Огнетушитель и консервированный банан

— Вот с этим не будет проблем, — ответил Руднев Макарову, — на Варяге шесть восьмидюймовых орудий, очень точных и смертоносных орудий. Мы можем если не утопить, то потрепать броненосец, а про бронепалубные крейсера и говорить нечего, у них нет шансов. Степан Осипович, я предлагаю отправить два безбронных крейсера в море как можно быстрее и топить или перехватывать японские транспортники.

Плеханов встрял:

— Эту задачу выполнять, безусловно, надо, так как чем хуже снабжение японцев, тем меньше у них манёвра и ресурсов для атаки наших позиций. Но сейчас другой этап войны, Всеволод Фёдорович. Пришло время для открытых боестолкновений, теперь наша задача одна — снять блокаду с Порт-Артура. Иной цели нет, пока Порт-Артур в морской блокаде — японцы смогут его взять, если блокады не будет — японцы обречены потерять под порт-артуром свою армию, по морю мы можем снабжать город гораздо лучше, чем они...

— Соглашусь, — ответил Макаров, — первостепенная задача — уничтожить силы японцев, угрожающих Порт-Артуру. И вот тут уже есть много проблем и вопросов. Господин Северов, — макаров обратился ко мне, — вы закончили модернизацию судов?

— В полном объёме, — ответил я, — мы поменяли всю артиллерию, боезапас, установили радиорубки и электрооборудование, новые котлы... Вот только это всё не имеет смысла при нынешней подготовке, необходимо провести учения, боестолкновения, прежде чем мы сможем по настоящему вдарить по японцам. Необходимо, я считаю, так же тщательно изучить психологический климат на каждом корабле и принять меры, сменить руководящие кадры кое-где...

— Хорошо, — ответил Руднев, — Твоя правда, отряд кораблей и правда требует внимания. Николай Александрович? — второй по старшинству.

Плеханов тут же ответил:

— В целом я согласен с выводами Юлия Моисеевича, прежде, чем броситься в бой на японцев, необходимо приобрести реальный боевой опыт современного морского боя. Так же я считаю, что от кораблей без брони и с оружием калибра не более шести дюймов не будет толку в эскадренном бою вообще, разве что как таран. Поэтому их я считаю целесообразным полностью направить на крейсерские операции — так называемую свободную охоту. Я тут посчитал, Всеволод Фёдорович за время своей операции заработал больше двух миллионов рублей, а нижние чины эскадры — не менее трёх тысяч рублей каждый... Думаю, от желающих броситься на охоту за контрабандой отбоя не будет.

* * *

А чем занимался я? Я энергетик-двигателист, вот я кто. Не компьютерщик, не политик и уж тем более не военный. Казалось бы, чем я могу помочь, ан нет, пригодилась помощь. Мы сделали конфетки из тех старых разваливающихся паровых котлов и машин, что стояли во Владивостоке, обеспечили город электричеством, с большим запасом на потребительский сектор. Владивосток — стал первым русским городом, в котором было яркое электрическое освещение всю ночь, не только на центральных улицах, но и во всём городе. Местные жаловались на яркий свет ночью, но делать было нечего — никто их не спрашивал.

Я занимался странным, но очень полезным проектом — трубопроводными мобильными вратами. Суть идеи была такова — в мире-фабрике добывается цемент, бетон, жидкие и газообразные ресурсы. Я устанавливаю на шасси многоосного тягача микрореактор, систему питания, а так же врата. Врата диаметром примерно в полметра, через них протягивается гибкая труба и по ней перекачиваются ресурсы. Возможно, даже сразу на место потребления — например, если установить по ту сторону огромные чаны с бетоном, бетононасосной аппаратурой и протянуть гибкий шланг через врата, сразу начав заливку.

Учитывая, что с помощью Монолита довольно просто спаять арматуру и опалубку, возможно, это даст толчок к крупному строительству. Работа эта была довольно быстрой и интересной, пришлось решить много проблем. Тягач обзавёлся мощными гидравлическими упорами, стрелой для манипулирования шлангом — чтобы он сразу на землю не падал, системой защиты от обрыва шланга, системой протяжки...

Суть работы была видна в Мире-фабрики. В краткие сроки там установили мощные бетоносмесители. Масштаб был огромен — чан для бетона был по настоящему огромным, размером с большой промышленный ангар. Помешивание бетонной смеси производилось какими-то там полями, в общем, бетон не застывал. Рядом ещё несколько похожих систем — от цементного завода по специальным конвейерам шла смесь, по трубам шла вода. Этот агрегат мог создать за час пятьсот тысяч кубометров бетона. В максимальной нагрузке, конечно же.

Тем временем Федя при помощи Владивостокского Монолита и рабочих начал работу по проверке мощностей бетоноукладчика. На самом деле, я поразился, узнав, сколько объектов он делал! Заводик ЖБИ выпускал железобетонные плиты, на горах нужно было установить лестницы, залить их монолитно, сами ступеньки были только верхушкой айсберга. Дороги на улицах — тоже железобетонные плиты, которые нужно было залить бетоном, порт — огромное количетство волнорезов-тетраподов, такие массивные железобетонные конструкции, которые сваливаются с помощью крана на берегу и лишают ударяющиеся о берег волны энергии.

