| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Сначала под прикрытие ружей выезжала и разворачивалась артиллерийская рота, затем орудия прикрывали легкую пехоту. Так в "шахматном" порядке и был успешно форсирован опасный участок. В 1812-ом под Красным российская пехота будет действовала точно так же, и там генерал Неверовский ускользнет из ловушки... В истории этого эпизода уже не будет, он сохраниться только на бумаге — книги, что пока лежат, аккуратно запаянные в полиэтилен, где-то на полках в бункере под Сосновкой, ждут своего читателя.
...............................................................................................
Хороший день, небо голубое почти без облаков, ничто не нарушает там покой лишь ласточки ведут воздушные бои с мошкарой, да реет над полем вдалеке одинокий хищник, высматривает в траве мышей... двуногая "крыса" в камуфляже для него не добыча. Когда ползешь по пластунски только небеса и видны прекрасно, для наблюдение за местность приходиться время то времени останавливаться и поднимать голову над уровнем травы, выглядывать словно из-за забора, иначе можно легко потерять направление. Александр высунулся лишь на мгновенье, больше и не надо, вражеский пикет на том месте и признаков тревоги нет, они его не видят.
Час назад казалось, что все уже позади, не нужно больше задыхаться от вонючей пороховой гари и "пробовать на вкус" казенную селитру, после сотни "скусанных" зубами патронов донимают приступы рвоты, содержимое желудка проситься наружу — такая вот романтика боя. Но можно потерпеть, главное — французы выдохлись и окончательно отстали, атаки прекратились, пройти еще несколько километров и там арьергард и там "родной" лагерь, если опять куда-нибудь не переместились.
Ему поставлена задача "заткнуть" пушку, вот еще была бы удача... 12-ти фунтовая "дура" стоит за каменной стеной, лишь дуло смотрит в амбразуру. С поля он как ни примерялся — ничего не выходит, они наверху, а он в низине... Уникальное зрение здесь не помощник, сквозь грубо сложенную из дикого камня ограду унтер-офицер взглядом проникнуть не может, а надо иначе картечь сметет весь штурмовой отряд, подчистую сколько там у нее пуль в одном "выстреле"... хватит всем и еще останется. Почему решили прорываться здесь... не суть важно, есть видимо причины. Денисов не стал ему досконально объяснять, но если командование сочло, что следует сделать так, значит его дело выполнить приказ. Просто... и черт те его знает, как это сделать, и в запасе всего два часа. После "метаний и раздумий" Сашка пришел к парадоксальному выводу — единственное место, откуда можно поразить любого из номеров расчета вражеского орудия на выбор, единственная удачная позиция находиться как раз в пределах городка. Туда он и направляется, конечная цель его "дерзкого поползновения" — полуразрушенная часовня на старом кладбище, что находиться на южной окраине. Александр даже не уверен, что это город, они обычно считали сколько "иголок" кирх в небо смотрят, если одна церковь деревня, две — поселок, четыре — маленький город, а тут только три культовых сооружения. Три с половиной, и вот эта "половинка" и притягивает унтер-офицера как магнитом. Оттуда сверху, позиция артиллеристов видна как на ладони, и можно в нужный момент, за минуту до атаки снять "хозяина", в российской императорской армии огнем управляет фейрверкер, у французов — сержант вроде бы. В самом крайнем случае Александр ликвидирует всех номеров расчета, у него есть в запасе несколько минут. Со штабс-капитаном они условились, что первый выстрел будет сигналом к началу атаки. "Гранатометчики" к тому времени незаметно подкрадутся к тет-де-пону. Вся надежда у них, как у Сашки на камуфляж, впервые в дело пошли сразу три комплекта. До этого дня только унтер-офицер однажды использовал "лягушачью шкурку", когда брали люнет в самом начале войны. В плен не возьмут? Теперь уже все равно, ведь и так прибьют сразу же если обнаружат, очень уж здесь не любят различных "ползунов".
