Мышь, ободренная краткими утренними словами, сновала, как игла в руках белошвейки. Это хорошо. Она была довольна своим вчерашним выступлением — плохо. Может выступить опять. Но разговор насчет самостоятельного принятия Мышью решений Илан отложил на потом. Он и так стал слишком много с ней разговаривать, она начала забывать, что должна держать рот закрытым. Тем более, что поговорить ей сегодня еще предстояло.
— Сейчас мы с тобой нарушим госпитальные правила, — сказал ей Илан, когда в перевязочной работа закончилась. — Мы скажем в дежурке, будто идем в город к больному, а сами пойдем... увидишь. Но ты об этом не скажешь никому, даже доктору Наджеду. Даже если он начнет тебя пытать. Ни где мы были, ни зачем туда ходили. До тех пор, пока я тебе не разрешу об этом говорить. Если разрешу вообще. Дай обещание.
Мышь сделала суровое лицо и прижала сжатую в кулак руку к сердцу. Илан еле сдержался, чтобы не рассмеяться от ее серьезности.
— Давай, — сказал он, собирайся. — Пока у докторов обед, попробуем быстро смотаться туда и обратно.
Префектуру было видно с холма. Дом, в котором Илан побывал ночью с Адаром, как выяснилось, тоже. Мышь подергала его за ремень медицинской сумки и показала пальцем. Но пошли они все равно в префектуру.
* * *
Илана в префектуре приветствовали словами: "У нас что, умер кто-то? "
— Пока не знаю, — сказал Илан дежурному писарю. — Сейчас посмотрим. Префект на месте?
— Вроде... да. Только...
— Ну, и отлично, — закруглил разговор Илан, подцепил Мышь за накинутую для тепла пелерину, и повлек ее через общий зал к лестнице в верхние кабинеты.
Инспекторов и дознавателей в общем рабочем помещении с ширмами и столами было негусто. То ли сам по себе штат малочисленный, то ли бегали по городу и занимались собачьей работой — вынюхивали и разыскивали. Половина столов пустовала. Несколько ширм было задвинуто, за одной кого-то допрашивали, а он не хотел отвечать, мямлил "не знаю, не видел, не помню".
Илан затащил веретеном вьющуюся от любопытства Мышь на второй этаж, нашел кабинет с табличкой "Префект Арденны" и постучал. Ему не ответили. Тогда он проявил наглость и открыл дверь.
— Извините, — сказал он, — это я.
Госпожа Мирир перебирала на столе толстую пачку документов. Днем при закрытых ставнях на столе у нее стояли две лампы, огоньки которых трепыхались от сквозняка.
— Зайди и дверь закрой, — отвечала госпожа префект. — Ну, наконец-то. Рассказывай.
— Я пришел не рассказывать, — сказал Илан и за руку завел в кабинет Мышь. — Я сам хочу спросить у вас, что происходит в городе и вокруг города. А вот она, — он подтолкнул Мышь ближе к столу, — может быть, кое-что и расскажет.
Пока шел по второму этажу в поисках префекта, Илан читал другие таблички на дверях. Медные, блестящие, с гравировкой, они выглядели богато, как в адмиралтействе. Вот почему внизу не было людно — часть сотрудников переселили на второй этаж. Среди незнакомых имен Илан увидел старшего инспектора Аранзара и младшего инспектора Джениша. Признал свою ошибку — неверно оценил, кто в этой парочке командует. Ну, случается. Джениш был старшим сыном госпожи Мирир. Младшего сына, Аюра, отцом которого являлся печально известный господин Адар, Илан на табличках не заметил. Госпожа Мирир своих кровных родственников двигать вперед не торопилась. Аюр либо сидел в дознавателях, как и пять лет назад, либо вообще не служил в префектуре, чтобы не наводить сомнительным родством тень на родительскую карьеру.
Госпожа Мирир сцепила пальцы и облокотилась на свои документы.
— Загадки загадывать хочешь? — спросила она.
— Отгадывать, — поправил Илан, сел на скамью, поставил сумку и посадил рядом Мышь .
— Допустим, я потрачу на это немного своего драгоценного времени. Что именно из происходящего в городе тебя не устраивает?