И самая большая работа, которую мы начали — железобетонный порт. Огромный, толщиной до трёх метров железобетона, частично уходящий под воду. Часть бухты, до сих пор не освоенная, была выделена Макаровым под строительство портовых сооружений и тут Федя разгулялся. Порт выглядел как гигантский плац, три метра толщины железобетона, причём во избежание оползания и сдвигов — через каждые десять метров в железобетоне были сквозные отверстия до земли, в которые предполагалось вбить сваи, которые уйдут на тридцать метров вглубь, удержат эту сверхмассивную конструкцию в земле.

Располагался новый причал в районе будущей нижнепортовой улицы — я здесь был как-то разок.

И вот, наконец, пришло время для проверки работоспособности системы. Я забрался в кабину многоосного тягача и двинулся на стройку. Ощущения были — словно рулю настоящим кораблём, такой большой и массивный тягач. Подъехав поближе, удивился — рабочие сделали очень много. И Федя сделал очень много — внутеренняя арматура будущего причала напоминала огромную объёмную ячеистую конструкцию из арматуры, чем выше, тем плотнее была арматура, поверху вообще была мелкая сетка.

Начало заливки — сложный процесс. Рабочие мне помогли — протянули большой и толстый кабель, пробросили его внутрь конструкции и Федя дал команду на сброс бетона.

Поскольку заготовлено было полмиллиона тонн, то хлынул бетон быстро, тугой и большой струёй, которая ударила в землю под этой огромной конструкцией. Это было... Феноменально. Целый бассейн, озеро из бетона и стальной арматуры. Заливка сначала шла на нашем пятачке, потом Федя разравнивал бетон внутри конструкции и он равномерно наполнял всю поверхность.

Проект был удачным. Как порта, так и шлангового транспортёра — прошло всего два часа, а порт был залит! Конечно, большую работу проделали мужики, проделал Федя, но факт есть факт — два часа и там, где не было ничего, появился ещё не застывший бетонный порт.

После этого я вытянул шланги, а федя раскалил с помощью монолита арматуру в заливке — от бетона потихоньку начинал валить жар. Учитывая разницу температур — начиналось активное испарение.

Я же, вобрав шланги, поехал на следующий объект... Но уже было понятно одно — нужно ехать в Порт-Артур. Если при такой мощной заливке я смогу на месте запросто залить хотя бы пару сотен ДОТов, то оборона получит более веское основание. Вопрос будет лишь в том, что смогут сделать на месте рабочие.

* * *

*

Ничто так не успокаивало нервы, как... Шум мотора. Звук работающего старого двигателя — прекрасен. Будь то пар или дизель, звук одинаково прекрасен — шум, мерный свист, лязг, целая, маму её гайку, симфония! Не зря я двигателист, не зря...

В двух словах Порт-Артур можно описать так: Дальневосточный Мухосранск. Порт-Артур действительно был местом крайне... отдалённым. Крепость — одно название. Нет, не спорю, по меркам давно прошедшей войны этот город-крепость очень даже ничего, но в двадцатом веке подобное уже не котируется. В Порт-Артур мы прибыли на кораблях, город был заблокирован японским флотом, выйти из порта, из под прикрытия береговой артиллерии, боялись. Однако, блокада была весьма условна — мин японцы набросали и встали поодаль. Когда наш "Дракон" приближался, то дал первый залп торпедами по японским кораблям и резко заложив вираж, ушёл влево с линии атаки — за кораблём шла эскадра. Вся до последнего вымпела, не считая, конечно же, ту мелочь, что осталась охотиться на транспорты. Пополнение, которое привёл Руднев, а так же значительная модернизация кораблей, сыграли очень важную роль в начале сражения — японцы не смогли заметить наших, ибо дымов, так привычных в этом времени, она практически не давала. Одна труба — и та дымила в четверть от того, как дымят угольные топки.

Выстроились практически классическим клином, то есть свиньёй — на острие атаки самые тяжёлобронированные корабли, по флангам-сзади — самые тяжеловооружённые. Залп всей эскадры был ужасен для прошляпивших начало боя японцев — два из более тридцати снарядов попали по кораблям. Началось сражение — Японцы были в заранее стеснённых условиях — со стороны Порт-Артура вышли все корабли, все до единого, кроме самых маленьких. Со стороны открытого моря приближался свиньёй владивостокский отряд — и начался бой.

Я наблюдал за этим через камеры, сидя в тепле и неге, на своей яхте, с бокалом вина в руках. Бой разворачивался очень... Сильный. Японцы не слабый противник, но с другой стороны — их били с двух флангов, и что лучше — командиры кораблей поддерживали прямой радиообмен и передавали друг другу сведения о противнике и своём местоположении. Орудия были более мощные и дальнобойные, что немаловажно, теперь, когда мы не только устранили комплекс проблем с артиллерией, но и добавили огневой мощи специальными бронебойно-зажигательными снарядами, на кораблях японцев воцарился полнейший ад. Их было несколько, я насчитал полтора десятка тех, кто был непосредственно в блокаде и мог оказать сопротивление. Японцы выстроились в линию и вели огонь с обоих бортов по нашим — в Порт-Артурский отряд прилетало регулярно, они подошли ближе, так как не имели наших орудий...

