Меня вдруг бросило в жар: а что если наставник тоже знает? Я вскочила с места. Кресло отъехало назад, волосы взметнулись в порыве Силы. Да что они себе вообразили?
— Ничего я не путаю, Атар, просто сама игрушкой быть не хочу. Скрываться от Посвящённой просто смешно! Мог бы и прямо сказать... Да я сама ему скажу!
— Анатариен, остановись!
Нет, Атар, иначе вы так и будете меня нянчить. И никто не смеет относиться ко мне, как к ребёнку!
Очертания отцовского кабинета уже слегка "плыли", мерцая и переливаясь цветными бликами: на реальность наложился Астрал. Области сближения плоскостей Бытия были подсвечены, линии пересечения сияли ослепительно-белым. Это были те самые Грани, которые отделяли плоскости друг от друга, но не принадлежали ни одной из них, потому что существовали Вовне. Именно это свойство Границ использовали Навигаторы, создавая способ перемещения реальных объектов вне Реала. Чтобы открыть портал между двумя точками реальности, нужно было соединить их силовым каналом, проложив его вдоль Граней Астрала. Ничего сложного: берёшь ближайшую силовую линию — вон их сколько, — привязываешь к точке входа — ну, скажем, к центру кабинета, прямо перед дверью на террасу — и выбираешь наилучший Путь к точке выхода. Тут главное помнить, что наилучший не значит прямой. Словом, всё было бы хорошо, если бы не одна деталь: я не знала, где сейчас Эль-Фларетир, а значит, не имела координат точки выхода.
Астральная навигация была делом рискованным, и маг, угодив в беду, не всегда мог дать о себе знать. В таких случаях Навигаторы находили друг друга по звучанию Силы. Это называлось тональным поиском. Такой способ наведения портала затрагивал Источник дара в сознании мага, поэтому разрешение на него давал Звёздный Совет. Тональный поиск наставника не представлял для меня трудности: палитра моего дара с начала его обретения оказалась созвучна палитре Эль-Фларетира, а ритм звучания ученика всегда подстраивался под ритм наставника: так легче было работать. Разрешение на поиск меня тоже не волновало: наставник — глава Совета, когда найду его, тогда и разрешит.
Мерцающий овал портала наконец раскрылся. Элута-ар... Эль-Фларетир действительно был занят, но кто же знал, что настолько? Вид на любовь буквально приковал меня к месту. На белом шёлке простыней кожа мужчины отливала золотом, кожа женщины казалась серебристой. Гибкие плавные движения тел подчинялись ритму, понятному только двоим, но уже через мириту я поняла, что дышу с ними в такт. Ну нет, от любви мага такой Силы с моим полным отсутствием опыта лучше держаться подальше! Я глубоко вдохнула, задержала дыхание и медленно выдохнула, сбрасывая наваждение, но даже не подумала отвернуться. Впрочем, моё присутствие, кажется, никого не смутило: в танце любви одна фигура продолжала сменять другую. Каждый из партнёров вёл свою тему, стремясь сделать её главной, но борьба за лидерство выглядела удивительно гармоничной, ибо играли настоящие мастера.
Когда в очередной раз серебро оказалось над золотом, женщина подняла руки, откидывая волосы назад. От этого движения её грудь приподнялась, и глаза мужчины полыхнули Светом. Он улыбнулся, продолжая ласкать точёное тело подруги, повторяя его изгибы, и наконец коснулся груди. Женщина запрокинула голову и засмеялась тихим воркующим смехом. Этот звук отозвался во мне так глубоко, что лучше и не искать, где именно. Тем временем мужчина притянул подругу к себе, и фигура любовного танца вновь изменилась. Теперь уже золото доминировало над серебром, и что-то мне подсказывало, что на этот раз окончательно. Во взгляде мужчины больше не было улыбки, он приподнялся на руках и начал медленное движение, постепенно ускоряя темп. Дыхание женщины участилось, пальцы раскинутых рук сжали шёлк простыней. Тихий стон подсказал, что вершина близка. Несколько резких движений, и по телу мужчины прошла судорога, заставив выгнуться и запрокинуть голову. Золотистый водопад волос хлынул вдоль спины. Всё, это последний полёт танца: глаза закрыты, губа закушена — весь, будто натянутая тетива. И ни звука!..
