Чёрная кошка приносит несчастье

— Так вот что, др-руг. Позови его сюда. Он придумает что-нибудь.

— Он испугается, — сказал Каморан. — Он трус. Он не войдет в портал, даже если я его открою.

— Посмотрим.

Да, наверное, Каморан прав. Баирра не была уверена в Мартине, совсем. Если бы была возможность, она насильно напоила бы принца смелостью, разжимая его зубы, она сделала бы его тем, кто был ей нужен... героем. Кем никогда не станет, несмотря на свое проклятие, Каморан. Но возможности не было. Оставалось лишь надеяться.

Но тут Баирра вдруг опомнилась. Что она делает? Зачем настаивает на том, чтобы Манкар вытащил сюда Мартина? Она подняла лапы к вискам. Словно что-то подсказало ей, не интуиция, не... и, кажется, не сам Манкар, ведь он явно не хочет видеть здесь священника-бастарда. Что-то другое, или кто-то другой.

Но друг или враг?

— Подожди... — попросила она Манкара.

— Я и не делаю ничего. Зачем он нам нужен, кошка? Мне — очередные мучения, а толку? Ну, предположим, он посоветует нам бога, дальше-то что? Как его призвать? И... и выдержу ли я еще раз...

— Ты говоришь...

— Тут метафора с зеркалом не подходит. Зеркалу-то все равно, сколько отражать — песчинку или гору. Я, скорее, мыльный пузырь. Можно надуть слегка, можно — сильно, а можно дуть, дуть и дуть, пока не лопнет. Когда я принимал в себя мечту Дагона... ох, Баирра, это ощущение, когда ты не можешь вместить того, что вмещаешь в себя... ему был нужен Слуга. Идеальный. Служение и служение во плоти, сила, покорная большей силе. Всего лишь, а если бы ему было надо нечто большее? Если бы мне встретился Гермеус Мора? — зрачки Каморана расширились, словно одна мысль об этом приводила его в панику. — Самые ужасные, самые грязные мечты смертных по сравнению с этим были легки и милы. Я понимал их. Они были мне по размеру. Соответствие — величайшее благо. А еще один бог...

"А еще один бог может убить тебя. Что ж... разве не этого мы хотим? — подумала Баирра. — Если я не в состоянии разорвать твое горло, то почему бы не позволить кому-то разорвать твою душу?"

Быть может, ей стоило ужаснуться таким мыслям. Но почему-то не ужаснулась. А впрочем, разве не Манкар довел ее до этого состояния? Она готова была уже на все. Словно сама стала зеркалом Манкара. Жестокой, безумной. Боги, если она переживет это, если мир переживет это, то не придет ли кто-нибудь казнить уже ее?

— Что с тобой? — спросил Каморан.

— Я... — она усилием воли вернулась к предшествующим размышлениям, — я не понимаю, почему мне вдруг пришло в голову просить тебя позвать сюда Мартина. Это же... это бред! Я профессиональная шпионка и это — самая тупая из идей, которая... нет. Она вообще не могла прийти мне в голову. Но пришла. Кто мог подсунуть ее?

— Мы оба теперь сумасшедшие, — с нежностью сказал Манкар, протянув руку и погладив Баирру по лицу.

Она резко отбросила его ладонь.

— Мне надоели твои руки на моей шкуре, эльф! Что за ласки? Разве я мечтала о любовнике? Я мечтала о герое! Но почему-то я не вижу героя. Я вижу безумца, которому плюнул в глаза Шеггорат! Ты что-то мямлишь и мямлишь, жалуешься и жалуешься, будто бы не на твоих руках кровь жителей Кватча. Знаешь, каково было Нереварин убивать Дагот Ура? Но она его убила. Или... или даже они его убили. Она — и Неревар. Обоим это стало слишком дорого. Но на то она и героиня... а ты...

— Героиня... ты тоже героиня, кошечка моя. Героиня Кватча! Но почему Героиня Кватча, эта лучшая из хаджитов, не убивает злодея Каморана? Почему ведет с ним беседы, спрашивает совета, просит пожертвовать собой? Как ты, так и я, Баирра, я лишь отражение.

Она судорожно вздохнула.

