Дорога домой. Тхае - 2.

Кто такие 'наблюдающие'? Ну не думали же вы, что я оставлю на самотёк и беспорядочное заселение своего первого города? В каждом караване, прибывающем к нам присутствовало по нескольку сотрудников охраны, подобранных Тенью, которые помимо своей основной функции еще и присматривались к переселенцам на привалах. Чаще всего они были из моего бывшего рода и были Видящими. Дар у многих был довольно слабый, но составить характеристику на определенного субъекта они могли. Что и успешно делали, делясь с Даккаром и мной, естественно, излагая свои соображения в отчетах в первый же вечер по приезду, а мы, всю ночь совещаясь, уже не утро могли определить кого с кем селить по соседству, дабы избежать возможных конфликтов и недоразумений.

Так, что-то я опять увлеклась, на чем я остановилась? Ах да, дети. В общем переговорив со всеми, я получила несколько частных садов для младенцев, в которые набирали не более трех детей в группу. Садики эти работали с утра и до обеда, мамочки могли, заплатив незначительную сумму и оставив смену подгузников и еду, отправиться заниматься своими делами. Сумма совершенно не влияла на семейный бюджет тех, кто платил, но давала дополнительный доход тем, кто и так был вынужден сидеть дома и делать ту же работу, с той лишь разницей, что за бесплатно и для одного ребенка.

В общем кого могла — того пристроила. Обе стороны остались довольны. Ну, мне так кажется.

Если по правде, положа руку на сердце, то что-то хорошее в том, что я ляпнула по поводу отсрочки постройки своего дома что-то есть. Дело это, требующее большого внимания и множества усилий, а у меня их просто не было. Ни того, ни другого. А еще тупо не хватало на все времени. Каждый день, уже поздно вечером мне удавалось с трудом 'выцарапать' время для общения со своей любимой 'клумбой'.

Различия между ними я не ощущала и не делала, по-видимому сказывалось детское желание иметь большую семью. Так что приходилось каждый вечер, придерживая пальцами верхние веки, чтоб глаза не закрывались от усталости и желания поспать, слушать занимательные истории из школьной жизни моих 'цветочков'.

Послушав их, можно было решить, что жизнь эта постоянно сопряжена со всевозможными опасностями, полна кровавых разборок между классами, которые выходили на 'поле битвы' школьного двора 'стенка на стенку', в смысле класс против класса. Сопровождались эти рассказы многочисленными 'кия-я-я', 'тадах', 'тресь' и 'тышь'.

Вот недавно, в преддверии дня рождения Рунти, обнаружила у себя на столе чудную записку, первый письменный экземпляр отправленный мной в наш семейный архив на память потомкам:

' Мама, я хочу часы иле меч иле рюдзк иле не настоящий коммуникатор иле кастюм.

С уважанием, Рунти"

Вот так, все по сути, коротко и ясно, но как я смеялась над этим посланием — от всего сердца. И мне было ужасно тепло на душе. Я 'мама' и точка. Так что мальчики у меня воинственные, мдя, нужен ему 'иле меч' и все тут. Хотя парень он не промах, вон какой маме простор разнообразный для выбора подарка предоставил.

Только вот интересно, какой 'кастюм' он имел ввиду. Нет, все таки нужно побыстрее найти Ди и Янке и выяснить.

— Таха, — вот еще один повод задуматься, после того как в народе узнали об изменениях в моей жизни, меня переименовали, теперь я Таха, да, по первым слогам моих двух имен, чтобы, как говорят некоторые индивиды, второе имя было не просто придатком к первому, а могло влиять на изменения в моей жизни, — я тут новые накладные принес.

С трудом подавила стон, вызванный славами Ди. Я просто скоро утону в этом бумажном море. Если бы не Ди и Тэр, то вообще уже потонула бы. Ди молодец, меня не бросил. Нашел себе в мастрескую толкового управляющего, а я помогла ему из своих знакомых подобрать молоденькую девушку из отцовского клана на свое место. Дар у нее конечно послабее чем у меня, но она старательная, да и закончила недавно ХАИМ, так что специализацию имеет.