— В каких отношениях с адмиралтейством находится сегодня префектура? — поинтересовался для начала Илан.
— Во взаимовыгодных, — ответила госпожа Мирир. — Что-то ты сразу высоко забросил, о повелитель всех тварей земных и птиц небесных. Слушай, а как рыбы упоминаются в обращении к арданскому самодержцу?..
— Не знаю, — поморщился Илан. — Как высоко забрасывать, тоже не знаю. Зависит от того, есть у вас здесь прямые связи с Тайной Стражей Тарген Тау Тарсис, нет у вас связей, или вы сами выполняете функции не только уголовного сыска, но и политического.
— Ого, — деланно покачала госпожа Мирир головой. — Дело-то серьезное.
— Вчера вечером мой коллега выпил лишнего, — пояснил Илан, которого манера разговора госпожи Мирир раздражала, если не сказать сильнее, — и я вместо него пошел на вызов в Старый квартал. Те, которые следят за мной, докладывали вам, кто именно посылал в госпиталь за помощью?
— Не знаю, где эти два оболтуса, — Госпожа Мирир все еще не хотела говорить серьезно.
— Ну, ладно, я хотел сделать доброе дело и вовремя предупредить вас о возможных осложнениях. Не хотите, значит, не хотите. — Илан встал. — Пойдем, Мышь. Обратимся лучше в адмиралтейство.
— Илан, — сказала госпожа Мирир. — Я не могу позволить тебе вести надо мной допрос.
— И вы мне тоже не хозяйка, — развел руками Илан. — Учите жить своих оболтусов, я как-нибудь сам.
— Извини, — вздохнула госпожа префект. — Давай начнем с начала.
— У господина Адара снова неприятности, — сказал Илан. — У меня совсем мало моего драгоценного времени, и часть я уже потратил впустую. Так что и вы меня простите. Мне действительно проще написать донос в адмиралтейство, чем тратить остаток обеденного перерыва на воспоминания о царском прошлом моих родных. — И вытолкнул Мышь из кабинета.
— Доктор Илан! Вернитесь пожалуйста!
Илан остановился. В префектуре всегда было так. Или ты прижмешь, или тебя прижмут. Перестать быть ведомым и прижатым — то, чему научили Илана на Ходжере. И не только на Ходжере. Хотел Илан или не хотел, а кровь царской семьи стучалась в его сердце. Как минимум, он не должен был позволять хватать себя за шкирку, как паршивую собачку. Как максимум... а в эту сторону Илан еще никогда всерьез не думал.
Госпожа Мирир подошла к двери и сама открыла ее перед Иланом.
— Давайте еще раз, — сказала он. — Зайдите, пожалуйста. Очень прошу.
Илан снова развернул Мышь, как куклу, и завел ее в кабинет. Госпожа Мирир встала у стола, скрестив руки. Кивнула им обратно на лавку — присаживайтесь, гости дорогие.
— Рассказывай, что было вчера, — велел Мыши Илан.
Мышь стала рассказывать. Вначале робко и подолгу подбирая слова. Потом разошлась. К моменту финальной битвы с Адаром ее уже захлестнули эмоции, и: "А я ему как дам!" — было не только рассказано, но и изображено в лицах, кто где стоял, как упал, и сколько, кому и как от Мыши досталось.
Госпожа Мирир выслушала всю историю молча. Сказала потом:
— Девчонку мне такую на подхват найди где-нибудь.
— Не буду обещать, — покачал головой Илан. — С нее пока больше проблем, чем пользы. Не пройдет испытательный срок — эту подарю.
— Не надо! — пискнула Мышь.
— Всё, — велел ей Илан. — Выговорилась на сегодня. Молчи.
— Что сразу — "не надо"? — удивилась госпожа Мирир. — Нам одного такого однажды подарили — уже старшим инспектором стал. Что ты сам-то об этом думаешь, доктор Илан ?
— Не знаю, тетя Мира. Я хочу вернуться в Старый квартал, благо моя пигалица следила за всеми и знает дом. Мне не нравится, что я во все это влип, но мне жаль Номо. Без квалифицированной помощи он либо останется калекой, либо погибнет. Что за игры в прятки, я не понял. Но я не люблю, когда в такие вещи играют со мной мои старые знакомые.