— Да, я слабая. Я случайно стала героиней, случайно ввязалась в эту заваруху. Я не хочу. И не хотела. Но... но прах побери, разве это кого-то волнует! И ты не ответил на мой вопрос.

— Но я не знаю, кто влез в твою голову.

— Может быть, это Дагон?

— Ха! Это не его повадки. Знай он, что здесь происходит, он не стал бы что-то шептать в твои симпатичные ушки. Это слишком сложно и тонко.

— И это не ты?

— Не я, но разве ты веришь мне?

— М-м-м-м, — застонала Баирра, — я уже не могу. М-м-м... бог, какой бог может мечтать...

— Да любой. Мара, Аркей, Юлианос, Талос. Дальше-то что? Предлагаешь нам помолиться, чтобы кто-то из Девяти снизошел сюда? Богам плевать. До даэдра еще можно докричаться, а аэдра уже очень давно не дарили Нирн своим вниманием.

— К скампу. Зови Мартина.

— И не боишься, что я убью его? Ты готова поспособствовать гибели Нирна?

Она ужасно улыбнулась — оскалилась.

— А кто об этом узнает?! — прошипела она. Шерсть встала дыбом у нее на загривке. — Если мир рухнет, кто узнает причину? Если я сгорю, кого будет мучить совесть? А если уж совсем прямо, то я все равно ничего не решаю. Сила за тобой, и, значит, вина будет на тебе.

— Удобно устроилась.

— Кошки всегда удобно устраиваются.

— Ладно...

Он хлопнул в ладони и развел руки, словно открывая невидимую книгу. Набрал в грудь воздуха и сильно, ровно выдохнул воздух. Поднял глаза к небу.

Перед ним зажглась ослепительно-синяя точка. Стала расти, развернулась в чародейское полотно портала.

— Мартин Септим! — произнес Манкар, — я, Манкар Каморан, вызываю тебя на поединок. Если ты победишь, ты получишь Амулет и женщину, что ты послал ко мне, как последний трус, вместо себя.

"Скампа с два! Я вам не побрякушка, чтобы выставлять меня как приз!" — подумала Баирра.

— Но ты еще можешь доказать, что ты — мужчина, — продолжал Каморан. — Войди в портал. Я считаю до пяти. Один... два... иначе я убью ее, и Мехрун Дагон покорит Нирн... три...

Баирра не очень-то испугалась угрозы, но вот то, что Мартин может не прийти... хотя, если он не последний дурак, он не клюнет на эту ловушку... В ней бились два противоположных желания. Чтобы Мартин не приходил и чтобы он пришел.

— Четыре, — улыбаясь, протянул Манкар.

Портал словно треснул посередине. Разошелся, как занавес.

"Пришел", — поняла Баирра. С облегчением и ужасом.

На белокаменные плиты дворца Каморана, пройдя в портал, безоружный, одетый лишь в штаны и сорочку, ступил Мартин Септим. Посмотрел на Баирру.

— Я пришел, — сказал он ей. Только ей.

"Ну и дурак", — подумала она.

— Вызывать на поединок стоит заранее, — сухо сказал Мартин уже Каморану. — Я не успел взять оружие. Отпусти ее. Пусть поживет еще чуть-чуть.

— Мартин, — начала кошка.

— Я солгал, — сказал Манкар, и Мартин выпрямился, потому что ждал этих слов. Понимал, что поединка не будет, будет убийство. Каморан тоже уловил ход его мыслей и улыбнулся ему широко-широко. — Я позвал вас... как консультанта. Скажите, Мартин, можете ли вы призвать кого-нибудь из Девяти?

Принц опешил.

— З-зачем? — он решил, что над ним издеваются.

— Как зачем? Вы хотите спасти Нирн или нет? Мы с госпожой Баиррой придумали один способ...

— Мартин, он... частично на нашей стороне... — пробормотала хаджитка.

— Частично?! — Мартин никак не мог поверить в то, что его позвали "как консультанта".

— Частично! — радостно повторил Манкар. — Но, к сожалению, меньшей частью. Единственный ваш шанс, ваше высочество, — Мартин дернулся, — это сделать так, чтобы я стал на вашей стороне большей частью.

— Что я должен делать?

"Быстро собрался", — оценила Баирра.

— А что вы готовы сделать? — вкрадчиво осведомился альтмер.

— Практически все, — Мартин опустил глаза.