От Ди мой подавленный стон и отчаяние в глазах, тщетно пытающееся спрятаться подальше, не укрылось.

— Ну, чего ты мучаешься? — присел он напротив меня, — Ты когда последний раз Даром пользовалась?

Смысла отвечать не было, итак все знает, поэтому просто пожала плечами.

— Во-о-от, а я тебе о чем говорю? Дар, он тебя просто так в покое не оставит.

— И что ты предлагаешь? — устало усмехнулась я, — ходить по ночам разукрашивать входные двери в новых домах? Так меня дух дома раньше поджарит.

Представила сразу себе картинку. Вот, крадусь под покровом ночи к чьему-то дому с кучей банок с красками на перевес в одной руке и набором кисточек в другой. Баночки мелодично позвякивают, кисточки молчат, я нецензурно и шепотом ругаюсь, спотыкаясь об каждый второй камень. На подходе к дому оглядываюсь , раскладываю все свое 'богатство' и подбираюсь поближе к дверям. Тут, бамс, дух бьет током, я трясусь, кисточка с краской в судорожно зажатых пальцах изображает нечто на дверях, двигаясь в такт моим судорогам. Волосы становятся дыбом. И апофеозом этой оде воровской романтики — дверь внезапно открывается, на пороге появляется хозяин дома, которого я теперь вместо двери все так же размалёвываю.

— А что это идея, — голос Ди выдернул меня из представленной картинки и заставил округлить глаза.

— Что?

— А что? Нет, ну не совсем двери домов, а... а к примеру для особо отличившегося жителя города разрисовать табличку для входной двери, да. Пусть это будет выдаваться как награда. И им настроение подымет и тебе польза.

Мда, что-то в этой мысли есть. Надо будет обдумать.

— А уж потом, когда отстроим здесь пару городов и разместим наши мастерские, пустим бегущие сообщения по виовизорам сопредельных государств — деньги рекой потекут, — он уже мечтательно прикрыл глаза и представлял себе реки тугриков и водопады кредитов, что стекались в его бездонный карман.

— До этого еще дожить надо, — недовольно буркнула я.

— А что тебе мешает, — беззаботно поинтересовался он.

Я решила промолчать в ответ. Была одна помеха, которая тянулась из той, еще не забытой громкой истории с похищениями и заговором. Нераскрытое дело до конца камнем лежало на душе, а пятая точка упорно подсказывала, что вскрости я могу столкнуться с ее продолжением. Решив не откладывать в долгий ящик то, что мучило и полезла доставать мучившие меня сомнениями бумажки.

— Вот, — сунула ему в руки несколько мятых листков, — может ты больше увидишь чем я.

Ди задумчиво покрутил в руках сунутое мной и начал более пытливо всматриваться в каждую.

Бумажки были по-своему интересны. Еще выбираясь из пещеры, Янке подобрал несколько интересных экземпляров. Вроде бы не значащие безликие указания по поводу разработок лаборатории и, наверное, никто бы другой не обратил на них особого внимания, не попади они мне в руки. Все записки были написаны явно женской рукой, что уже само по себе заинтересовало, потому что никого женского пола среди заговорщиков я так и не нашла. И второе, когда я попыталась при помощи своего Дара посмотреть сущность писавшей то пришла в ужас. Тьма. Одна сплошная тьма. Живая. Жадная. Ненавидящая все. Что могло заставить женщину отдать всю себя такому — я не знала, но... я знала, что она не остановится, не сможет остановиться, и понимала -это необходимо сделать. Иначе быть беде.

— Ну, что тебе сказать того что ты не знаешь?— все так же задумчиво рассматривая, протянул он, — и то что писано женщиной, и то что темнота там кругом... вот только...

— Что?

— Почерк мне этот чем-то похож, мда, где-то я его уже видел.