Госпожа Мирир, вроде бы, приняла последнее предупреждение к сведению.
— Спасибо, Илан, — кивнула она. — Ты будешь сильно против, если я попрошу моих оболтусов тебя подстраховать?
— Нет. В этот раз — не буду.
* * *
Старый квартал был ближе к префектуре, чем к госпиталю. Старая битая крыса, Адар, знал, где прятаться — под самым носом, где и искать не станут. Если, конечно, его не прятали поближе специально, чтоб из самой префектуры далеко не таскаться по каждому его чиху.
Между усадьбами верхнего города и линией купеческих старых домов, построенных ближе к порту в годы торгового расцвета Арденны, Старый квартал лежал, как пятно плесени между плитами мрамора. Когда-то давно, когда город был мал и не спускался к самому морю, тут жили ремесленники. Позже селились мелкие клерки, портовые служащие и прочие люди небольшого достатка, кому, однако, хватало средств, чтобы не прозябать в трущобах, но недоставало денег переселиться чуть ниже в средний город или, наоборот, выше по холмам. Дома в Старом квартале лепились друг к другу, из строений разного времени нередко получался целый букет пристроек, крыш и балконов, похожих на ветвистый древесный гриб. Дворики там были маленькие, только развесить белье, выпустить три курицы да поставить нужник, заборы разномастные, невысокие, перепутанные между собой так, что непонятно, какая из отгородок к какому жилищу относится.
Мышь вела вперед уверенно и быстро, несмотря на то, что сегодня путь ее шел от префектуры, а не от госпиталя. Волшебные красные башмаки выстукивали нетерпеливую дробь по обтаявшим под утренним солнцем мостовым. Мышь хотела быть полезной. Добавить хорошего и увеличить свою ценность, чтобы ее не подарили в префектуру. Следом за ней они втроем еле успевали: доктор Илан, старший инспектор Аранзар и младший инспектор Джениш.
Илан по пути кратко поведал историю своей встречи с Адаром, от каждого упоминания о котором Джениша заметно дергало.
Нужный дом внешне ничем не выделялся из общего ряда, насколько дома в старом квартале, не похожие друг на друга, можно было считать хоть в чем-то одинаковыми. Забор перед ним, разве что, был выше, чем перед соседскими, наглухо сколочен из старых некрашеных досок. Зато калитка сорвана с петель и стоит в стороне, прислонившись к какому-то сарайчику. Выкрашенную в неприятный голубовато-серый цвет дверь Илан узнал по скрипу, темная лестница тоже отзывалась под ногами знакомой музыкой. И запах внутри стоял тот самый: недавно морили клопов. На стук им никто не ответил, поэтому большой и сильный Джениш отодвинул в сторонку товарищей, нажал плечом, и дверь неожиданно легко открылась. Не была заперта. Мышь сунулась вперед, Джениш поймал ее за шиворот и вручил Илану. Пошел вперед, придерживая под плащом что-то, напоминающее большой северный нож.
— На второй этаж, — подсказал ему Илан, удерживая роющую красным лакированным копытом Мышь, словно цепную собаку. Сказал ей: — Ну, куда ты рвешься? Что там от тебя зависит?
— Помогать, — отвечала она, хотя должна была стоять молча.
Джениш, оказавшийся уже на площадке второго этажа, присвистнул.
— Сюда. Быстро, — махнул он рукой Аранзару и Илану.
Те взбежали по ступеньками.
Комната была разорена. Жаровни перевернуты, пепел и остатки прогоревших углей рассыпаны по всему полу, маленький столик сломан, другие вещи разбросаны. Лужа крови в одном углу и вторая, раза в четыре больше, прямо под топчанами. На пропитанном кровью одеяле лежал Номо с перерезанным горлом. В соседней комнате, видной за распашными дверками, то ли следы обыска, то ли драки. Но без крови, если не считать нескольких красно-бурых отпечатков обуви на вытертом ковре. И, кроме Номо, трупов нет. Живых тоже никого.