Овраг... Сашка скатился по склону вниз, туда где блестела на солнце вода. Речка, или здесь скорее — ручей не препятствие. Разбег, прыжок, краткий миг полета и ты на другой стороне, сегодня он идет в бой так: винтовка в чехле, нож за голенищем сапога и всего навсего двадцать патронов, из них десять как НЗ в герметичной жестяной коробке, не страшно и в воду лезть. Все остальное добро аккуратно уложено в вещевой мешок и ожидает хозяина на одной из патронных линеек, и может быть — дождется.
Шесть шагов в сторону... обязательно так, нельзя двигаться по кратчайшему пути. Вряд ли французский пикет его заметил, но стоит перестраховаться, пусть воображаемый стрелок целиться в то место, где он мог видеть некое "шевеление" ранее, Александр поднимется по склону немного в стороне. Сегодня он в первый раз в жизни работает на войне снайпером, до этого "за речкой" был обычным мотострелком, в Восточной Пруссии — "стрелком-охотником". Его неплохо подготовили, да и теория более-менее известна, но реальной практики еще не было ни там ни тут. Снайпер — отнюдь не "терминатор", как в голливудском боевике, что уничтожает все в пределах досягаемости. Не столько стрелять ему приходиться, сколько заниматься наблюдением за противником и поиском подходящей позиции, а выстрел лишь подводит итог под всеми трудами, и затем часто — изволь по новой все проделать, иначе сам станешь "целью" для кого-то.
Александр себе задачу невольно сократил, с разрушенной кирхи ему пути назад нет, или 13-й егерский прорвется в город и тогда он присоединиться к товарищам, или его в случае провала операции оттуда снимут французы.
Ветер доносит со стороны пикета странный запах... полсотни метров, но такое ощущение, что совсем рядом. Унтер-офицер не удержался и еще раз выглянул и-за спасительного прикрытия травы. Так и есть, французы заняты тем, что жарят на костре, разведенном в яме, украденного у местных аборигенов гуся. Прямо на посту и пикник устроили и выпивка у них всегда с собой... хороший знак, все в точности как и в российской императорской армии, ему это на руку.
Вместе с ароматом "ум отъешь" услужливый Эол донес до унтер-офицера еще и обрывки слов... а ведь говорят вроде на немецком! Движения вперед Александр однако не прекратил, у Бонапарта есть свои домашние "фашисты", целых две провинции — Эльзас и Лотарингия, плюс он еще кого-то там присоединил недавно. Есаул же сказал — французы, значит так и есть, местных пруссаков казаки знают хорошо. И не говорят "тараканы" так, у них помягче выходит, славянская первооснова еще не исчезла, а вот эти арийцы напротив каркают как актеры в классическом порно с неграми: "Яя, найн, найн, их бин швайн!". Тут Сашка вспомнил, что когда штабс-капитан расспрашивал казачка, то в первый раз тот выдал "нерусские", а уж только затем "французы"... мелкий факт, вроде бы ни о чем и не говорит, но все же странно. Жаль, что у них нет времени на проведение нормальной разведки, да и местность к таким занятиям не располагает, едва нашли участок, где можно скрытно подойти к окраине города. Просто же послать "гонца" в открытую, как обычно делали в таких случаях нельзя, тогда — прощай "внезапность", а на этом факторе и строится весь расчет у командира 13-го егерского. Быстро ударить, овладеть сходу предмостным укреплением, и пока французы соображают, что там за стрельба на окраине началась, полк проскочит "огородами" через городок и уйдет — догоняйте месье! Военно-административная машина обладает большой инерцией, а в начале века 19-го еще и со связью серьезные проблемы, и только поэтому подобный план вполне осуществим. О подобных вещах идущем в бой солдату не говорят, но Александр и так понимал — интуицией его бог не обделил.