— Где? Ди, вспомни пожалуйста, это очень важно. — от волнения у меня даже мелкие волоски на затылке дыбом встали.

— Где-где, вот как вспомню, так и скажу, а пока не отвлекай меня, я к тебе по другому вопросу искал, — проворчал он.

— Какому? — немного разочаровано спросила я.

— Тебя дядя с дедом видеть хотят, вот и спрашивают, когда ты сможешь их принять.

От такого заявления у меня глаза на лоб полезли.

— Во-во, и у меня такое лицо было, как у тебя сейчас, когда они мне именно в такой формулировке заявили, — похрюкивая, продолжил он, — так что я им сказал, чтобы дурью не маялись и приезжали когда смогут, только заранее предупредив, чтобы мы на месте были. Или ты другого мнения?

Я лишь все также растерянно покачала отрицательно головой.

— Ди, а почему отец мне сам на коммуникатор не позвонил? — все же задала, мучавший меня последние пару минут вопрос.

— Вот у него и спросишь... и не только у него, — уже себе под нос пробормотал он, но я решила пока не задавать никаких вопросов, итак, оказалось, дел невпроворот.

Глава 2.

Мы шли к обрядовой беседке при Храме, — она была такая красивая. Резные столбы каменные столбы были увиты нежными цветками дилиса белого и нежно-голубого цвета, — в которой всегда соединяли влюбленных для долгой совместной жизни.

Я... и Тира, а между нами невеста. Там, в беседке, нас ждали гости и жених. Он был передо мной, я его видела, но лицо как-то терялось. И я не могла никак понять кто он. На невесте было скромное, но тем не менее очень красивое белое платье. Полностью голову и лицо ее скрывала плотная свадебная вуаль. Так что даже какого цвета волосы разглядеть было невозможно.

В беседке и вокруг нее было много знакомых лиц. А в воздухе витали... Счастье. Радость. Назовите это как хотите, но мне на душе было на удивление солнечно.

Как мы оказались в беседке я даже не заметила. Очнулась уже, когда старейшины рода заканчивали читать благословения молодоженам. Они же преподнесли кубок с вином, над которым просили Вышнего дать счастья новой семье. Через минуту бокал уже был в руках жениха и тот, отпив из него ровно половину, повернулся к своей возлюбленной. Одной рукой снимая вуаль, другой протягивает кубок. А меня почему-то тянет обязательно взглянуть на лицо невесты. Я чувствую, что для меня это очень важно. Но пока ничего не выходит.

В его руки кладут три серьги. Вот одна уже свисает красивой гроздью с ушка, вот вторая и как окончательным аккордом небольшое колечко-серьга находит свое место... на левой ноздре маленького носика. Миг... тишина... и все взрывается радостными возгласами поздравлений и песен, громкими звуками рукоплесканий.

Еще момент и в этой какофонии звуков радостное лицо невесты медленно поворачивается ко мне.

Мама?

Проснулась в холодном поту. То, что это был Сон даже не подвергала сомнению. Но как такое могло случиться? Мама умерла, я сама это видела. Я сидела с ней пока она болела. Я помогала ее мыть когда она... что же это за сон? Как могла статься так, что мама выходила замуж снова? Или мой разум сыграл со мной злую шутку? И кто был тем, что выполнял роль жениха?

Мысли роились в голове, не желая угомониться и дать возможность прийти в себя. Что-то меня все же смущало во внешности увиденного мной образа во сне, вот, только что — я понять не могла. Я устало потерла лицо руками — пора вставать. Не желая сразу подхватываться и бежать умываться взглянула в окно палатки.

За окном уже просыпалось утро. На востоке из-за горизонта, расцвеченного розовым свечением рассвета, вырвались первые солнечные лучики и заплясали по сетчатому окну моего временного дома. Сегодня будет еще более напряженный день чем вся предыдущая неделя.

Я все же поднялась и, стараясь никого из мальчишек не разбудить, поплелась за импровизированную ширму чистить зубы.