Илан бросился к топчанам, схватил покойника за руку, потом подсунул ладонь под окровавленную одежду на груди и под мышку. Сказал:
— От трех четвертей до полной стражи, учитывая кровопотерю, — и вопросительно взглянул на принявших охотничьи стойки инспекторов. — Не надо на меня так смотреть. Я в это время был в госпитале на виду у полусотни человек. Сами пощупайте.
Аранзар подошел и пощупал. Согласился.
Джениш сказал:
— Я пройду по первому этажу, а вы выметайтесь на улицу, не портите следы.
Но чужих следов не было. Если на старом лысом ковре и дощатом полу что и оставалось после разыгравшейся в комнате трагедии, кто-то опрокинул на все это, покрытое кровью, угли и пепел. Не до и не во время событий. После. Впрочем, если смести аккуратно золу с поверхностей, получится много интересного. Вопрос: золой следы укрыть хотели или, наоборот, более ясно обозначить?
Мышь стояла в дверном проеме, открыв рот и судорожно прижимая к груди врученную ей медицинскую сумку.
— Дай чистую салфетку, — попросил ее Илан. — Руки вытру.
Она не сразу сообразила, о чем ее просят.
Илан вывел ее во двор. Иногда ему было жаль, что он не может пить ни вина, ни крепкой арданской водки, ни медицинского спирта. Сейчас в самый раз было надраться и лежать, забыв про всё и всех.
— Страшно как, — сказала Мышь. — Не дарите меня в префектуру. Не хочу идти в инспектора.
Илан ободряюще потрепал ее по макушке.
— Беги в госпиталь, несостоявшийся инспектор, — велел он. — Сознайся доктору Наджеду, что я ушел в префектуру. Тут дело такое, что вдруг не бросишь. Гагал мне должен, пусть за меня поработает, пока я кое-кому кое-что рассказываю.
Зубастого наконечника, который Илан вынул у Номо из плеча, при обыске смежных комнат не нашли. Следов наснимали самых разных и больше, чем нужно. Мужских, женских, детских, очень много. В комнатах было грязно, там редко убирались. Не находка для следователя, а, скорее, головная боль. Полста подозреваемых, и каждый сам по себе. Чья кровь в стороне от трупа, по следам было не ясно. Похоже, там кого-то ранили, но он все равно сбежал. Накапал кровью на темной лестнице, выбрался на улицу, здесь, видимо, остановил кровотечение. Кровь из него определенно вытекла не вся. А дальше собака след не взяла — то ли собаку такую из префектуры прислали, то ли раненый выдумку какую-то применил, то ли его попросту унес твердо стоящий на ногах товарищ.
На Илана пока не обращали внимания. Он некоторое время наблюдал, как дознаватели делают рутинную работу по сбору улик. Потом из префектуры явился молодой судебный медик, Илан знаком с ним не был, все интересное для себя уже увидел, и решил выйти на улицу, чтобы не мешать и не смущать.
Погода стояла хорошая, грело солнце, мостовые, в отличие от дворов, быстро подсохли, ветер был слабый, с моря. Илан смотрел на попытки солдат заставить ищейку нюхать. Но толстая немолодая дворняга только виляла пушистым хвостом и виновато улыбалась. Жители окрестных домов потихоньку собирались у забора поглазеть на происходящее. Людей, чтобы выставить оцепление и не позволить мешать работе, не хватало. Кто-нибудь посторонний постоянно заходил, куда нельзя.
— А где Чепуха? — спросил Илан подошедшего к нему хмурого Джениша. Боялся, что тот ответит: убежала или умерла.
— Щенки у нее, — буркнул недовольный результатами работы младший инспектор. — Тебе щенка надо? Скоро будем раздавать.
— Нет, — покачал головой Илан.
Тут с другой улицы прибежала хозяйка дома, сдававшая комнаты на втором этаже, — потрепанная тетка с опойным лицом, с нею трое мальчишек, которые сунулись сразу и везде. Тетка, не заходя внутрь и не разобравшись, что случилось, стала голосить, что ее обворовали. Джениш нахмурился еще больше, махнул дознавателю разбираться с ней.
