Эрта книга четвертая

Кинт сбавил шаг уже на тротуаре что тянулся вдоль парка, пропустив конную повозку перешел дорогу и направился к арке одного из домов впереди. Вокруг немноголюдно, еще до Северной войны этот район не особо располагал к праздным прогулкам, а сейчас и подавно, даже городовых не видать, но люди живут и здесь. Вот овощная лавка в цоколе старого барака, через проулок виднеется незнакомая Кинту вывеска — "Таверна мадам Ригер".

— Это что-то новенькое! — вслух сказал Кинт и даже остановился, чтобы убедиться, правильно ли он прочитал. Все верно и веселая музыка доносится, и пьяное пение невпопад и пахнет соответственно из сточной канавы, что выворачивает из проулка и упирается в мостовую. Кинт увидел себя в отражении грязного окна и, решив, что своим видом он попросту провоцирует местных оборванцев, двое из которых уже стоя в ближайшей подворотне уже активно что-то обсуждали кивая в его сторону, шагнул к дороге в ожидании повозки. По мостовой, волоча за собой тачку на больших колесах, прошли двое подростков, потом проехал одинокий всадник, с виду так отставной вояка, а потом все как вымерло. Кинт снял очки и дыхнув на стекла, протер их носовым платком, приподняв над головой и поймав в отражение подворотню — там уже четверо. "Плохо" — подумал Кинт, нет он не переживал за то, что возможно получит пару шишек или ссадин, тем более было плевать на новый костюм, Кинту было жаль этих парней... ну вот, идут...

— Дядь, ты это... заблудился? — самый молодой из четверых, который на вид не старше шестнадцати, шел впереди всех, шаг пружинистый, вид бесшабашный...

— Что простите? — Кинт повернулся, сложил душки очков и убрал в карман.

— Ага, — хохотнул молодой, — прибери стекляшки-то.

Обступили с четырех сторон, самый старший из них, возрастом чуть моложе самого Кинта, шагнул ближе, сунув руку под грязную и залатанную жилетку, открыл было рот:

— Саквояжник-то, дав...

За мгновения Кинт оказался около него, удар в колено, сразу же удар в нос... на мостовую, звякнув, выпал нож, а несостоявшийся налетчик в забытье уже рухнул, сильно приложившись затылком о камни. Пистолет в руке Кинта появился словно из воздуха. Грохнул выстрел, все замерли.

— Забирайте его и забейтесь туда, откуда вылезли!

Из-за поворота улицы донеслось цоканье копыт, с пистолетом в руке Кинт вышел на дорогу, навстречу конной повозке.

— Прррр! — возница натянул вожжи, откинул полу парусинового плаща и, достав старый пехотный револьвер закричал, глядя поверх головы Кинта, — а ну, отребье, убирайтесь! Полезайте, господин, поживее. Что же вы здесь, а?

— Благодарю, — сказал Кинт, усевшись в повозку и наблюдая, как трое волокут четвертого в сторону таверны, — к ратуше отвезите.

— Пошла, н-но! — хлестнув вожжами, прикрикнул возница.

Лошадь резво потянула одноосную, с большими колесами повозку, а Кинт откинувшись на сиденье сказал:

— До войны, вот так среди бела дня здесь подобное не случалось.

— Скажете тоже, господин, до войны и терратос был единым целым, а сейчас... эх... — возница еще наподдал вожжами, — видно давно вы здесь небыли.

— Да... хотел вот мадам Ригер проведать.

— А чего ей сделается, старой ведьме! Таверну уже второй год как открыла, кормит, поит за гроши, вот и ошивается тут отребье всякое. Вы, господин, в следующий раз возьмите повозку и сразу езжайте к дому, где у нее прачечная, знаете где?

— Да, конечно.

— Вот, прикажите вознице чтобы во двор въезжал да подождал... это вам повезло, что я мимо ехал, не любит наш брат-извозчик сюда заезжать, хотя... — возница обернулся и посмотрел на Кинта, — возможно сегодня повезло не вам, а тому отребью. Но вы не думайте, это только в районе депо, да в старом ремесленном квартале всякий лихой народ, так-то в городе спокойно, ну еще бывает на окраинах пошаливают, а здесь просто участок городовых спалили еще когда война была, а новый участок городской совет открывать не спешит. За станцией вон господин Тьетэ присматривает, а тут люди сами себе закон, сами себе порядок...

— То есть ни порядка, ни закона?

— Не совсем... к примеру, если бы вы тех четверых пристрелили, то возможно, в следующий раз вас никто и не тронул бы...

— Или пулю из подворотни в спину пустят.

— Ну и такое может быть, — возница снова повернулся, когда повозка, пропетляв переулками и узкими улочками, выехала на широкую улицу, ведущую к главной площади, — где вас высадить?

— У гостиницы господина Дова, хотя нет... "Жандармский погребок" еще работает?

— Конечно! После Северной войны там не протолкнуться, особенно по выходным — спиваются герои терратоса!

— Туда отвезите.

— Как будет угодно господину, готовьте пять кестов серебром.

Постояв с минуту у входа, Кинт спустился в погребок. Как будто и не было этих четырех лет, внутри царит такой же полумрак, табачный дым перемешиваясь с копотью масляных ламп стелется под потолком, пахнет жареным мясом, пивом и потом. Посетителей действительно хватает, почти все столы заняты отставниками разных корпусов, кто-то, судя по внешнему виду, и не уходил отсюда со вчерашнего дня. Внимание на Кинта если кто и обратил, то скорее не на него самого, а на внешний вид, но прилично и дорого одет может быть и отставник. Одним словом, всем было плевать на появление Кинта, его здесь никто не знал или не узнал, если таковые были. Впрочем был человек, который наполнил две кружки пивом и, выставив их на стойку, кивнул Кинту на высокий стул рядом.

— Добрый вечер Дарг, — Кинт сел, опустил саквояж на пол, снял и повесил на спинку стула котелок.

— А вот я забыл, как тебя звать, — хозяин заведения улыбнулся и пододвинул к Кинту кружку.

— Это и не важно.

— Да, пожалуй ты прав, кому мы тут нужны со своими именами, историями и прошлым... — согласился Дарг, поднял кружку и добавил, — за встречу.

— За встречу, — Кинт сделал большой глоток, отметив про себя, что пиво очень хорошее, — ты мне как-то уже помогал советом и людьми...

— Тебе опять нужны хорошие стрелки?

— Да, нужны пара надежных ребят, хочу предложить им работу.

Дарг нахмурился.

— Все совершенно законно, мне нужно охранять ферму за городом, ну и желательно чтобы руки-ноги, и главное голова были на месте.

— Сейчас тут таких нет, тут все уже давно себе мозги пропили... Приходи дня через три.

— Это вряд ли, я часто в разъездах.

— Тогда куда мне их отправить?

— От площади идет улица, там много контор и представительств разных трестов.

— И в какую из них их отправить?

— Представительство "Северного горного треста", в самом конце улицы.

— О! — уважительно кивнул Дарг, — ты у них тоже занимаешься безопасностью?

— Что-то вроде того.

— Хорошо, один из них заходит раз в два-три дня, он охранителем пристроился к одному владельцу ссудной конторы, что здесь неподалеку... как появится, я ему сообщу. Да, сразу назови сумму жалования, иначе смысл парней сдергивать с тех мест, где они уже есть?

— Три кеста золотом в неделю.

— Щедро.

— Не мало, учитывая, что жильем они будут обеспечены, — Кинт допил пиво и выложил на столешницу пару монет, — скажи, а где я могу подыскать себе экономку? Нужно заниматься бумагами и прочими делами.

— Это не проблема, проблема в том, чтобы она была чиста на руку и не дурна собой, — Дарг подмигнул Кинту, взял его пустую кружку и хотел было налить еще пива.

— Нет спасибо...

— Как знаешь, — хозяин погребка почесал волосатую грудь, задумался на время, а потом сказал, — есть один клуб, да, в таком виде ты там вполне за своего сойдешь, так вот, там вечерами собираются всякие бездельники от аристократического сословья. Еще это заведение посещают всевозможные клерки и служащие при ратуше, сходи туда, поговори... а давать объявление в местную газету не советую — устанешь отбиваться от проходимцев.

— И как называется это заведение?

— Цветы Латинга.

— Это они себя имеют в виду? — чуть улыбнулся Кинт.

— Похоже, — Дарг хохотнул.

— Благодарю, — Кинт надел котелок и поднял с пола саквояж.

— Удачи и заходи, поболтаем.

В ответ Кинт только кивнул, коснулся пальцами полей котелка и вышел.

Глава третья.

Этим весенним утром, город Актур проснулся раньше обычного, даже не дождавшись протяжных гудков цехов и мануфактур. Шутка ли, сегодня в порт прибывает броненосец на борту которого все монаршее семейство. Что стало поводом к этому? Пятилетняя годовщина Северной войны, как ее назвали те, кто в ней не учувствовал. Но, в любом случае и дата была круглой и посещение континента бывшим монархом тоже событие. К слову, очень много жителей бывшей столицы терратоса сейчас тешили себя надеждой, что появление наследника Таргала Объединителя хоть как-то повлияет на их никчемную жизнь.

Вспенивая парой гребных колес темные воды, броненосец медленно пересек бухту и пришвартовался. На пристани ликовал народ, приветствуя монаршее семейство, играл оркестр столичной пожарной команды, охранный полк выстроился в две шеренги, образуя коридор к нескольким моторным фургонам украшенных праздничными лентами и цветами. С броненосца опустили трап, оркестр еще громче заиграл торжественный марш, на трап ступил высокий мужчина в парадном, фиолетовом камзоле и приветственно приподнял атласный котелок... толпа взревела, заглушая оркестр, а вдали, в чердачном окне одной из рыбацких лачуг что-то блеснуло. Монарх заметил этот блик и, в тот же момент, тяжелая пуля ударила его в грудь, тело качнулось и полетело с трапа вниз...

— Убийцы! — Закричала красивая женщина в алом, пышном платье, повиснув на леерах и не в силах стоять на ногах потрясенная увиденным опустилась на палубу.

Несколько мужчин и матросов бросились в воду с пристани и с борта броненосца, сбившись замолчал оркестр и наступила тишина...

— Стреляли со стороны рыбацкого квартала, — прокричал кто-то и звено городовых, стегая лошадей сорвалось с места.

Началась паника и давка, полк охранения стал оттеснять людей от пристаней, со стороны рыбацких лачуг стала доноситься стрельба...

Кинт ненадолго вернулся в гостиницу господина Дова, забрал одну из больших сумок и сообщил прислуге, что завтра утром съезжает, а через час он уже расположился в съемных апартаментах на площади. Переодеваться не стал, а лишь достал из сумки объемную деревянную шкатулку и присел с ней у трюмо. Через полчаса Кинта было не узнать — черный парик с волнистой прической, бакенбарды преходящие в аккуратные усы и бородку. Достав из кармана темные очки, Кинт надел их, глядя на себя в зеркало и тихо сказал, придав голосу хрипотцы:

— Эд Тиссэ, очень приятно... да, небольшая табачная мануфактура и табачные плантации к западу от Шоута. Сигару?

Кинт извлек из шкатулки серебряный пенал, открыл крышку и достал одну из четырех сигар, подкурил ее и подошел к окну с видом на площадь. На Латинг опускались теплые весенние сумерки, исчезла суета, стали появляться прогуливающиеся пары, а также в разы прибавилось городовых, пеших и верхом. Еще немного подождав, пока зажгутся газоразрядные фонари, Кинт притушил сигару в массивной каменной пепельнице на столе и вышел... вышел через окно в соседней комнате. Еще при первом посещении Кинт присмотрел этот выход и сейчас он сбросил вниз заранее приготовленную веревку, ступил на замковый камень кирпичного орнамента окна этажом ниже и тихо спустился со второго этажа, после чего скрутил и забросил веревку обратно в окно. Во внутреннем дворе было тихо, разве что испуганная крыса прошмыгнула вдоль стены.