Зато отыгрывался вовсю отряд из Владивостока. О, да, отыгрывались, они не пошли на сближение, пользуясь превосходством в дальнобойности и точности, они вели ураганный огонь, выполнив поворот "все вдруг" и ведя огонь с левых бортов. И по японцам регулярно попадали, восьмидюймовые и шестидюймовые снаряды, взрывы внутри... Первым не выдержал какой-то японский кораблик и начал ползти в сторону берега, но его добили, потом второй, третий... Японцы сильно повредили два Порт-Артурских корабля, и средние повреждения получили все остальные.

Бой продлился всего сорок минут — это очень мало для такого огромного сражения, не уступающего по масштабам цусимскому, но... Я бы не сказал, что тут было что-то похожее — это была атака с двух сторон на японский отряд кораблей. И атака удалась — когда японцы начали уходить из боя, Макаров по радио передал капитанам приказ немедленно сближаться и вести огонь из всех орудий, максимально плотный, по готовности...

Строй наших кораблей рассыпался и канонада стихла, но ненадолго — используя превосходство в скорости, наш отряд быстро вышел наперерез японцам и начал зажимать их в новые клещи...

Окончание боя — тривиальное. Все до единого корабли адмирала Того были уничтожены. Все до единого крупные, несколько мелких ускользнули из боя и направились в сторону Японии, чую, скоро японцы узнают про произошедшее.

Победа далась русским морякам немалой кровью — погибло два крейсера со стороны Порт-Артура, погибло пятнадцать человек со стороны Владивостока, но у японцев счёт потерь шёл на тысячи человек. Первый бой — деблокада Порт-Артура, был выигран. Радость, которая воцарилась в Порт-Артуре — не передать словами, это было ликование на грани безумной радости. Так что когда моя роскошная яхта вошла в город, на неё особо и внимания то не обратили — люди метались, спешно уносили раненых. Макаров по радио передал немедля переносить всех раненых на мою яхту — она носила титул госпитального судна и была хорошо для этого приспособлена, три десятка врачей с самыми современными и совершенными инструментами и оборудованием — тому в подтверждение.

Так что когда я сошёл на берег, на меня внимания то никто не обратил, в порту был такой кипишь, что даже если бы я тут на вертолёте прилетел, никто бы не заметил. С палубы яхты спустили с помощью крана мой квадроцикл. На нём то я и отправился посмотреть фронт работ, а фронт оказался немаленьким!

После осмотра, взял в руки мобилу и позвонил прорабу.

— Да? — отозвался недовольный строитель.

— Бухаешь?

— Обижаешь... Потом будем, ты где?

— Я уже выехал, — ответил я, — и скажу тебе так — тут такой лютый трындец, что...

— Что?

— Короче, выгружайте всю технику с Дракона. Работа предстоит не просто большая, а огромная!

* * *

*

На железнодорожной станции столпились солдаты. Тысячи людей для маленькой станции — уже слишком, поезд стоял и ожидал, пока проходят попутные составы. Пехотная дивизия стояла и ждала отправления, и это было томительно.

Солдаты предавались безделью, некоторые пьянствовали купленной у местных самогонкой, некоторые — рубились в карты, проигрывая нехитрые солдатские пожитки. Ожидать пришлось два томительных дня. Офицеры покрикивали на солдат. Шум и гам стоял непрекращающийся. Ночью приходилось возвращаться в вагоны — они, в отличие от любых других способов размещения отапливались, паровоз стоял под парами.

Тем временем в сторону востока один за другим проходили поезда. Казалось бы, что такого, что мешает взять и выехать? Но нет, не было приказа. Командир каждые три часа бегал на телеграфную станцию, едва ли не единственный, помимо железнодорожной станции, объект инфраструктуры в этом маленьком посёлочке на железке...

Из проезжающего поезда им скинули тугую пачку газет, солдаты поймали их первее станционного смотрителя — останавливаться для передачи такого груза смысла не было, поэтому выбрасывали по-простому... Поэтому вместо распродажи газет они разошлись по рукам солдат очень быстро, несмотря на то, что работники КВЖД всеми силами ругались и пытались образумить толпу солдат. Бесполезно — толпа чувствовала свою силу и солдаты игнорировали требования работников железной дороги. К тому же газета была очень и очень сочная, если так можно выразиться — на первой странице была живописная фотография тонущего корабля и заголовок гласил "Эскадра адмирала Того разгромлена под Порт-Артуром!".

Среди солдат грамотных было не так уж и много, немногочисленные — вслух зачитывали содержимое газеты остальным, к всеобщей радости. Но, не успели они нашуметь, как был дан приказ загружаться — пехотная дивизия ехала прямо во Владивосток. Ранее конечно направлялась в Порт-Артур, но потом в военной ситуации произошли разительные изменения — теперь маршрут лежал не по опасной железной дороге, а до Владивостока, а дальше морем в Порт-Артур...