Подобно могучей морской волне, накатывались атакующие цепи советских войск на укрепления врага, приводя их к молчанию. Где-то это свершилось очень быстро, где-то на преодоление ушло больше времени, чем было предусмотрено высоким командованием. Однако, так или иначе, но фронт был прорван и давя стальными гусеницами не успевших убежать новозеландцев, танкисты генерала Кравченко устремились в прорыв.
Среди победных реляций, что легли в этот день на стол Верховного, были сообщения о взятии Фессалоники, Эдессы, Серая и Ксанти. Взятие этих городов, портов и населенных пунктов было очень важно, однако больше всего, что в этот день обрадовало Сталина — успех молодцов Георгия Николаевича.
— Товарищ Антонов, передайте генералу Кравченко мою личную просьбу о скорейшем выходе к горе Олимп. Занятие этого священного для каждого грека места, очень важно для всей проводимой нами операции.
Облекая свои слова в личную просьбу, генералиссимус придавал дополнительный импульс танкистам. Не выполнить личную просьбу Верховного было во стократ труднее, чем найти оправдание не выполнения приказа Ставки. И дело тут было не в страхе перед гневом вождя, а в степени его доверия. Что было очень сильным стимулом для любого советского человека, будь он генералом или простым рядовым.
Глава. VII. Честь и бесчестие.
Небольшой транспортный самолет без каких-либо опознавательных знаков, опустился на военный японский аэродром в Харбине в последних числах августа. Все взлетное поле было оцеплено солдатами империи, что исключало возможность присутствия на летном поле посторонних глаз и ушей.
Винты самолета совершившего столь длительный перелет ещё продолжали свое вращательное движение, а к нему уже устремился автомобиль с закрытыми окнами, в сопровождении машин охраны. Все указывало на прибытие высокого столичного чина, однако спустившийся по лестнице человек был одет в сугубо штатский костюм.
В прибывшем господине не было военной выправки и стати, что так выгодно отличает представителей армии от всего остального населения империи. Но с одного взгляда было ясно и понятно, что гость привык большей частью отдавать приказы, а не выполнять их.
На его груди не было ни одной медали или ордена страны Восходящего солнца, однако на внешнем лацкане, пиджака имелся маленький значок. Носить его мог только близкий к императору человек.
— Здравствуйте господин Исида, с благополучным прибытием — приветствовал гостя встречавший его военный. Положив руку на эфес своего меча, он с почтением поклонился столичному визитеру.
— Здравствуйте, полковник Араки, — личный советник императора сдержанно склонил в знак приветствия голову. — Надеюсь у вас все готово?
— Так точно. Хотите сразу отправиться к генералу Исии или намерены сначала отдохнуть после перелета. Губернатор Накатоми уже приготовил вам апартаменты.
— Я благодарен губернатору за заботу о моей скромной персоне, но заботы о благе империи не позволяют мне воспользоваться его любезностью. Едем к генералу Исии. Как далеко от города его отряд?
— Девятнадцать километров, господин Исида.
— Очень хорошо. Прикажите заправить самолет и накормить экипаж. Он должен быть готовым взлететь в любое время — властно отдал распоряжение Исида.
— Не беспокойтесь господин Исида, все будет сделано — заверил гостя Араки и выразительно посмотрел на своего адъютанта, любезно распахнувшего перед Исида заднюю дверь автомобиля. Не сняв с головы шляпу, высокий гость неторопливо сел в салон и откинул усталое тело на мягкую кожаную спинку. Только после этого, в машину сел сам полковник Араки. Адъютант захлопнул дверь и тут же, вся кавалькада устремилась на юг от Харбина, где находилось секретное хозяйство генерала Исии.
Более десяти лет, генерал-лейтенант императорской армии Японии Сиро Исии вел исследовательские работы, которые по своей широте и глубине оставили далеко позади своих европейских коллег докторов изуверов Менгеле, Рашера, Ховена, Хирта. Все чем занимались эти господа из "Аненербе" было любительской самодеятельностью по сравнению с работами генерала Исии.
В отличие от немцев, он не занимался постижением тайны человеческой души и тела. За высокими стенами своего института генерал изучал методы как быстрее и эффективнее погубить человека, с минимальными при этом затратами. Под вывеской "Главное управление по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии" шла разработка биологического оружия и главным покровителем этого учреждения, был личный советник императора Тори Исида.
Долгое время он оказывал всестороннюю поддержку "отряду 731". Исида прочным щитом прикрывал его автономию от цепких рук квантунских генералов желавших подчинить отряд своему влиянию. Не менее трудную борьбу он вел и с деятелями министерства финансов, не позволяя им сократить финансирование проекта. И вот пришло время платить по счетам. Высокий гость хотел воочию увидеть результат трудов генерала Исии.