— Ах, какие варианты пришли мне в голову, — этак в пространство сказал Манкар, ухмыляясь.

Баирра стиснула челюсти — ей в голову тоже пришло много вариантов. Ее даже передернуло.

Мартин поднял голову и уставился на Каморана с презрением и ненавистью.

— Да, практически все, — процедил он. — И если ты думаешь, прислужник Дагона, что ты изобретательнее Сангвина, то ты ошибаешься. Говори, что тебе нужно.

— Мне нужно, для начала, чтобы вы выслушали вкратце то, что я уже рассказал нашей общей знакомой. О себе.

— А потом?

— Сядьте и слушайте.

Баирра, наконец, сумела найти в себе силы и подойти к принцу. Он снова посмотрел на нее. Этот взгляд... разве кто-то когда-то смотрел на нее так? Разве кто-то когда-то шел ради нее на верную смерть?

Она сглотнула. Не знала, что сказать.

Мартин медленно кивнул ей. Потом опустился на пол, подобрав колено, и уставился на Манкара.

— Я слушаю, — сказал он.

Они все сели кружком на полу. В этот раз Каморан рассказывал печальную повесть своей жизни куда спокойнее, суше и без лирических отступлений. Баирре такое изменение поведения Манкара не очень понравилось... возможно, оно было знаком того, что Каморан начал "подстраиваться" под Мартина. Почему же ей он закатывал истерику, а принцу читает лекцию? Неужели она всю жизнь мечтала о том, кто будет трепать ей нервы?

Мартин слушал внимательно, и, когда Манкар начал слегка повторяться, поднял руку, останавливая его:

— Я в целом понял ситуацию. Только вы зря думаете, что даэдра не способны так проклясть. Это вполне мог быть, например, Клавикус Вайл. Если бы у нас было время, можно было бы попытаться выяснить точно, но...

— Под мое воздействие попал Мехрун Дагон. Разве Вайл сильнее Дагона?

— Разве дело в силе? — парировал Мартин. — Был ли Боэтия сильнее Тринимака? И разве не побеждал уже смертный вашего лорда в третьей эре?

— Давайте вернемся к проблеме, — сказал Каморан.

Баирре показалось, что он недоволен предположением Мартина. Надо же, неужели тут уместна гордыня? Какая разница, Падомай тебя проклял, Клавикус Вайл или смертный чародей?

— Так что вы придумали? — спросил Мартин.

Баирра, которой уже надоело молчать и слушать, показала, что об этом хочет рассказать она.

— Ну, предполагается, что в противовес Дагону необходим какой-нибудь аэдра, что пожелает добра Тамриэлю. Проблема в том, что призвать аэдру... почти невозможно. Но вдруг вы знаете способ, Мартин?

— Если я опять же правильно понял, сила бога может разрушить ваш разум, — Мартин указал на Каморана. — Раз уж вы готовы к смерти... быть может, поступим проще? Я имею в виду... давайте я просто убью вас.

Баирра едва не вздрогнула: Мартин предложил это любезным, ровным тоном, словно чашку чая — гостю.

Манкар улыбнулся и развязал ворот мантии, обнажая горло. Протянул руку к Баирре:

— Одолжите кинжал, госпожа.

Она протянула оружие. Неужели Мартин сможет? Он не так давно общается с Камораном и... но это было бы слишком просто. С другой стороны, не хватит ли сложностей?

— Возьмите оружие, ваше высочество.

Мартин принял кинжал и поднялся на ноги. Каморан мило улыбнулся ему снизу вверх, не торопясь вставать.

— Бейте.

Баирра тоже вскочила. Сцепила лапы: что-то в ней требовало защитить Каморана. "Нет, — приказала она себе, — стой смирно... не лезь..."

Мартин обнажил кинжал.

— Бейте, — повторил Каморан, запрокидывая голову, — или вы предпочитаете сердце? Мне встать?

Мартин сделал шаг, слегка отводя руку с кинжалом. Его лицо выражало лишь сосредоточенность, и Баирре показалось, что принц сможет убить. Что там, в общем, сложного: взять жертву за волосы и всадить лезвие в горло.

Она чуть не выкрикнула: "Бей!" Или: "Не бей!" — она сама не знала, какое из стремлений восторжествует.

