— Абсолютно точно, Осборн. Уличу хоть одну фальшивую монету — пощады не будет, — выговаривал мальчик своим детским голосом, но таким тоном, словно патриарх чихвостил вороватого слугу.
— Лихо ты заговорил... — протянул Осборн, расстроенно и разочарованно. Вроде же наладился контакт, хорошо общались все эти дни, он не раз хвалил ученика...
Осборну не привыкать проходить испытания, инцидент на галеоне укрепил в нём веру в себя и Торма. Роб не осудил, но и не поблагодарил за сон, утопивший Тэй. Он приготовился было извиниться, но Лариат директивно выставил ещё одно условие:
— Я не закончил, Силмихэлв! Скорейшая расплата по кредиту за это имение означает скорейший переезд сюда с Лантана моей родни. Согласно условиям моего изустного договора с патриархом Лаэрлосом, у вашего Дома не будет претензий по якобы ворованному оружию, если вам будет отчислена десятая доля с продажи заколдованных экземпляров. На Фаэрун берите всё с собой, Силмихэлв. После ужина здесь станете отвозить меня к той пещере, а перед сном обратно к Синьке — за мной и оружием. Наши тренировки кикбоксингу, Силмихэлв, останутся исключительно по утрам. Если это всё не будет в точности соблюдено, Силмихэлв, я вовсе перестану заниматься оружием, а вы, Силмихэлв, обязаны будете вернуть Хунаба всю плату, которую мы передали планетару за вложение магии в оружие Силмихэлв. Я ясно выражаюсь?
— Извини, — наконец-то вставил своё слово брат Роб. Лариат не поверил, что мужчина сам собой смягчился, а не под давлением спинки потёршейся о его штанину Зити, несколько дней уже как забеременевшей по вине эстрального цикла, сбившегося у неё после переселения в Дом Знаний и вместо флеймрула начавшегося в киторне.
— Поздно. Слова уже вылетели, обратно не поймаешь, — сухо раздался в ответ призрачный звук от стремительно поблёкшего фантома, успешно завершившего провокационный эксперимент, принёсший в жертву магии так и не состоявшуюся дружбу. Синий взгляд погрустнел ещё больше от понимания, что общается с проекцией.
— Ты предложил мне дружбу и показал дорогу к богу, Лариат, но прощение мне надо заслужить у твоей матери и других членов твоей семьи, — твёрдым и спокойным голосом произнёс неофит Торма, в данный момент став лучше понимать одну из граней титула своего бога — Верная Ярость.
— А ещё вам надо триумфально вернуться в родной Дом Силмихэлв, чтобы ваше имя перестали склонять и трепать, а зауважали.
— Твои слова ядовиты, Лариат, — хмуро высказался Осборн, стараясь воспринимать иллюзию за настоящего.
— Знаю. Я ещё не все условия высказал. Решайте, Силмихэлв, либо я помогаю вашему Дому, либо он продолжит тонуть, а я буду взаимодействовать с Домами Граулханд и Зулпэйр, — жёстко говорил маленький взрослый.
— Тебе это необходимо для очистки совести, — мудро заметил неофит, смекнув.
— С этими подлецами я рассчитался своей жизнью, когда обеспечил прохождение молитвы светлой жрицы через ауру злого бога. Я не знал никого из убиенных и воскрешённых, потому для очистки совести мне всё равно, кого исцелять.
— И брать за это плату? — Укорил брат Роб, не пытаясь говорить свысока, чтобы ещё больше не навредить. У мужчины совсем не было настроения вести серьёзные беседы, ведь всего несколько минут назад он предвкушал, как будут прыгать груди Майси, самозабвенно скачущей на своём любовнике.
— Это останется на моей совести. Есть альтернативы, однако мне проще и в целом лучше обратиться к вам, Силмихэлв. Непременным условием также является сокрытие денежного вознаграждения от моей семьи, об этом должны знать: я, вы, ваш патриарх и мистер Гедув. Я уверен, вы найдёте общий язык с Дувегом, со своей стороны я готов на каждой доверенности ставить кровавый отпечаток, чтобы сей клирик тайно вносил плату за семейный кредит от моего имени.