Глубокий прерывистый вздох, и напряжение медленно отпускает тело. Он склоняется над женщиной и, благодаря, легко касается её губ своими. Тихие слова для неё одной, в ответ — счастливый смех, словно звон хрустальных колокольчиков... Почему он не стонал?
Звучит знакомый бесстрастный голос:
— Мириту, Анатариен, только оденусь.
Наставник поднимается с кровати. Ничего не могу с собой поделать и молча разглядываю его лицо, обнажённые плечи, грудь... На самом интересном месте вид заслоняет фигура отца. Он легонько касается пальцем моего подбородка, и я понимаю, что всё это время стояла с открытым ртом.
— Прости, Эл, не ожидал, — говорит отец через плечо.
— Брось, Лир, в конце концов, это даже интересно.
Опять звон колокольчиков. Она что, всё время смеётся? И почему отец позволил мне смотреть? Мог бы вмешаться и раньше.
— Предвидеть последствия очень важно, принцесса. Теперь ты в этом убедилась. Прости.
Вина в его глазах соседствовала с чувством исполненного долга. Элута-ар, так вот что он имел в виду, когда говорил о необдуманных поступках! Как глупо получилось...
Наставник уже завязывал поясной шарф, значит, сейчас будет здесь. Выдержать его взгляд? Нет, невозможно. Но сбежать означало бы признать поражение, поэтому я выбрала промежуточный вариант: вышла на террасу, оставив дверь приоткрытой.
Эль-Фларетир вошёл в кабинет, погасив за собой портал. Отец развёл руками:
— Прости ещё раз... наставник.
Мужчины рассмеялись.
— Тари, — позвал отец, — ты хотела видеть наставника. Он здесь.
Всё, деваться некуда, надо идти. Эль-Фларетир, скорее всего, устроит мне показательную "порку", изящно и вежливо, как всегда. Ладно, переживу: сама виновата. Зато я видела его без штанов! Губы невольно растянулись в улыбку. А она... А что она? Даже заставить его стонать не смогла! Тут даже валамариен не нужна: слушай своего мужчину, и всё. И глаза у меня красивее, потому что мамины, он сам говорил. Ладно, пускай смеются, там будет видно.
Я набрала в лёгкие побольше воздуха, будто собиралась нырять, и решительно вошла в кабинет.
— Авен Элль, наставник.
— Рад видеть, Анатариен. Что за представление ты устроила?
Нет, смотреть на него пока трудно: слишком горяч, ещё не остыл от любви. Даже волосы светятся. Интересно, тело тоже горячее? Что если коснуться? Отец, игравший с перстнем на пальце, уронил его на стол и прихлопнул ладонью. Да что за наваждение! Я мстительно придушила разыгравшуюся Силу Творения, отправив её так глубоко, как только смогла, и спрятала руки за спину. Благодарю, Атар!
— Ты пропустил семь занятий, наставник.
— И поэтому ты решила использовать тональный поиск? Я же передал, что занят.
— Я недооценила глубину твоей занятости. Прости.
Элута-ар, кто тянул меня за язык? Отец, пряча улыбку, делал вид, что рассматривает корешки книг за стеклом. Эль-Фларетир ответил долгим изучающим взглядом, но я вспомнила про "без штанов" и рискнула ответить тем же. Надо же, получилось!
— Прощаю, — сказал он наконец. — Однако вернёмся к делу. Ты нарушила Кодекс Навигатора, Анатариен, но поскольку я твой наставник, то часть вины за проступок лежит на мне. Наказания не будет, но заниматься придётся вдвое больше. Контролировать буду лично.
Элутар, да под личным контролем сколько угодно, наставник, хоть всё с начала! Я торжествующе взглянула на отца — ха, "предвидеть последствия" — и, спохватившись, изобразила удручённый вид.
— Вопросы?
Лично меня занимал только один: почему он сдержал стон, ведь она всё делала правильно? Но ответ, похоже, придётся искать самой. Я вздохнула и отрицательно покачала головой.
— Нет? Тогда иди в Классы, я скоро буду.
Закрыв за собой двери кабинета, я остановилась, чтобы перевести дух, и услышала голос Эль-Фларетира:
— Твоя дочь подобна Стреле Света: её трудно остановить.