— Я очень внимательно прочел ваш отчет о деятельности отряда, за последние пять лет. Скажу сразу, успехи, достигнутые им под вашим руководством, впечатляют. Мне не стыдно держать ответ перед императором за потраченные на вас средства — Исида снисходительно дотронулся кончиками пальцев до рукава мундира, стоявшего перед ним генерала. Прибыв в главный корпус, Исида поднялся в кабинет генерала один, оставив полковника Араки в автомобиле. Для предстоящего разговора свидетели были не нужны.
— Мы уже удивили весь мир тем, что первыми создали атомное оружие, теперь пришла пора вновь потрясти воображение врагов страны Ямато. И сделать это так жестко, чтобы они содрогнулись от страха перед нашим оружием — Исида вопросительно посмотрел на собеседника и тот прекрасно его понял.
— Самым грозным и сильным нашим бактериологическим оружием является чума. Мне это было понятно с самого начала и потому, она была одними из главных приоритетов наших исследований. Выращенный нами штамм в 60 раз по своей силе превосходит природный штамм чумы и по своим свойствам является абсолютным оружием. Следуя вашим указаниям господин Исии, мы всячески воздерживались от массового применения чумы против китайского населения.
При апробации опытных образцов использовались ослабленные штаммы и исключительно в малонаселенных районах. Одновременно с этим, мы разрабатывали способы доставки штаммов, начиная от авиационных бомб и глиняных горшков с зараженными чумой блохами — генерал сделал почтительную паузу, но советник императора не торопился задавать вопросы. Он только чуть заметно склонил голову и Исии продолжил свой доклад.
— Получив вашу телеграмму, мы усиленно занялись воспроизводством оружия и уже готовы две его партии. Первая это живые блохи, помещённые в особые керамические бомбы. Специально разработаны нами они поддерживают жизнедеятельности зараженных чумой блох до десяти — пятнадцати дней с момента закладки. Бомбы позволяют транспортировать наше оружие на длительное расстояние и выдерживают температурные перепады от — 100 градусов до + 80.
Вторая партия — это специальные аэрозольные бомбы, предназначенные для распыления в воздух штамма чумной палочки. Эти штаммы лучше применять в течение десяти дней после загрузки его в контейнер. И температурные перепады этих зарядов колеблются от — 70 градусов до + 50. В отличие от блох, аэрозоль более чувствительна к внешнему воздействию — стал извиняться генерал, но Исида понимающе опустил веки. Абсолютного средства уничтожения не существовало, и каждый вид оружия имел свои слабые стороны.
— Что принесет максимальный и быстрый результат применения ваших бомб в нынешних климатических условиях? Блохи или аэрозоль?
— Простите господин Исида, в условиях чего? Забайкалья, русского Приморья, Маньчжурии или Японии? — уточнил Исии.
— В нынешних климатических условиях Японии и жарких стран — осторожничал Исида, не желая раскрывать свои карты, но его собеседник к этому и не стремился. Ему нужны было знать только параметры для точного ответа.
— В климатических условиях Японии сентября лучше применить аэрозоли, а в условиях жарких стран блох. При температуре свыше 25 градусов активность их максимальна, ниже 20 она идет на спад и наступает отсроченное действие.
— Понятно. Через какой срок следует ждать проявления вашего штамма?
— При применении аэрозоля обычные три инкубационных дня. С блохами придется ждать несколько дольше, возможно до двух — трех недель. Но хочу напомнить, что аэрозоль это одномоментный удар по врагу, тогда как блохи наносят более длительный и масштабный урон армиям и территории противника.
— Спасибо за ваши пояснения, генерал, — высокий гость учтиво повел головой. — Они позволят мне принять правильное решение по защите нашей страны. Что ещё кроме чумы мы можем обрушить на головы наших врагов в самое ближайшее время?
— В самое ближайшее время мы завершим работу с холерным вибрионом и сможем приступить к начинять им наши бомбы. У нас также имеются определенный запас спор сибирской язвы, но мы не можем быстро увеличить их число. К сожалению, наши возможности ограничены. Из-за этого мы не можем быстро пополнить наш арсенал вирусами малярии и тропической лихорадки — Исии сокрушённо развел руками, но гость остался доволен услышанным ответом.
— Я знаю вас как прекрасного организатора и очень ответственного человека, который честно говорит о своих трудностях и не дает пустых обещаний. Трудности есть всегда и во всем, такова наша жизнь. Однако любую трудность можно решить, определив путь к её разрешению, а не ссылаясь на невозможность её разрешение — Исидо встал и генерал собрался отвести его в лабораторию для наглядной демонстрации бомб и их смертоносной начинки, но у гостя были иные намерения.
Все, что ему собирался показать Исии, гость уже видел в секретном фильме специально снятом для императора. Ранее его доставил в Токио доверенное лицо советника, капитан Асаки и Исида не собирался тратить понапрасну свое время. Властно взяв собеседника под локоть, он подвел его к окну.
— Какое время потребуется на подготовку к отправке в Токио первой партии ваших бомб, и блох и аэрозолей?
— Двое суток, господин Исида.
— Прекрасно. Приступите сразу после получения по радио сигнала "сердце розы". Ясно?
— Да, господин Исида.
