренчащему в уголке что-то неразборчивое менестрелю, а кто — шумным тостам в веселой компании. Последних, кстати, было больше всего. Оно и понятно — праздник все-таки! Конечно, здесь собралась весьма состоятельная публика: местные торговые воротилы, ремесленники Цехов Первого Ряда и прочие — но это не мешало этим людям отмечать праздничный день так же шумно и весело, как толпа в том же Торговом Квартале. Несколько служаночек в передниках сновали туда-сюда, разнося кувшины с золотистой и рубиново-алой жидкостями, блюда со всякой закуской и так далее.

Ко мне подскочил половой и, услужливо склонившись, осведомился: