Overlady_part.1

Случилось столько всего плохого, что он даже не знал, что хуже.

В глубине леса завыл волк. И его поддержали другие.

О. Прекрасно.

Проклятье!

*

Двумя километрами дальше по дороге, свернув на вырубку, миньоны сгрузили на землю повозку и бессознательных лошадей, которых они несли. Животные возражали против своей кражи, поэтому их вырубили, применив только умеренные количества кипучего энтузиазма и ненужной жестокости.

Выдохнув, Луиза сняла шлем и расправила свои волосы. Вытерев бровь, она опять осторожно надела шлем.

— Вот так вот проводятся ограбления на дорогах, — с хихиканьем объявила она миру. — Я... Я ограбила грабителей и украла повозку! И у нас теперь есть лошади. Причем когда я говорю "у нас", я подразумеваю "у меня".

— И новые шляпы! — с умным видом покачивая головой, сказал синий миньон, одетый в длинный черный плащ и треуголку. Луиза подозревала, что он сознательно имитирует Гнарла, что только подтвердилось, когда он попытался пригладить несуществующую бородку. — И сокровище для Вас, госпожа.

"Отличная работа, моя леди" — весело произнес Гнарл. — "В обычных обстоятельствах я бы предложил сжечь повозку, поскольку даже летом по вечерам становится прохладно, но я думаю, что есть смысл красть повозки для личного пользования, я имею в виду, по назначению".

Девушка ухмыльнулась.

— Не только поэтому, — самодовольно сказала она. — На борту есть королевский герб, следовательно, это королевская почтовая повозка, а значит, там не только налоги внутри... которые нелегально собраны Советом под вымышленными предлогами, — то, что поэтому она совершенно легально могла забрать их себе, осталось невысказанным, — ... но там, скорее всего, будут разные сообщения и такое прочее!

"А еще вы взяли заложников! Мы сможем разместить их в комнатах, где мерзкий вампир держал своих "невест", пока не заведем нормальную тюрьму".

Упс. Луиза покраснела под шлемом. Дура, дура, дура. Конечно же, кто-то будет в повозке! Даже несмотря на то, что она закрыта во время путешествия, там всегда сидит или охранник, или курьер, просто на всякий случай. И... проклятье, проклятье, проклятье! Она должна была это предусмотреть! Она должна... нет. Но что если они... аргх!

— Сейчас выясню, есть ли там кто-нибудь, — сказала она так властно, как только смогла, — а если там кто-то есть, то выясню, лояльны ли они Совету. Если да, то они станут пленниками. А если нет, то я отпущу их, чтобы они разнесли весть, что Совет — предатели.

"О-о! Разделяй и властвуй, и подрывная деятельность! Подло!" — восхитился Гнарл.

Луиза посмотрела на повозку. Практически бездумно она создала шар огня, больше для освещения, чем для чего-то другого. Миньоны выглядели довольно странно при таком освещении, отметила она — не помогло даже то, что несколько красных зажгли свои огни. Ей лучше поспешить и закончить с этим делом, пока красные не сожгли эту местность, что было практически неминуемо, если она не поторопится.

— Миньоны, — приказала она, — окружите повозку! Если там кто-то есть и попытается сбежать, схватить их и удерживать! Хм. Не убивать, пока я не прикажу. Даже случайно, — добавила она, поскольку за эти месяцы она довольно неплохо изучила повадки миньонов и ход их мыслей.

— Мы готовы, госпожа, — сказал Маггат, стоя со своим мешком наготове. Луиза сохранила его должность даже после того, как обрела перчатку, потому что ей никак не давалась фигура из пальцев, которая собирала деньги, и, честно говоря, так оно было значительно удобнее: миньон собирал всё еще до того, как она вспоминала о сокровищах. — Только прикажите.

Луиза кивнула. Она уже открыла рот, чтобы приказать миньонам выломать двери и достать содержимое повозки, но запнулась. Может быть, это не слишком хорошая мысль. Она подумала, что сломают не только двери. Поэтому она повернулась к Маггату и приказала:

— Открой дверь, но ничего больше не ломай. Это будет моя повозка, и я буду зла, если её повредят.

Маггат подошел к двери, дважды стукнул в неё, и сказал:

— Можно выходить! Монстры уже мертвы!

Девушка уронила челюсть от удивления, но ничего не сказала. Миньон оказался хитрее её? От того, что Маггат изо всех сил подмигивал другим миньонам и скалился, словно незаконнорожденная смесь волка, кота и обезьяны, она почувствовала себя еще хуже.

— Там безопасно? — раздался дрожащий женский голос изнутри.

— Да, да, — сказал Маггат, корча рожи для своей скалящейся аудитории. — Безопасно, как дома!

— Забавно, ведь дома совсем не безопасны, когда мы... — начал один коричневый, перед тем как быть оглушенным ударом дубин своих слегка-быстрее-соображающих товарищей.

— Хорошо! Я открываю дверь! — И дверь повозки действительно открылась. А спустя долю секунды оттуда вырвались пылающие воздушные лезвия, прореживая толпу миньонов.

Постойте, кто бы ни сидел там, внутри, он на это не купился. Уже лучше. То есть хуже, поскольку неизвестный маг продолжал атаковать заклинаниями, а Маггат и некоторое количество других миньонов валялись мертвыми, а следовательно, требовали некоторой медицинской помощи. По крайней мере, мир оставался логичным: миньон был не хитрее своей госпожи. Луиза воткнула свой посох в щель перед тем, как дверь успели закрыть, и налегла на него, распахнув её настежь, после чего сунула внутрь руку с огненным шаром.

— Ты в деревянной повозке! — заорала Луиза, добавив в голос свирепости. — А у меня тут огонь! Сдавайся, и с тобой обойдутся достойно.

...не слишком ли она увлекается поджогами? Нет, наверное, нет. Фактически, вовсе не увлекается! Никто же не возражает против Кирше фон Зербст, которая является магом огня, причем само её существование крутится вокруг огня в прямом, и в переносном смысле? А все знают, что огненные маги занимаются поджогами! Эта женщина в повозке только что проделала нечто похуже! А значит, её протесты против действий Луизы будут сплошным лицемерием.

Успокоив себя подобной мыслью, Повелительница уделила внимание повозке и её пассажиру, которая опустила свой жезл, понимая, что файербол ударит быстрее, чем она начнет произносить заклинание. Это была женщина, которая выглядела на несколько лет старше неё, шатенка с волосами, увязанными в две косы дорогими на вид алыми лентами. Она была одета в платье, выбранное в тон лент, отделанное красной с золотом парчой у горла, с белыми рукавами и прочей кричащей отделкой. Луиза, как представитель высшей аристократии, определила, что это вульгарное одеяние было типичным для среднего класса дворян.

— Итак, — сказала она, а её акцент уверил Луизу в правоте своих догадок, — я теперь Ваша пленница? А Вы определенно хотели захватить меня живой, иначе бы Вы просто сожгли меня... чего мне не хотелось бы. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не сжигайте меня. Я... что угодно! Только не убивайте!

... с другой стороны, эта женщина была не намного выше, чем она сама, и почти того же сложения. Поэтому у Луизы возникла капелька сочувствия. И... минуточку, а зачем это она начинает расстегивать платье? Что тут вообще происходит?

Видимо, потрясение, которое она испытала, как-то проявилось, поскольку женщина остановилась.

— Или Вы желаете обождать, мой лорд? Вы желаете забрать меня с собой и продемонстрировать Вашу темную башню? Я уверена, что она... хм, очень высокая.

Луиза де ла Валлиере, чья башня была не совсем башней, а скорее подземельем, спрятанным в потайном темном месте, сказала первое же, что пришло ей на ум. А это было:

— Что? "Мой лорд"? Ты что, дура? Или слепая?

За этим последовал момент взаимного замешательства.

— Так ты девушка?— переспросила женщина, выпучив глаза. Её рука неуверенно зависла возле ворота платья.

Луиза зыркнула на неё пылающими глазами и ткнула себя пальцем в грудь.

— Как ты думаешь, что это? — прошипела она. — Конечно же, я девушка!

Женщина надула щеки.

— Послушай, честно, ты одета как мужчина!

— Нет!

— А я говорю, да, — надулась она. — Женщины Зла так не одеваются. У тебя же закрыто всё, кроме рта. И... и хотелось бы добавить, что любой сделал бы такую ошибку!

— И что это ты пытаешься сказать? — заорала Луиза, и шар огня в её руке засиял ярче.

— Послушай, если уж одеваешься как мужчина, то хоть намек сделай на свой пол. Вроде... ну, в виде брони. Или в цветовой гамме.

— А моего голоса тебе мало? И на броне есть выпуклости на груди! И каблуки! И сталь с красным хорошо смотрятся!

Женщина задумалась, а потом её глаза вспыхнули "пониманием".

— Понятно, — томно сказал она, откинувшись обратно в повозку. — О да, понятненько.

Луиза не поняла, что она там поняла, но использовала шанс выбросить чужой жезл из повозки своим посохом. Он покатился по земле, но был быстро подхвачен одним из синих, которые собирали сожженных и искалеченных миньонов. Некоторых из них приходилось собирать по кускам для воскрешения, что усложнялось играми и шутками уцелевших миньонов с оторванными головами.

— Я, Ребекка де Гент, второй ребенок маркиза, на службе у Короны, и я сдаюсь на Вашу милость с ожиданием, что ко мне будут относиться с честью и уважением, как того заслуживает мое положение в обществе, — внезапно произнесла женщина, после чего вновь принялась расстегивать свое платье. — Я надеюсь, что не буду вовлечена во всякие греховные и... ужасающе извращенные вещи, — она прервалась и облизнула губы. — Я, всё же, добрая дочь Церкви, и быть вовлеченной в греховные деяния страсти и похоти было бы просто ужасно.

Луиза кивнула.

— Само собой. Тебе не следует опасаться за свою добродетель.

Сейчас, когда женщина сдалась и её слово чести связало её, она погасила огонь. Довольно просто.

Однако, похоже, это был не тот ответ, которого ожидала леди де Гент.

— Я сказала, — пояснила она, снимая верхнее платье, — что не хочу, чтобы какие-нибудь силы зла и тьмы воспользовались моей непорочностью. О, чувствовать на себе руки другой женщины, ласкающей меня против моей воли, до тех пор, пока я не буду вынуждена присоединится к её темным удовольствиям....

— Я же говорю, что ты в безопасности — повторила Луиза, чье раздражение просачивалось в голос. — Я не какой-нибудь мужчина... фактически, я спасла тебя от тех мерзавцев, которые первыми пытались ограбить вас.

— О ужасы, темные ужасы насилия темной королевы ночи!

— Да. Ты. В. Безопасности.

Тут, наконец, ее собеседница переключилась от своих фантазий к реальности и бросила на Луизу недоумевающий взгляд:

— Ты темная леди, которая ходит в мужской одежде и с мальчишеским телосложением, и ты пытаешься убедить меня, что ты не предаешься декадентским удовольствиям с другими женщинами? Я... я что, тебе не нравлюсь или как?

— Ты хочешь, чтобы я что сделала? — возопила Луиза, сама испугавшись своего понимания. — Это... это отвратительно! Я... я же девушка! Я думаю, что ты слегка повредилась умом от шока!

Она определенно не собирается делать эту женщину пленницей, решила Луиза. Иначе та сочтет это каким-нибудь намеком. И вообще, это была ненормальная реакция на пленение темной личностью в доспехах и её толпой вонючих гоблинов. А даже если и не сочтет... нет, проще держаться от неё подальше. И побыстрее.