Три унмуса, мотус и один автофлай спускались с неба возле всё уменьшающегося в размерах палаточного городка слажено, как будто не один репетировали перед ответственным парадным выступлением главнокомандующего. Так что ничего удивительного, что такое зрелище привлекло целую толпу зрителей. Все же развлечение. Других пока, к сожалению нет, связь с кристаллами виовиденья не налажена, так что основное развлечение всего современно сообщества — виовизор — нам пока не доступен. Хорошо хоть коммы работают. Ди первым делом занялся установкой усилителей на погранзаставе, так что радиус действия теперь многократно увеличился, нда, местное население просто счастливо. Теперь новое развлечение у деревенской молодежи — купи себе самый дорогой комм. Правда сегодня из Чоровии должны были приехать люди и привезти с собой визоэктор.

Так, что вечером будет у нашего городка развлечение местного масштаба, как раз к приезду гостей.

Гости тоже были по-своему примечательны. Такой разношерстной компании я давно не встречала. Ну представьте себе ,что рядом с эксклюзивным и дорогим, расписанным мной лично унмусом Дервиса Дасильо паркуется старенький унмус отца, рядом же весь в 'кровавых' потеках, — опять моя работа, — унмус Ниэлса дэ-Тирэ, немного дальше, единственный избежавший моих талантливых ручек, просто громадных размеров унмус братьев Кесонских, а рядом с ними встал мотус Натанэля тэр Вальдо, моего лучшего друга. И автофлай в котором находились неизвестные мне оборотница и эльф.

Первыми из своего средства передвижения выбрались отец и Томанис Сериман, двоюродный дядя моего отца и, как я недавно узнала, отец моей матери, то есть фактически мой дед. Но, вот убейте меня, не могу я назвать дедом того, кто бросил на произвол судьбы ту, которой признавался в любви и своего, еще нерожденного, ребенка. Я все остальные не спешили и ждали в отдалении, давая мне возможность пообщаться с родственниками.

С папой мы просто обнялись и стояли так целую минуту молча. Да и не нужно было нам слов, во многом мы понимали друг друга итак. С Томанисом же все было несколько сложнее. Честно, я до сих пор не могла определиться с тем как себя вести с ним. С одной стороны он мой дед и единственный близкий родственник со стороны мамы, с другой... он был мне неприятен. Я помню как глубоко внутри себя мама переживала из-за своего происхождение. Я помню вечно недовольно поджатые губы жены Томаниса, когда она обращалась к своей приемной дочери на семейных праздниках. Я помню... как мама плакала втихаря, после этих самых праздников, думая, что ее никто не видит. Ее никто и не видел... кроме меня. А я... не показывала, что знаю об этих слезах, чтобы не причинять ей еще больше боли.

Она всегда казалась очень сильной. Всегда старалась скрыть свои слабости. Всегда была очень ласкова, добра и нежна с нами, ее детьми. Этих 'всегда' было много. Она всегда для нас была целым миром... или может быть только для меня?

Я стоялая и смотрела на этого мужчину и не знала, что ему сказать. Избавить от неловкости ситуации нас решил отец.

— Таточка, ты так похудела. Ну, здравствуй родная! А где мои внуки? Почему не встречают деда? Я им столько подарков привез, — показав на большую сумку в своих руках, покрутил головой он.

— Внуки твои давно умчались в школу, — пробурчала я, наблюдая за тем как вдалеке за всем этим припаркованном хозяйством, приземляется автофлай совершенно немыслимой раскраски с надписями по-чоровски.

А вот, и визоэктор прибыл.

— Ди, иди помоги, — я кивнула в сторону уже выскочивших на землю чоровцев и потом уже, обращаясь к отцу продолжила, — сейчас Ди вернется и пойдете с ним, он проводит вас в мою палатку. Там и поговорим, хорошо пап? И внуков своих ты потом сразу увидишь, у них сегодня короткий учебный день.