— Не пойму, Лариат, зачем это скрывать?..
— Я считаю себя виновным во внезапном разделении семьи и хочу устроить приятный сюрприз со скорым объединением. Остальное не вашего ума дело, Силмихэлв, — категорично заявила проекция Лариата.
Маленький взрослый мечтал о невозможном — возвращении былого доверия отца, хотя бы того призрачного, что имелось. К сожалению, иллюзионисты по роду своей деятельности подпадают под определения: кривляки, выдумщики, обманщики, вруны, лжецы... Лариат надеялся, что его будут судить по делам, хотя опыт детства противоречил этой книжной истине. Что такое хорошо и что такое плохо? Естественно, что у Лариата и его родителей об этом несколько различные представления. Но они ведь не могут быть диаметрально противоположными? Жизнь в благословенном раю Огма, интересная служба, приятное домохозяйство, достойное воспитание и образование детей в дружелюбной атмосфере — без содействия Лариата ничего бы этого не имелось. Переезд в Сильверимун состоялся бы только к зиме и точно не обеспечил здешнего качества жизни.
Лариат не претендовал на статус и права кормильца или содержателя. Он просто хотел быть воспринимаемым таким, каков есть, а вместо этого оказался отчуждаемым и заклеймённым в тех грехах, в которых родители сами погрязли. Маленький взрослый пытался дарить счастье, но сам не получал его вовсе — лишь суррогат какой-то. Долго так не могло продолжаться — Лариат не бог и не святой.
О, маленький взрослый готов был смириться с безвозвратной отдачей — но только не с искусственными ограничениями его развития. Живите и не мешайте жить другим — родители Лариата не следовали этому девизу. А ещё они, по мнению сына, лицемерили в главных вопросах: считали сероглазого взрослым и в то же самое время пытались воспитывать, как несмышлёного ребёнка; требовали извинений за причинённую им боль, но сами даже не пытались принести собственные за то же самое; подчёркивали утрату доверия к сыну, а сами и не вспоминают о его множественных жалобах на Скарлет и прочие проблемы. Клубок взаимных претензий рос, как катящейся с горы снежный ком. Высказать всё в лицо? Лариат считал, что это имеет смысл, когда обе стороны держат курс на сближение, иначе всё превратиться в ругань и ссору, что лишь ухудшит и без того плачевное положение.
В той каюте на злосчастном галеоне Лариат уже сделал свой ход навстречу, когда совершал трудное признание. И маленький взрослый до сих пор считал — через тернии к звёздам. И родители ведь придерживались того же мнения, только в более узком понимании: всех своих детей наказывали болью за непослушание или неподобающее поведение. Как говорится, нашла коса на камень...
— Лариат, я не намерен расплачиваться с Дувегом тем же, чем твой отец, — твёрдо и однозначно отрезал брат Роб, за прошедшие декады сложивший два и два, но ни намёка на это ни Коринне, ни Майси. Вот ещё встревать в семейные разборки — это дело абсолютно неблагодарное! Продолжить опять не успел:
— Силмихэлв. Исключительно потому, что у меня нет времени на мороку с альтернативными вариантами. Вашему Дому наверняка требуются специфичные знания, что могут быть недоступны или вовсе отсутствуют в обширном хранилище книг Кэндлкипа, но которые получится найти здесь. В учебных лагерях вашего Дома наверняка отыщутся смышлёные и смазливые парни для отправки на день в Дом Знаний. Мне нужен ответ здесь и сейчас, Силмихэлв. Да или нет?
— Друг мой, ещё не всё потеряно. Пожалуйста, извинись, Лариат, просто извинись и всё постепенно вернётся на круги своя, — проявляя терпение, сдержанно произнёс Роб, даже присел на одно колено и взял худенькое тело за плечи.
— С какой стати? — Угрюмо бросил маленький взрослый в лицо нормальному.
— Это шаг дружбы, как моя рука... — тихонько сказал Осборн, привыкший к имени Роб.