*

— ...и она хотела, чтобы я попользовалась ею! — жаловалась Луиза, воткнув вилку в кусок мяса на своей тарелке. Провернув её, она вытащила зубцы, а потом вонзила вилку еще глубже. — Я! Девушкой! Какими еще декадентскими извращениями занимается современное дворянство? Я... Я еще могу понять, почему глупенькой смазливой девочкой мог увлечься какой-нибудь симпатичный темный лорд, но другая девушка?..

С громким хлюпаньем она допила свое вино и грохнула чашкой по столу. Удар пошатнул древний стол и заставил танцевать пламя свечей. Основатель, она не могла дождаться момента, когда она сможет обедать в месте с нормальными окнами или хотя бы с нормальными маголампами. Факелы слишком вонючи, чтобы их терпеть за едой — Бог знает, из чего их делают миньоны — а свечи слишком тусклые.

— Вот! Вот это нужно изменить! Ведь существуют люди, которые хуже, чем Кирше фон Зербст! По крайней мере, та сохраняет свой... разврат для мужчин! Как... как она посмела заставить меня чувствовать себя не в своей тарелке, если это я захватила её в плен, и она... это она должна была быть обеспокоена и потом почувствовать облегчение, что я не какой-нибудь монстр! Она же сняла свое платье! Да, я забрала его, потому что там был спрятан пистолет, но она... аргх! Это было ужасно! Я была совершенно права, связав её и оставив возле станции в мешке и с запиской, потому что я никогда, ни секунды не проведу рядом с ней! Никогда!

— Действительно, моя леди, — вежливо поддакнул Гнарл, поедая тараканов из своей миски. Луиза старалась игнорировать треск, исходящий от его манипуляций.

— И вот что еще! Такие предположения возникают только оттого... оттого, что я хочу быть в тепле и защите, и поэтому ношу нормальную броню, а они думают, что я должна быть одной из тех женщин, которые хотят делать мужские вещи. И речь идет не о завоеваниях, или терроре, или тому подобном, нет! Не о том, чего вы ждете от кого-то, одетого в полный доспех. Нет, почему-то все сразу думают о вещах, для которых этот доспех придется снять!

— Это же вы заказали доспех, выполненный в классическом мужском стиле, моя леди, — ответил Гнарл, не прекращая хрустеть. — Я думаю, что вас будут путать с мужчиной, если вы спрячете волосы и будете ходить по вашей столице в мужской одежде. Так это и происходит, — он кашлянул. — И я думаю, что обычно шлем носят не в руках.

— Я не хочу этого знать! — возопила Луиза. На этот взрыв, похоже, ушла большая часть её ярости, потому что она обмякла в своем кресле и надулась.

Совершенно невозмутимый Гнарл доел своих тараканов и крысу соте, а потом приказал миньону в парике вновь наполнить его бокал. Подняв с пола папку с бумагами, он аккуратно пролистнул несколько листков, с выражением, которое, вероятно, было мягкой удовлетворенностью, на лице. Он сделал несколько пометок, после чего отдал документы другому миньону, а сам вынул небольшую записную книжку в кожаном переплете.

— Моя леди, — сказал он, после того как Луиза добрых четверть часа варилась в своем гневе, — желаете ли Вы узнать, что мы нашли в той повозке?

— ...давай, — обижено ответила Луиза. Она слегка выпрямилась, и изменения в её позе показывали, что она довольна сменой темы.

— Итак, первое, — сказал Гнарл, листая свою записную книжку, — там были магически опечатанные сундуки с налогами. Дорогие маленькие миньоны сумели вскрыть их с потерями не выше нормы, и почти все искалеченные, изувеченные, изуродованные или изрубленные на кусочки големами уже возвращены к жизни. Наша сокровищница выглядит немного лучше после добавления сотни Ваших золотых монет.

— Сотня экю? — переспросила Луиза, шумно втянув носом воздух. — Изрядно.

— Определенно, приемлемая сумма за день Злой работы, — согласился Гнарл. -Приемлемая, или что-то около того.