— Зато она всегда попадает в цель, — ответил отец.
— Да, этого у неё не отнять.
И они снова рассмеялись. Почему они все всё время смеются?! ...
... В арке замерцал светящийся столб, обозначив портал. Погружение в вечность явно пошло мне на пользу, правда, Грани плоскостей не понадобились: имея свободный доступ к Поясу Силы, я проложила силовой канал Вовне, соединив точки реальности напрямую. Надо же, почти не задумываясь! Теперь главное не смотреть на мужа, а то узнает, о чём ещё я "не задумываюсь" на работе. Кстати, после того случая ЭльФ стал осмотрительнее и проявлял свою "занятость" подальше от меня, но я всё равно об этом знала. Поняла и причину, почему он тогда не стонал: не хотел при мне показывать то, что считал слабостью. Мужчины! Словом, можно было спокойно взрослеть, изводя мальчишек в Академии — он будет ждать.
— Готово, Дель.
Я отступила назад, чтобы оценить работу. Арка Врат открывалась Вовне, поэтому Реальность в ней кипела, словно вода в горячем источнике. Придётся нырять, иного способа проверить Переход не существует.
— Ну что, мальчики, посмотрим, что на той стороне?
На самом деле меня интересовала не столько надёжность портала — в этом я как раз не сомневалась, просто следовала традиции, — сколько Линдориэль. Нужно было убедиться, что он готов к встрече с Даэлит"т, ведь от того, как договорятся эти двое, зависел успех всего Тёмно-Светлого совместного предприятия.
Избрав меня своим посланцем в Ломэдоре, Линдо как истинный феальдин отправил любимой меч в знак примирения, но как истинный Л"лиоренталь забыл вложить в послание себя самого. Пришлось исправлять упущение по памяти. Выбор наших общих воспоминаний был невелик, поэтому после разлуки длиной в вечность Даэлит"т снова увидела Линдориэля в образе наставника. Я показала ей тот самый урок, в котором он использовал их учебный поединок в качестве примера, а потом устроила супругам встречу в Ментале. Не знаю, о чём они там говорили, но очень надеюсь, что поняли друг друга. Литта казалась спокойной, но спокойствие было обманчивым, ведь вечность, проведённая в разлуке, оказалась намного длиннее той, что принадлежала им обоим. Разумеется, дело было не в цвете глаз и волос, а в том, остался ли супруг её прежним Линдо. Уверена: она захочет в этом убедиться и устроит проверку, а ему придётся угадать, какую именно, и что-то мне подсказывало, что это будет возвращение к истокам.
Старшие встречали нас у портала Хрустального дворца. С Линдориэлем мы не виделись три астэра, но его было настолько не узнать, что я пропустила приветствие Фаро. Подумать только, главный феальдин клана поранился о петличный знак, который носит Элутар знает сколько лэдов! А как же "броня повышенной прочности"? Впрочем, никуда она не делась: приоткрылся Линдо только для своих и по вполне понятной причине, так что волноваться не стоило. И всё же я вздохнула спокойно только тогда, когда в зале Врат Видеры увидела его закованным в прежнюю "броню".
Элутар, глава клана Феа-эль-Дин"н! Чёрный элас, якоря в петлицах, на правом плече витой серебряный погон с аксельбантом; ниже на рукаве — синий шеврон флотского командора, на поясе — сир"рис Духов. А это что? Ножны для парных мечей? Так я и думала: тема "Наставник и ученица". Он же солидэрон, не мог не просчитать. Как горят глаза Даэлит"т — рубисом сквозь затопившую их Тьму. Если угадал, последует вызов... Да!
Ребята тревожно переглянулись.
/Спокойно, феальдины, всё идёт, как надо./
Рисмор Да"Эйна рвался из ножен, и я отпустила его, вернув Линдориэлю. Меч точно лёг в его ладонь. Как Светлому удалось укротить Тёмный клинок? А Да"Эйн-то не знает! Зато, вероятно, знает его дочь. Линдориэль отдал ей ответный салют, принимая вызов. Тёмные даже не шелохнулись: супругам предстояла игра на двоих, вмешательство в которую было бы серьёзным нарушением этикета.