— После отправки этих образцов, приступите к созданию бомб с вибрионами холеры и спорами сибирской язвы. У императора очень большие планы на ваш отряд, генерал Исии.
— Можете не сомневаться, что я и мои люди сделаем все во благо нашей родины и её божественного правителя — горячо заверил хозяин кабинета своего высокого гостя и у него впервые за все время пребывания на земле Маньчжурии, появилась улыбка на лице.
— Вы даже не представляете, как мне приятно слышать подобные слова. После гибели адмирала Ямамото, слишком многие из тех должен заботиться о благе нашей родины позабыли кодекс самурая. И вместо того, чтобы действовать, как вы занимаются рассуждением о чести и бесчестии. Я очень надеюсь, что ваши бомбы позволят нам всколыхнуть их головы и приободрить их души.
— Благодарю вас за столь высокую оценку моего скромного труда господин Исида. Желаете осмотреть наши лаборатории или исследовательские комнаты. Специально для вашего приезда мы приготовили проведение уникального опыта. Расчленение живого человека под местной анестезией. Сначала будет вскрыт живот и удален кишечник, затем грудная клетка. Последним будет удален мозг. Это очень важное исследование — изувер в белом выжидающе посмотрел на гостя, но тот отказался.
— В другой раз, генерал. Император ждет моего доклада о вашем оружии, и я не вправе заставлять его излишне долго ждать. В самое ближайшее время на аэродром вашего отряда прибудет транспортный самолет за вашими изделиями. До Пусана ему будет обеспечена "зеленая дорога", а над проливом его проход прикроют истребители. Очень надеюсь, что переброска пройдет удачно и мы сможем нанести врагу ещё один сокрушающий удар, — Исида отошел от окна и приняв важный вид произнес, — Я доволен вашей работой Исии. Не смею больше отрывать вас от того, что должно принести империи долгожданную победу. До свидания.
Гость и хозяин обменялись церемониальными поклонами, и посланник императора покинул зловещий институт.
Узнав то, что ему было необходимо, Исида отправился прямо на аэродром, так и не почтив своим визитом губернатора Харбина. Слишком высоки были ставки в этой игре, чтобы можно было тратить время на соблюдения всех церемониальных условностей.
Солнце ещё не встало, когда личный советник императора прибыл в Токио и добрался до дворца. Император японцев действительно ждал его с большим нетерпением и принял сразу же после завтрака, в малом кабинете, предназначенном для чтения книг.
После нанесения атомного удара по американцам император Хирохито заметно приободрился. В его душе появилась уверенность, что войну можно будет свести к почетному, взаимовыгодному миру, однако вскоре выяснилось, что новое оружие империи не оправдало возложенных на него надежд.
Нет, оно, конечно же, ввергло в страх американцев разрушением трех значимых городов западного побережья и сильно поколебало авторитет нового американского президента. Казалось, что враг вот-вот и заговорит о перемирии, но этого не произошло. Американцы смогли быстро ответить адекватным ответом, успокоили обывателей и начали активно готовиться к вторжению на Японские острова.
Мощности атомных бомб, которые могли создать японские ученые к этому моменту, было недостаточно, чтобы сорвать наступательные планы врагов. Ровно, как и полного разрушения крупных американских городов на берегу Мексиканского залива или восточного побережья. Время создания таких боевых зарядов ещё не пришло, и в сердце императора вновь подняли голову сомнения. Слишком много людей из ближайшего окружение императора, в правительстве и деловых кругах империи имели другую точку зрения, чем император и его советник.
И в этот момент, Исида напомнил императору об отряде 731 и предложил использовать против американцев созданное им оружие. Снятый о нем фильм привел императора в восторг, но будучи осторожным человеком, он направил в Харбин Исида, для принятия окончательного решения.
Личный советник императора, благодаря многочисленным отчетам и докладам от генерала Исии, очень хорошо знал положение дел в институте. Поэтому, во время своего рассказа он ни разу не заглянул в раскрытые перед собой бумаги.
Потратив двадцать две минуты чистого времени, он красочно, а самое главное вполне достоверно описал императору деятельность отряда 731 и перспективы от применения бактериологического оружия.
— Ни у американцев, ни у англичан или русских нет подобного вида оружия, и в самые ближайшие три года не предвидится. Все наши враги совершенно беззащитны перед ним и в отличие от атомного оружия не смогут ответить нам той же монетой. Внезапное возникновение на континенте эпидемии чумы и холеры вызовет сильнейшую панику среди простых американцев. После наших атомных ударов, президент Трумэн с большим трудом смог успокоить обывателей, но на этот раз он наверняка не устоит под их натиском. Страх перед атомной бомбой единичен и быстро проходит, тогда как перед невидимой, но вполне реальной угрозой люди теряют голову. Чем сильней мы ударим по Америки сейчас, тем быстрей её президент согласиться сесть с нами за стол мирных переговоров, как сделали это русские после Мукдена и Цусимы — торжественно закончил свою речь Исида.