— Тогда вы ещё не делали мне больно, Силмихэлв. А сегодня даже не узнали, откуда мне так хорошо известен кантрип агонии. И родители... одну боль причиняли мне годами, а другую, ту самую, за которую требуют с меня извинений, они тоже первыми причинили своему ребёнку, ещё не зная о его взрослости.
— Не говори о себе в третьем лице, Лариат... — всё же пытался он удержать диалог, сливающийся в монолог из директив.
Но проекция, как заведённая, плевала на его слова и продолжала вещать свои:
— Вы забыли общение на склоне горы и виллу Хунаба? Парадокс и афоризм? Лелеемые дети ума и сердца? Я отвечу вам! Того взрослого мальчика больше нет. Раздираемый противоречиями и безвыходностью, он совершил магический ритуал с лунным именем на устах, во имя искупления принеся в жертву частицу злой богини и собственную жизнь. Как и оба денейрита, вы тоже не поверили, тормит, однако божественная воля морских глубин в глазах сомнамбул прозревала сквозь жалкие иллюзии магии смертного. Или пришествие богов — это тоже такая моя Массовая Супер-Эпическая Иллюзия? Угу, все мы суть сон Ао! Вы сами, Силмихэлв, пересели в ту же лодку оппозиции тщедушному мальчонке: не верите уже ни словам, ни подкрепляющим их делам Лариата, якобы считаемого дружественным, а на деле слушаемого и не слышимого. А если чуток пораскинуть мозгами, а? Сука захватила спящих моряков, затянув их сознания в кошмар и заняв их место. Чтобы не нарушать эдикта Ао, эта подлая Тварь была вынуждена спроваживать своих подручных из кошмара за миг до того, как я убивал эти тела в реальности. Она учла первую ошибку и собирала силы для одного решительного и подавляющего удара, но не успела сформировать и отправить отряд привидений — я первым стал поджаривать её! Перед началом пожарища в вашем кошмаре с ней точно оставался монах, а сама она к этому моменту стала могущественнее от возврата капель своей божественной сущности из управляемых наяву зомби. Что, Силмихэлв, сам устрашился анализировать произошедшее в ту ночь, а расспрашивать лживого иллюзиониста запретил аж целый консилиум Богов, правда ведь?! "Обмоленный" близнец всё забыл, как страшный сон. Мать помнит и ненавидит, как святотатца и осквернителя имени её богини, которая, между прочим, обманом завлекла мою душу обратно в детские трупики, воскресив уже маленькими взрослыми человеком и фейри-драконом под чарами забвения случившегося — обе эти божественные дамочки ошиблись на мой счёт. И вообще! Боги Фаэруна — это по-настоящему всего лишь бывшие люди, как те трое, перед всем Уотердипом возвышенных Ао в ранг богов Фаэруна. Боги не всеведущи и не вездесущи — я наглядно подтвердил это на закуску неоспоримости доказательств из Кризиса Аватаров! Так что валяйте, слабаки, питайте иллюзии, а факты останутся фактами: за ту пару суток мы все безвозвратно изменились — по-старому уже никогда не будет. Разговор окончен.
Осборн для Лариата повёл себя предсказуемо. Противление неожиданному и резкому давлению — спровоцированные чувства в миг их разгара затмили разум. Следовало вернуться в их с Майси комнату, а не бросаться прочь от неё. И не к Гедуву в келью, а в родительскую спальню или, на худой конец, к оригинальному Лариату, чтобы вытащить замкнутого индивидуума на откровенный разговор, раз собственный отец ребёнка не способен поговорить с ним по душам. И Лариат в таком поведении Осборна усмотрел для себя целых три радости! Во-первых, его благодарность за исцеление тела и души выше степени вины за убийство стервозной женщины. Во-вторых, он исполнительный. В-третьих, он достаточно умён и предан своему Дому, чтобы упускать помощь, скрытую за ширмой вымогательства. По крайней мере, Лариат смел верить и надеяться, что брат Роб продемонстрировал — доверие...