Пикет остался далеко позади — пусть глушат шнапс и закусывают дичью на здоровье. Первая линия охранения успешно пройдена Сашкой, но есть еще и вторая — цепь часовых, они стоят через 50-т шагов, уставы везде одинаковы, словно написаны под копирку. Солдатики отделяют Александра от вожделенной цели — старого и заброшенного кладбища на окраине городка, где и он и присмотрел руины часовни. Если мимо пикета можно было бы одиночному бойцу и просто пробежать, то здесь такой фокус не пройдет никак. Прежде всего — информация, наблюдение... люди ведь разные, надо присмотреться к там солдатикам, что скучают на парных постах и заодно прикинуть, где же можно между ними проскочить. Унтер-офицер пристроился в тени небольшого кустика, спасибо инструктору — объяснили в свое время как правильно надо использовать такие укрытия, и приступил к изучению новой преграды. Если судить по мундирам — это скорее всего егеря, подобные Александр уже видел где-то. Стоят по стойке смирно, как оловянные солдатики и не шелохнуться, да и вид вообще какой-то у них "фрунтовой" — гвардия? Пожалуй, а так даже лучше, особенно понравились Сашке мундиры у них, высокий воротник не дает возможности толком наклонить голову и солдат: "Видит горы и леса, облака и небеса. Hо не видит ничего, что под носом у него". Идеальная стража выходит, особенно с точки зрения диверсанта... Канавка, кусты, высокая трава и "твердокаменные статуи" слева и справа маячат, пробежать не пробежишь здесь, но тихонечко и на брюхе по-пластунски пройти можно и все равно до животного ужаса "стремно", внутри все сжимается в такие минуты. Так и ждешь — сейчас последует гневный окрик часового, а затем и удар штыком сверху вниз.
Сашка перевел дыхание только добравшись до очередного укрытия, каменная плита могилы надежно прикрыла его от ненужного внимания со стороны сторожевой цепи. Слава богу, у этих "фрунтовиков" в отличие от пикета перекос в другую сторону — хваленая "гвардейская дисциплина и выправка", а ведь солдатик слева что-то, похоже, услышал или увидел... какое-то движение или звук на пределе восприятия. Француз завертел было головой, но напарник мигом его локтем в бок пихнул — стой как положено, не то "этих самых" мы с тобой получим. Еще один странный мелкий "фактик" в копилку несуразностей в голове унтер-офицера, физиономия у одного из "ненаших" егерей чисто славянская, а вроде бы французы в гвардию иностранцев не берут, даже полякам туда путь заказан? С другой стороны военная "мода" у всех одна, обе стороны напяливают на нижних чинов нелепые мундиры фрачного покроя, ведра-кивера на голове, отращивают усы и баки. Индивидуальных особенностей часто и не разглядеть на этом общем фоне, люди в строю как оловянные солдатики из коробки, они кажутся все на одно лицо. Сашка потрогал собственный подбородок, щетина уже отросла на пару миллиметров, надо обязательно побриться, когда все закончиться. У них в части заведено еще в мирное время — раз в три дня удалять растительность с лица, усы положены только пожилым нижним чинам. Для солдата — проблема, цирюльники в штате числятся помощниками старшего лекаря, но по факту отсутствуют как класс, и приходиться изворачиваться: "Солдат шилом бреется, дымом греется, на бога не надеется."
Цепь егерей-"фрунтоманов" за спиной, последняя серьезная предраде пройдена и тенью скользя между старых могил Сашка устремляется к развалинам часовни. Вопрос на засыпку, а лестница, ведущая наверх, там уцелела, или придется опять "сдавать экзамен на обезъяну"? В свое время он прошел полный курс обучения по специальности "промышленный альпинист", да и немного попрактиковался в скалолазании потом на старой водокачке, последнее — чисто из спортивного интереса... Ничего, ничего... есть в его лексиконе такое слово "надо" — Александр влезет туда на верхотуру и по камням кладки, если вдруг возникнет такая нужда.