— Куда угодно господину? — около Кинта остановился моторный экипаж.

Сбросив обороты и переключив несколько рычагов, водитель расплылся в дежурной улыбке.

— Цветы Латинга.

— О, самое время! Забирайтесь, мигом доедем.

— Быстро не надо, хочу посмотреть город.

— Как вам будет угодно...

— Вечерние новости! — чуть не угодил под колеса мальчика — разносчик газет, — покушение на монарха! Покушение омрачило торжества в честь пятилетия Северной войны! Преступник застрелен!

— Парень! Тебе что, жить надоело?! — закричал водитель экипажа, с трудом успев затормозить.

Кинт выставил ногу вперед и упер ее в сиденье водителя, дабы не улететь при резком торможении.

— Купите вечернюю газету, господин! — мальчишка даже не отреагировал на случившиеся и протянул пассажиру одну из газет из толстой сумки через плечо.

— Вот, возьми, — Кинт бросил пару медяков в ладошку мальчике и взял газету.

Поездка была приятной, во-первых потому, что двигатель экипажа оказался не паровым, а из новых, что используют горючее которое варят из черных смол добываемых на юге. Во-вторых, водитель действительно ехал медленно, с полчаса экипаж крутился в богатых районах на Востоке Латинга, а затем выехал на набережную полноводной Зиды, русло которой было скованно камнем, а дальше, в пригороде виднелась плотина и энергетические цеха. На протяжении всей набережной к воде, через каждые две сотни шагов, спускались ступени и имелись небольшие причалы, у которых застыли маленькие катера и прогулочные речные трамвайчики. Света очень много — столбы с газоразрядными фонарями стоят очень часто, да и от больших витрин и окон множества увеселительных заведений расположенных в на первых этажах каменных домов старого города на тротуар падает теплый желтый свет. В конце набережной, где дорога упиралась в роскошный и освещенный парк, выделялось трехэтажное здание стоящее особняком от всех. Экипаж остановился рядом с ним.

— Вот и прибыли, — водитель обернулся.

— Благодарю, — Кинт вложил пару серебряных монет в протянутую ладонь в кожаной перчатке.

Экипаж укатил, уступив место другому подъехавшему экипажу из которого с задорным хохотом вывалилась копания совсем молодых девушек в дорогих одеждах и украшающих декольте драгоценностях. Кинт им почтительно поклонился чуть приподняв котелок, на что они все по очереди "отстрелялись" в него глазами и продолжая хохотать забежали внутрь.

— Вы в первый раз у нас? — из-за колонны навстречу Кинту вышел широкоплечий мужчина, в кожаном пиджаке и заложив руки в белых перчатках за спину, покачался на пятках.

— Да, впервые... давно построили это здание?

— Три года назад, и наш клуб сразу стал популярен, и хочу заметить, не только среди аристократии Латинга.

— И каким образом можно получить членство в вашем клубе?

Мужчина смерил взглядом Кинта, некоторое время пристально смотрел ему в глаза, а затем широко улыбнувшись и указав рукой на дверь сказал:

— Прошу вас... эм...

— Тиссэ, Эд Тиссэ.

— Прошу вас, господин Тиссэ, проходите сюда, пожалуйста.

Отметив, что этот мужчина в кожаном пиджаке здесь, скорее всего охранник, Кинт сунул газету в боковой карман и прошел в широкие двустворчатые двери с разноцветной мозаикой из стекла в форме букетов цветов.

— Направо, пожалуйста, — мужчина указал рукой на каменную тумбу справа от входа, за ней стояла миловидная женщина с замысловатой прической, которую украшала маленькая шляпка с темной вуалью, спадающей на лицо, очень красивое лицо, — там вас встретят и все оформят, быстро и без задержек.