Еще шаг, левая рука принца потянулась к волосам альтмера... и замерла. И кошка поняла: не сможет.

— Ну бе-ей! — безнадежно взвыла она, но тщетно.

Мартин отшатнулся от Каморана. Тот опустил голову и рассеянно завязал ворот мантии обратно. Потом снова посмотрел на принца и хаджитку:

— Продолжим? — буднично спросил он.

— Ну ты-то что в нем увидел?! — Баирра подскочила к Мартину и вцепилась ему в отвороты сорочки, — кого?! Такой шанс упустил!

Тот выронил кинжал.

— Я не знаю, — выдохнул он, — но не смог... не смог. Он... я не могу его убить, — он вырвался из хватки хаджитки и отступил еще на пару шагов.

— Добро пожаловать в Мифический Рассвет, принц, — произнес Каморан.

— Но как же так! — Мартин сжал виски руками. — Так быстро?!

— Даже если бы вы сразу, не вступая в беседу, попытались бы убить меня, вряд ли у вас получилось бы. Тут даже лук со стрелами не помог бы. Прицелившись в меня, смертный или бессмертный уже вступает со мной в контакт, хотя бы и односторонний. Это не чары, друзья мои, не моя воля, это проклятие действует даже, когда я сплю.

— И кого я в вас увидел? — процедил Мартин.

— Мне пока сложно сказать точно, но что-то вроде... соучастника? коллеги?.. вы так хотите это знать, принц? У нас не так уж много времени...

На миг лицо принца исказило какое-то болезненное чувство. Может быть, даже страх.

— Нет, — быстро сказал он. — Не хочу. Так... на чем, значит, мы остановились?

— На богах, — неприязненно сказала Баирра, уже слегка пришедшая в себя.

— На богах... — Мартин отер пот со лба. — Действительно, вызывать аэдра дело почти безнадежное. Если только не... погодите... связь...

И вдруг замолчал, о чем-то задумавшись.

— Какая связь? — осторожно спросила Баирра, чтобы подтолкнуть его мысль.

— Договор, — пробормотал Мартин, — кровный...

— О чем он? — спросила хаджитка у Манкара.

— Понятия не имею. Подождем, скажет, надеюсь.

— Погодите, момент, минуту, — Мартин зажмурился, — так... если этого достаточно, то можно...

— Ну? — после еще одной паузы спросила Баирра.

Мартин открыл глаза и указал на Манкара. Вернее, на Амулет на его груди.

— Акатош, — сказал принц.

Манкар коснулся амулета.

— Что Акатош? — настороженно спросил он.

— Если Амулет признал вас императором, вы можете обратиться к Акатошу.

— Я?!

— Ну, если не хотите вы, отдайте Амулет мне, и попробую я.

— Обратиться к Акатошу? — повторил Манкар.

— Да. Осмелитесь? — почти оскорбительным тоном спросил принц.

Манкар не ответил. Он сидел, сжимая в руке Амулет Королей, и явно пытался осмыслить такой вариант развития событий. Баирра скосила глаза на Мартина. Тот стоял, скрестив руки на груди, и ждал ответа.

— Я... — Манкар поднялся на ноги, все еще сжимая Амулет, — как я могу обратиться... к богу?

Мартин внимательно следил за ним.

— Вы боитесь? — спросил принц. Баирре показалось, что Мартину очень важно, боится ли Каморан. Словно страх врага как-то... оправдывал его самого?

— Да, боюсь, что тут странного? — ответил Каморан, прямо глядя на бастарда. И тот отвел глаза, смешавшись. Каморан подошел ближе к нему, — разве не страшно самому приближать свою смерть? Свое полное безумие? Посмотрите на меня, принц...

Мартин снова поднял глаза на альтмера.

— Как мне воззвать к Акатошу? Я никогда не заходил в храмы Девяти... а вы — вроде бы священник, так помогите мне. Пусть эта женщина будет свидетелем того, как вы скормите меня моему же проклятию. Свидетелем того, что вы хоть что-то сделали для Тамриэля.

— От тебя ли мне выслушивать упреки, прислужник Дагона? — пробормотал Мартин, его щеки горели.

— От тебя ли мне выслушивать дерзости, ублюдок Септима? Ты забываешь, что вы оба в моей власти сейчас...