Осторожно, он вступает под сумрачные своды часовни, здесь царит могильная тишина — сооружение давно заброшено людьми, лестница — цела на удивление, ступени стерлись, местами камень выкрошился, перила давно канули в лету, но пройти можно даже ребенку. Не веря до конца в такое везение, унтер-офицер поднимается наверх. Последний пролет остался... стоп, что такое — место уже занято! Пристроился там на платформе, прямо у окна какой-то "залетный" французик, разглядывает окрестности и грызет спелое большое яблоко, свой ведрообразный головной убор он оставил где-то внизу, ветер играет в черных прядях волос, высокий ворот мундира расстегнут до груди. Офицер, не офицер, молод еще, может быть лишь кандидат на чин, разбираться Александру кого "черт послал" уже некогда было, этот кадр здесь лишний. На наблюдателя он не похож, того бы обязательно снабдили оптикой, да и придали бы вестового для связи. Скорее всего — праздношатающийся... и забрел случайно, когда гулял по окрестностям, тем лучше — никто не спохватиться, искать его в ближайшие час-два никто не будет. Стоит француз удачно, Сашку не видит и о том, что наверху он уже не один не знает. Унтер-офицер старался двигаться бесшумно, а из снаряжения у него все звякающее и брякающее барахло осталось в сидоре, да и хрустел французик яблоком так смачно, что было слышно еще на лестнице. По уму следовало бы попытаться "снять" супостата ножом, но Александр не испытывал в ту пору доверия к холодному оружию, да и позднее всегда предпочитал пулю штыку и его аналогам. Враг не ждет нападения, расслабился и сам напрашивается на проведение удушающего приема, если его сейчас "взять", то длинная сабля ему не поможет в схватке, а ножа или кортика у него нет. Пять минут и готово — боролись они недолго, представитель враждебной нации в меру "деактивированный" и связанный по рукам и ногам теперь отдыхает в дальнем углу. На ноги пошел шарф-кушак, а руки ему Александр скрутил каким-то прочным шнуром срезанным с его же — француза мундира, все же форма начала века 19-го в этом плане хороша, всегда есть чем связать ее владельца. Убивать его Сашка не стал, после того первого опыта с часовым он уже знал, сколько времени надо продержать в захвате, так что бы не усыпить противника навсегда, а только "отключить" на полчаса. Лишний пленный, да еще и возможно — "их благородие" 13-ому егерскому не помешает, знамен вражеских нет, пушек нет, так хоть этот юный оболтус сгодиться для представления "наверх". И гуманно вышло в меру и польза для общего дела, всегда бы так.
Он не ошибся, позиция великолепная — орудие и расчет видны отсюда как на ладони, и даже тыльная часть тет-де-пона в зоне досягаемости. Запас времени еще есть, он управился даже быстрее, чем рассчитывал и можно не спешить. До атаки — сорок минут и следует подготовиться должным образом. На каменном полу расстелен кусок чистого полотна, на нем россыпью патроны, рядом уложены запасной шомпол и пороховница с затравочным порохом — все нехитрое "хозяйство" стрелка-охотника. Проверено в последний раз оружие, унтер-офицер уверен — винтовка не подведет. Кто там в ХХ-ом веке написал такую чушь, что якобы кремневый батарейный замок дает на три выстрела одну осечку? У Сашки за всю войну ни разу "фальстарта" не было, правда он у него и механизм стоит эксклюзивный, позаимствованный с дорогого дуэльного пистолета.
Осталось разобраться с потенциальными "целями", артиллеристов всего четверо, но один явно в чине обер-офицера. Сержанта — "хозяина пушки" на месте нет, день к вечеру и его, скорее всего, отрядили за поиски провизии к ужину, или офицер услал куда-то. Что еще сразу же бросилось в глаза внимательному наблюдателю? Орудие развернуто не в сторону моста через овраг, а смотрит в поле, возможно — в последний раз угроза была оттуда, навели и так и оставили. Скорострельной трубка не вложена, пальник прислонен к лафету, пустая жаровня валяется вверх ногами рядом, банника и вовсе не видно нигде. По слухам у французов есть специальное приспособление, своего рода зажигалка, скорее всего ею они и пользуются для разжигания фитиля, но вряд ли им удастся проделать эту операцию за несколько секунд.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