Итак, наставник и ученица. Правила те же, но уровень уже другой, и теперь наставнику придётся отстаивать роль ведущего в паре. Я внимательно наблюдала за поединком. Даэлит"т атаковала, Линдориэль парировал, и только. Он помогал ей "выговориться", своим "молчанием" гася разрушительную Силу "маятника одиночества". Это не могло продолжаться долго, ибо Линдо всегда ценил краткость и точность формулировок. Когда же он "выскажется" сам?
А вот и первая контратака. Конечно, теперь для Литты его удары были не так сокрушительны, как во времена её ученичества, но разница в силе по-прежнему давала о себе знать. Хочешь не хочешь, а гватахини придётся считаться с аргументами супруга. Вечность, в которой Дух был виноват, закончилась, и, как только Даэлит"т это признает, поединок завершится. Ребята заметно нервничали, болея за неё, да и я, зная бой наизусть, поймала себя на том, что грызу кончик косы. Скорее бы финал: уж очень хочется увидеть его вживую!
Вот наконец и те самые "ножницы" — одновременная атака с двух сторон на пересечение. Говорите, мечи отброшены, центр открыт? Мужчины! Это было тогда, а теперь она просто раскрыла ему объятия. Я затаила дыхание. Ну давай же, Линдо! Он делает шаг вперёд, она запрокидывает голову, смотрит в глаза. Скажи же ей наконец, что ты болван, наставник!
/Уже, Тари/, — отозвался он.
/Ничего, лишний раз не повредит/, — это она.
/Я трижды болван, Литта, и я.../
Элутар! Даэлит"т поднимается на носки и, не выпуская мечей, быстрым движением закидывает руки ему на шею — всё, как тогда... А нет, не всё: Линдо выпускает клинки из рук, но они не падают на пол, а плавно вплывают в ножны. Правильно, это Младший князь Л"лиоренталь мог позволить себе ронять оружие, а Старшему князю и командору флота не пристало. Он подхватывает жену, и вихрь Силы мешает чёрные пряди с белыми. Красота! Мы с Делем смотрим друг на друга. Как же я хочу домой, командир!
Даэлит"т слегка отстранилась, и снова загланула в глаза мужу. По рядам Тёмных прошло едва уловимое движение, но церемония встречи двух командоров ещё не закончилась. Её губы дрогнули. Это было больше похоже на выдох, чем на произнесённое имя, но Линдо услышал. Он осторожно поставил жену на пол и повернулся к порталу. Неужели и сын, прямо сейчас?
Когда Фаротхаэль шагнул из арки Врат, у меня перехватило дыхание: де жа вю, как говорит Гил. Белоснежная грива, серебристый взгляд, чёрный элас и сир"рис на поясе, только в петлицах знак другого рода войск да командорская нашивка на рукаве в цветах клана: чёрный, синий, серебро. Верховный маг феальдинов и командор Астрального корпуса Духов — копия отца и всё же чем-то неуловимо похожий на мать.
Полукруг Тёмного Совета потрясённо застыл: вот он, ТемноСвет Л"лиоренталей, за право обладать которым они едва не расплатились существованием. Но Фаро не был бы собой, если бы упустил момент: его очи полыхнули такой первозданной Тьмой, что на миг померкли и без того неяркие светильники Видеры. И правильно: нечего заглядываться на чужих ТемноСветов, своих надо иметь!
Мать и сын смотрели друг на друга. Она осталась такой, какой он её помнил — эльфийки почти не меняются с возрастом, а он... Я вдруг увидела, как малыш-Фаро обнимает Даэлит"т, пытаясь унять её боль от материнской плети — воспоминания, которые передал мне Линдо. Сколько было тогда их сыну? Лэда четыре? У нас совершенная память, мы помним даже то, что видели из колыбели, и он ничего не забыл. Мать и сын шагнули навстречу друг другу, только сил у неё хватило ровно на один шаг, остальные пришлось делать ему. Линдориэль отступил в сторону, оставив их один на один. Фаротхаэль отсалютовал Тёмному командору, как того требовал этикет, и вдруг опустился на колено. Дрожащие пальцы Даэлит"т коснулись его волос, а он взял руки матери в свои и спрятал лицо в её ладонях...