Лариат не специально обращался к Робу с личным вопросом именно в душевой, и ему было очень неприятно узнать прямое подтверждение тому, что смогший войти в колею молодой человек перестал различать взрослое содержимое детской формы набившегося в друзья — служба за прощение у Коринны лишь жалкая отговорка для более удобной позиции сверху. На то и друзья, чтобы помогать справляться в том числе и с семейными проблемами — это Лариат и доказывал сейчас, в отличие от самоустранившегося Осборна-Роба, не пожелавшего сыграть роль посредника между конфликтующими сторонами, по тем или иным причинам неспособными прийти к самостоятельному пониманию и примирению. А ещё Лариат хотел выяснить реакцию подслушивающей Майси на подобную взрослость дитя, которому она всего шесть лет назад меняла пелёнки. А ещё Лариат был уверен, что родители не то, что не станут поднимать бучу скандала, но и словом не обмолвятся против этой его инициативы — матери и отцу в тягость быть рядом с насквозь лживым уродством. Вот ублюдок и захотел убить ещё одного зайца одним махом — подтвердить или опровергнуть страхи...
Сегодняшний отказ по двум фронтам не просто совпадение. Таким образом вместо спасибо за исполнение желаний родители обложили его со всех сторон, требуя с сына раскаяния, которого тогда в каюте корабля — не дождались. И после тоже. Но из всех тогдашних разъяснений они не усвоили и того, что для низшего сословия верно "своя рубашка ближе к телу", а благородные на то и высшее общество, на то вотердевианы и поддерживают Игру, что её изначальной целью является относительное благополучие низшего общества, на котором зиждется их достаток и слава — их власть.
Зря родители запретили Гедуву приносить их сыну хоть какие-нибудь книги из библиотеки, а сегодня произошло опосредованное торможение работы с оружием. Родители словно хотели забыть, что их сын — маг. Раньше спихивали проблему на Скарлет — теперь на шею бедного Гедува перевесили.
Хах, сын — лжец? А сами они сколько лет водили за нос Лейрел и Чёрного Посоха, дважды в год снисходящих до проблем их беспокойного чада... "Ну как же можно отражать в дневнике для архимагов что-то несусветное, муж?! Позорище!" — утрированная реплика отражала суть действий Коринны.
Казалось бы, речь для того и дана людям, чтобы они могли объясняться меж собой. Однако судят по делам, а не по словам. Увы, некоторые даже на это не способны. Удел одних — сводить балансы, другие же поют романсы, а третьи — падкие на шансы. Эх, и какой смысл учиться риторике, если не хочешь разговаривать, м?..
Одним из итогов дня Лариат с прискорбием выделил непреднамеренное предательство близнеца, своевременно превращённого в шпиона — сестрёнки никогда друг дружку не выдавали. Лариат специально старался не вмешиваться, оставляя воспитание Джаспера за родителями. Рыжий рос в мать, умный и скорый — долгие рассуждения не для него. Конечно, Джаспер готов в лепёшку расшибиться за счастье отцовского внимания, а отец, между прочим, эксплуатирует это детское доверие к нему самым подлым образом!
Как бы то ни было, пряди судьбы путали шероховатости, возникающие из-за неразрешённости принципиального вопроса с извинениями и прощением за по-разному воспринимаемое событие. Случившееся в корне изменило жизнь Хунаба. Для Лариата признание вины за то сопряжённое с трагическим надломом и создание точки невозврата означало признание ошибочности всего дальнейшего ответвления судьбы, включая переселение в рай Дома Знаний. Где жена просит сельского работника сделать рамку для романтических стихов, каллиграфично переписанных мужем в её честь. Где муж возвращается домой с радостью и хорошим настроением, которым делиться с домочадцами вместе с: улыбкой при встрече, горшочком домашней орхидеи, резной шкатулочкой с монпансье, костяными фигурками, серебряной безделушкой или плетёной корзиночкой ранее не пробованных плодов. Где дети весь день счастливы и жадно познают окружающий мир, а не сидят за стенами, замкнутые на своих игрушках.
